Статья ниже написана действующим офицером ВМС США. Она была опубликована на сайте Центра Международной Морской Безопасности - CIMSEC, 22 февраля 2017 года, под псевдонимом. CIMSEC серьёзный ресурс, и нет оснований не доверять их информации об авторе, и поэтому статья заслуживает особенного внимания, как раз потому, что написана именно действующим военнослужащим.
Ниже даётся её перевод с моими примечаниями, и комментариями. Мне пришлось их написать, потому, что мы не понимаем американский контекст, а он крайне важен для передачи смысла. Мои добавления помечены цифрами и находятся ниже текста статьи, а также содержатся в скобках. Знакомство с ними важно для понимания прочитанного. Перевод статьи ниже.
ВРЕМЯ УДАРНЫХ [1] АВИАНОСЦЕВ ЗАКОНЧИЛОСЬ.
Время ударных [1] авианосцев закончилось. Так как США входят в эру, когда В Евразии драматически вырос потенциал для современных войн Великих Держав, требуется вернуть авианосцам их традиционную роль - обеспечивать [для ВМС США] доступ в морские акватории. В ходе конфликтов прошлого, когда имела место тяжелая борьба с ПВО противника, удары авианосной авиации по наземным целям не показали себя каким-то средством решающего значения. В потенциальных высокотехнологичных конфликтах двадцать первого столетия, возможность нанесения ударов палубной авиации по наземным целям практически отсутствует.
К счастью, традиционная роль авианосной авиации, как средства недопущения противника в море и обеспечения ПВО корабельных соединений сохранилась, но эти её роли, задачи и тактика целенаправленно приносились в жертву в течение прошедших шестидесяти лет. Обретение этих возможностей снова потребует вполне скромных инвестиций, и в ближайшие годы должно стать важнейшей целью ВМС, Вооружённых сил и нации в целом.
АВИАНОСЦЫ В УДАРАХ ПО НАЗЕМНЫМ ЦЕЛЯМ
Воздушная мощь американских авианосцев получила свои доктрины применения в ходе войны на Тихом Океане. Однако, искажение военной истории этой кампании как деятелями палубной авиации, так и энтузиастами воздушной мощи, спустя время, требует проявить к ней более жёсткий подход. В ходе той военной кампании под командованием Адмирала Флота Честера Нимитца, авианосцы, и их авиакрылья, в основном обеспечивали пресечение действия надводных сил противника, и ПВО корабельных группировок. У этого есть три основных исключения:
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 21.11.18 ВВС США уже подобрали авиабазы для размещения бомбардировщика B-21 Raider
- 15.10.18 Китайская баллистическая ПКР может потопить американский авианосец
- 31.05.18 Палубная авиация США не может защитить свои авианосцы
- 29.04.18 «Удары ниоткуда» - ночной кошмар террористов в Сирии
- Рейд Дулитла на Токио;
- Выгрузка авиагруппы АВ "Энтерпрайз" на аэродром Хендерсон Филд в ходе Битвы за Соломоновы острова;
- Удары по японским опорным пунктам на собственно японских островах в самом конце войны.
К этому можно добавить оказание воздушной поддержки морской пехоте в ходе её высадок, и помощь морской авиации армейским частям в ходе их высадок, наиболее известные примеры которой связаны с битвой при Лейте. Значительная часть этих усилий была поддержана лёгкими авианосцами адмирала Кинкейда, а также мобильными авианосными группами из состава Третьего флота адмирала Уильяма Хэлси и Пятого флота Рэймонда Спрюэнса.
Рейд Дулитла, который пропаганда преподнесла как стратегический успех, на самом деле не имел ни оперативного, ни стратегического значения, и не создал для японцев никаких помех для дальнейшего ведения войны. К тому же он был выполнен бомбардировщиками Б-25 "Митчелл" Воздушного Корпуса Армии США (USAAC, предшественник ВВС США, организационно подчинённый на тот момент Сухопутным войскам);Только армейские самолёты с их боевым радиусом и боевой нагрузки сделали возможным это предприятие над Токио, хотя бы в виде пропагандистского трюка.
Авиагруппа с "Энтерпрайза", действовавшая с Хендерсон Филд, действительно оказала достаточно ценную воздушную поддержку морской пехоте в ходе боёв за Гуадалканал и американским надводным кораблям, действовавшим в проливе Железное Дно. В ходе боёв, обеспечение ПВО и ударов по надводным целям было самым ценным, что дали эти самолёты. Авиагруппа "Энтерпрайза" выполняла воздушное патрулирование, осуществляла поиск целей в проливе в светлое время суток, и атаковала любой корабль, по несчастью оказавшийся в её зоне поражения днём. Воздушные патрули авиагруппы, её возможности по контролю моря и поражению надводных целей, сделали снабжение японских войск в светлое время суток невозможным.
Имея недостаточную огневую мощь, для выбивания японцев из джунглей, авиагруппа эффективно изолировала "боевое пространство" (американский военный термин, означающий всю совокупность сред, в которых ведутся боевые действия "здесь и сейчас", то есть поле боя на земле и под ней, воздушное пространство над полем боя и районами, оказывающими влияние на исход сражения, космическое пространство в том же смысле, информационная среда и раидоэфир и морские акватории, влияющие на исход сражения. Применительно к чисто морской битве морские акватории и поле боя это одно и тоже. Это современный термин, в ходе ВМВ его ещё не было), контролируя морские подступы со стороны пролива Железное Дно, и дала в итоге морской пехоте сделать свою работу.
