Великобритания тем не менее не оставляла своих попыток, и в конце ноября 1922 года в Эль-Укайре по ее настоянию открылась конференция с участием представителей Неджда, Ирака, Кувейта и Трансиордании, основной задачей которой являлось согласование пограничных линий и разрешение территориальных споров. Следует заметить, что если делегацию Неджда возглавил сам Ибн Сауд, иракскую – министр по делам коммуникаций и общественных работ Сабих Бег, за которым присматривал верховный комиссар в Ираке Перси Кокс, то нового кувейтского шейха просто не пустили на конференцию и кувейтскую делегацию представлял британский политический резидент в Кувейте майор Дж.Мур, которому было все равно, где пройдут кувейтские границы.
Переговоры проходили крайне трудно. По воспоминаниям непосредственного участника конференции, британского полковника Х. Диксона: «На шестой день сэр Перси… сказал участвовавшим сторонам, что с той скоростью, с которой они продвигаются на переговорах, они ничего не смогут решить и за год. В ходе отдельной беседы, в которой участвовали только Перси Кокс, Абд аль-Азиз ибн Сауд и я, сэр Перси потерял всякое терпение и назвал детской идею ибн Сауда о племенных границах… Было удивительно наблюдать, как верховный комиссар Его Величества упрекает султана Неджда, как провинившегося школьника. Ибн Сауду было жестко указано на то, что лишь он сам, П. Кокс, будет определять характер и общую линию границ… Абд аль-Азиз выглядел практически сломленным и патетически заметил, что для него сэр Перси является отцом и матерью, создавшими и поднявшими его из ничтожества на тот пост, который он занимает, и что… если сэр Перси прикажет, он готов отдать половину своего королевства. После этого П. Кокс достал красный карандаш и аккуратно прочертил на карте линию от Персидского залива до Трансиордании».
По итогам переговоров в Эль-Укайре 2 декабря сторонами было принято два важных документа. Протокол № 1 устанавливал границу между Ираком и Недждом в соответствии с линией, произвольно обозначенной П. Коксом, который довольно слабо разбирался в системе и маршрутах проживающих здесь бедуинских племен. Красная линия проходила примерно в трехстах милях севернее от пограничной линии, предложенной правительством Ирака, но, вместе с тем, существенно урезала территориальные притязания Абд аль-Азиза. Племена Неджда, кроме того, сохраняли доступ к традиционным источникам воды, оказавшимся на иракской территории. Между Ираком и Недждом была установлена так называемая пограничная зона (с 1942 г. она стала называться нейтральной зоной), в которой жители Ирака и Неджда имели равные права на выпас скота и использование колодцев. Кто будет нести ответственность за эту зону- в документе ничего не было прописано.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Протокол № 2 предусматривал, что любое племя, которое пожелает перейти границу и подчиниться другому правительству имеет на это право. Этот пункт, включенный и в протокол, касающейся границы между Кувейтом и Недждом, где также была создана своя пограничная зона, создавал неопределенное положение и давал возможность правителям подкупать племена с тем, чтобы они переходили под их покровительство. Почему и здесь была создана эта зона – П. Кокс не соизволил объяснить. Скорей всего П. Кокс просто хотел побыстрей отделаться от арабских правителей вместо скрупулезной работы по нанесению границ. Как всегда, англичане считали, что если в будущем возникнуть пограничные споры, -а они возникали не раз- Лондон рассудит «неразумных» арабов.
Вполне понятно, что решения конференции, принятые под диктовку британских чиновников, не удовлетворили ни одну из сторон. Например, часть территории, которую Неджд считал своей, была передана Ираку. В то же время Ибн Сауд получил огромную часть территории, принадлежавшей согласно англо-османскому договору 1913 года Кувейту.
Несмотря на то, что правитель Кувейта не был приглашен в Эль-Укайр, где решалась судьба его Родины, он должен был заверить своей подписью подписанное соглашение. Шейх Ахмед, по словам Г. Диксона, был очень удручен и заявил буквально следующее: «Я не присутствовал на переговорах в Укайре, и меня не информировали о том, что там происходит. Я верил сэру Коксу как своему отцу и, конечно же, я бы не возражал, если бы несколько миль моей территории были бы отняты, но то, что я потерял две трети своей территории, которые были отданы другому правителю, было для меня тяжелым ударом». Чувство растерянности и горечи шейха Ахмеда аль-Джабера Аль Сабаха можно понять, если принять во внимание, что после этих соглашений территория Кувейта резко сократилась до 14,7 тысяч квадратных километров; 38 тысяч кв.км кувейтской территории было отдано Неджду, а еще 4,6 тысяч кв.км опять же кувейтской территории в нейтральной зоне были поделены с Ибн Саудом.
