Новый очерк участия Российской империи в Первой мировой войне

Первый в современной русской науке интегральный очерк участия Российской империи в Первой мировой войне (1914-1917), синтезирующий экспозицию, логику и хронику военных событий с их дипломатическими, политическими предпосылками и общественными факторами, написан не коллективом, а одним историком – Олегом Рудольфовичем Айрапетовым - и ярко выражается в его узнаваемом авторском стиле и зрелости его интеллектуального языка.

Не будучи специалистом в области военной и дипломатической истории, я, тем не менее, могу судить о качестве труда, стоящего в фокусе многих пересечений и мне понятен вес авторской воли, способной объединить обычно рисуемые отдельно слои битв, дипломатии, военной экономики и общественной борьбы, за которыми стоит вековой лес традиционных исторических схем и на которые волнами обрушиваются новые национальные и реликтовые партийно-имперские мифологии. Могу сразу сказать, что в труде О.Р.Айрапетова этот синтез осознан как задача и дан и, сколько бы ни был он не полон, он прозрачен, лишён диспропорций в аргументации и характеризуется определённостью позиции исследователя. Свободно оперируя данными современной интернациональной науки, выстраивая в плотную ткань исследования большой массив новых или по-новому поданных фактов и аргументов, автор внятно демонстрирует, где, когда и как в литературе русский фронт войны получил детальное освещение, а где остался на периферии внимания, никогда не забывая, где именно в этой исторической традиции находится сам автор, говорящий о России «мы», «нас», «нам»…

Автор этого редкого по замыслу и качеству научного труда настолько энциклопедически, давно, свободно владеет разнообразным материалом по теме [1], что его нескрываемая мораль – которую выявляет автор в материале - звучит обоснованно, громко и, думаю, точно: Россия в Первой мировой войне – это история самоубийственной катастрофы общества и государства, особой безответственности правящей династии и свергавшего её политического класса, почти не услышанного подвига русской армии и флота, тяжёлой жертвы народа, которая ушла на второй план лишь в тени последовавшей после 1917 года гекатомбы 1917-1945 гг. Это – эпос имперского бремени России, на которое она была исторически обречена и без которого не существовала. В недавнем видео-интервью О.Р.Айрапетов дал столь очевидное, но до сих остающееся в подполье нашего исторического сознания и науки, резюме той войне, что меня, историка русской мысли конца XIX – первой трети XX вв., полной апокалиптики, и сталинской экономики принудительного труда, полной так сказать «антропологического бесчувствия», оно не оставляет до сих пор равнодушным. Он сказал: в Первую мировую войну Германия не только нанесла военное поражение России, но и прямо уничтожила, разорвала Россию как государство.

Легко представить себе, что это событие мирового масштаба, в континууме которого мы живём (только что умер последний участник той войны, мальчиком бывший мотористом британского военно-морского флота), оставило о себе целую Атлантиду источников и многочисленные культурные слои покрывающих их национальных мифов. Поэтому глаз ремесленника привычно ищет в кругу использованных автором источников, кроме архивов и литературы, и новые методические ходы. Приятно отметить давно ставшее авторским стилем О.Р.Айрапетова использование современной событиям периодической печати, особенно ежедневной [2], в которой в своей первичной простоте присутствует обыденная плоть большой политики и частных судеб. Источниковедчески важным здесь становится применяемое автором оперативное сопоставление газетной реальности с данными историографии, а ремесленным недостатком – библиографическая неполнота ссылок на ежедневную печать, лишённых столь важных в контексте критически плохого состояния газетных собраний данных – имён авторов, названий статей и мест издания цитируемых газет.

В близком ряду «персональных историй» лежит и обширное справочное собрание биографий действующих лиц, которыми автор сопровождает свой основной текст. Остаётся пожелать лишь привязать биографии к первым упоминаниям героев указаниями на их страницы. В остальном же биографии (в том числе - редкие) дают в итоге впечатляющую галерею человеческих судеб из вовлечённых стран с середины XIX – до середины XX вв., убедительно демонстрируя этими судьбами поистине тектонические предысторию и последствия войны (досадно поэтому и упущение – отсутствие биографии русского посланника в Белграде Н.Г.Гартвига, буквально отдавшего жизнь в дипломатической борьбе за интересы России и Сербии). Внутри изложения методически привлекательно и уместно выглядит и кратко воссоздаваемая автором драматургия личных поступков деятелей истории в ходе принятия ими важнейших решений (особенно в вопросах об ультиматумах Австро-Венгрии и Германии и объявления всеобщей мобилизации в России).

