Кризис идёт по регионам. Многие уже подошли к черте, за которой — экономическое положение Греции и других проблемных стран Европы.
Перечислим их: Чечня, Ингушетия, Дагестан, Северная Осетия, Чукотка, Тыва, Забайкальский край, Еврейская АО, Вологодская, Кемеровская и Мурманская области.
Интересно, что почти все эти регионы являются приграничными.
Северокавказские республики, традиционная территория политической и экономической нестабильности нашей страны, находятся под сильным влиянием международного исламского фактора. Кризисные явления здесь развиваются не первый год, но раньше их пытались микшировать увеличением потока денег из федерального бюджета. Как они «осваивались» — общеизвестно и уже неважно. Важно, что теперь на дворе кризис и этот поток будет сокращаться.
Забайкальский край, Еврейская АО, Тыва — восточные территории, испытывающие на себе давление соседнего Китая, Здесь нет развитой промышленной базы и экономика ориентирована, прежде всего, на использование природных ресурсов.
Чукотка является ближайшей к США российской территорией, но вряд ли алеуты Аляски влияют на её пятидесятитысячное население больше чем известный житель Лондона, так что далее на ней не задержимся...
Мурманская область граничит с Финляндией и Норвегией, но интересна, скорее, последней. Как с точки зрения морских ресурсов, так и использованием технологий добычи природных ископаемых в условиях Севера.
Остаются две внутренние области, Кемеровская и Вологодская, объединенные, прежде всего, металлургической направленностью региональных экономик, переживающих заметный спад производства. Об этом подробнее.
В условиях кризиса, вынужденного ограничения потребностей и запросов населения, последовательно начинают буксовать целые отрасли промышленности. Разоряются мелкие и средние предприниматели. Снижается потребление машин и оборудования. Справедливости ради отметим, что это не внутрироссийский процесс, а проявление в нашей стране мировых тенденций.
Застой машиностроения приводит к кризису металлургии, делающему нерентабельной добычу угля. И вот уже шахтеры готовы снова стучать касками по Горбатому мосту.Пока еще до этого не дошло, но дело времени!
Однако во время кризиса девяностых страна еще была достаточно закрытой, и внешнее влияние в регионах сказывалось очень незначительно.
Теперь же ситуация иная. Итак, международный фактор...
Во-первых, это официальные кредиты, которые будут готовы выдать территориям опекающие их зарубежные «кураторы». Как это делается сейчас в других частях мира. Так Катар выдал Италии миллиард долларов, закрепив тем самым арабское влияние на юге Европы.
Теперь мы вправе ждать предложений от исламского мира и для республик Северного Кавказа. Исламские деньги с радостью займут место, освобождающееся после сокращения финансового потока из Москвы.
С таким же предложением Китай может обратиться к регионам его традиционного интереса. И это не только пограничные территории, но и упомянутая Кемеровская область.
Точно так же возможно сотрудничество Норвегии и Мурманской области в части оформления официальных кредитов.
Отметим, что все обозначенные зарубежные партнеры не имеют сейчас ограничений в свободных ресурсах и легко могут справиться с оформлением интересующей их нашей долговой кабалы.
Во-вторых, это скупка становящихся убыточными предприятий. Норвегия готова будет приобрести предприятия Кольского полуострова, обеспечив себя сырьём и стратегически вложив имеющиеся финансовые ресурсы.
Исламский мир поддержит средние и малые компании братьев по вере на русском Кавказе. А «Кто девушку ужинает, тот её и танцует». Так что любовь к благодетелям будет разрастаться в широких народных слоях.
Китай с удовольствием приобретает по миру активы дешевеющих компаний, и ситуация в России не представляет для него уникального случая. Традиционный интерес Поднебесной в нашей стране — это не производства, а ресурсы. Но нефть и газ принадлежат крупным, в основном государственным, корпорациям. Для скупки они практически не доступны. А вот лес, уголь, руда находятся в руках частного капитала. С ним договориться легче. И здесь сразу могут появиться свои аспекты. Это нас может беспокоить кризис угольной промышленности, перспектива остановки шахт и безработица в шахтерских поселках. Для Китая это уже не будет существенным.
У новых хозяев будут свои опробованные методы. Повысить рентабельность производства можно, снизив зарплаты работникам и ухудшив условия работы. В случае производственных конфликтов с нынешним персоналом не будет составлять труда привезти несколько тысяч рабочих из самого Китая и определить их в лес или в шахту. При этом жить они могут, не выходя с производства, которое можно обнести колючей проволокой, выставив по периметру охрану. Примерно по такому принципу работают китайские предприятия в Африке. Какая разница?!
Замедление экономического роста Китая идет не так активно, и новые энергоресурсы его экономике еще какое-то время будут нужны. А затем, когда предприятие окажется нерентабельным, оно может вообще не работать, закрытое на замок до лучших времен. Сохранять так часть накопленной на сегодня валютной массы может оказаться привлекательней, чем хранить в облигациях госзайма США!
А вот нашим властям в скором и весьма возможном будущем придется выбирать: или усмирять бунты собственного населения против новых зарубежных хозяев (а на Кавказе, напротив — ими же организованные), или на международном уровне с этими хозяевами разбираться. Последнее будет особенно мучительно.
Описанные сценарии уже начинают реализовываться. И вопрос здесь в реакции правительства Медведева на складывающуюся ситуацию.
Нужна экстренная программа государственного вмешательства, кредитования регионов, участия в управлении кризисными компаниями и изъятия их в государственную казну.
Но на практике все делается прямо наоборот.
Министерство финансов Антона Силуанова, планируя бюджет, перекладывает на регионы все больше и больше финансовой ответственности за реализацию социальных программ без обеспечения её с федерального уровня.
Экономический блок Аркадия Дворковича постоянно твердит о необходимости новой волны приватизации, и, как заклинание, повторяет тезис о «привлечении зарубежных инвестиций». В этой ситуации продажа активов за рубеж становится самоцелью, а не средством решения экономических проблем.
Трудно ждать от нынешнего правительства осмысленных шагов по управлению кризисными явлениями в регионах, если уже более полугода эти самые регионы вынуждены существовать в режиме самовыживания.
Последствия же такого бездействия выльются в необходимость уже не экономических, а политических и силовых решений. Но принимать их вынуждены будут, видимо, совершенно другие люди.
Дмитрий Солонников — политолог, Санкт-Петербург, специально для ИА REX
Комментарии читателей (0):