В сети обсуждается новый опрос Левада-центра. Социологи утверждают, что рейтинг Единой России за последнее время вырос. Слышны возмущенные голоса: "Как же так? Не может быть!" Может! Во-первых, главная тенденция современных избирательных кампаний – это усиливающийся «вызов публичности», запрос общества на убеждение и диалог (а не приказы или бессодержательные лозунги) как на побудительный мотив к голосованию. Именно этот запрос подтолкнул ЕР всё в большей степени переносить политическую борьбу из кабинетов в публичное, прежде всего, медийное пространство. Это, в свою очередь, делает все более очевидными проблемы других российских партий, которые им прежде удавалось благополучно обходить или скрывать.
«Единая Россия», как это кому-то ни странно, на сегодняшний день самая открытая из партий. Пусть это демонстративно, даже если это пиар, но это так. И праймериз по открытой модели только часть этого тренда. Вторая составная часть успеха ЕР – её полезность. Полезность как мотивация к выбору. Отсюда "двор как единица политического пространства". Как говорят люди на фокус-группах: единороссы заняты делом, остальные только критикуют. Наивно? Может быть. Однако тема "партии реальных дел" продолжает работать. Идеологическая самоидентификация партий безусловна важна, но в большей степени с экспертной точки зрения. Левые, правые - населению это уже не интересно. У ЕР нет жесткой идеологической привязки в традиционном понимании. «
Единая Россия» образца 2017 года имеет тройственную природу. С одной стороны, «Единая Россия» – это персоналистски ориентированная партия. Похожая этим, например, на французскую голлистскую партию. Как говорил в свое время один из активистов голлистского «Союза защиты новой республики», а в дальнейшем министр голлистского правительства Альбин Шаландон: «нас создал генерал Де Голль, мы обязаны ему существованием, доктриной и единством. Но если мы принадлежим ему, то он не принадлежит нам. Положение арбитра нации не позволяет Де Голлю ограничивать себя рамками одной партии, даже если эта партия исповедует доктрину безусловной преданности ему». Так и «Единая Россия», поддерживая своего духовного лидера и основателя, имеет определенные ограничения в использовании образа. Но для большинства она была, есть и будет Партией Путина.
С другой стороны, «Единая Россия» за последние годы выросла в полноценную прагматичную партию власти со всеми атрибутами, имеющую председателем премьер-министра, представленную в парламенте квалифицированным большинством, выдвигающую кандидатов в губернаторы, обеспечивающую партнерские отношения законодательной и исполнительной власти. «Единая Россия» пытается также быть народной партий, "партией большинства", свидетельством чему являются не только программные установки или партийные проекты, но и праймериз, проводимые по открытой модели.
Как и Европейская народная партия – правоцентристская общеевропейская политическая партия, включающая консервативные и христианско-демократические партии стран Европы, ЕР это объединение политического центра, имеющее левые и правые крылья, апеллирующее к большинству. Как организация, накрывающая большую часть политического спектра, Единая Россия имеет широкий коридор возможностей, она старается отталкиваться от народной повестки, как минимум местной и региональной, и в то же время готова не только идти за большинством, но и участвовать в его формировании под поставленные президентом задачи.
Я всегда говорил и не раз еще повторю: Единая Россия - живой самонастраивающийся организм. Может быть единственный живой среди всех российских партий. То, что другие мертвы, еще один ответ на вопрос - почему растет рейтинг ЕР. Если где-то что-то убыло, значит где-то что-то прибыло. Поэтому лично у меня остается только один вопрос. Переживет ли исторически Единая Россия своего лидера и основателя? Как утверждал С. Хантингтон, свидетельство институциональной силы партии - способность пережить её основателя. Полагаю, что в этом "путинизм" сродни "голлизму". Путинизм будет и после Путина. Есть, кстати, у Хантингтона еще второе и третье свидетельства институциональной укорененности. Второе - это развитость и глубина партийной организации. С этим проблем нет. Третье - это то что партийные функционеры идентифицируют себя с партией, а не просто видят в ней инструмент для достижения цели. Будут ли в этом нынешние региональные и местные функционеры ЕР похожи на тех, кто отмечает день рождения комсомола? При эволюционном развитии страны очень даже может быть.
Константин Калачев – политконсультант, руководитель «Политической экспертной группы»
Комментарии читателей (0):