Нынешние кровавые события на Ближнем Востоке заставили многих обратиться к истории создания после Первой мировой войны на обломках Османской империи новых арабских государств – Саудовской Аравии, Ирака, Иордании, Сирии, Ливана. «Создателями» этих государств были Великобритания и Франция, которые проводили государственные границы без учета исторически сложившихся и экономических связей, а просто в своих собственных интересах, с учетом того «куша», который им достался в результате деления наследства Османской империи. Не удивительно, что проблема границ «сотрясала» этот регион на протяжении почти 100 лет и сейчас «вышла на поверхность», угрожая провести новое переформатирование и границ, и государств Ближнего Востока.
И видимо, историю этого региона следует начать с конца февраля 1921 года, когда внезапно умер кувейтский шейх Салим ибн Мубарак Аль Сабах. Знатные жители Кувейта, уставшие от ненужной им войны, остановили свой выбор на Ахмеде ибн Джабире Аль Сабахе, популярном старшем сыне покойного шейха Джабира ибн Мубарака Аль Сабаха. Сторонник компромисса с эмиром Рияда, он в это время находился в Неджде (область Саудовской Аравии, которая официально была создана в 1932 году), где вел переговоры в отношении определения границ Кувейта. Очевидцы отмечают, что уже тогда новый шейх обладал внешне мягкими и приятными манерами, не был склонен к конфронтации с кем бы ни было и, понимая всю мощь Великобритании, был сторонником хороших дружественных связей с Лондоном. Хотя, как и все остальные кувейтские шейхи до него, он был воспитан в уважении и почитании религии, он не чурался европейского стиля жизни и весьма любил все технические новинки. Жизнерадостный коренастый Ахмед, ставший эмиром Кувейта в 1921 году, писал один английский историк, гордился своей „современностью“: в середине тридцатых годов он скрывал под халатами широкие брюки и лакированные кожаные туфли. Он был любителем британского военного флота, и стены его кабинета украшали фотографии британских офицеров и военных кораблей. Однако, казалось, что ему приходится постоянно балансировать из-за хрупкости положения Кувейта. По словам высокопоставленного британского дипломата, шейх „вступил на путь довольно опасной политики, пытаясь восстановить правительство Его Величества, иракское правительство и короля Ибн Сауда друг против друга “.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 21.07.14 Катар на пути к чемпионату мира по футболу / Виктор Михин
- 15.07.14 Ближний Восток: новые государства и новые границы? / Виктор Михин
Сразу же после своего избрания шейх Ахмед послал телеграмму сэру Перси Кокс, Верховному комиссару в Багдаде, поблагодарив за его поздравление. Сам текст телеграммы говорит о том курсе, который избрал кувейтский шейх: "С полным уважением я получил вашу замечательную телеграмму. Я полностью соблюдаю договор о дружбе, заключенный между нашим покойным дедом шейхом Мубараком и Британским правительством. Я горд заявить истинную дружбу и подтверждаю обязательства, взятые нашим покойным дедом. Я с нетерпением жду соответствующих инструкций Великого правительства, наряду с Вашими наставлениями "
Новый правитель Кувейта, прежде всего, столкнулся с проблемой точного определения границ его эмирата как в отношении только что созданного Великобританией государства Ирак, так и в отношении Неджда, руководимого неутомимым Ибн Саудом. Дело в том, что теперь Великобритания после распада Османской империи и установления системы мандатного управления единолично взяла на себя инициативу не только создания новых государств –Ирака и Трансиордании, но и установления таких границ, которые она считала нужными и соответствующими ее интересам.
Значительную проблему, прежде всего, представляло определение южных рубежей только что созданного Ирака, что было обусловлено как географическими, так и политическими факторами, и в первую очередь, давлением со стороны Неджда. С географической точки зрения, представлялось крайне сложным определить северные рубежи степей и полупустынь Шамийя, в пределах которых осуществляли свои сезонные миграции кочевые племена, находившиеся в недждийском, кувейтском, трансиорданском, иракском и сирийском подданстве.
