В журнале «Однако» в статье национальной безопасности, в очередной раз поднят вопрос о соответствии наших Вооруженных Сил РФ задачам, стоящим перед ними и соответствие решения этих задач должностными лицами государства.
«Журналист и историк Александр Горбенко предлагает обсудить вопросы национальной безопасности. «О путях преобразования наших вооружённых сил не утихают споры. А тем ли путём мы ведём военное строительство? Насколько хороша бригадная структура сухопутных войск? Хороша ли новая структура управления? Те ли образцы вооружений и военной техники мы разрабатываем и закупаем? И многое другое. Ответы на эти вопросы можно дать, только ответив на три других. Кого следует считать вероятным противником? Как он будет действовать? И, собственно, как будет выглядеть война, для которой предназначены наши вооружённые силы?», — спрашивает эксперт».
Не станем детально обсуждать саму статью. Хотя в первой части, озаглавленной «Кто наш вероятный противник» из трех разобранных критериев, по настоящему важным является только критерий военной мощи государства, или как сказано в статье, большой военный потенциал. Два других критерия вытекают из первого и не являются самостоятельными критериями угрозы. Это думаю понятно, что не будет военной мощи, не будет и агрессивности, а значит и стремления захватить территорию. Как пример, Япония, и агрессивно настроена, и желает вернуть острова, а военная мощь не позволяет это сделать силой, поэтому, японцы применяют на протяжении уже 67 лет другие способы. Так же поступают и другие страны, интересы которых сходятся на России или пересекаются с ее геополитическими интересами, плавно выдавливая Россию.
Автор в своей статье главным противником определил НАТО, приписав ему, совершенно справедливо наибольшую военную мощь. Но вот дальнейшие рассуждения не соответствуют действительности. НАТО давно не агрессивный блок, там чисто бизнес и только бизнес. Ведь агрессивность, это такое свойство, которое требует его предрасположенности к поведению, целью которого является причинение вреда окружающему миру. А США всегда и везде выступают за демократию, защищают права угнетенных. Назвать агрессивностью стремление улучшить жизнь граждан своей страны, не совсем корректно, тем более что всегда присутствует обещание улучшить жизнь и другим.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 26.03.14 О специальном военном образовании в эпоху перемен / Владимир Аватков
- 16.03.14 Со-единение проектов (1) / Сергей Алфёров
Вывод в статье, что НАТО наш враг, как и в наших руководящих документах, не соответствует действительности по главному критерию, по наличию у России СЯС. Когда США перехватят управление российскими СЯС или нейтрализуют их численно различными договорами, превратив Россию в подобие государства 3-го мира, только тогда возможна агрессия для расчленения или полного захвата и контроля территории наподобие резервации. До этого момента, основная задача США, как ведущей страны НАТО, руками России и за счет России решать свои насущные политические и экономические проблемы, которые могут перерасти и в военные, о чем ниже.
Во второй части статья «Три вопроса национальной безопасности. Вопрос II: как умеет воевать наш вероятный противник?», более информативна, так как разбирает давно опубликованную и разобранную на цитаты статью, напечатанную в 2009 году, к 20-летию ее издания. Теория, описанная в статье американских авторов, уже довольно давно и не единожды проверена на практике и не несет в себе ничего нового и передового для национальной безопасности России. Тем более что данная теория, в некоторых ее положениях, существенно доработана. Начиная от заложенного в теорию противоречия, что массовость и огневая мощь вооружённых сил противника должны стать его слабым местом, не подтвержденного, а опровергнутого практикой операции в Ираке, в Афганистане, где к огромной группировке регулярной армии, превосходящей обороняющихся и массовостью применения боевой техники, и огневой мощью, превосходящей в разы даже группировку 40 армии СССР. Скрытое увеличение численности группировки и ее боевых возможностей произошло еще и за счет привлечения для выполнения различных задач частных военных компаний (ЧВК), так же финансируемых из бюджета США, как и вооруженные силы.
В связи с этим, в детальном разборе, статья не нуждается. Она мало информативна, с точки зрения правильного определения истинных противников России и путей решения данной проблемы. Но в очередной раз, воспользовавшись поводом, позволяет рассмотреть вопросы национальной безопасности государства, в преддверии Праздника Победы, высказать свою точку зрения на вопросы национальной безопасности России.