После Мидуэя и Соломоновых островов, американская авианосная авиация стала выполнять некоторые атаки наземных целей, в основном в виде рейдов против баз противника, но главными задачами авианосных боевых групп остались ПВО корабельных соединений и удары по надводным целям. Это указывает на то, что слабеющие японские надводные и воздушные силы и в 1942-м году представляли собой угрозу для ведения Америкой боевых действий. Так было до тех пор, пока пока у них оставалась возможность провести разрушительную атаку против американских флотов.
Битва в заливе Лейте полностью уничтожила эту возможность и с этого момента американские авианосцы начали увлечённо поддерживать морские десанты. Однако, они оставили довольно сумбурную память о ходе этих попыток, оказавшись неспособными доставить достаточное количество боевой нагрузки, и использовать её с достаточной точностью, чтобы существенно облегчить морской пехоте выполнение её задач, пока она наступала по твёрдым вулканическим скалам Иводзимы, и в глубине сильнопересечённой обороны на Окинаве. В действительности, в ходе этих кампаний, палубная авиация доказала свои способности по уничтожению японских суперлинкоров, а не по нанесению ударов "воздух-земля".
История второй мировой войны была искажена лётчиками палубной авиации, сумевшими представить этот конфликт как эпоху авианосцев. Это утверждение не выдерживает никакой критики с точки зрения истории. Чашу весов в кампании на Соломоновых островах, уравновешивают операции, где вообще не было авианосцев, также как и на Мидуэе, и в Коралловом море. Более того, линкоры с их мощным противовоздушным вооружением, и радиолокаторами высшего класса также оказались крайне полезными для ближней противовоздушной обороны соединений.
История войны на Тихом Океане содержит в себе значительно больше нюансов, чем утверждают энтузиасты морской авиации, и они заключаются в том, что не авианосец, а авианосное соединение было главным средством ведения той войны, с морской авиацией, показавшей скудные результаты в оказании непосредственной авиаподдержки и стратегическим ударам по наземным целям.
То, что широко известно именно как "ударный" авианосец, это атомный авианосец. Контр-адмирал Дэниел В. Гэллери, помощник командующего морскими операциями (главком ВМС США) по управляемым ракетам, в своём меморандуме выражал мнение о том, что ВМС США смогут наносить удары более гибко, эффективно и за меньшую стоимость, чем вооружённые атомными бомбами бомбардировщики наземного базирования, требующие наличия баз вблизи атакуемых целей, с которых мог бы стартовать истребительный эскорт. Мотивация Гэллери была продиктована отчасти "корпоративными" интересами ВМС. Вновь образованные ВВС в те годы вели попытки монополизировать планирование ядерных ударов.
Во времена единственной ядерной сверхдержавы, участие в нанесении ядерных ударов выглядело самым лучшим способом "продлить жизнь" флоту ВМС США.[2] В ходе этих усилий, ВМС переконфигурировало авиагруппы авианосцев для доставки к цели спецбоеприпасов. Эта реконфигурация была первым случаем, когда авиакрыло авианосца было на доктринальном уровне признано средством для нанесения ударов по суше, и нанесения ударов стратегического значения, тогда как ПВО и удары по надводным кораблям стали второстепенными задачами. Со временем, такой ударный авианосец стал нормой.
Премьера ударной конфигурации произошла в ходе Корейской войны. На полуострове не было развитой ПВО или систем дальнего радиолокационного предупреждения и коммунистические силы оспаривали превосходство в воздухе только над "аллеей МиГов" на западе, над корейско-китайской границей (зона действия советской истребительной авиации, прославившейся в Корее). Как следствие, самолёты ВМС и Морской пехоты достигли примечательных результатов в операциях по непосредственной поддержке наземных войск.
Однако, учитывая ограниченность военного конфликта, специфику местности на полуострове, недостатки технического оснащения китайских и корейских войск, трудно определить какой общий эффект реально оказали палубные самолёты.[3]В любом случае и при всех имевшихся тактических, оперативных и стратегических ограничениях, конфликт закончился неопределённо, вне связи с достижениями морской авиации.
Аналогично, неоднозначные оценки применимости ударных самолётов палубного базирования были показаны над Вьетнамом. В ходе войны во Вьетнаме, коммунистический север полагался на военной и дипломатическое сотрудничество с русскими и китайцами. Советы обеспечили Вьетнам тотально интегрированной и единой сетью ПВО вокруг жизненно важных районов, включая два стратегических - Ханой и гавань Хайпонг.
Эта система ПВО показала себя слишком плотной и совершенной, чтобы палубные самолёты ВМС могли прорвать её и нанести удар. Действительно, в ходе операции "Лайнбэйкер II" только B-52D с их продвинутыми комплексами РЭБ могли вести операции в этих зонах. Всё это показало провал американской авианосной воздушной мощи[4].
Если многочисленные авианосцы, ведущие свои операции из Тонкинского залива, не могли пробить северо-вьетнамскую противовоздушную оборону, то какими были бы их шансы над Кольским полуостровом или Балтийским морем?
