Президент Азербайджана Ильхам Алиев, выступая на заседании правительства, посвященном итогам социально-экономического развития в 2015 году, отметил, что «в прошлом году обострились турецко-российские отношения, обе страны являются близкими соседями Азербайджана, такая ситуация нежелательна». Одновременно он подчеркнул и то, что «напряженные отношения, сложившиеся между Ираном и Саудовской Аравией в последнее время, также вызывают озабоченность нашей страны, такое положение влияет на события, происходящие в мусульманском мире». По словам Алиева, его страну «беспокоит межцивилизационное недопонимание», но «Азербайджан и дальше будет играть стабилизирующую роль в регионе и будет стремиться к снижению рисков».
Любая диагностика ситуации связана с пониманием политической обстановки, и в зависимости от этого уже можно говорить (или не говорить) о грамотном прогнозировании возможных сценариев развития событий и умении не только «ориентироваться» в них, но и принимать соответствующие решения. В этом смысле упоминание Алиевым саудовско-иранского кризиса и оценка обострения турецко-российских отношений через призму того, что эти «страны являются близкими соседями Азербайджана», показательна хотя бы потому, что Иран также является соседом Азербайджана и России. Анкара стала членом возглавляемой Саудовской Аравией «исламской коалиции против терроризма», Баку получил приглашение принять участие в ней. И это разводит Баку и Тегеран, который состоит в неоформленной, но действующей в Сирии коалиции вместе с Москвой, Дамаском и Багдадом. Интерпретация осложнений в отношениях Саудовской Аравии и Ирана в парадигме лишь «событий, происходящих в мусульманском мире», показательна с точки зрения методов диагностики ситуации и ее познания, которые использует Баку. В альянсе Эр-Рияд — Анкара он не выступает в нейтральной роли, и поэтому заявление президента Алиева о том, что «Азербайджан и дальше будет играть стабилизирующую роль в регионе и будет стремиться к снижению рисков», не имеет под собой реальных оснований. Проблема тут не в эмпирике азербайджанской внешней политики, а в совокупности векторов.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 11.01.16 Для чего нужен информационный фон о падении нефти до $10?
- 08.01.16 Саудовская Аравия раздувает пожар религиозной войны / Станислав Стремидловский
- 31.12.15 По-нашему, по украински! / Анастасия Скогорева
- 30.12.15 Россия делит Сирию, помогая «тапочникам» / Михаил Ошеров
На днях турецкий специалист по Ближнему Востоку Ченгиз Кандар обозначил два события, которые зафиксировали ослабление позиций Турции в регионе: атака на российский самолет и «непродуманное решение» присоединиться к коалиции Саудовской Аравии, которая призвана ослабить влияние Ирана в регионе. Допустим, что для Баку столь динамичный ход событий на Ближнем Востоке оказался неожиданным и его действия на данном этапе носили спонтанный характер. Но ведь раньше, еще в 2013 году, бывший посол Турции в Вашингтоне Нюжет Кандемир, как и ряд других авторитетных турецких политиков, призывали «смотреть правде в глаза», обозначали тенденцию «утери влияния Турции в Северной Африке и на Ближнем Востоке, нестабильность ее отношений с Евросоюзом и Россией, а также ослабление двусторонних отношений с США». Затем последовали просчеты Анкары во время гражданской войны в Сирии, проблемы с Египтом и Ираком из-за его торговли нефтью с Иракским Курдистаном. В такой ситуации для Баку стратегический альянс с Анкарой содержал массу проблем, поскольку следование в фарватере турецкой политики сковывало возможности маневра для азербайджанской дипломатии, прежде всего, на ближневосточном направлении.
В свое время старший научный сотрудник Института Хадсона (Hudson Institute) Ричард Вайц призывал Баку, который находится на пересечении путей из Ирана, России, Ближнего Востока и Европы, вести сбалансированную внешнюю политику по отношению к другим государствам, чтобы не оказаться в «исторических клещах» между Москвой, Тегераном и Анкарой. Однако после развала СССР в Баку не верили в быстрый подъем России, связав свои будущие геополитические расчеты с Турцией. Потом в Азербайджане не поверили в возможный вывод Ирана из режима санкций и усиление его роли на Ближнем Востоке. Сегодня Баку с трудом переваривает факт туманной геополитической перспективы своего турецкого стратегического партнера, что становится все более очевидным после осложнения турецко-российских отношений, что в свою очередь превращает его, по словам Вайца, «в довольно слабого игрока по сравнению со своими соседями». Азербайджан после возвращения на мировую сцену Ирана перестает быть для Запада ключевым энергетическим партнером на Каспии, а ход событий на Ближнем Востоке заметно ограничивает возможности Баку выстраивать новые энергетические коммуникации с выходом на Турцию, оттуда в Европу. Как ставит вопрос глава турецкого Международного и исследовательского центра стратегии и безопасности (USGAM) Мехмет Сеифеттин Эрол, если Анкара «останется вне игры в собственном регионе», то что делать в таком случае Азербайджану с точки зрения оценки союза с Турцией?
С этим сопряжена и другая проблема, важная для Баку и о которой на заседании правительства говорил Алиев. Президент затронул тему Нагорного Карабаха, посетовав, что в 2015 году не было каких-либо подвижек в процессе ее решения. По его словам, «Армения тянет время, хочет видеть переговоры в будущем как бесконечный процесс». Объективности ради отметим, что «время тянул» и Азербайджан, рассчитывая на формирование благоприятной для себя геополитической конъюнктуры: усиления Турции, готовности Запада отблагодарить за выстраивание различных энергетических проектов, альтернативных российским, и тому подобное. Как говорил в свое время эксперт по проблемам постсоветского пространства Зураб Тодуа, «пока Баку требует понимания со стороны других», там «многие забыли, что за прошедшие годы было немало возможностей урегулировать конфликт с учетом национальных интересов, однако ни одна из них не была использована». Единственное «достижение» Баку на этом направлении — это стимулирование Армении ко вступлению в Евразийский экономический союз, расширение ее сотрудничества по линии ОДКБ с учетом реалий, складывающихся южнее Аракса, плюс фактический вывод в Закавказье Ирана.
В ситуации, когда действия более серьезных игроков в Закавказье начинают приобретать новые характеристики, в которых энергетическая сфера уходит на второй план, карабахский конфликт может вписываться уже в иной геополитический контекст. Как ни крути, но для России аномальной выглядит комбинация, в результате которой она якобы «должна» оказывать содействие Азербайджану, стратегическому партнеру Турции, а ведь Анкару мы воспринимаем как «пособницу международного терроризма». И с точки зрения Запада это тоже не с руки, учитывая решение активизировать критику Азербайджана в отношении соблюдении демократических свобод и прав человека. На Большом Ближнем Востоке быстро меняется геополитический ландшафт.
Азербайджану остается только переживать разочарования от того, что провалилась его внешняя политика и максимально сузились возможности для достижения серьезных сдвигов в карабахском урегулировании. Все идет так, как и предупреждал политолог Тодуа: не сработала стратегия «нефть в обмен на территории», у внешних игроков обозначаются другие интересы в регионе. Баку придется либо вписываться, либо отдаляться от них. Остается только одна надежда, что всем участникам «кавказского мелового круга» удастся все же сохранить на данном этапе здравый смысл, чтобы потом обозначить общие интересы стратегического партнерства.
Тарасов Станислав
Комментарии читателей (0):