Ситуация осложнялась, кроме того, отсутствием вплоть до конца 1920-х гг. внутренней стабильности во владениях Абд аль-Азиза ибн Сауда. Лидеры радикального ваххабистского движения ихванов, являвшегося на этом этапе основной опорой правителя Неджда, занимали позицию принципиального непризнания границ, установленных на Ближнем Востоке европейскими державами. Кроме того, сам Абд аль-Азиз видел в ихванах весомый рычаг давления на Великобританию в процессе урегулирования пограничных проблем. Установление на Аравийском полуострове официально признанных границ шло вразрез и с историческими традициями данного региона. «В центральной Аравии, - писал Дж. Глабб, - [турецкая] администрация никогда не делала попыток распространить контроль в пустыне на расстояние больше двух-трех миль от Евфрата… Само выживание многих [аравийских] племен зависело от права свободно кочевать в районах нынешнего Ирака и Сирии. Также поступали и племена сирийские и иракские. Поэтому установление твердой границы казалось для них чрезвычайно опасным».
Следует сказать, что шейхства, эмираты, княжества на Аравийском полуострове возникали как объединения между кочевыми племенами и оседлыми жителями прибрежных территорий. Их формирование происходило в XVIII веке, когда в результате усиления одного из родов, подчинявшего своей власти другие роды и племена этим родом начинали осуществляться функции управления. Например, в Кувейте-это семья Сабахов, на Бахрейне-семья Халифов, на Катаре –семья Тани, в Хиджазе–семья Хашимитов, в Джебель Шаммаре–семья Рашидидов, в Неджде –семья Саудидов. Идеологические концепции современных государств этого региона включают в себя положение о том, что они стали самостоятельными государственными объединениями с момента прихода к власти правящих семейств, которые до настоящего времени держат в своих руках бразды правления. Длительный период их нахождения у власти является одной из основ легитимации современных государств Залива.
Первоначально эти так называемые государственные образования не имели четких границ, да, собственно, они и не были нужны: постоянно менялся состав племен, подчинявшихся правителям этих квазигосударств, большинство племен вело кочевой образ жизни, территорию их кочевий было трудно зафиксировать, поскольку в соответствии с климатом он нередко менялся. Но что было постоянным для бедуинов, так это колодцы, которые были все на учете и воду из них могли брать только те члены племени, которым эти колодцы и принадлежали. Нередко из-за этих колодцев возникали споры и ожесточенные битвы, поскольку в пустыне вода –это главное, это жизнь.
В конце XIX века, беспардонно и грубо проникая в регион Залива, Великобритания столкнулась с проблемой неурегулированности границ между местными государственными образованиями. Первые договоры по делимитации границ государств этой зоны были под давлением заключены при непосредственном участии представителей британской администрации. Западные, особенно английские ученые и авторы, патетически заявляют, что определение границ якобы осуществлялось не только на основе исторических обоснований принадлежности той или иной территории, но и сложившейся реальности, принимая во внимание как факторы экономического и политического характера, так и этноконфессиональную принадлежность населения и его исторические связи. Другими словами, именно Великобритании были нужны четко установленные границы для усиления здесь своего господства и оказания давления на местных правителей. Вполне естественно, что, обладая колоссальной военной мощью по сравнению с любой арабской силой, английская администрация в лице резидента и агентов могла в любой момент вмешаться во внутренние дела тех или иных шейхств, навязывая местным правителям выгодные только Лондону решения тех или иных проблем. Особенно это рельефно стало видно, когда здесь была найдена нефть и наступила мировая гонка за обладание арабским «черным золотом».
Несмотря на отчаянные попытки Великобритании проблема границ в нужном для нее направлении так и не была полностью урегулирована, что создавало предпосылки для вооруженных столкновений между соседними государствами. Прежде всего такое положение сложилось потому, что значительная часть населения этих стран вела кочевой образ жизни и не собиралась в угоду англичанам его менять. Оно привыкло руководствоваться чисто прагматическими целями: необходимостью найти корм для скота и источники питьевой воды для поддержания собственного существования. Шейхи племен с легкостью меняли своих покровителей и также легко, как прежде, перемещались по территориям нескольких государств, и поэтому границы носили условный характер.