Несмотря на такую же как над Ханоем сеть ПВО [в Ираке], морская авиация США способствовала, но не внесла решающего вклада в результаты операций "Щит пустыни" и "Буря в пустыне". В ходе оказания впечатляющей боевой поддержки со стороны самолётов, самолёты F-117, крылатые ракеты и самолёты ВВС в целом наносили высокоточные удары, взломавшие иракский "экран" ПВО. Авиация ВМС доказала свою полную неготовность к революции в применении высокоточного оружия, не имея систем лазерного наведения на своих А-6 и А-7, которые всё ещё составляли основу их парка боевых самолётов.
В большинстве случаев, морская авиация атаковала цели неуправляемыми бомбами серии Mk.80 вместо управляемых бомб серии "Paveway", которые применяла небольшая, но растущая в численности часть самолётов ВВС, включая F-117.[5] Это сделало для них невозможным нанесение ударов с высоким риском побочного ущерба, и сделало запретными для атаки многие цели в населённых районах Ирака, ограничивая вклад ВМС в успехи тактического и, в некоторых случаях, оперативного значения.
В ходе войн на Балканах и в Ираке, американская палубная авиация больше не встречалась с интегрированной ПВО. Большие высоты полёта свели к нулю эффективность огня ПЗРК и устаревших мобильных систем ПВО, и сделали подавление ПВО второстепенной задачей, в сравнении с жизненной необходимостью этого в начале 2000-х.[6]
Палубные самолёты, запоздало модернизированные для получения всех преимуществ "революции управляемых боеприпасов", сбросили на цели в этих конфликтах существенное количество боеприпасов, сравнившись с американскими ВВС сухопутного базирования. Однако морские самолёты не могли достаточно долго находиться над целью или районом цели, и им также не хватало боевой нагрузки, демонстрируя предпочтение, которое отдаёт морская авиация многоцелевым истребителям-бомбардировщикам с ограниченной дальностью, перед истребителями дальнего радиуса действия, необходимыми для перехвата воздушных целей, и ударными самолётами дальнего радиуса действия, необходимыми для ударов по надводным целям. Тем не менее, в конфронтации с противником, имевшим крайне бедную и недостаточную ПВО, они, как и самолёты ВВС, смогли добиться превосходства [над противником].
Никогда в истории американская палубная авиация не противостояла интегрированной высококлассной ПВО так, чтобы продемонстрировать эффективность и стратегически важный эффект.Гипотетически, в эпоху Холодной войны американские реконфигурированные под ударные задачи авианосцы могли бы это сделать, но эра систем ПВО, объединённых в оптико-волоконные сети, использующих разные частоты излучения и РЛС с фазированными антенными решётками, делает это полностью невозможным. Более того, дальность, которую имеют самолёты ВМС, меньше той, которая необходима для удара по стратегическим целям внутри территории России или Китая, она не при каких условиях не может превысить 1000 морских миль.
СОВРЕМЕННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ АВИАНОСЦЕВ В ВОЙНЕ ВЕЛИКИХ ДЕРЖАВ.
Возможность использования авианосцев для ударов по наземным целям закончена. Более того, как было показано выше, она никогда по-настоящему не существовала. Американские ударные авианосцы в ходе своей истории показали неспособность добиться доступа в сильно защищённые воздушные пространства и удержать его, и этот тренд будет только расти в дальнейшем.
"Великая Китайская стена ПВО" на севере Тайваньского пролива опять не даст американским авианосцам доступ к стратегическим районам Китая. Высокозначимые российские регионы и так хорошо защищены. Продолжающиеся китайские инвестиции в системы ПВО повлекут за собой распространение этой проблемы по всей Азии. Дальнейшее развёртывание систем предотвращения доступа Китаем, и, во всё увеличивающихся масштабах, Россией, выдавливает ВМС США на за пределы дальности любых американских палубных самолётов.
Американские планировщики надеются, даже практически веруют в то, увеличение радиуса действия палубных самолётов, обеспечит им постоянный доступ [к важным целям в глубине суши]. Это неверный подход. Во-первых, какими наземными целями эти самолёты будут заниматься? Долина Хайнань Дао, или какие-нибудь скалы на юге и востоке южно-китайского моря вряд ли являются стратегически важными целями. Во-вторых, как эти самолёты пробьются к этим целям? Американские палубные самолёты слишком устарели для того, чтобы иметь дело даже с самыми легкозащищаемыми целями, и Ф-35 не изменит эту ситуацию значимо.
Так что теперь, сдаться? Признать, что эта тема закрыта? Усилить финансирование ВВС? Даже близко не так. Сила американской морской авиации это критически важная возможность, имеющаяся в американском арсенале в западной части Тихого океане и северной Атлантике. Вместо [отказа от авианосцев] американские планировщики должны снова призвать авианосцы США на первое место в их критически важной стратегической роли, которую они когда-то играли: ударам по надводным кораблям, и ПВО морских соединений.
Американская авианосная мощь в войне а Тихом океане была связана не с массированными ударами по суше, а с массированными ударами по японским надводным кораблям, с уничтожением японской авиации, с защитой флота в ходе боевых операций и важных десантов. Это то направление, на которое морская авиация должна бросить основные усилия.
Современные авиакрылья гораздо сильнее приспособлены для малорискованных ударов по суше, чем для действий против вражеских флотов. Операции на Тихом океане требовали массирования сил, подтверждая на практике "аксиому Хэлси" о том, что мощь авианосцев, при увеличении их количества, растёт по экспоненте. Эти операции охватывали масштабные боевые вылеты, с сотнями задействованных самолётов в каждой значимой операции флотов. За последние двадцать пять лет эти умения были потеряны. Американские авианосные силы теперь тренируются действовать в составе АУГ вокруг одного или двух авианосцев.
