Разрушение государства и семьи

"Арабская весна» наглядно показала, как вполне себе живое и эффективное государство без видимых причин рассыпается в прах. Было государство Сирия – и вот нет его. Была Ливия – а теперь лишь территория, на которой перестреливаются враждующие банды и племена. Уже фактически распался Ирак. Еще раньше прекратили существование как единые государства Сомали и Судан.

И вот теперь почин арабов поддержала Украина: была себе единая и незалежная - и ее не стало. Разрушение государств без достаточных видимых причин происходило и до «Арабской весны». Распад Советского Союза, который пережили многие из нас, стал поистине глобальной катастрофой, в значительной степени изменившей судьбу этого мира.

Сегодня, думаю, уже всем ясно, что национальное государство не есть незыблемая константа типа моря или луны на небе. Оно может оказаться в кризисе или, даже, погибнуть внезапно, без видимых к тому причин. О причинах будущей гибели национального государства в исламских странах я писал еще в 2010 году – задолго до т.н. «Арабской весны».

Когда гибнет такой могучий социальный институт как государство – это неизбежно на виду и на слуху. Но погибать может не только государство, но и «простейшие» базовые социальные институты. Например, семья. Депопуляция, ставшая следствием кризиса семьи, более 40 лет является реальностью в Европе и более 20 лет – в России.

Или может утратить функциональность как социальный институт община. Этот социальный институт в Европе, России или в Америке уходит в прошлое. Если община где-то и сохранилась, то лишь в религиозных анклавах, так как существование общины зафиксировано в исламе, христианстве, иудаизме и есть часть религиозной традиции, записанный в священных книгах.

У нас в России исчез в прежней форме «коллектив» - социальный институт, на который в советское время возлагалось столько обязанностей и надежд.

Любой социальный институт может исчезнуть, трансформироваться, утратить прежнюю функциональность. И никто не знает как, когда это может произойти. Когда такие перемены происходят, последствия их бывают разрушительнее метеорита в голливудском кино.

Россия, возможно, единственная страна в этом мире, которая может обойтись без всех остальных стран. У нас есть все и всего что у нас есть, может быть больше. Но у нас нет крепкой семьи. И это - самая большая проблема России, ведущая к малодетности и депопуляции. Только по этой причине нас не 500 миллионов, а лишь 145.

Проблема социальной деструкции

Любое общество состоит из индивидов, но не является простой их суммой. Напротив, оно есть целостное образования, имеющее собственную жизнь. Развитие его и умирание происходит по уникальным законам, требующим отдельного изучения. Особую практическую значимость имеет изучение законов внезапной деструкции общества, которая представляет огромную опасность и для существования конкретного индивида, и совокупности всех индивидов, составляющих данное общество.

Внезапная деструкция (разрушение) современного общества – важнейший вызовов XXI века. Говорю это как человек, уже потерявший свою родину – Советский Союз и сполна испытавший тяжесть жизни после утраты. На мой взгляд причина разрушения общества в сочетании глобализации с растущим как на дрожжах индивидуализмом. Глобализация бьет общество «сверху», воздействуя на политические институты, меняя под себя законы, общественное мнение, правила поведения. Индивидуализм давит на традиционные общественные институты «снизу», медленно но верно разрушая семью, общину. Они словно стремятся соединиться в новом обществе («Глобальном человейнике» по меткому выражению А.Зиновьева), где между ними нет никаких прослоек типа семьи или государства. Обе тенденции действуют в связке. Каждый день глобальные СМИ подогревают людскую жадность и эгоизм. Не удивительно, что общество сильно деформируется и теряет функциональность от такого давления.

Деструкцию общества в мире мы видели не раз - она снижает эффективность, дееспособность, и, даже, может вести к разрушению национального государства.

Я думаю, в России мы еще не вполне осознали, кто наш враг и откуда исходит опасность. Сегодня симптомы деструкции российского общества достаточно многочисленны и не замечать их невозможно. Однако главная проблема состоит в том, что основная часть исследователей, политиков и простых граждан видит в этих симптомах не деструкцию общества, а лишь проблему эффективности чиновника. Как сказал видный политолог левого крыла Сергей Кара-Мурза: «Кремль отвечает за все». И это очень удобная точка зрения, так как признать, что виноват не чиновник, а гражданин – значит обвинить и лично себя.

Вот к примеру. В год в России по официальной статистике совершается от 2 до 3 миллионов преступлений, в том числе десятки тысяч убийств – и это при том, что многие эксперты считают статистику заниженной. Кто-то может сказать: плохо работает полиция, активнее надо сажать. Но на самом деле плохо работает все общество, которое воспроизводит преступность в таких ужасающих масштабах. Не утверждаю, что российское государство, например полиция, работает идеально. Но симптомы деструкции, неэффективности разъедают все наше общество. И государство, в том числе.

Жадность необратима

На мой взгляд, важнейшая причина деструкции российского общества – такая сильная жажда материальных благ, которая превышает возможности государства и экономики. Как я говорил, эта жажда ежедневно подогревается рекламой и иным информационным контентом глобальных СМИ.

В разных работах и у разных авторов проблема деструкции российского общества обсуждается достаточно активно. К примеру, А.В. Баранов, сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института социологии РАН несколько лет назад объяснял нынешние социальные проблемы с точки зрения «депривации», т.е. резкого увеличения дистанции между притязаниями человека и его реальными возможностями. Дистанция может увеличиться с ростом притязаний, потребностей, ожиданий при неизменных доходах - и с падением реальных доходов при неизменности притязаний.

