«Есть только одно правильное мнение — наше. Все остальные мнения неправильные, таким образом — нам враждебны и подлежат уничтожению», так в своё время декларировали латышские националисты и их вождь Ульманис. Если чьи то взгляды слегка отличались, то они автоматически становились врагами народа, ибо народу надобно было думать соответственно правящей идеологии, а отклонения от нормы мешали двигаться к полной и окончательной победе латышскости.
Почти как под копирку писана и современная идеология латышской этнократии: те, кто не с нами, те против нас. Во-первых, отклоняться нельзя, во-вторых, равнодушными быть нельзя, в третьих, латышских этнократов и их сторонников надлежит только любить и уважать. Если у кого возникают сомнения, то — читать пункты первый, второй и третий. Попробуйте подвергнуть сомнению их идеологию, получите так, что мало не покажется. А если у вас есть ещё и какая должность, тогда ударят и по ней. Немецкий нацизм с Гитлером во главе отличается от современной латышской этнократии лишь тем, что у первого были свои лагеря смерти, куда неугодных отправляли, а у второй таких нет. Пока ещё нет.
«По должности» основательно получил видный доктор политологии и ведущий исследователь Института социальных и политических исследований Латвийского Университета Андрей Петрович Бердников, он ведь проявил вольность не скрывать несогласия с латышской нацификацией Латвийской Республики. Вначале прошлого года в своём интервью русской латвийской газете Вести он было заявил: «любая протестная община должна опираться как минимум на три компонента: карьерных политиков, общественные организации и радикальные движения», давая русским латвийцам понять, что исключительная ставка на карьерных политиков типа сотрудничающего с режимом русского Ушакова положения русских в Латвии к лучшему не изменит. «Там есть все три компонента, которые и конкурируют, и взаимодействуют друг с другом. У нас сегодня русская община полностью доверилась карьерным политикам»,- критически было заметил учёный исследователь, ссылаясь на успешные примеры от чиканос в США, каталонцев в Испании и от шотландцев в Великобритании. Открытая антикоформистская позиция поставила доктора Бердникова под удар со стороны латышских этнократов и местных русских коллаборационистов, и если вторые подвергли его жёсткой информационной блокаде в большинстве подвластных им местных русских СМИ, то вторые помимо блокады публично давили на министров и университетское руководство вольнодумца.
«Политика единой политической нации потерпела крах. Это мое ощущение. За нее выступали многие представители либерального сектора с латышской стороны и многие русскоязычные общественники. Но мне кажется, что сегодня возможна только модель такого этноплюрализма. Каждая община должна идти своим путем. Может быть, это не самая лучшая вещь, поскольку единое общество имеет свое преимущество, но что делать, если это не работает?»,- научно диагностировал доктор Бердников болезни латвийского общества. И он прописывал курс уместного лечения: «Без борьбы русских за свои права межобщинного диалога не будет. Радикализм полезен и нужен».
В свою очередь крупнейше печатное издание латышской этнократии Латвияс Авизе следило за мыслью учёного исследователя, и призывало к его подавлению.
«После Бердниковым — между прочим, бывшего госудурственного советника по делам интеграции — сказанного, никто не встал на дыбы, никто не взволновался призывом каждой общине в единой стране идти своим путём.. Что это значит — это можно спрашивать с министра обороны», - негодовали латышские журналисты в беседе с министром обороны Латвии, который им отвечал про Андрея Петровича: «У пропогандиста уважаемая должность — ведущий исследователь — и сильный титул доктора, и статейка написалась под впечатлением сильных желаний, но при этом ничуть не правдиво. Это показывает какой они хотят Латвию видеть, а не то какой Латвия является». Латвияс Авизе не отступало, добавляя: «Доктор Бердников является исследователем Латвийского Университета, не какой-то там говорун со стороны...», а министр обороны отвечал ожиданиям шелкопёрых: «Когда хотим говорить о реформе высшей школы, то торопятся настаивать на автономии высшей школы, наверняка, скажут, что это доказательство независимости академической мысли. Если бы мне надо было обсуждать тезисы Бердникова, то я бы сказал, что слышу в них настоящего коллективиста, который едва ли изучал вещи, о которых говорит. Говорить о ходе своим путём, об этнической самобытности, которая каждому будет важнее всего остального, по меньшей мере является раскаклыванием общества, и это именно, что такие мужы, как Колеров, хотели бы видеть». Правда, Бердников никогда не заявлял о примате этнического над всем остальным, речь шла лишь о праве русских оставаться русскими, что не противоречит ни правам латышей оставаться латышами, ни каким-либо другим общечеловеким ценностям. Далее о докторе Бердникове, намекая на неприемлемость сохранения за ним занимаемой должности, шелкопёрые поборники латышской этнократии с пристрастием распрашивали руководителя отделения политологии при Институте Социальных наук Латвийского Университета.