В эру Хэлси и Спрюэнса их флоты плавали с на порядок большим количеством авианосцев, не считая полчищ эскортных авианосцев, обеспечивавших патрулирование, борьбу с подводными лодками и поддержку десантов. И особенностью той войны были рейды сотен самолётов против корабельных групп противника. Критики утверждают, что такие количества более не требуются, в связи с появлением высокоточного оружия, но практике и защитные системы стали намного совершеннее, и насыщение ПВО огромным количеством целей в настоящее время является единственным способом её прорыва.
Говоря конкретно, автор не пытается доказать необходимость всеобщего возврата к мобильным авианосным соединениям Честера Нимитца. Однако техника, тактика, процедуры и подготовка американской палубной авиации потеряли контакт с ведением современной войны за контроль над морем, и каждый атомный авианосец должен быть способен генерировать массированные атаки и огневую мощь необходимую для того, чтобы сражаться в оспариваемой современным противником морской среде.
Американская морская авиация не имеет опыта борьбы с "платформами", имеющими такие противовоздушные возможности, как например эсминцы "Ланчжоу" проекта 052С. Боевые вылеты, в которых участвуют два или четыре самолёта, тотально неадекватны задачам по уничтожению корабля обладающего эквивалентом ситемы AEGIS. Чтобы подавить китайские или стареющие русские корабельные группы, понадобятся десятки противокорабельных крылатых ракет. Одиночный авианосец должен обладать возможностью вывести из строя такой корабль (в идеале группу кораблей), и быстро.
Однако в настоящее время, такая задача требует массы современных авиакрыльев, чтобы создать необходимую огневую производительность. Это, в свою очередь, потребует тотального перевооружения арсеналов авианосца, с упором на вооружения, необходимые для контроля моря, чтобы авианосец не остался без противокорабельных ракет после первых нескольких боевых вылетов.
Более того, "распределение летальности" (американская концепция Distributed lethality, согласно которой силы должны быть рассредоточены, а сосредоточен должен быть только их огонь по любой цели), требует и распределённой воздушной мощи. Без высокоманёвренных корабельных [авианосных] сил ПВО, действующих малыми группами, американские ВМС обнаружат себя крайне уязвимыми для атаки. Дальность действительного огня ПВО современных кораблей остаётся на величине около 100 морских миль (185 км).
Современная запускаемая с самолёта ПКР имеет как минимум вдвое большую дальность, и эта разница растёт всё сильнее. Без оборонительных противовоздушных формирований, действующих совместно с лёгкими морскими силами, вражеские самолёты смогут использовать широкий набор средств поражения, для ведения массированного огня, оставаясь при этом на безопасном расстоянии за горизонтом.[7] Добавление распределённых лёгких сил с противовоздушными возможностями, позволит срывать такие атаки, идеально предотвращая насыщение ПВО американских кораблей, обходясь без излучения РЛС основной боевой группы, делая прицеливание значительно более сложным для противника, и повышая, таким образом, выживаемость корабельных соединений.
Соединённые штаты определённо имеют возможность поддержать превосходство своих авианосных сил, особенно в западной части Тихого океана, где доминируют действия флотов [над береговой авиацией и ракетами]. Для максимизации своего потенциала, США должны использовать все свои корабли с авианесущими возможностями. Речь идёт в данном случае о универсальных десантных кораблях.
Десантные возможности этих кораблей вряд ли добавят что-то к начальной фазе войны супердержав, когда контроль над морем и превосходство в воздухе оспариваются. Значительным фактом является то, насколько полезными оказались лёгкие авианосцы на Атлантическом и Тихоокеанском театрах военных действий, обеспечивая ПВО с большим радиусом действия, и надёжные противолодочные возможности вне боевого радиуса береговой авиации.
В 60-х США начали использовать авианосцы класса "Эссекс" в противолодочном варианте, фактически же АВ ПЛО "Интерпид" наносил удары по Вьетнаму со "Станции Янки" (место в Тонкинском заливе, откуда авианосцы США выполняли свои операции против Вьетнама), после того, как стало ясно, что опасности от китайских подлодок нет. Аналогично это же относится и к британским авианосцам класса "Инвинсибл", при создании которых приоритет был отдан противолодочным возможностям и корабельной ПВО, и которые проявили себя в Фолклендском конфликте в 1982-м году.
Американские УДК классов "Уосп" и "Америка", несущие на борту самолёты Ф-35Б, вертолёты SH-60 и конвертопланы MV-22 смогут обеспечить то же самое - ПВО и защиту от надводных кораблей и ПЛ. Действуя вблизи оперативных районов боевых корабельных групп, эти силы смогут обеспечить ПВО "здесь и сейчас", визуально идентифицировать неизвестные объекты, и усилят противолодочные летательные аппараты боевой корабельной группы, усиливая противолодочные, и противокорабельные возможности группы.
ВМС США проделали только часть пути, по исследованию всех возможностей конвертоплана МV-22. В настоящее время ВМС проверили этот летательный аппарат только в задачах по доставке грузов на авианосец (Carrier on board delivery - COD, военный термин) в его модификации CMV-22. Однако, помимо всего прочего, этот летательный аппарат имеет существенный потенциал для выполнения задач по противолодочной обороне и дальнему радиолокационному обнаружению. До начала 2000-х годов, ВМС имели на вооружении скоростной околозвуковой противолодочный самолёт S-3 Viking. В начале 2000-х годов он был снят с вооружения из-за потери интереса ВМС к авианосным противолодочным операциям.