Начнем с того, что для защиты государства в мирное и военное время существуют Вооруженные силы и другие силовые структуры, выполняющие каждая свою определенную роль. Кто вскрывает угрозы, исходящие извне, кто эти угрозы вскрывает и локализует внутри государства, кто, как Вооруженные силы, и в этом отчасти автор прав, готовятся к отражению агрессии. Правда они в последнее время участвуют и в отражении террористической агрессии, только пока это не афишируется открыто. Ведь в связи с тем, что характер вооруженной борьбы изменился, агрессия на страну может быть как внешняя, вооруженная, так и внешняя, невооруженная, а экономическая, идеологическая, политическая, с расстановкой и внедрением или воздействием на доверенных лиц различными способами, в том числе и вполне мирными. Ведь изъятие счетов в зарубежных банках, это вполне мирная специальная операция, направленная, правда, как на захват объекта, так и на захват ресурсов.
В связи с этим, в каждом государстве есть разработанные и утвержденные соответствующими структурами определенные руководящие документы, определяющие угрозы, прогнозирующие порядок, сроки их возникновения и намечающие пути их нейтрализации. А так же определяющие пути развития всего общества и силовых структур, в частности, по локализации этих угроз.
Для меня во всем этом есть одно определяющее обстоятельство, касающееся непосредственно Вооруженных Сил, это то, что Вооруженные силы должны быть такими, чтобы не дать повода любому агрессору даже осуществить попытку агрессии России, в любом современном виде. И из этих требований нужно и исходить, при оценке эффективности тех или иных действий, направленных на совершенствование военной организации государства, и на этой основе определять вероятных противников.
И второе определяющее обстоятельство. В современном мире, когда политические, экономические, идеологические вопросы, между государствами и коалициями государств, переплетены достаточно прочно, для армии России основной противник тот, кто превзойдет ее по боевой мощи, включая и сдерживающий фактор СЯС.
А теперь разберем некоторые реальные, а не мнимые угрозы, существующие для России, и попробуем ответить на перспективные угрозы национальной безопасности.
ПЕРВАЯ ГЛАВНАЯ УГРОЗА ДЛЯ РОССИИ
Как ни странно, но нужно начинать не с вероятных противников, а сначала с себя, со своего отношения к обороноспособности страны, к ее национальной безопасности. И здесь на первое место выходят не сами Вооруженные Силы, а государственные и военные структуры, отвечающие за национальную безопасность страны.
Первым в этом списке стоит Президент РФ, Правительство РФ и Совет Безопасности РФ, и только вторым Министерство обороны РФ и другие силовые структуры. Так, Совет Безопасности РФ разрабатывает и представляет на утверждение основной документ национальной безопасности, на сегодня это документ под названием «СТРАТЕГИЯ национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года», утвержденная Президентом РФ Дмитрием Медведевым 12 мая 2009 года. Ей через несколько дней исполнится четыре года. В целом, по некоторым вопросам она еще соответствует действительности, о чем мы скажем ниже, но в ней отсутствуют основополагающие понятия ответственности за ненадлежащее или преступное неисполнение ее положений. А это уже открытая угроза именно национальной безопасности страны. Полностью осуществлять разбор данного документа нет смысла, он довольно подробно рассмотрен ранее с различных направлений, остановимся только на тех элементах, которые касаются заявленной темы.
В разделе «Национальная оборона» в статье 28, вполне правильно определены основные пути и цели достижения военной безопасности государства, но вот определение эффективности выполнения данных путей, скажем «совершенствования военной организации государства» или расходования «выделенных на эти цели достаточного объема финансовых, материальных и иных ресурсов» не просматривается.
А вот «угрозы военной безопасности» государства, определенные в статье 30 давно и окончательно устарели.
Первое, «политика ряда ведущих зарубежных стран, направленная на достижение преобладающего превосходства в военной сфере…» уже превратилась с декларируемой угрозы, в реальную угрозу, по всем показателям, и «прежде всего в стратегических ядерных силах». Мы не будем останавливаться на превосходстве военного бюджета США над Россией, он ориентировочно превышает его в более чем 6 раз, не говоря уже о странах НАТО, или открытый военный бюджет Китая, превышающий официально в 2 раза, а реально, по расчетам, в 4 раза. А вот о сдерживающем факторе СЯС скажем несколько слов. В газете НВО за №15 этого года, хорошо отмечены нарушения, которые допускает США при выполнении обязательств по Договору о СНВ. В статье «Еще раз о тринадцатой статье» автором не рассмотрены все нарушения, но и тех, что показаны уже достаточно для предъявления особых требований к США. Цель США понятна, сократить наши возможности, и сократить свои, но с возможностью возвратного потенциала, даже без участия союзников по НАТО. Сейчас выдвигаются инициативы со стороны США по продолжению работы по сокращению СЯС. Но у нас уже и так на 300 носителей меньше, чем у США. И это по данным американской стороны, а если сюда добавить еще и страны НАТО (Великобританию, Францию), то наши возможности уже слишком урезаны. Парировать эту угрозу нужно развитием и модернизацией отечественных СЯС, не сводя все к одному типу ракет, так как это в разы облегчает их уничтожение, а с другой стороны, необходима жесткая позиция России на предстоящих переговорах, с включением в них и всех остальных стран, прежде всего НАТО. Да и Китай пора давно включать в орбиту переговоров по сокращению СЯС и по открытию своего потенциала сдерживания.
