На протяжении нескольких последних лет западные СМИ последовательно формируют образ «России-агрессора», в том числе вмешивающейся во внутренние дела иных государств, если не открыто, то уж точно «тайно» - посредством кибер-взломов и информационных атак. В этом контексте заявление российского Министра обороны Сергея Шойгу о создании войск информационных операций было воспринято на Западе как подтверждение того, что «интересы России продвигают русские хакеры». Нет необходимости пускаться в дискуссии об обоснованности искусственно раздуваемых фобиях Запада. Отметим лишь, что современные «войска», способные действовать в информационной сфере, отражать кибер- и инфо-угрозы, как говорится, не роскошь, а необходимость.
Понятие «информационная война» (равно как и «информационное оружие») было разработано в Соединенных Штатах Америки. После окончания «холодной войны» американское руководство утвердилось в понимании значимости информации как эффективного средства воздействия, что нашло отражение в официальном введении термина «информационной войны» в директиве министра обороны США в 1992 г.
В XXI в. важное значение приобрели такие понятия, как «информационное оружие» (или «кибероружие») и «информационные (или «кибер-») войны». Сразу стоит отметить, что единой трактовки этих понятий в международном сообществе не выработано, что в значительной степени осложняет разработку контрмер и системы противодействия в данной сфере. При этом информационное оружие можно рассматривать как широкий спектр приемов и способов воздействия на противника с целью обеспечения информационного доминирования. Что касается понятия информационной войны, то в принятом в 2011 г. документе «Концептуальные взгляды на деятельность Вооруженных Сил Российской Федерации в информационном пространстве» понятие данное понятие трактуется как «противоборство между двумя или более государствами в информационном пространстве с целью нанесения ущерба информационным системам, процессам и ресурсам, критически важным и другим структурам, подрыва политической, экономической и социальной систем, массированной психологической обработки населения для дестабилизации общества и государства, а также принуждения государства к принятию решений в интересах противоборствующей стороны»[1].
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 28.02.18 Русские хакеры в течении года скачивали данные Министерства Обороны Германии
- 26.02.18 Конфликт внутри Запада носит принципиальный характер
- 12.02.18 Как русские хакеры разрушают американскую экономику
С середины 1980 гг. США осознали значимость информации как оружия и средства влияния и стал уделять информационной сфере в целом повышенное внимание. Вопросы обеспечения информационной безопасности стали неотъемлемым элементом глобальной стратегии в 90-х гг.. Так, 1996 г. Министерством обороны США была принята «Доктрина борьбы с системами контроля и управления», которая фактически являлась одним из первых документов, закреплявших правила ведения информационных операций. В 1998 г. вступил в силу еще один документ – «Объединенная доктрина информационных операций», расширявшая спектр действий в ходе информационного воздействия в целом и разделявшая понятия информационной операции (как конкретного и, возможно, единичного, действия) и информационной войны. Последняя понималась как «комплексное воздействие (совокупность информационных операций) на систему государственного и военного управления противостоящей стороны, на ее военно-политическое руководство, которое уже в мирное время приводило бы к принятию благоприятных для стороны-инициатора информационного воздействия решений, а в ходе конфликта полностью парализовало бы функционирование инфраструктуры управления противника» [4].
Политика Белого дома в информационной сфере активизировалась с приходом к власти администрации Дж.Буша-мл., который в 2003 г. одобрил «Национальную стратегию безопасности киберпространства», указывавшей на необходимость координации действий всех федеральных структур для достижения большей эффективности в вопросе обеспечения информационной безопасности [5].
В 2006 г. Комитет Начальников Штабов США принял доктрину «Информационные операции», которая стала важным документом в данной сфере. Согласно данной доктрине, информационные операции представляли собой комплекс мероприятий по воздействию на людские и материальные ресурсы противника для того, чтобы затруднить или сделать невозможным принятие верного решения с одновременной защитой своих информационно-коммуникационных сетей и компьютерных систем [3]. Кроме того, в документе были обозначены основные составляющие информационных операций: радиоэлектронная борьба, психологические операции, операции в информационно-коммуникационных сетях, военная дезинформация и оперативная безопасность.