В жёстко оспариваемых северной Атлантике и западной части Тихого океана, перед лицом противников, имеющих развитые подводные силы, противолодочные возможности снова окажутся востребованными. MV-22 увеличит эти возможности. Будучи медленнее [чем "Викинг"], он имеет превосходство в дальности, в возможности маловысотного полёта, во времени патрулирования и полезной нагрузке. Такой летательный аппарат обеспечит шаг вперёд в противолодочных возможностях надводных сил, потенциально имея возможность нести погружаемые гидроакустические станции, гидроакустические буи и большое количество торпед Mk.54.
В дальнейшем, установка РЛС дальнего обнаружения на этот конвертоплан, даст возможность обеспечения дальнего радиолокационного обнаружения для небольших морских соединений. Создание соответствующих сетей передачи данных позволит придать маленькой боевой корабельной группе все возможности по ПЛО, ПВО и ударам по кораблям противника, которые были описаны выше и увеличит смертоносность малых авианосных групп, которые, подобно спутникам, будут действовать вокруг большой АУГ.
В дополнение, MV-22, благодаря вертикальному взлёту и посадке, сможет базироваться на кораблях меньшего размера, например на "литторальных" боевых кораблях класса "Индепенденс", увеличивая их боевые возможности. Пока решение проблемы избыточного тепла от двигателей буксует, можно защищать палубы кораблей временными съёмными экранами. MV-22 обеспечивает дешёвый метод восстановления противолодочных возможностей и создание скоростного средства разведки и ДРЛО с высокой выживаемостью.
ВМС США должны открыто готовиться к массированным атакам, насыщающим ПВО противника. Искусство проведения таких атак противника утрачено, и, видимо, ВМС придётся многому научиться. Такие атаки потребуют плотной координации действий между отдельными самолётами и их эскадрильями, разминая "мускулы" интеллекта, остававшегося в бездействии как минимум с момента окончания Холодной войны.
Какая атака лучше - с массой ракет, перегружающих РЛС противника с одного направления, или же когда самолёта атакуют с разных направлений, "перегружая" ПВО ближней зоны? Такие вопросы требуют реальных морских тестов. Также, подобные тренировки станут ясным сигналом для всех потенциальных соперников США. Тот факт, что палубные самолёты ВМС США тренируются уничтожать высокотехнологчные боевые корабли, и то, что у них есть необходимые для этого возможности, подчеркнёт твёрдое намерение США делать такие вещи в новой эре и в регионах, где такие возможности под вопросом.
Без вариантов, F-35 должен сыграть важнейшую роль в реконфигурированных авиакрыльях ВМС. Без него ВМС просто нечем будет ответить на увеличивающееся количество самолётов пятого поколения в Баренцевом и Южно-Китайском морях. Роль этого истребителя не в том, чтобы бомбить острова Сенкаку или пытаться прорваться через китайскую континентальную ПВО. Вместо этого, F-35 включая СКВВП F-35B, способный летать с УДК, должен обеспечить и лёгким авианосным силам, и основным АУГ, достаточную защиту, силами единственного американского морского самолёта, способного выжить в современной войне. Распределённые авангардные лёгкие силы с этими самолётами, действующие далеко от морских зон, контролируемых США, смогут обеспечить критически важную способность для ВМС защититься от J-20 и Су-35 с противокорабельными ракетами дальнего радиуса действия.
Наконец авиация ВМС должна расширить возможности стареющих "Хорнетов" и "СуперХорнетов", обновив на них РЛС и сенсоры, чтобы эти стареющие самолёты могли идти в ногу с более современными F-35. Малозаметность F-35 не будет иметь значения в будущих конфликтах. Параметры частот РЛС современных систем ПВО просто слишком хороши для этого. Только выживаемость и поражающая способность оружия, которое несёт самолёт может сохранить его смертоносность в будущем. Придётся провести серьёзную работу, чтобы "Хорнеты" могли бы и дальше иметь возможности осуществлять ПВО и проводить удары по наземным целям, обновив их системы и сенсоры. Это не противоречит программе F-35. Без этого истребителя пятого поколения, американская палубная авиация устареет уже к концу этой декады. Но и "Хорнетам" придётся действовать в тех же условиях, и им нужны изменения, чтобы они могли это делать.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Американская палубная авиация это не инструмент для намерения стратегических ударов по наземным объектам. Вместо этого, она должна использоваться на оперативном уровне, чтобы потом дать суммарный стратегический эффект. Война великих держав будет вестись за расширения морского контроля, и приведёт к истощению морских сил у обеих сторон.
В определённый момент, одна из сторон будет обеспечивать свою возможность расширить возможности действовать в оспариваемом театре военных действий. Морская авиация должна улучшить [для США] этот концепт войны на истощение, настолько быстро, насколько это возможно, с помощью быстро проводимых массированных ударов по морским целям противника. Только уничтожение кораблей противника и ослепление его средств разведки и наблюдения позволит силам США выжить.