Многотысячетомная (в том числе в России) история интернационального идейно-философского, литературно-художественного предвкушения, вызывания и пропагандистского сопровождения войны, в главных пунктах общо описанная в отечественной историографии ещё до Второй мировой войны [3], пожалуй, заслуженно оставлена автором без специального внимания, хотя и была бы полезна как несколько критических микро-экскурсов о мере зависимости «культурного фронта» от национализма, империализма и милитаризма. Исследовательски перенасыщенная из-за известной политически ангажированной проблематики империализма, колониализма, «военного социализма», интенсивно представленной в литературе ХХ века, историография экономической истории Первой мировой войны тоже, очевидно, не дала экономической сфере в полной мере войти в фокус исследования О.Р.Айрапетова, поскольку потребовала бы от него равных по времени усилий. Исследовательское соединение экономической истории с военно-политической остаётся будущей масштабной задачей, которая могла хотя бы отчасти подвести к пониманию всей реальной независимости политических решений эпохи империализма и борьбы за ресурсы от текущих экономических связей, которые, кстати, никак не воспрепятствовали началу войны России с Германией, занимавшей главное, монопольное положение в её внешней торговле. Представляется, что один из ключей этой «войны против экономики» заключается в колониальных целях войны для Германии, среди коих планы экономического подчинения России были привлекательней существующих выгод от мирного сотрудничества с ней. Всё это порождает, конечно, чрезмерное, но от того не менее искреннее сожаление о том, что в широком замысле историка не нашла себе места активно изучаемая в интернациональной литературе общеиндустриальная предыстория войны, тесно связанная с проблемой массовых армий и многочисленными европейскими проектами правящего милитаризма, протекционизма и национализма.

Отмеченный экономический ригоризм книги О.Р.Айрапетова, однако, не делает её чуждой исследованию экономических факторов войны, начиная с описания не только военных, но и экономических факторов строительства военных флотов, государственных инвестиций, отдельных от коммерческих, в развитие железных дорог на будущих ТВД, социально-экономических факторов качества человеческих ресурсов. Издавна и всё глубже исследуемый в интернациональной литературе вопрос о военной роли железнодорожных коммуникаций акцентирован в труде О.Р.Айрапетова со всей подобающей ему серьёзностью: целостное описание этого равно принципиального скелета стратегического планирования войны и индустриализации народного хозяйства – одна из точек будущего ещё более синтетического очерка войны.

Ярко звучит и редкий для книги краткий экскурс в предметную социально-экономическую историю на примере тяжелейшей судьбы сербского крестьянства в предвоенной Боснии: этот фактор общесербской политической борьбы за национальное освобождение обоснованно подаётся как кричащий пример той грубой исторической несправедливости, на теле которой Австро-Венгрия и Германия завязывали узлы будущей войны. И даже капитуляция перед ними ценой национального достоинства и национальной государственности нисколько не изменила бы этой военной перспективы. Мы, живущие жизнь нашей страны в конце ХХ и начале ХХI века, знаем это на примере судьбы наших родителей и нашей собственной крови.

Личный исследовательский опыт О.Р.Айрапетова предопределяет его особое внимание к восстановлению институциональной истории стратегического планирования и, так сказать, стратегической судьбы участия России в войне – в анализе проблемы Генерального штаба, стоящего на острие испытания в крупнейшей войне того политического, человеческого, технического и экономического оружия, что предоставляла ему совокупная история индустриализации, модернизации, имперских ведомств и императорских реформ. Представляется, что это исследование только выиграло бы, если автор – в ряду своей железной исторической диахронии и мастерских экскурсов в специальные вопросы – уделил бы больше внимания этой русско-германской теме генерального штаба как одного из столпов имперского строя (наряду с такими имперскими русскими супер-ведомствами, как министерство финансов и министерство внутренних дел).

Узнаваемы в стиле автора и многочисленные точные цифровые данные о количестве войск и вооружение, номера и названия войсковых частей и соединений, избыточные на первый взгляд, но служащие полезной справочной навигацией при дальнейшем использовании книги.