Второе, по остальным пунктам, рассмотренным в данной статье «Стратегии», можно констатировать, что идет отставание, и оно уже достигло критического уровня. Да и угрозы «Арабской весны» в данной «Стратегии» не рассматриваются.
В статье № 37 «Стратегии» рассматриваются «основные источники угроз национальной безопасности», где отсутствую целые понятия современных, и уже достаточно явно проявивших себя угроз, как внешнего, так и внутреннего характера. Если смотреть с экономической стороны, то независимость Центрального Банка РФ от России и Правительства РФ, является первой угрозой. Вторая важная угроза, это техническое и технологическое превосходство армий других государств, потенциально или гипотетически способных участвовать в агрессии против России, различными, не только военными способами. Третья важная угроза, которая не отражена в концепции, и позволяет наносить скрытые, далеко идущие, на десятилетия, угрозы, это «уничтожение военных и промышленных объектов». Сейчас не нужно взрывать или разрушать объекты ВПК, достаточно приватизировать, перепрофилировать, утратить ведущие технологии, или вывести их новым владельцам за рубеж, вывести за рубеж активы. И не нужно ядерных взрывов или ударов крылатых ракет, совместно с действиями ССО. Многие эксперты, даже американские, это отмечают, указывая, что к 2020 году Россия может подойти с полностью разрушенной экономикой, и в первую очередь с разрушенным ВПК. Ведь действительно, вместо нужного сегодня вооружения можно пустить все средства на разработку систем, которые никогда себя не оправдают ни на войне, ни в бою, потому, что их или будет недостаточно, или их возможности будут ничтожно малы, а средств, так необходимых сегодня для выпуска новой боевой техники, просто не окажется. Как один из примеров можно привести полностью загубленный наш передовой авиационный двигатель НК-93, предназначенный для установки и на военно-транспортную и на гражданскую авиацию. С ним, как минимум в два раза повышается эффективность Ил-76 и Ил-96.
В «Стратегии» должно быть конкретно и четко расписано, какие угрозы для России в экономической, политической, социальной и других сферах, в том числе и в идеологической, что отнюдь немаловажно, уже существуют, а какие возможно будут существовать на перспективу. Ведь «Стратегия» это прогнозный документ, а не протокол общего собрания акционеров.
В «Стратегии» в разделе «Основные характеристики состояния национальной безопасности» приведен целый перечень показателей, по которым эти характеристики должны считаться, но отсутствуют все, без исключения именно основные показатели этих характеристик. Ведь как можно контролировать обществу деятельность Правительства РФ, только по этим показателям, утвержденным Президентом РФ, тогда и вопрос по реформе армии по Сердюкову – Макарову, даже в свете выполнения пункта «уровень обеспеченности военными и инженерно-техническими кадрами» не стоял бы в повестке национальной безопасности и привлечения к ответственности указанной категории лиц.
Таким образом, основной документ, определяющий развитие и совершенствование национальной безопасности России, именуемый «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» давно и основательно устарел, а значит, без этого документа и все остальные движения будут хаотичными и не приведут к заявленным целям.
ВТОРАЯ ГЛАВНАЯ УГРОЗА ДЛЯ РОССИИ
То же самое, можно сказать и о втором основополагающем документе России, разработанном Министерством обороны РФ, Военной доктрине Российской Федерации, утвержденной Президентом РФ Дмитрием Медведевым 5 февраля 2010 года. В ней те же недостатки, связанные и с несоответствием «основных внешних военных опасностей», нарушенных НАТО еще в 2004 году, присоединением Прибалтийских государств к блоку НАТО. Тем самым было сокращено не только подлетное время авиации до нескольких минут, а и сокращено расстояние с 1000 км до 100 км к основным важным объектам в России.
Во внешних военных опасностях присутствуют и «попытки дестабилизации обстановки в отдельных государствах», правда Ливан и Сирия к этому не «относится». И «создание и развертывание систем стратегической противоракетной обороны», сначала развернутой в Европе, а когда Россия начала уделять внимание своим СЯС на Тихом океане, то и осуществлен, под благовидным предлогом мощи КНДР, перенос усилий на Аляску, но и это к нам не относится. Правда есть еще и «территориальные претензии» и «нарушение международных договоренностей» по СЯС, о чем мы уже писали, и «развертывание воинских контингентов», в виде различных баз и логистических пунктов, и самое главное «распространение международного терроризма», лицо которого, после Ливии и Сирии, практически невозможно определить. И самое в этом странное для России, что США уже ведут, как вещают некоторые СМИ, секретные переговоры с Талибаном, о передаче им власти в Афганистане. Оказывается и Талибан уже не международный терроризм, а ведь дальше будет еще забавнее.