Чтобы эффективно выполнить эту задачу, морская авиация США должна создать рассредоточенные силы поддержки. Это может быть сделано в координации с универсальными десантными кораблями, действующими на передовой линии ВМС США, которые смогут вести операции ПВО своей палубной авиацией, обеспечивать раннее предупреждение флота об опасности. Эти силы освободят палубную авиацию США на авианосцах для задач по уничтожению надводных кораблей противника и достижению локального господства в воздухе.
MV-22 это великолепная платформа, с почти бесконечным, хоть и не распознанным потенциалом, обеспечивающим её гибкость в оперативном использовании. Правильно оснащённый конвертоплан может стать базовой машиной для ведения противолодочных операций, или, в другой модификации, выполнения задач дальнего радиолокационного обнаружения. Эти возможности принесут огромные дивиденды в будущих морских битвах.
В основе своей, эта работа посвящена военно-морской авиации в эру оспариваемого контроля над морем. Эта эра потребует воздушных сил, способных провести переоценку старых доктрин шестидесятилетней давности, и переработать авиакрыло авианосца в инструмент для атак надводных целей. Это потребует пересмотра состава боеприпасов на авианосце, создания некоторых новых видов оружия, включая высококлассные противокорабельные ракеты, а также радикальной смены направленности боевой подготовки авиакрыльев. Авианосцы имеют огромный потенциал в войнах будущего, но перенацеливание их авиакрыльев на новые задачи должно начаться прямо сейчас.
Моё дополнение.
Статья написанная без малого год назад в настоящее время уже отражает консенсус достигнутый американским военно-политическим сообществом. На этот, 2018-й год запланированы первые ассигнования на исследования лёгкого авианосца для ВМС США - основы тех самых лёгких сил, которые упомянуты в статье. Это решение было продавлено лично Джоном МакКейном, являющимся одним из главных идеологов перевооружения ВМС США. Предположительно такой корабль будет создан на основе УДК класса "Америка".
Также очень активно обсуждается создание конвертоплана ДРЛО на базе MV-22 Osprey. И новые виды оружия, о которых пишет автор тоже уже практически созданы. На 2018 год запланировано принятие на вооружение противокорабельной малозаметной крылатой ракеты LRASM с дальностью до 930 км, способной самостоятельно искать цели, засекать работающие РЛС и уклоняться от облучения ими. Эти ракеты смогут запускаться как из универсальных УВП Mk.41, так и с борта самолётов - F/A-18, F-35, B-1B.
Ходят активные слухи о возвращении ПКР на базе ракеты "Томагавк".
Надо также помнить, что хотя имеющиеся ПКР "Гарпун" и являются устаревшими, они, тем не менее, при массированном применении, способны осуществить то самое "насыщение" корабельной ПВО, когда количество атакующих целей будет в разы больше, чем средства ПВО могут обстреливать.
Эта ракета идёт к цели над самой водой, где у большинства кораблей есть проблемы с обнаружением целей, и её не стоит недооценивать. Эту ракету могут нести все палубные боевые самолёты ВМС США, базовые противолодочные самолёты "Посейдон", подводные лодки, все типы боевых надводных кораблей, а также в её носитель было переоборудовано 12 бомбардировщиков B-52H Stratofortress, правда неизвестно, сколько их них ещё в строю.
Уже сформирована концепция "Групп морского контроля", состоящих из УДК с истребителями F-35B и вертолётами,и нескольких эсминцев УРО, способных наносить удары по берегу, а после принятия на вооружение LRASM, ещё и по надводным кораблям. Каждая такая группа сможет полагаться на систему ПВО AEGIS и противолодочные возможности эсминцев и вертолётов.
Пока не решён вопрос с очевидной слабостью противолодочной обороны АУГ. Её придётся строить, опираясь на береговую авиацию, впрочем, первый потопленный авианосец заставит решить эту проблему мгновенно.
Активно обсуждается возвращение в боевой состав ВМС фрегатов, причём как ремонт и возвращение в строй старых кораблей "Оливер Перри", так и строительство новых высокотехнологичных кораблей.
Для всех незашоренных наблюдателей факт отказа ВМС США от дорогих игрушек типа ЭМ "Замволт", и "Литторальных" боевых кораблей в пользу подготовки к реальной войне на море с противником, имеющим собственные развитые и мощные ВМС, абсолютно очевиден. И хотя эта подготовка ещё только начинается, её предполагаемые контуры уже впечатляют.
Противовоздушная оборона кораблей также сделала шаг вперёд. Новая ракета SM-6 уже неоднократно осуществляла загоризонтный перехват сверхзвуковой маневрирующей цели, и скоро именно она станет "главным калибром" ПВО ВМС США. А значит, прорыв бомбардировщиков и ракет к этим кораблям окажется невозможным без высоких потерь. Потерь в самолётах, некоторые типы которых мы больше не можем производить...
Понимают ли это в ВМФ РФ? Однозначно да. Именно этим обусловлено желание военных иметь сверхмощные комплексы ПВО "Редут" даже на корветах прибрежной зоны. Однако надо понимать, что в дуэли меча и щита всегда побеждает меч. Даже, если ЗРК "Редут" реально сможет создать непробиваемый огневой заслон для вражеских ракет, его ракеты в любом случае будут израсходованы, а перезарядить их в море как правило невозможно. Отбив три или четыре атаки с воздуха, любое российское корабельное соединение останется беззащитным. Это ограничивает зоны их действия дальностью береговой авиации. И оставляет подлодки за пределами этой зоны беззащитными.
Впрочем, они тоже могут её не покидать...