Очень важна и актуальна настойчиво исследуемая и формулируемая О.Р.Айрапетовым проблема целей войны – географических, политических, экономических и идеологических. Она тем более важна, что, как определённо отмечает автор, именно дефицит общенационального консенсуса в России вокруг целей войны, дефицит ясности и общих целей этой войны, при всей её антигерманской популярности, стал одной из главных причин поражения. Автор пишет: «Парадокс заключался в том, что в то время как с Россией вели тотальную войну, т.е. войну народа с народом, она и в лице своего военно-политического руководства, и в лице общественности так и не смогла подняться до того, чтобы вести такую же войну со своими противниками», особенно это касалось «образованной части русского общества, вообще фатально нестойкого к неудачам». И это в то время, как отмобилизованная в категориях цивилизационного, миссионерского и этнического шовинизма Германия являла собой первый в ХХ веке образец отмобилизованного, тотального военно-политического, общественно-экономического и идейно-культурного воюющего единства: «Немцы смотрели в будущее без боязни и поэтому не церемонились соблюдениями правил приличия прошлого» (I. С.56-57, 59).

В заключение хочу указать на терминологические упущения: например, на устаревшее к тому времени «Царство Польское» (а не Привислинский край, Привислинские губернии или Варшавское генерал-губернаторство), которое автор использует в военно-бюрократической истории периода войны, не реальное конкретно-политическое или географическое, как следовало бы, а литературно-проективное имя «Украина» - среди военных целей Австро-Венгрии на территории России в 1914 году. Точно та же модернизация политической географии слышится в сообщении автора о том, что посольство Австро-Венгрии в России после начала войны отбыло из Санкт-Петербурга «через Финляндию и Швецию», словно Финляндия, как Швеция, не была тогда частью России.

Хотелось бы пожелать и большей придирчивости автора к использованию имени «Социалистического интернационала» в применении к истории Первой мировой войны. Конечно, нет никакой ошибки в том, чтобы, описывая его деятельность накануне войны, называть его «Социалистическим», но для историков и для читателей книги вообще «Социалистическим интернационалом» более всего является современный, действующий с 1950-х гг., после роспуска в 1943-м большевистского «Коммунистического интернационала» и исторически противопоставляемый ему, также известному как «Третий Интернационал», претендовавшему на монопольную преемственность по отношению к тому, действовавшему до Первой мировой войны «Второму Интернационалу» (который, хоть и был уже «социалистическим», но не имел никакого прямого отношения к его современному двойнику). Поэтому, говоря о том, что сей Интернационал «на конгрессах» приготовил к будущей мировой войне свою антивоенную позицию, автору следовало бы просто именовать его либо Интернационалом, либо «Вторым Интернационалом», чтобы не вызывать лишних актуальных коннотаций. И сказать, что антивоенная позиция была им сформулирована буквально в 1912 году – на Базельском конгрессе, вскоре после чего, уже в 1914 году, несущая основа Интернационала – немецкая социал-демократия в своём абсолютном большинстве, против базельской резолюции, но в соответствии с давними национал-патриотическими традициями Энгельса и Бебеля, стала частью консолидированной немецкой нации, воюющей против англо-французского «Запада» и русского «Востока».

Весьма полезным, думается, было бы ввести в текст исследования, наряду с биографическими данными, и ряд публикаций ключевых документов in extenso или в существенных выдержках. Иначе эта книга, явно преодолевающая жанр просто академического полемического труда [4], лишена, например, даже изложения такого критически важного документа, как австро-венгерский ультиматум Сербии от 23 июля 1914 года…

Работа О.Р.Айрапетова, имеющая своим видимым горизонтом полную историю внешней политики императорской России XIX-XX вв. [5], расширяется и обещает быть многотомной. Русская наука жизненно заинтересована в том, чтобы в постоянно обновляющейся основе её инструментария лежал и этот продолжающийся труд.

[1] Обширная библиография трудов О.Р.Айрапетова по теме за последние 25 лет дана в сборнике: Величие и язвы Российской империи: Международный научный сборник к 50-летию О. Р. Айрапетова / Сост. В. Б. Каширин. М., 2012.

[2] См. также аналогично оснащённые труды Ф.А.Гайды и, видимо, пионерское в этом смысле для русской историографии исследование польского историка, написанное и опубликованное на русском языке: Э. Вишневски. Либеральная оппозиция в России накануне первой мировой войны. М., 1993.

[3] Орест Цехновицер. Литература и мировая война. 1914-1918. Л, 1938. Полковой комиссар О.В.Цехновицер погиб при переходе Балтийского флота из Таллина в Кронштадт 28 августа 1941 года.

[4] Великолепным образцом такового стала классическая книга автора: О.Р. Айрапетов. Генералы, либералы и предприниматели: Работа на фронт и на революцию. 1907-1917. М., 2003.

[5] Её первый очерк: Олег Айрапетов. Внешняя политика Российской империи (1801-1914). М., 2006.