На всё это можно было бы не обращать внимания — хотя бы потому что, во-первых, ничего вредительского в суждениях доктора Бердникова не было, а во-вторых, если мы всё же в демократическом (!) обществе, то — логично! — каждый вправе на собственное мнение. Однако сейчас так получается, что право выражать своё мнение есть только у сторонников латышской этнократии, которых видите ли русские своей самобытностью якобы постоянно ущемляют. Если бы вся эта жуткая каша варилась бы лишь для исключительно внутрилатышских дел, то это можно было бы снести — пусть бы варились в своём собственном соку. Но поборники латышской этнократии настаивают, что это их варево должны с восторгом принимать и те, кому оно совсем не по вкусу. И если доктор наук вдруг заявляет, что русским латышскость навязывать нельзя, то это уже скандал: как это видете ли латышскость может кому-то не нравиться?! Гитлеровцам тоже в своё время казалось, что они не могут не нравиться, и если кто в те давние времена в полголоса говорил, что нацизм не так уж и хорош, как о нём говорят с трибун и в газетах, на него стучали, а потом отправляли в «исправительно-турудовые лагеря», в которых исправлением обычно была смерть. В наши же дни всё-таки правит гуманизм: тех, кому не нравится пропаганда привелегированности латышей в фактически двухобщинной латышско-русской Латвии, никуда не ссылают — их просто травят в публичной среде, а потом при налаженном равнодушии коллег увольняют по подставным основаниям, лишая всех возможностей нормальной научной деятельности в дальнейшем.
Не сложно представить, что случилось в результате. Да, доктор Бердников был уволен по ложному основанию при содействии и трусливом молчании его местных учёных коллег, которые называли себя его приятелями, а иногда и годами кормились за счёт тех исследовательских проектов, которые доктор Бердников в силу своего академического авторитета добывал от Евросоюзных фондов для Латвийского Университета. И при этом суд отказался принять к рассмотрению по существу обжалование его увольнения, голословно настаивая на заочном отсутствии очевидной в том политической подоплёки.
Возможно, впредь учёный совет Латвийского Университета издаст буллу, которой определит, что учёному исследователю в Латвии надлежит умалчивать всё, что противоречит различным догмам латышской этнократии. В любом случае, такое правило негласно уже давно в силе, и доктор Бердников был предан анафеме именно за нарушения этнорелигиозных табу в латышской науки, которая для приличия всё ещё маскируется по латвийскую.
К сожалению в Латвии не нашлось ни одного видного научного деятеля, который бы встал за правду на сторону доктора Бердникова, заявив «Я — Бердников!» в случае его увольнения. Состояние сегодняшнего научного сообщества Латвии убого, в гуманитарной области оно состоит из приспособленцев и грантоедов на обсулуге интересов идеологии латышской Латвии, ЕС и США.
Особенность этой статьи помимо изложенной в ней критики, ещё заключается и в том, что она написана по лекалам Элиты Вейдемане, позднесоветски скроенной ярой пропагандистки режима латышской этнократии. Предметом критики Вейдемане в доступной на латышском языке статье «Не будет пепла на голове» (лат. - Nebūs pelnu uz galvas) является политический гомосексуализм Европейского Союза, а защищаемым лицом нынешний президент латышей Андрис Берзиньш. Но, если критика Вейдемане в адрес активистов ЛГБТ обоснована, обоснованой представляется и защита Берзиньша в конкретном случае, то её построение на отсылках к советскому обоснованным не является. В данной статье место политического гомосексуализма занято латышской этнократией, явление гораздо более реальное и убогое, а сравнительные отсылки к советскому заменены уместными отсылками к идеологически родному латышской этнократии нацизму немецкому. Такое построение правдивой в основе и форме своей статьи уважения к заслугам доктора Бердникова, использован, чтобы подчеркнуть, что латышская этнократия по сути своей не менее тоталитарна и отвратительна, чем тревожащие некоторых латышских этнократов особенности господствующей над ними еврократии.
Илларион Гирс, латвийское общественно-политическое товарищество «Русская Заря»
Комментарии читателей (1):