Но если военные всё понимают, то про политиков и "командиров ВПК" этого сказать нельзя. Есть риски, что в очередной раз возобладает "континентальное" мышление, и для противодействия всему этому мы будем строить танки. Тысячами...
Для России не существует возможности экстенсивно создать флот, способный остановить ВМС США, после того, как их преобразование закончится. Требуются нестандартные решения, способные обесценить всю эту подготовку за счёт в сотни раз меньших расходов. Будут ли такие решения найдены, покажет время. Но их жизненная необходимость очевидно уже сегодня.
Примечания в тексте.
[1] Здесь и далее в этот термин вкладывается следующее понимание - авианосец, авиакрыло которого выполняет задачи по нанесению ударов по наземным целям. Это не свосем точная формулировка, но именно в этом тексте значение будет именно таким, в целях упрощения понимания.
[2] Речь идёт о событии под названием "Восстание адмиралов". Гарри Трумэн, и его министр обороны, планировали ликвидировать Корпус Морской Пехоты, превратить ВМС во вспомогательный вид ВС, который бы занимался эскортированием конвоев с грузами для армии, а основой боевой мощи ВС США должны были стать ВВС с их межконтинентальными бомбардировщиками и ядерными бомбами.
В этих условиях адмиралы устроили настоящий бунт, выплеснув всю внутреннюю дискуссию Пентагона на страницы печати. Упомянутому Гэллери это стоило карьеры. Разгон флота удалось на время отсрочить, а потом началась война в Корее, которая и расставила точки над "и", и, фактически спасла и ВМС, и морскую пехоту. Справедливости ради отметим, что задачу по нанесению ударов по советским надводным кораблям ВМС США с повестки не снимало.
Предполагалось, что быстрые атаки палубных самолётов с ядерной бомбой позволят уничтожать советские корабельные группировки. Чуть позже американцы действительно овладели это возможностью.
Что до ядерного удара по СССР, до конца 50-х годов ВМС США действительно моли это сделать с помощью палубных самолётов. Потом эта возможность стремительно стала сокращаться, и к середине 70-х это уже было невозможно. Впрочем, для ВМС США это стало неважно уже после Кореи. Война в Корее спасла ВМС, и теперь им ничего не угрожало, хоть могли бы они бомбить СССР, хоть нет. К тому же, появление подводных лодок "Джордж Вашингтон" с баллистическими ракетами, свело значение палубных бомбардировщиков - носителей ядерного оружия к очень малой величине. Впрочем, до Вьетнама они служили.
[3] В корне неверное утверждение. Как раз в Корее палубная авиация выполнила более 40% всех боевых вылетов, причём значительную часть в условиях, когда возможности использовать сухопутные истребители просто не было. Фактически, именно результаты Корейской войны и заставили американский истеблишмент поверить в то, что палубная авиация действительно может выполнять ударные задачи в сухопутной войне. Собственно, она и смогла.
[4] Невероятная ложь. К началу войны оказалось, что у ВВС просто нет самолётов, пригодных для действий во Вьетнаме. Вся "сотая серия" истребителей предназначалась для совсем других войн, прежде всего для ядерной войны с СССР, исключение отчасти составляли F-100 Supersabre и F-105 Thunderchief. Но эти самолёты хоть и могли использоваться для решения ударных задач, но были бессильны в ходе операций по непосредственной поддержке наземных войск из-за плохого обзора, высокой скорости и малого количества точек подвески оружия.
Программа COIN, которая позже привела к созданию OV-10 Bronco к началу войны не была реализована, да и не мог этот самолёт решить все задачи ВВС, а программа "реанимации" поршневых бомбардировщиков B-26 вообще не оказала серьёзного влияния на ход боёв, да и эти машины тоже опоздали.
Доктрины ВВС, их косность и неповоротливость привели к тому, что и имевшиеся B-57 Canberra тоже не попали на войну вовремя. Единственным полностью полноценным боевым самолётом ВВС был сухопутный вариант F-4 Phantom, но в отличие от флотских машин, самолёты ВВС первые два года страдали от массы неисправностей, и в силу этого, не могли использоваться также, как "Фантомы" ВМС и Морской пехоты, которые к моменту начала войны были полностью боеготовы.
В противоположность ВВС, ВМС сразу же вступили в войну с отлаженной боевой авиацией. В отличие от ВВС, ВМС реально имели машины, способные вести боевые действия во Вьетнаме. У ВМС был штурмовик, способный поражать точечные цели в джунглях перед передним краем американских войск, и спецподразделений - А-4 Skyhawk. Также ВМС сразу же вернули в строй старые поршневые самолёты A-1 Skyraider, хорошо проявившие себя в Корее, и имевшие броню и 15 точек подвески бомб и ракет.
Флотские "Фантомы" работали безупречно, и кроме них в бой могли пойти истребители F-8 Crusader. Удары по наземным силам были не их задачей, но они её выполняли за счёт удачной конструкции. Фактически только ВМС могли осуществлять задачи по поддержке наземных войск в первые годы войны, и только морская пехота имела эту поддержку с первого дня войны. Армия получила её только когда было отлажено её взаимодействие с флотом. Чуть позже ВМС получили А-7 Corsair 2, один из лучших американских штурмовиков. И ещё чуть позже - А-6 Intruder, способный взлететь с авианосца с 4500 кг бомб.