Не соответствуют реалиям в «Военной доктрине» и продекларированные «внутренние военные опасности», играющие в современных условиях одну из важнейших функций, особенно на фоне «арабской весны», и определяющие роль и место Вооруженных сил в борьбе с проявлениями внутренней агрессии.
Раздел 10, описывающий «основные военные угрозы» говорит о том, что мы уже сейчас находимся в состоянии войны, потому, что одна часть этих угроз будет происходить только в ходе начавшейся агрессии, а другая часть происходит уже сейчас. Так, уже никогда не будет «резкого обострения военно-политической обстановки» в том понимании, которое заложили в него разработчики доктрины, выведя это условие, почему-то на первое место. Реально происходит «воспрепятствование работе систем государственного и военного управления» введением «списка Магнитского», санкций на запрет получения передовых технологий, изъятием средств из банков на Кипре, продвижением пагубных для России и ее экономики условий внутреннего кредитования под запредельно высокий процент, разрушающий экономику страны, и в первую очередь ее ВПК. Здесь уместно вспомнить и огромный масштаб вывода средств за рубеж, и заявления высокопоставленных чиновников о необходимости изменения курса развития страны и пренебрежение обороноспособностью страны, и предложение перехода на новое – неизвестное и неизведанное «инновационное развитие». Полным ходом идет «создание и подготовка незаконных вооруженных формирований», уже не только на Кавказе, а и в других регионах страны.
Не определившись с военными угрозами, нельзя определиться и с вероятными противниками, а значит и определиться с «характерными чертами современных военных конфликтов», где снова на первое место выносится то, что и так ясно и уже внедрено в большинстве стран мира, а у нас только планируется, да еще и с откровенными перегибами. Как можно понимать такую «новую» характерную черту вооруженных конфликтов, как «повышение оперативности управления в результате перехода от строго вертикальной системы управления к глобальным сетевым автоматизированным системам управления войсками». Лично у меня автоматизированная система управления войсками, непосредственно подчиненными, как должностному лицу, и сопряженная с другими участниками боевых действий, существовала и успешно функционировала еще 12 лет тому назад и в стационарном, и в мобильном вариантах. И это было обыденным явлением, ну ни как не характерной чертой, на которой нужно заострять внимание в военной доктрине. С другой стороны, читая это умное предложение, начинаешь понимать и выходить из тех рамок ограничивающих понятие « глобальных сетевых АСУВ», что ни как не меньше участия системы управления российской армией в глобальной системе управления межпланетными (межгосударственными) войсками. А пока из года в год, так и не можем в полном объеме обеспечить войска настоящей АСУВ только по одной, но главной причине, из-за отсутствия систем, сил и средств разведки. Но есть и третье, это непонимание тех, кто писал, а значит и ставил задачи на разработку АСУВ, что в любом варианте автоматизации, вертикаль управления остается, а только ускоряется прохождение информации, и увеличивается ее объем, позволяющий более тщательно готовить операцию и бой. А командовать НГШ солдатом на поле боя, отойдя от «вертикали» и переходя к «глобальному» можно только в компьютерных играх, или заранее обрекать солдата на гибель, так как ни солдат, ни отдельное подразделение, часть, соединение, объединение отдельно (самостоятельно) в современной войне воевать не может, если это только не «Рембо».
А вот рассредоточение сил на поле боя и расширение масштабов самого поля боя в будущей войне, перенос понятия поля боя с узкой зоны военных действий на всю территорию и требует не уничтожения вертикали системы управления, а создания сетевой автоматизированной системы управления на всей территории России.
Подводя итог анализа Военной доктрины, мы видим, что в статье 13, в «особенностях современных военных конфликтах» заложена разработчиками главная мысль, окончательно снимающая любую ответственность с исполнителей. Эта мысль звучит дословно так: «Особенность современных вооруженных конфликтов: а) непредсказуемость их возникновения»! И это действительно финиш. Разработчики откровенно признаются, а Президент РФ Дмитрий Медведев утверждает документ, в котором сказано, что в России с 5 февраля 2010 года нет СВР, нет МИД, нет ГРУ, нет ФСБ и всех остальных силовых структур, которые предназначены для ведения разведки, сбора и анализа информации, доклада ее Верховному главнокомандующему, чтобы в случае возникновения угроз национальной безопасности России, возможно было принять адекватные и своевременные решения.