С приходом к власти Б. Обама не только активизировал риторику относительно необходимости усиления информационной безопасности, но и предпринял ряд шагов наступательного характера. Так, информационная сфера была названа таким же потенциальным полем боя как земля, море и воздух, в связи с чем американское руководство оставило за собой право отвечать на кибератаки всеми имеющимися у него средствами, вплоть до применения ядерного оружия. Это, в частности, было зафиксировано в докладе Министерства обороны США в ноябре 2011 г.: «Соединённые Штаты резервируют за собой право применения военной силы в ответ на любую значительную кибератаку, направленную против американской экономики, правительства или военных. <...˃ мы будем отвечать на враждебные атаки в киберпространстве, так же как мы должны реагировать на все иные угрозы нашей стране» [4].
В 2010 г. в США было создано Киберкомандование, решение о котором принималось еще при Дж.Буше-мл. Обеспечивая информационную безопасность Министерства обороны в целом, в задачи Киберкомандования входит: обеспечение постоянной обороны и защиты информационных и специальных сетей Министерства обороны, координирование и поддержка «традиционных» военных операций, планирование и обеспечение управления военными операциями в киберпространстве.
Россия прочно вовлечена в мировое информационное пространство, что объективно требует повышенного внимания к проблеме обеспечения информационной безопасности. Первым определяющим политику государства в данной сфере стала Доктрина информационной безопасности Российской Федерации от 2000 г. (в настоящее время действует Доктрина информационной безопасности Российской Федерации от 2016 г.). В конце 2011 г. Москва официально отнесла киберпространство к потенциальным театрам военных действий, что было зафиксировано в принятом Министерством обороны документе под названием «Концептуальные взгляды на деятельность Вооруженных сил Российской Федерации в информационном пространстве». В нем также указано на то, что в случае эскалации конфликта в данной сфере, Москва оставляет за собой право на оборону с применением любых способов и средств [1]. А в марте 2012 г. российскими властями было официально объявлено о намерении создать киберкомандование по аналогии с американским, что особенно актуально в условиях существования специальных кибервойск не только у США, но и у ряда других государств, в том числе у Китая.
Формирование Россией войск информационных операций полностью отвечает необходимости парировать угрозы в информационной сфере. В условиях, когда на протяжении нескольких лет против России на информационных полях боя ведется полномасштабная война, нередко основывающаяся на топорных клише, адекватные ответные меры наряду с созданием позитивного политического имиджа России более чем объективны. Что же касается сделанного в конце февраля заявления Министра обороны Российской Федерации С. Шойгу о создании «кибервойск», то оно не явилось принципиально новым, учитывая то, что деятельность в данной сфере велась достаточно давно, но при этом подтвердило факт уже существующих «информационных войск».
[1] Концептуальные взгляды на деятельность Вооруженных Сил Российской Федерации в информационном пространстве. URL: http://ens.mil.ru/science/publications/more.htm?id=10845074@cmsArticle#1
[2] Department of Defense Cyberspace Policy Report to Congress. November 2011 URL: http://www.defense.gov/home/features/2011/0411_cyberstrategy/docs/NDAA%20Section%20934%20Report_For%20webpage.pdf
[3] Information Operations. Joint Publication 3-13. Washington D.C.: Joint Chiefs of Staff, 13 Feb. 2006. URL: http://www.carlisle.army.mil/DIME/documents/jp3_13.pdf
[4] Joint Doctrine for Information. Joint Pub 3-13 «Information Operations», DOD US. December 1998. [Электронный ресурс] URL: http://www.c4i.org/jp3_13.pdf
[5] The National Strategy to Secure Cyberspace, February 2003. — http://www.whitehouse.gov/pcipb
Комментарии читателей (0):