Как же повел себя после этого британский резидент? Перси Кокс не стал церемониться с кувейтским правителем и демагогически объяснил шейху Ахмеду Аль Сабаху свои действия тем, что Ибн Сауд обладал в тот период несомненным военным преимуществом, и в этих условиях лучше было сохранить мир. Правда, для кого? Видимо, для Великобритании, поскольку Кувейт вплоть до этого времени успешно отражал все атаки Ибн Сауда и в любом случае мог бы с ним договориться. И накануне своего избрания шейх Ахмед был Неджде и провел весьма успешные для Кувейта переговоры.
Но, вполне понятно, что это не устраивало П. Кокса, которого интересовали только интересы его империи и который проводил свой курс за счет других, в данном случае за счет Кувейта. Другими словами, П. Кокс на минуту забыл о превосходящей во много раз все арабские силы мощи Великобритании и об обязательстве Лондона согласно соглашению 1899 года защищать Кувейт и его территорию. Представители британской администрации в регионе Залива были озабочены прежде всего тем, чтобы не испортить отношений с набиравшим силу правителем Неджда и избежать новых военных действий. Ведь Ирак и Кувейт в это время были у них в кармане и нечего с ними церемониться. Если проводить аналогию в мировой истории, то это элементарное предательство Кувейта со стороны Великобритании можно сравнить со сговором Лондона и Парижа с Гитлером в Мюнхене 1938 года, когда таким же образом была предана Чехословакия, а журнал «Time» поместил на своей обложке портрет Гитлера, как человека года.
Весьма характерный принцип политики Великобритании «разделяй и властвуй» проявился и в решениях в Эль-Укайре о «передаче» островов Варба, Бубиян и ряд других Кувейту. Но эти острова и так принадлежали эмирату, о чем британским властям было хорошо известно от кувейтских шейхов, которые неоднократно предоставляли неоспоримые свидетельства кувейтской законности данных островов. Даже британские юристы заявили о незаконности этого решения в Эль-Укайре, сославшись на то, что Великобритания, как мандатарий в отношении Ирака, не имела права распоряжаться его территорией согласно Декларации Лиги Наций и вести за спиной иракских представителей переговоры о «передаче» якобы спорной территории другому государству. Умудренный во всех этих проволочках резидент в зоне Залива сэр Перси Кокс так объяснил британскую политику в своем письме агенту в Кувейте майору Муру: новые границы были вопросом признания со стороны только Британского правительства, и, таким образом, ни он, ни его правительство не гарантируют их признание со стороны правительства Ирака. Другими словами, уже в Эль-Укайре были посеяны семена раздора и вражды между двумя соседними государствами, поскольку и Ирак, и Кувейт считали все эти острова у устья Шатт-эль-Араб своей собственностью. Можно лишь напомнить, что этот спор длится до сих пор, и неизвестно, чем он закончиться в будущем.
Лондон прекрасно понимал, что перекройка границ в пользу все набиравшему силу Ибн Сауда, лишение Кувейта большей части его территории весьма несправедливо, и решил подсластить ту горькую пилюлю, которую он преподнес кувейтцу. Последовало награждение кувейтского шейха званием Командора Индийской империи. В своем поздравлении Перси Кокс с издевкой писал: " ... По случаю Вашего возведения в ранг Командора Индийской империи и награждения соответствующей медалью, я надеюсь, что Бог поможет вам получить через вашу компетентность, другие наши награды».
Неплохая награда: за потерю двух третей кувейтской территории всего лишь звание Командора Индийской империи, но не Британской империи. Вполне понятно, что шейх Ахмед прекрасно понимал сложившуюся обстановку, в которой он не мог ничего сделать и не мог вернуть потерянные территории. Именно поэтому, он, чтобы не испортить отношения с мощной Великобританией, в целях интересов всего Кувейта смиренно, цветисто, но в то же время с тонким восточным сарказмом ответил: " Можем ли мы всегда быть достойными Вашего удовлетворения и внимания, и фаворизма Его Величества Великого короля, наслаждаясь свободой и безопасностью под сенью его превалирующей справедливости ".
Вполне очевидно, шейх Ахмад оказался перед весьма трудной и мало разрешимой дилеммой. Он не мог вымолвить ни слова против своих британских «друзей», которые сократили на две трети территорию его эмирата. Единственное, что ему оставалась – «поблагодарить» англичан за их «заботу» и выразить свое восхищение их "превалирующей справедливостью".
В этих условиях он решил «повернуть глаза в другую сторону - к Ибн Сауду». С этого момента Кувейт стал превращаться в основную базу для контрабанды продовольствия, промышленных товаров, оружия, боеприпасов и военной амуниции в Саудовскую Аравию. Поскольку обширную и безлюдную пустыню, связывающей две страны, было трудно контролировать, то объем этой контрабанды достиг таких внушительных размеров, что лишило существенных таможенных доходов Неджда. В конце концов, ситуация накалилась до того, что Ибн Сауд установил против Кувейта экономическую блокаду, которая продолжалась до 1937 года.