Если рассматривать это положение более детально, то становится понятно, почему не выполняются ранее принятые программы вооружений, почему вместо необходимых 200 истребителей в год, наши военные заказали промышленности в 2011 году 20 истребителей, в 2012 году 20 истребителей, а на 2013 год, прогноз составляет 40 истребителей, и еще неизвестно, получит армия это количество? То же самое происходит и с боевой техникой для сухопутных войск. США, понимая характер будущей войны, перенесли разработку танка нового поколения на 2020 год, а производство еще дальше, уделяя основное внимание разведке и другим вопросам, в том числе и совершенствованию бронирования и повышению огневой мощности существующих танков. Наши военачальники сначала все образцы раскритиковали, доведя истерику до международного уровня, а потом поставили задачи, которые промышленность будет выполнять еще лет 20, так и не осилив передовое мышление военных руководителей. И получится, что тактика действий танковых подразделений осталась прежней, условия ведения боя не изменились, за исключением увеличились дальности и возможности по поражению танков с больших дистанций, при этом точность систем наведения уже не зависит от размерности цели, а у нас имеющиеся танки не будут доработаны под эти требования, а новых еще ждать и ждать, особенно в достаточном количестве. А в ходе ведения боев в городе танку уже требуется повышенная всесторонность бронирования. Таким образом, как одну из реальных угроз можно определить и не соответствие заказов боевой техники насущным потребностям войск.
Главной задачей по борьбе за живучесть боевой техники в современных вооруженных конфликтах должна быть поставлена одна задача, в условиях бесконтактных боевых действий, на первое место выходит способность бронетехники вести борьбу с боеприпасами противника, а потом уже и с самими объектами. Ведь себестоимость снаряда или ракеты в сотни раз ниже, чем танка, а значит, на любой бронеобъект можно истратить несколько снарядов, для его гарантированного уничтожения. Да и сроки изготовления снарядов и ракет, не идут ни в какое сравнение со сроками изготовления танка или самолета. Поэтому, на первое место должны выходить системы, способные многократно бороться с боеприпасами противника, уничтожая их до воздействия на любой бронированный объект, а не только на танк. А устанавливаемая и разрабатываемая сегодня динамическая встроенная защита танка, это последнее препятствие, последний рубеж обороны, но никак не первый. И в этом смысл противостояния танка снаряду.
Таким образом, Военная доктрина Российской Федерации, представляя собой вторую главную угрозу России, практически полностью не соответствует не только текущему положению, а и полностью противоречит развитию обстановки в мире, характеру и способам будущих вооруженных конфликтов.
ТРЕТЬЯ ГЛАВНАЯ УГРОЗА ДЛЯ РОССИИ
Она заключается в недостаточно правильной оценке в России реальных военно-политических угроз, исходящих из реалий развития обстановки, а значит, прогноза ее развития, и непонимание того, что «военная мощь – не следствие, а причина благополучия и высокого уровня развития любой страны», и об этом утверждает автор совершенно правильно. Из этого недопонимания и вытекают недостаточно правильные решения, принимаемые в военной, экономической, оборонной сфере по укреплению обороноспособности страны. Значительную роль в формировании этих ошибок занимают и выдаваемые в изобилии различные экспертные оценки, от которых не застрахован и автор данного материала. Данные экспертные оценки, не всегда адекватно, а в большинстве случаев, пользуясь конъюнктурой, освещают проблемы и достижения армии, играя порой и очень сильно, на руку нашим противникам. Ведь несколько раз повторенная ложь в скором времени воспринимается как правда, так кажется, однажды сказал небезызвестный руководитель.
Для примера можно привести распространенное заблуждение, что «численное превосходство в средствах поражения одной из сторон легко нейтрализуется единичными высокоточными средствами поражения другой стороны. Данное утверждение особенно характерно для авиации, которая сравнивает свой самолет 5-го поколения (Т-50) с монстром, способным бороться с целой стаей самолетов противника, упуская из виду много обстоятельств, и прежде всего возможности самолетов противника. Почему привожу пример с авиацией, потому, что она стоит по значимости на втором месте после разведки и ССО в современных вооруженных конфликтах, и играет одну из основных ролей в огневом поражении любого противника. И еще, потому, что это самый динамично развивающийся сегмент боевого применения вооружения.
Вот и вырисовывается еще одна угроза, связанная с несвоевременностью и неточностью распределения денежных потоков в России при заказе боевых самолетов. Мы вкладываем огромные средства в разработку самолета 5-го поколения, отставая от США по величине военного бюджета в 6 раз, и на выходе получим неспособность ВВС России противостоять возможной агрессии. Вот несколько цифр.
