Что объединяет Украину, Ливию и Сирию?

Последние пять лет были богатыми на революции в мире. Эти революции начинали «всем миром»: большая масса недовольных выходила свергать правительство и каждый из недовольных не слишком придирчиво выбирал себе попутчиков. При этом пропасть, отделявшая революционеров друг от друга, была порой намного шире разногласий каждого из них с правительством. В наступление на власть шли скопом левые и правые, националисты и сторонники западного пути развития, религиозные экстремисты и либералы… В итоге свержение правительства неминуемо означало начало новых политических конфликтов.

Такие «аномальные» союзы естественны в условиях глобального кризиса национального государства как формы организации общества. В свою очередь, кризис национального государства «нормальным» проявлением глобализации. Вместе с тем, в каждой конкретной ситуации конкретной страны удивительно видеть одновременно идущие на штурм государства совершенно различные политические силы.

Табл.1. Примеры «аномальных» политических союзов

Государство	Националистические организации или религиозные экстремисты	Олигархи, ставленники капитала	Либералы, прозападные силы	Другие силы
Украина	Всеукраинское объединение (ВО) «Свобода», движение «Спильна справа», «Конгресс украинских националистов», «Правый сектор» (в т.ч. УНА-УНСО и «Тризуб им. Степана Бандеры», «Белый молот» и др.), Футбольные болельщики-ультрас и т.д.	Игорь Коломойский (2,1 млрд.долл.), Петр Порошенко (1,3 млрод.), Дмитрий Фирташ, Константин Жеваго (1,2 млрд.)	ВО «Батькивщина» (в наблюдательном совете «Европейской народной партии»), «Удар» (партнер ХДС), «Демократический альянс» (связано с Европейской народной партией)
Государство	Религиозные экстремисты	Иностранные государства	Либералы, прозападные силы БУДЬТЕ В КУРСЕ 02.04.14   США и Саудовская Аравия готовят удар по России? / Арег Галстян 31.03.14   Юго-Восток не сдаётся, а СБУ поднимает флаг США: Андрей Ваджра 31.03.14   Украина: Лаврову следует требовать не «федерации», а «конфедерации» / Олег Насобин 29.03.14   Сколько нужно времени, чтобы в стране созрел «майдан» / Сергей Исрапилов	Другие силы
Ливия	Повстанцы, входившие в различные группировки в составе ПНС, включая главу ПНС Мутафу Абдель Джалиля, иностранные наемники, группа исламистов в Ливии во главе с военным губернатором Триполи Абдель-Хакимом Бельхаджи	Силы НАТО, Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар, Египет, Иордания, Швеция	Политики-эмигранты, Повстанцы, требующие либеральных реформ, позднее подчинившиеся Переходному национальному совету	Племенные лидеры большинства ливийских племен, особенно – востока Ливии.
Сирия	Боевики множества исламистских группировок, в т.ч. иностранцы более чем из 70 стран	Страны Запада, арабские монархии, Турция, Иордания и т.д.	Некоторое число прозападно ориентированной молодежи, которое позднее растворилось в Национальной коалиции и Сирийской свободной армии	Курдские сепаратисты

Мы видим, что важным фактором любой современной революции является «присоединение» большего числа случайных попутчиков, без которых не удалось бы создать критическую массу человеческого материала и совершить революцию.

Справедливости ради надо сказать, что основная часть людей, вышедших на улицы, вообще не принадлежала какой-либо партии или движению и уже в ходе революции присоединялась к какой-либо существующей политической платформе. Но сути дела это не меняет – потенциально недовольные режимом на улицах быстро обретали определённое политическое сознание. Политические силы оппозиции «делили» между собой вышедших на протесты.

В итоге мы видим, что чаще всего современная революция собирает силы настолько различные, что в другой ситуации они никогда бы не смогли бы между собой договориться. Более того, эти силы различаются между собой больше, чем каждая из них различается со свергаемым режимом. К примеру, постреволюционной Украине с трудом удаётся найти баланс между интересами совершенно разных политических сил: радикальных националистов, либералов-западников и еврейских олигархов… Каждая из этих сил вполне комфортно чувствовала себя в Украине до революции, сейчас же, победив, вынуждена нести потери и готовиться к решительной конфронтации со вчерашними союзниками.