Великобритания, по мандату управлявшая Ираком, в то время, предпочитала использовать дипломатические рычаги воздействия на арабских шейхов, и прежде всего на Абд аль-Азиза. Практиковалось проведение двусторонних переговоров и созыв так называемых «конференций» с участием делегаций заинтересованных сторон. Британские представители, выполнявшие, формально, роль арбитров, фактически навязывали участникам данных встреч наиболее выгодные для Лондона решения.
Кстати, первая попытка определить южную границу Ирака была предпринята в ходе Каирской конференции в марте 1921 г. Однако, уже на начальном этапе переговоров выявилось принципиальное различие позиций иракской и недждийской делегаций по данной проблеме. Представители Ирака заявили о претензиях своего правительства на весь север Неджда, вплоть до его столицы Эр-Рияда. Кроме того, были высказаны претензии на значительную часть Кувейта, прежде всего на город и порт Эль-Кувейт. В свою очередь, делегаты Абд аль-Азиза выдвинули требование в отношении значительной части Ирака и Сирии, а также всего Кувейта.
Великобритания, которая к этому времени санкционировала аннексию Джебель-Шаммара (1 ноября 1921 года этот ранее самостоятельный эмират перестал существовать), а также признала все прежние завоевания Абд аль-Азиза, считала, что арабский шейх после этого будет более покладистым. Однако не все так просто оказалось для англичан, в то время мало разбиравшихся в аравийских и бедуинских хитросплетений. После завершения завоевания Джебель-Шаммара, Ибн Сауд, чувствуя свою силу, выдвинул претензии на распространении своей власти на конфедерацию племен шаммар и аназа, значительная часть которых к тому времени приняла иракское подданство, а другая часть этих племен если постоянно не находилась на кувейтской территории, то периодически туда заходила.
Не прекращавшиеся межплеменные столкновения и споры по поводу определения подданства ряда племен, которое в этот период пытался здесь навязать Лондон, привели к значительному росту напряженности во взаимоотношениях между Ираком, Недждом и Кувейтом. Ситуация еще более усугубилась после того, как королями Ирака и Трансиордании стали представители хашимитской династии из Хиджаза, с которыми Абд аль-Азиз вел длительную борьбу за господство на Аравийском полуострове.
В марте 1922 г. на иракскую территорию из Неджда вторглось ополчение племени зафир, поддержанное отрядами ихванов. Сформированный незадолго до этого для охраны иракских границ корпус верблюжьей кавалерии был разгромлен. Вторгшиеся силы были остановлены с помощью британской авиации в 30 милях от железнодорожной магистрали Багдад-Басра. В ответ на английские демарши Абд аль-Азиз невинно заявил о своей непричастности к данному инциденту, переложив всю вину на непокорных бедуинов. Сохранявшееся напряжение на южных рубежах Ирака, где только что закончилось мощное восстание против английского господства, заставило Великобританию активизировать дипломатические усилия.
1 мая 1922 г. под давлением Перси Кокса в Мухаммаре состоялась конференция с участием представителей Ирака и Неджда. Хотя ряд вопросов касался Кувейта, его представитель не был приглашен. По результатам переговоров 5 мая был подписан договор о взаимном признании суверенитета сторон в отношении ряда кочевых племен. В соответствии с его положениями, племена мунтафик, дхафир и амарат переходили в иракское подданство. Кроме того, предусматривалось создание совместной комиссии для определения принадлежности колодцев, а также выработки совместных мер по пресечению межплеменных столкновений и защите мухаджиров. Недждийская делегация, однако, уклонилась от обсуждения британского предложения относительно установления официальной границы между Ираком и Недждом. Однако вскоре после окончания конференции Абд аль-Азиз, который не любил, что бы кто-то оказывал на него давление, заявил о своем непризнании достигнутых в ее ходе договоренностей, и уже в июне возобновились столкновения между иракскими и недждийскими племенами, в которых активно участвовали опытные в военном деле ихваны.
Виктор Михин,
Член-корреспондент РАЕН
Комментарии читателей (0):