Авиация армии США на сегодня имеет в строю 163 стратега, более 350 штурмовиков, более 1700 истребителей-бомбардировщиков и истребителей (по плану к 2020 году – около 4100 самолетов, в том числе F-35 2400) и более 1100 ударных самолетов палубной авиации. Только по ударным самолетам сейчас численность составляет около 2800 (5200 к 2020г) боевых самолетов. И это без учета авиации стран НАТО.
Авиация НОАК, по открытым источникам, что довольно приблизительно, в своем составе сегодня имеет около 1400 боевых ударных самолетов (по некоторым данным, более 2500), а к 2020 году может иметь более 2500 (по некоторым данным 3500 – 4000) боевых ударных самолетов при 80% коэффициенте новых машин.
Авиация России, по данным газеты ВПК сегодня имеет около 600 модернизированных и не модернизированных самолетов тактической авиации (без 200 штурмовиков), и планирует закупить до 2020 года еще 430 самолетов (60 Т-50), и в строю должно стать около 1000 боевых самолетов. Но как мы видим из ранее приведенных цифр закупка в 2012г. составила 20 самолетов, а план на 2013 – 40 самолетов. Для выполнения плана, нужно изготовить промышленности и закупать МО ежегодно не менее 70 самолетов только тактической авиации, что думается очень проблематично с существующими подходами и организацией.
Простой подсчет показывает, что авиация США уже сейчас превосходит авиацию России в 4,6 раза, а авиация Китая в 2,3 раза. К 2020 году, при сохранении существующих подходов и темпов производства не только в США, но и наращивание производства самолетов в России, авиация США будет превосходить авиацию России в 5,2, а авиация Китая в 2,5 - 4 раза.
Таким образом, имея значительное количество авиации, вооруженные силы способны соответствовать новому облику современной войны. При этом будет достигнута одна из характерных черт современного вооруженного конфликта, всё большее рассредоточение сил на поле боя и расширение масштабов самого поля боя. Развитием этой тенденции, по мнению американцев, должен стать перенос понятия поля боя с узкой зоны военных действий на всю территорию противника, а также на всё его общество, «от имени которого противник ведет войну». Этой тенденции и направлено принятие на вооружение самолетов нового поколения F-35, самолетов «конструкторов поля боя».
Но у России, при соответствующем желании и политической воле, есть возможность парировать эту угрозу за счет увеличения выпуска уже существующих типов самолетов и модернизации действующих. За счет увеличения в целом разведывательных возможностей, и в частности возможностей самолетных систем разведки (новые РЛС), и за счет внедрения новых систем управления оружием не одиночным самолетом, а тактического формирования, как это реализовано на F-35. И в обязательном порядке, за счет внедрения новых систем вооружения с увеличенными дальностями действия ракет. Важным элементом в этой системе должно стать общее количество боевых самолетов, за счет возобновление и закупки в ВВС России самолетов МиГ-35, равных по боевым возможностям самолетам Су и не уступающим аналогам в мире.
Исходя из возможностей боевых систем будущего, необходимо уходить от старых тактических приемов применения авиации, когда упор делается на ближний бой, здесь не говорится именно о маневренности самолетов, а именно о подходе к видению организации воздушного боя, который будет вестись нашими противниками на максимальных дальностях.
Но нужны и другие инновационные подходы, описанные мною в статье «Бомбардировщик будущего». Такой подход полностью нивелирует данную угрозу, не увеличивая финансовые затраты.
Такие же угрозы существуют и в остальных вопросах, касающихся и ВМФ России и Сухопутных войск, начиная от организационно-штатной структуры бригад, и заканчивая боевой техникой, но это темы уже другой статьи.
ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВНАЯ УГРОЗА ДЛЯ РОССИИ
Четвертая главная угроза для России многогранна и имеет несколько глобальных направлений, которые неминуемо ведут к вооруженному противостоянию и связаны не только с ее географическим положением и владением ею наиболее значимым ресурсом, за который в совсем недалеком будущем будет вестись ожесточенная борьба, а и с глобальными мировыми процессами. Этот ресурс России, не возобновляем, и представляет собою территорию страны, да и территории соседних государств, ранее входивших в состав СССР, так же подвержены этой опасности.
