Турция в огне: «красная черта» Эрдогана и «игра» Гюля

Президент Турции Абдулла Гюль, выступая на официальном приеме по поводу национального праздника страны - Дня победы, сделал важное заявление. По его словам, «с целью разрешения сирийского кризиса необходимо активизировать не столько военные, сколько дипломатические усилия, чтобы открыть пути для решения сирийской проблемы. Нужно будет также как-то привлечь к этому Россию и Иран".

Такое заявление можно было бы воспринимать как политическую сенсацию. Потому, что ранее премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган критически отозвался о намерениях США осуществить в Сирии «ограниченное» военное вмешательство, заявив, что эта «ограниченность» не устраивает Анкару. По словам Эрдогана, военный удар должен быть масштабным и непременно привести к отстранению от власти президента Башара Асада. Но существует масса «но»».

Конечно, заявление Гюля - признак существующих разногласий в высших эшелонах власти Турции. Но по каким направлениям? Президент обозначил только одно - сирийское. По его словам, «без обдуманной политической стратегии военная операция не приведет к позитивному результату», тем более что, как следует из логики его рассуждений, в Анкаре «этот вопрос основательно не обсуждался».

Это не совсем так. Анкара не раз проводила специальные совещания с участием представителей силовых структур, на которых обсуждались практически все сценарии развития событий в Сирии. Как следует из последующих высказываний Эрдогана и министра иностранных дел Давутоглу, в правительстве победила «военная партия». В то же время для президента Гюля стало очевидным, что первоначальный проект США сколотить широкую антисирийскую коалицию провалился. Сначала Давутоглу сообщал, что «в настоящий момент 36-37 стран обсуждают возможность создания коалиции», затем вице-премьер Бюлент Арынч уверял, что в антисирийскую коалицию «войдут не три-четыре страны, а 20-25 государств».

Если бы такие коалиции состоялись, как это было в Ираке, в Афганистане и в Ливии, это давало бы возможность Анкаре находить, прежде всего, способ легитимации своих планов в регионе. Вторжение в Сирию с точки зрения международного права означает объявление войны. Но турки намерены избежать вторжения своих войск на территорию Сирии, оказывая союзникам по предполагаемой антисирийской коалиции только логистическую поддержку. А после того, как другие участники коалиции «потаскают каштаны из огня», она могла бы заявить о начале операции «гуманитарного свойства», и под этим предлогом выставлять себя в роли уже регионального лидера. Заметим, что такой сценарий действий Анкары просматривается на всем протяжении «арабской весны». Но в Ливии, Алжире и в Египте Турцию «выдавили» её же западные партнеры. Остался только сирийский плацдарм. И здесь ничего не выходит. Точнее выходит совсем не то, на что она рассчитывает.

Прежде всего, широкая антисирийская коалиция не состоялась. В ней остались только США, Франция и Турция. Отметим, что для Турции Сирия - это бывшая территория Османской империи. Для Франции – её бывшая фактическая колония. Тут все смешалось в острой интриге. Как недавно заявил дважды министр иностранных дел Франции (1984–1986 и 1988–1993) Ролан Дюма, события в Сирии планировались в Англии задолго до «арабской весны». Но британский парламент отказался утвердить планы правительства провести так называемую «гуманитарную интервенцию» в Сирию.

Это равносильно тому, если вывести бегунов на старт, а затем фаворитам под благовидным предлогом отказаться от забега, предоставляя возможность аутсайдерам первыми прибежать к финишу. И не только это. Как пишет турецкая газета Radikal, этот финиш оказывается «политически размытым» : изначальные цели, во имя которых Запад выступил против Сирии исчезли. Афганистан, Ирак, Ливия – во всех этих странах Запад хотел принести демократию. Диктаторов в этих странах больше нет, но на кого мы их сменили?.

Президент США Барак Обама маневрирует. Он объявил о своем решении вынести вопрос о военной операции против Сирии на одобрение конгресса. Голосование состоится после начала сессии конгресса 9 сентября. Как отмечают американские политологи , пока не ясно, какую позицию займет конгресс . В этой связи французский министр внутренних дел Манюэль Вальс предупредил: «если Конгресс США не одобрит нанесение ударов по Сирии, Франция не сможет в одиночку провести операцию в этой стране». Потому, что Париж не имеет своей стратегии выхода из операции. Кстати, ранее The Wall Street Journal прогнозировала, что «может случиться так, что в антисирийской коалиции останутся только США и Франция, а Турция ее покинет». Сейчас выходит, что из коалиции в случае если конгресс проголосует против операции в Сирии, выйдет Париж, и тогда в ней останутся США и Турция. Поэтому заявление президента Гюля хотя и свидетельствует о наметившихся его разногласиях в отношении Сирии с главой правительства Эрдогана, оно носит все же тактический характер, намечает сценарии возможного «отступления Турции» от силовых подходов в сирийском урегулировании с выходом на «Женеву-2».

В то же время Эрдоган заявил, что в формате «большой двадцатки» в Санкт-Петербурге он намерен осудить ситуацию в Сирии с президентом России Владимиром Путиным. Но политический ресурс Эрдогана на этом направлении почти исчерпан.По ряду прогнозов, он может столкнуться в рядах правящей партии «Справедливость и развитие» с оппозицией. Все идет к тому, что он вынужден будет в одиночку нести ответственность за операцию в Сирии, последствия которой предсказать невозможно. Как только Эрдоган примет решение о подключении к операции в Сирии, он перейдет «красную черту», лишиться возможности диктовать ход событий. И тогда его политическая судьба будет зависеть от многих факторов игроков, в том числе и от президента Гюля.