В прорывах в Северный Вьетнам авиация ВМС показала себя ЛУЧШЕ, чем авиация ВВС. Например, критически важные для уничтожения цели поручались эскадрильям, вооружённым самолётами А-6 и А-7, которые единственные имели на вооружении качественную и "доведённую до ума" управляемую по телевизионному каналу бомбу AGM-62 Walleye.
Операцию "Лайнбрекер II" автору лучше бы было не упоминать, в силу того, что во-первых, это было военное преступление, так как планом операции изначально предусматривались удары по густонаселённым районам, во-вторых, потери бомбардировщиков в ней были огромны, а в третьих, потому, что ВМС в ней тоже участвовали, и успешно. Насколько может быть успешным военное преступление...
У ВМС всегда было что бросить на чашу весов. В начале войны, когда у Вьетнама ещё не было ЗРК, хорошо "получались" удары со средних и больших высот, и у флота работали палубные дальние бомбардировщики A3D Skywarrior, когда ситуация изменилась, в бою остались "Фантомы" и "Скайхоки", буквально через год к ним добавились "Корсары" и "Интрудеры". На передовой и в ближнем тылу работали "Скайрейдеры", и все потребности в воздушных ударах у ВМС были закрыты сразу же.
У ВВС же была беда. ВВС так и не решили вопрос со "своим" штурмовиком, их попытки с T-28 были просто смехотворны, а A-37 Dragonfly хоть и оказались успешными, но им было очень далеко до палубных штурмовиков, да и поздно они появились. В итоге ВВС просто заказало "сухопутную" версию палубного А-7, с опозданием, конечно. ВВС не сообразили пустить в ход В-57 пока это могло дать большой эффект (в отличие от ВМС с их А3D).
Фактически, ВВС реабилитировались окончательно только в 1968-м, когда было поставлено "на поток" применение F-5 Tiger, а у сухопутных "Фантомов" были изжиты все недостатки. Да, ВВС придумали "Ганшипы", да, они одни могли использовать тяжёлые бомбардировщики, к концу войны они пустили в ход и В-57, и новейшие F-111, но если сравнивать их работу, с работой ВМС, то ВВС проигрывают.
Кроме того, сама география благоволила к авианосным ударным самолётам. С точки Yankee station в Тонкинском заливе любой палубный самолёт очень быстро мог оказаться над любой точкой Северного Вьетнама, с точки Dixi station там же - над любой точкой Южного. И если над Южным Вьетнамом самолёты ВВС оказывались примерно с одинаковой скоростью, что и самолёты ВМС, то в Северный Вьетнам им было дольше и дальше лететь, с баз на юге страны или в Тайланде, и это полностью "съедало" то преимущество, которое сухопутный самолёт имеет во взлётном весе, в сравнении со своим палубным аналогом.
Вьетнам - это пример обратный тому, что пытается доказать автор. Именно после Вьетнама в головах американцев окончательно закрепилась концепция "ударного" авианосца. Как и Корея, это парадоксальный пример использования негодного аргумента для подтверждения правильной и логичной концепции. Всё вышеперечисленное конечно же не значит, что у американских палубников получилось бы прорваться к Мурманску.
[5] И опять передёргивание. Да, ВМС выполнили в этой войне значительно меньшее количество боевых вылетов, чем ВВС, и это было вполне объяснимо, так как ВВС имели развитую сеть аэродоромов в регионе, а ВМС только шесть авианосцев, включая 45-летний "Мидуэй", и те аэродромы, на которые не претендовали ВВС. Но ВМС вполне массово применяли бомбы с лазерным наведением, и делали это также, как и ВВС - по внешнему целеуказанию. Пешие спецгруппы с переносными лазерами это вообще визитная карточка той войны, и ВМС тут были не одиноки. Кроме того, А-7 применяли свои "Вьетнамские" ТВ-управляемые бомбы Walleye. И все они, как и самолёты ВВС, массово использовали УР AGM-65 Maverick в разных вариантах.
С другой стороны, ВВС вполне массово использовали неуправляемы бомбы.
Стоило бы отметить палубный самолёт РЭБ EA-6 Prowler, оказавшийся экстремально успешным. Фактически, меньший вклад авиации ВМС в победу был обусловлен тем, что её самой было меньше, и меньше было возможностей для развёртывания.
[6] Это одно из последствий распада СССР - некому стало поставлять оружие в развивающиеся страны, и они остались беззащитны.
[7] Справедливости ради - такие "лёгкие силы" вполне предусматриваются действующими тактическими приёмами, просто в их составе нет (пока) авианесущих кораблей, есть только эсминцы УРО. Но в любом случае российской или китайской ПКР придётся сначала прорваться через ракетный заслон кораблей дозора, потом через ещё более плотный заслон кораблей т.н. "противоракетного барьера" (современный российский военный термин), и только потом по ней откроют огонь корабли основного охранения АУГ, которые её, конечно уже будут ждать.
Вся эта многоэшелонированная ПРО и ПВО имеет глубину около 150 км и дальность открытия огня по цели 20-150 км (в зависимости от высоты полёта ПКР), и внутри этих 170-300 км ПКР будет под огнём непрерывно. Добавление в эти группы перехватчиков и конвертопланов ДРЛО, существенно упрочит американскую оборону и усложнит её прорыв, хотя бы за счёт того, что рубеж обнаружения ракет будет отодвинут на пару сотен километров как минимум.
Комментарии читателей (0):