В чем заключается эта глобальность. Прежде всего, в противостоянии ведущих стран мира за доминирование на планете. Независимо от отношения России к этому противостоянию, присутствует противостояние США и Китая, имеющих определенные перспективы на дальнейшее мировое развитие. И если Китай, демонстрирует свою не агрессивность, по крайней мере, внешне, то США прилагают усилия, для сохранения своего лидерства в мире. Китайский социализм не страшен США и Западу, так как интегрирован в него через одну из групп капиталистической системы, которая перенесла свое ядро системы в АТР. Страшно другое, нарастание мощи Китая. Претендовать на роль мирового лидера невозможно, если не обладаешь военной мощью, превосходящей мощь других мировых центров силы – американцы прекрасно это понимали всегда. Поэтому, эти устремления не всегда выражаются только экономическими и политическими путями.
Не стоит забывать и о росте в последнее время китайского национализма, что также чревато угрозами для России. Но может, мы заблуждаемся, и нам нечего бояться, кроме единичных террористов и техногенных катастроф. Однако, события 2012 года, когда антияпонские протесты потрясли десятки китайских городов, показали, что китайский национализм обладает мощным потенциалом роста и может вырваться из-под контроля Коммунистической партии Китая, монополизировавшей право на национализм. При этом китайский национализм существенно отличается от европейского национализма. Слабость противника рождает вседозволенность.
При военном противостоянии США и Китая, России трудно будет остаться нейтральной, наблюдая со стороны за борьбой двух сверхдержав. Нужно будет выбирать между ними.
При выборе в союзники США, вооруженным силам России во взаимодействии с вооруженными силами стран Европы, входящими в блок НАТО, предстоит борьба на сухопутном участке вооруженного противостояния, тогда как США, в основном, будут вести боевые действия с моря, частью сухопутных сил участвуя со стороны Индии с Запада. А после объединения Северной Кореи с Южной, в интересах воспрепятствования расширения влияния Японии, сухопутная группировка США, совместно с Японией и Кореей, будет действовать с Востока. Это глобальное противостояние на первый взгляд маловероятно, но только таким способом, думаю, так считают и в США, можно остановить стремительный рост могущества Китая, отбросив его снова в «каменный» век. Только глобальная война способна выполнить эту задачу. А участники этой войны в основном Россия и союзники США по НАТО. США снова, и со своей территорией и со своими людскими ресурсами, останется в стороне, помогая, как и ранее техникой и вооружением, плавно переходя в следующий технологический уклад. НОАК уже довольно сильная организация, а в совокупности с развитием флота не позволит противникам Китая просто и легко прервать его возвышение, скажем перекрытием маршрутов транспортировки углеводов. Только глобальная война, другого пути у США нет.
Некоторые особенности характера вооруженной борьбы подробно раскрыты в моей статье «Бой будущего» опубликованной в журнале «Изборский клуб», №2 за февраль 2013 года. Здесь коснемся вкратце основных направлений вооруженного конфликта.
Характерными чертами облика этого вооруженного конфликта для противников будут, первое, способность воздействовать рассредоточением сил на поле боя и расширением масштабов самого поля боя на всю территорию противника. Второе, и это в большей мере будет касаться возможностей НОАК, способностью и возможностью ССО «за счёт окружающей местности и противника», в тылу противника создать статус главного военного инструмента воздействия на войска, инфраструктуру, население. Третье, это способность систем вести бесконтактные боевые действия с опорой на действия в тылу противника ССО, возможности разведки, и увеличенные возможности средств поражения по дальности и точности поражения целей. Традиционная армия, не имеющая сил и средств, для борьбы с ССО, с авиацией и ВТО противника, и не имеющая в своем распоряжении достаточно мощные ССО, авиацию и доступное по цене ВТО, в современных условиях обречена на поражение. Четвертое, это изоляция района боевых действий, через воздействие на инфраструктуру и население противника, с целью лишения поддержки войны и войск населением. В современных условиях, как сегодня считается, не обязательно уничтожать войска в открытом противостоянии, захватывать территорию и население, важно лишить противника воли к сопротивлению, а какими способами это будет достигнуто, это уже второй вопрос.
Главная особенность в том, что будущая война будет вестись, прежде всего, с целью уничтожения государства, как субъекта, народа, как этноса, как культурной целостности, за захват территории и ресурсов.
Что касается России, то воздействию будет подвержена вся территория станы, включая и территорию европейской части, при этом варианте, слабость ее армии, неправильный вектор ее развития, потребует увеличения потерь в личном составе армии, да и потерь среди гражданского населения, что поставит страну в который раз в тяжелейшее положение. Ведь в этом варианте Китаю нужны будут уже ресурсы России, чтобы противостоять США, а это уже борьба за территорию. Как итог этого противостояния для России, ей уже сложно будет сохранить свою целостность, вследствие значительной убыли населения, и вследствие избавления от наличия на своей территории войск «союзников», и других негативных последствий, даже при достижении победы в этой войне.
