Юрий Баранчик: Белоруссия стремительно приближается к "киргизской черте"

Народное восстание в Киргизии, которое в считанные дни смело коррумпированный режим Бакиева, самым решительным образом сломало тот формат, в котором белорусское руководство хотело провести намечаемую на май месяц встречу Медведева и Лукашенко.

Анализ интервью белорусского лидера показывает тот контекст, в котором белорусское руководство планировало провести намечающуюся встречу с президентом России - она должна была пройти под агрессивную белорусскую диктовку с выставлением (как всегда в последние годы) многочисленных претензий с целью заставить российское руководство вернуться к имперской политике по субсидированию правящего режима, который не в состоянии сам обеспечить эффективное функционирование национальной экономики, как подавляющее большинство стран мира.

Очевидно, что после того, как Бакиев уже фактически перестал быть президентом, такая постановка вопроса явно связана с простой инерцией белорусской государственной агитпроповской машины, которая на тот момент еще не разобралась, что же случилось в Киргизии. Желание белорусской стороны переделать формат встречи президентов России и Белоруссии под себя, конечно, вызывает уважение. Однако представляется, что для того, чтобы выглядеть солидно, необходимо все-таки как-то соизмерять имеющиеся субъективные желания не только с объективными возможностями, но и с реальной ситуацией, в том числе, в белорусско-российских отношениях. А она после народного восстания в Киргизии стала серьезно отличаться от той, что была еще несколькими днями ранее.

После падения Бакиева изменился сам профессиональный сленг, на котором теперь будут описываться события в СНГ. Например, было "власть Бакиева", стало - "режим Бакиева". Почему? Да потому, что речь идёт о коррупции, кумовстве, "последовательности" во внешней политике. Пожалуй, лучше всего об этом сказал президент России: "Президент Бакиев - последовательный человек; он сначала сказал, что принял последовательное решение и собирается ликвидировать американскую базу, а потом принял последовательное решение о сохранении международного центра транзитных перевозок. Последовательность является ценной чертой политика: чем лучше последовательность политика, тем лучше результат его работы. Результат - налицо" (источник - ИТАР ТАСС-Урал).

Аналогичные выводы при негативном развитии событий в Москве скоро будут применять и к Беларуси: республика стремительно приближается к той же черте - начал меняться политический дискурс.

После событий в Киргизии и последовавшего 15 апреля отлета Бакиева из страны стало очевидно, что это Москва теперь будет разговаривать с позиции силы, поэтому Лукашенко, можно сказать, отработал вхолостую, исключительно для внутреннего потребления электората сельской местности, да и то наименее образованной его части.

Реально же после Киргизии, у официального Минска вообще слабые переговорные позиции. И вообще, зачем, если у белорусской власти все хорошо, и танкеры с венесуэльской нефтью на подходе, ехать в Москву и решать там какие-то вопросы? Надо определиться - либо Минск согласен с имперской политикой России в виде дотирования национальной экономики и готов предпринимать ответные шаги, либо Россия переходит к равноправному сотрудничеству с Беларусью, снимает дотации, и Беларусь отправляется в свободное экономическое плавание.

Главное же заключается в том, что Россия и США создали уже второй прецедент совместных действий на постсоветском пространстве, или, по крайней мере, стали согласовывать свои позиции по тому, как и кто на них реагирует. В любом случае пока публичных разногласий в позициях лидеров России и США по поводу киргизских событий нет. В этой связи официальному Минску, конечно, надо тысячу раз подумать, как и с чем ехать в Москву.

Правила игры на постсоветском пространстве меняются, и очень стремительно. Москва показала, что теперь некоторые вещи стали недопустимы, и если Акаев со всем семейством благополучно осел в Москве, то теперь за невыполнение достигнутых ранее договоренностей просто так прилететь в Москву будет уже невозможно, надо будет искать другие аэродромы, которые могут оказаться весьма небезопасными.