Достижение договоренностей, касавшихся определения новых, совершенно чуждых для племен границ, явилось, в решающей степени, следствием энергичного воздействия, оказанного П. Коксом, использовавшим свой огромный авторитет и влияние на арабских правителей. Тем не менее, ситуация в приграничных зонах между Недждом, Кувейтом и Ираком продолжала оставаться нестабильной. Например, в 1923 году на кувейтскую и иракскую территорию перешло несколько мятежных недждийских племен, которые затем организовали серию набегов на племена, сохранявшие верность Абд аль-Азизу.
В ноябре 1923 года Великобритания организовала на территории Кувейта очередную встречу представителей Неджда, Ирака и Трансиордании. На этот раз в этой встрече принял участие Ахмед аль-Джабер Аль Сауд, который не дал никому право ущемлять интересы его эмирата. Но эти переговоры по поводу разрешения пограничных проблем, продолжавшиеся с перерывами до апреля 1924 года, не привели к каким-либо практическим результатам.
В марте 1924 года под предлогом «наказания» мятежных племен в пределы Ирака вторглись значительные силы ихванов во главе с Фейсалом аль-Давишем. В результате нападения погибло около 200 иракцев и было угнано примерно 30 тысяч голов скота. Набеги на иракскую территорию повторились в мае и декабре 1924 г., в январе и июне 1925 г. Для охраны границы с Недждом были выделены крупные силы иракской армии, оснащенные бронетехникой и радиосвязью и обеспеченные поддержкой британской авиации. Племена, бежавшие ранее с подконтрольной Абд аль-Азизу территории, англичанами силой были переселены во внутренние районы Ирака. В связи с этим, дальнейший переход недждийских племен на иракскую территорию был временно приостановлен.
В октябре 1925 г. в лагерь Абд аль-Азиза, расположенный между хиджазскими селениями Бахра и Хадда на дороге Мекка-Джидда, прибыл специальный представитель правительства Великобритании полковник Г. Клейтон, наделенный всеми необходимыми полномочиями для обсуждения путей и механизмов урегулирования пограничных проблем. В ходе переговоров, продолжавшихся в течение трех недель, правитель Неджда, в конце концов, согласился пойти на серьезные уступки в отношении определения северных рубежей своих владений с Кувейтом и Ираком в обмен на официальное признание Великобританией аннексии Хиджаза, давнившей мечты Ибн Сауда.
1 ноября в Бахре было подписано соглашение, касавшееся урегулирования ряда проблем, возникших на границе между Недждом и Ираком. В соответствии с положениями документа предусматривалась взаимная ответственность сторон в вопросах контроля над перемещениями племен, находившихся в их юрисдикции, и пресечения их незаконных рейдов на территорию сопредельного государства. Предполагалось также создание совместного трибунала для расследования инцидентов, связанных с межплеменными столкновениями. Кроме того, положениями документа регулировался порядок перехода племен через границу. Эти соглашения явились важным шагом, способствовавшим налаживанию взаимного сотрудничества между Ираком и Недждом в деле разрешения пограничных проблем и обеспечения безопасности торговых путей, исторически связывавших оазисы Неджда с Месопотамией. Договоренности, достигнутые в Бахре, были полностью одобрены иракским правительством и иракским королем Фейсалом.
Несмотря на сложности, обусловленные, в первую очередь, враждебным отношением правителя Неджда к установлению в Ираке и Трансиордании монархий во главе с представителем Хашимитской династии, несмотря на все его планы аннексировать Кувейт, границы была намечены и установлены практически в полном соответствии с британскими проектами. Огромную роль в процессе установления этих границ сыграли представители Великобритании в Ираке и Неджде П. Кокс и Г. Клейтон. В течение полутора десятилетий при непосредственном участии британских дипломатов и офицеров была создана система контроля за перемещениями кочевых племен в приграничных районах Кувейта, Ирака и Неджда, принят комплекс мер по предотвращению межплеменных столкновений и набегов на территории сопредельных государств. Великобритании удалось навязать местным правителям не только установление официально признанных заинтересованными сторонами границ, но и создать с помощью постоянного контроля механизм разрешения пограничных проблем между государствами в своих собственных интересах. Особенно это наглядно было продемонстрировано в так называемую нефтяную эпоху, когда эти страны стали для Лондона настоящим нефтяным Клондайком.
История навязывания Лондоном границ на Ближнем Востоке, без учета племенных перемещений, расположения караванных путей и колодцев, привела к тому, что на протяжении всего своего существования арабские государства имели друг к другу территориальные претензии, из-за чего не раз возникали войны. И даже сейчас английская «урегулированность» границ, по всей видимости, приведет к новому переделу и, возможно, к появлению новых государственных образований, к чему сами арабские народы сейчас не вполне готовы.
Виктор Михин,
Член-корреспондент РАЕН
Михин Виктор
Комментарии читателей (2):