В частности, резкое падение рождаемости в России он объясняет «посттоталитарной жаждой жизни»: «Взрыв притязаний, потребностей создаёт высокий разрыв между ними и реальным уровнем жизни, то есть депривацию первого рода, вызывающую высокую неудовлетворённость и достижительную активность. Не страх, не депрессия, а оптимизм становится психологическим фоном, на котором зиждется, из которого вырастает социально-экономическая активность и низкая рождаемость…» Поскольку негативные изменения в обществе происходят вследствие «потребительского оптимизма», то есть осознанных и желанных изменений в обществе, Альберт Баранов считает деструкцию необратимой.

Ослабление института семьи – угроза глобального масштаба. Проблема снижения рождаемости, кризиса семьи, депопуляции стала важным фактом во многих странах мира. С депопуляцией уже сегодня столкнулись около 20 государств. Есть мнение, что еще в 76 государствах в настоящее время суммарный коэффициент рождаемости ниже уровня простого замещения поколений. В Европе депопуляция имеет место и в благополучных с экономической точки зрения странах Западной Европы и в более бедных странах Восточной Европы. Эта проблема не может быть решена лишь усилиями государства или финансовыми вливаниями в программы поддержания государства.

Таб.1. Отрицательный естественный прирост в некоторых странах Европы, тыс.чел.[1]

Как видно из табл.1 Германия – в лидерах европейской депопулции. И это при том, что Германия обеспечивает наибольшую материальную поддержку семьям и демографическим программам среди всех стран ОЭСР.

Существуют объективные причины, препятствующие борьбе с деструкцией общества. Главная из этих причин заключается в том, что деструкция общества, т.е. разрушение социальных барьеров веками было главным мотором экономического прогресса. Современный капитализм заинтересован в «высвобождении» работника от традиционных социальных связей; в его крайней степени индивидуализации и «экономизации» его сознания. И потому попытки изменения социальной ситуации могут быть связаны, к примеру, с ухудшением экономической конъюнктуры.

Россия веками вынуждена была защищаться от натиска агрессивных европейских соседей. Чтобы противостоять технически лучше вооруженным армиям, необходимо было создать современное оружие и современную армию. Однако попытки создавать передовое европейское оружие и армию, но избегать социальных изменений не имели успеха. Уже Петр I вслед за реформами армии и промышленности начал форсированное реформирование общества. Поражение в Крымской войне также способствовало началу нового этапа реформирования российского общества. Советская индустриализация также была вызвана ощущением надвигающейся угрозы. В сущности, при ближайшем рассмотрении любая модернизация общества в России так или иначе связана с осознанием военно-политической опасности.

Веками, чтобы защищаться, Россия вынуждена была перенимать технологии вооружения и организации армии, организации промышленности, и, как необходимое условие, - технологии организации всего общества. В итоге вынужденное следование чужим социальным технологиям привело к постепенной перемене общества по образцу западного и изменению индивидуума, личности под стать обществу. А изменение законов функционирования общества и личности привело к проникновению в Россию тех болезней, которые свойственны Западу.

Перспективы борьбы с социальной деструкцией

Мы пока не знаем, как гарантированно остановить социальную деструкцию. Как вновь сделать прочной нашу семью. Как вернуть общину, которая могла бы приглядывать за нравами и привычками своих членов лучше, чем участковый инспектор. Но в меру своих сил и способностей мы должны стремиться к этому.

Даже интересы экономики, которая обычно в стороне от проблем нравственности и морали, требуют активного преодоления социальной деструкции. Если спад численности населения в России продолжится, то экономический кризис и развал системы социального – вопрос времени. Как, например, уже двадцать лет Япония, страна с сокращающимся населением демонстрирует экономический спад.

Возможно, в будущем страшные потрясения из-за последствий кризиса станут началом возрождения общества, опирающегося на более здоровые ценности. В частности, в условиях России приоритетом должна стать поддержка трехдетной семьи. Нужно также остановить однобокую урбанизацию, ведущую к опустению деревень и малых городов. Нужна активизация духовного поиска, ведь, по мнению ряда исследователей в основе демографической катастрофы России лежит слом идентификации российского населения. Необходимо активнее препятствовать слишком уж доступным в России абортам. Возможно, следует лимитировать получение высшего образования женщинами. Полезны многие инициативы РПЦ, направленные на возрождение общественной нравственности. Нужно поддержать сельское хозяйство, тем более, что в экономическом плане это принесет большие дивиденды. В мире все больше не хватает продовольствия. В настоящее время на планете недоедает или голодает миллиард человек. Особенно миру недостает экологически чистого продовольствия, которое давно превратилось в роскошь, доступную немногим. А в социальном плане поддержка сельского хозяйства будет означать рост привлекательности деревенского образа жизни и серьезную меру в борьбе с депопуляцией…

В последнее время мы видим увеличение рождаемости в России. Все меры, направленные на дальнейший рост рождаемости и преодоление могут дать (и дают) хороший результат. Правда, мы еще далеки от понимания причин и механизмов разрушения важных социальных институтов типа семьи. Образно говоря, даже если мы еще не поняли отчего рухнул дом, все равно вылезать из-под обломков надо.

То же самое касается разрушения государства. Мы так и не разобрались отчего рухнул Союз, не сделали никаких выводов из гибели государств после «Арабской весны» и не понимаем, что же происходит с Украиной. Но каждый должен на своем месте противостоять первым разрушительным тенденциям.

[1] Естественный прирост населения в странах Европы, 1960-2008. База данных Евростата. http://epp.eurostat.ec.europa.eu/portal/page/portal/statistics/search_database