При выборе в союзники Китая, России придется воевать на два фронта. На Востоке и Севере с Японией, США и Великобританией, на Западе с США и государствами, входящими в блок НАТО. Характер и масштабы вооруженной борьбы будут аналогичными рассмотренным ранее, с той лишь разницей, что применение высокоточного оружия со стороны противника будет масштабнее, а само оружие более точное и дальнобойное, в том числе и при применении обычных артиллерийских систем. И в этой войне не может повториться сценарий предыдущей войны, когда СССР громил противников поодиночке, сначала на Западе, а потом на Востоке. Придется отражать агрессию по всем направлениям, и одновременно оказывать всестороннюю помощь бывшим республикам СССР. В этой войне республикам бывшего СССР придется выбирать, или лишиться своего суверенитета и быть захваченными, или совместно с Россией разгромить врага. Что касается Украины, то захват и передача ее территории Польше очевиден. Что касается республик Центральной Азии, они, под воздействием экстремистских сил в Афганистане, Пакистане, Иране, подвергнутся насильственному расчленению и превращению в оккупированные территории без какого бы либо права на идентичность. Что касается Кавказских республик, то и им придется сражаться за свою территорию и отстаивать свой суверенитет, в противном случае они могут быть поглощены Турцией и Ираном.
Вторая глобальная угроза заключается в глобальном изменении климата на планете, о котором уже не только говорят, а и реально фиксируют эти изменения с предоставлением реальных сроков их происхождения. Независимо от его направленности, для огромных масс населения и целых государств, встанет вопрос выживания и вопрос перемещения населения в те районы, где возможно выживание. Эту угрозу можно сформулировать, как угроза перераспределения и изменения существующих границ государств, а значит и перераспределение населения, ресурсов, возможностей, суверенитетов, элит, промышленности и всего, что обеспечивает существование человечества. И эта угроза действительно глобальна, и является первостепенной для России с ее главным ресурсом – ее территорией.
Третья глобальная угроза, это угроза глобального экономического кризиса, как нам показывает история, выход из которого может быть только через глобальную войну. Глобальная война может вестись только с глобальным противником, которым и является сегодня Россия, независимо от того, перешла она на капиталистический путь развития, или пытается сохранить остатки социализма. Глобальная война может быть только между глобальными противниками, а их в современном мире только три, это США, Китай и Россия. Выбор при таком раскладе, невелик и уже рассмотрен выше по тексту. Для России даже не в этом главная угроза, а в развитии других направлений обеспечения энергетической независимости стран (сланцевый газ, гидранты), которым Россия экспортирует углеводороды. Снижение доходов, внутренний кризис неплатежеспособности населения и страны в целом, особенно по продовольственной безопасности, когда на закупку продуктов из ВТО уже не останется средств, а свое сельское хозяйство разрушено, поставит Россию в тяжелое положение, особенно в условиях отражения агрессии.
Четвертая глобальная угроза, это необходимость для всего мира в новой технологической революции, в переходе на так называемый очередной технологический уклад. И эти переходы, исходя из истории, сопровождались вооруженными конфликтами и мировыми войнами. Одними из причин были в первую очередь экономические проблемы, то есть массовая безработица и необходимость привлечь массы народа для выполнения несложной задачи, бесплатно отдавать свою жизнь во имя войны за светлое будущее. И эта угроза реальна, так как с технологическим развитием происходит развитие и техническое, а значит, массы народа лишаются своих рабочих мест. Выходов из этого кризиса обеспечения людей средствами к существованию есть только два, или всеобщая война, или коммунизм в том его смысле, что каждому по потребности, а значит, государства должны взять на себя обязательства содержать свое лишнее население до его перепрофилирования по другим направлениям. Думаю, что правители миром выберут войну, это дешевле и экономичнее.
Пятая глобальная угроза, заключается в распространении экстремизма и терроризма, но она не является на самом деле глобальной, так как ее решение всецело зависит от политической воли и решимости руководителей государства. Да и глобальная война не может быть спровоцирована силами экстремистов и террористов, так как есть много эффективных способов решения данной проблемы.
Таким образом, для России существуют внешние глобальные угрозы, а есть и внутренние угрозы национальной безопасности, и внутренние угрозы, несмотря на их кажущееся на первый взгляд несущественное значение, являются для России определяющими. Пути же решения и преодоления, коротко рассмотренных угроз, нужно и будем рассматривать отдельно, это темы уже других статей.
А локализовать рассмотренные угрозы, можно только имея соответствующую угрозам военную мощь России.
Эксперт ИА REX, генерал-майор, кандидат политических наук Сергей Канчуков
Комментарии читателей (0):