На примере революции в Ливии мы видим, что найти эффективный компромисс между основными победителями в революции (местными племенами, религиозными экстремистами, западными странами и их союзниками в Ливии) так и не удалось. То же самое мы видим в Египте: революция 2011 года не принесла в эту страну мира и спокойствия. Напротив, вчерашние союзники – сторонники демократизации и «Братьев-мусульман» вступили между собой в острое противостояние. Также в Тунисе мы видим после победы революции начался острый конфликт местных племён, сторонников светского государства и исламистов.

Особенно показателен пример Сирии, где противники режима Башара Асада не стали дожидаться победы над ним и вступили в вооружённое противостояние между собой. Сегодня радикальные исламисты группировок ИГИШ и Джабхат аль-Нусра воюют не только с режимом, но и с остальной оппозицией, в т.ч. со Свободной Сирийской армией. На этом фоне некоторая часть оппозиции, например, курдские сепаратисты, готовы и к союзу с официальными властями.

Для нас сегодня очень важно понять: образуется ли в условиях революции союз революционных сил стихийно или же он является следствием неких закулисных игроков, умело и эффективно осуществивших собственною стратегию. Ни ту, ни другую версию исключить нельзя, как нельзя и исключить, что и то и другое имело место одновременно.

Например, в условиях Украины реальными субъектами политической жизни до сих пор были всего несколько олигархов. Такая узкая «база» политической стабильности существенно обостряет и возможность эскалации конфликта и возможности примирения. Как пишет Игорь Мурадян: «в отличие от многих государств постсоветского пространства, на Украине не власти контролируют олигархов, а наоборот... Олигархические группы традиционно являются спонсорами политических партий, как правящих, так и оппозиционных. В связи с динамикой политических событий, многим олигархам пришлось несколько раз пересматривать своих протеже и партнёров в политической сфере, и они уже адаптировались к такому роду ролевых «переходов».

Если есть деньги, политики и все иные ресурсы, можно добиться резкой дестабилизации или, напротив, стабилизировать политическую ситуацию. Правда в условиях постреволюционной Украины олигархам приходится бороться уже не друг с другом, а с разгулом вырвавшихся на свободу политических эмоций и сил, не приученных к контролю. Но сути вопроса это не меняет. В условиях, когда несколько олигархов контролировали и власть и оппозицию, они могли стать детонатором для политических процессов. Для того, чтобы раскачать ситуацию, есть много способов.

В том числе не составит труда и объединить для свержения руководства разные политические силы. К примеру, Сергей Кара-Мурза в своей книге «Манипуляция сознанием» описывает искусственное создание «толпы» из сторонников разных политических платформ.

Однако наличие желающих манипулировать сознанием людей не исключает того факта, что «аномальные союзы» возникают не из искусственного замысла манипуляторов, а «естественным путём», как боевое сплачивание временных союзников. Тот же Кара-Мурза много говорит о «естественности» формирования политической «толпы» и, даже, возникновении у неё самых необдуманных и разрушительных идей.

Сегодня благодаря компьютерам, интернету, социальным сетям, сотовой связи происходит лёгкое формирование толпы даже в том случае, если люди не находятся в одном месте физически. Толпа часто неразумна и может поддержать любую идею, в том числе – разрушительную. Толпа может дать выход совершенно безумным страстям.

В итоге именно крайние силы политического спектра обретают в момент всеобщего возбуждения наибольший авторитет у революционеров, даже если прежде они не были серьёзной политической силой. Важно лишь то, что эти силы были решительнее всех и активнее прочих ругали власть.

Таким образом, мы видим что присоединение в ходе революции разных политических сил часто является неорганизованным, а скорее – сложившимся из конкретной политической ситуации. Разумеется, политические силы, идущие на революцию, действительно прилагают усилия, чтобы присоединить даже тех, кто никак не является их попутчиком. И ещё один важный факт в том, что политические силы во время революции тянут за собой громадный шлейф неорганизованных оппозиционеров, которые со временем становятся их сторонниками, особенно если революция победит. И если революция победит – то и партии оппозиции становятся реальной силой и конфликт их становится значимым и для страны и для мира.