Современным революционерам стоит поучиться у Ленина: эксперты

Оптимальную тактику борьбы с властью предлагал классик революции Владимир Ильич Ленин в заметке-инструкции «Задачи отрядов революционной армии». Это было в начале 20 века. Изменилась ли тактика действий революционеров в XXI веке, разбирались эксперты ИА REX.

Григорий Трофимчук, политолог:

Надо начать с того, что в XXI веке пока ещё не видно ни одного настоящего революционера, нового Ленина — ни в одной стране, включая Венесуэлу. Это всё те же адепты старого века и старых, адекватных ему, методов. Различные российские активисты с «левой» резьбой сегодня применяют уличную тактику, похожую на тактику большевиков начала XX века. Цветные революции — также из этой, старообрядческой массовой тактики. Однако времена изменились, и это изменение должно неизбежно повлиять на сам формат низовой борьбы.

Никто, как в своё время Ленин, судя по всему, ещё не задумывался над аналогичными простыми и внятными инструкциями по массовому противодействию власти — причём не на уголовном уровне, связанном с изготовлением самопальных бомб и других очевидных нарушениях закона. Не подошли к осознанию очевидных вещей даже глобалисты. К примеру, одной из наиболее реальных, в современных условиях, массовой акцией является тотальный отказ небольших городов от оплаты регулярно растущих расценок в квитанциях ЖКХ. Это достаточно сложно организовать, однако эти действия не подпадают ни под какие уголовные санкции. То есть, весь город как бы говорит: да, мы готовы оплачивать действующий на данный момент тариф, однако все его дальнейшие «индексации» с данного месяца оплачивать не будем, так как за все эти годы мы убедились в том, что улучшений нет. И мэрия будет вынуждена пойти на финансовую жертву, чтобы иметь, по крайней мере, то, что имеет на данный момент, в противном случае она не получит и этого, тем более если начнёт вписывать в квитанции растущие долги и проценты.

Причём, речь идёт даже не о России, так как современная Россия является точной копией Германии, Франции и любой другой «цивилизованной европейской страны». Универсальные методы нового века должны работать везде, а не только там, где «созрела революционная ситуация».

Основой актуальной массовой тактики в XXI веке является чёткое понимание того, что печатать подпольные листовки, выводить на улицу толпу уже не надо: это слишком накладно, организационно сложно и в целом бесполезно (движение «белая лента» это иллюстрирует достаточно чётко).

Достижение политических целей вообще без применения такого механизма как «толпа» — вот главное политическое искусство наступившего века. Информационная сфера (социальные сети и т.д.) является всего лишь частью общей тактики, которая ещё никем не осмыслена, но давно просится в дело.

Если российская власть сможет профессионально оценить вызовы нового века, то сможет сработать на опережение и предупредить новые виды атак на Кремль. Но власти, как всегда, не до этого: она считает, что ударить Удальцова палкой по голове пока что вполне достаточно.

Ростислав Ищенко, политолог, президент Центра системного анализа и прогнозирования:

Если считать революцией не дворцовый переворот, но открытое выступление (мятеж) против действующей власти, то методы и задачи никогда не менялись.

Во-первых, всегда надо было либо уловить момент, когда власть делегитимировалась в глазах собственного народа, либо искусственно организовать такую делегитимацию. То есть надо было добиться ситуации, в которой у власти не оказалось бы защитников (классический пример — Николай II в феврале-марте 1917 года, которого не так свергали, как никто не защищал). Кстати сейчас в таком же положении находится на Украине Янукович. Его, правда, пока не свергают, но, если завтра начнут, то никто, даже личная охрана, не будет защищать.

Во-вторых, мятежникам, которые, в случае удачи, станут революционерами, всегда необходимо иметь организационное ядро (штаб) и несколько боевых отрядов, которые должны составить скелет мятежа. Если ситуация оценена мятежниками правильно, то мясо на этот скелет нарастёт моментально.

В-третьих, необходимо с первых же минут мятежа парализовать (а лучше захватить) центральные органы государственной власти, установить контроль над связью (в том числе мобильной и правительственной) и над электронными СМИ.

В-четвёртых, тактика должна быть наступательной, инициатива должна постоянно оставаться в руках мятежников, а события должны развиваться быстро. Желательно уже к исходу первых суток мятежа, максимум к исходу вторых, победить и стать полноценными революционерами.

В общем, всё по Ленину, с поправкой на место и время. Кроме того, сейчас, учитывая, что правительство любой страны, кроме военных сверхдержав (чья международно-правовая легитимность обеспечена внушительным ядерным арсеналом), панически боится применить силу даже к небольшой организованной группе мятежников, прущей прямо под пули, это значит, что уже нет необходимости выводить на улицы большие толпы. Достаточно сравнительно небольших отрядов, но состоящих из готовых на всё, идеологизированных бойцов (боевиков), имеющих чёткую задачу, грамотно руководимых и координируемых штабом.

Я не рассматриваю здесь особый случай растянутых во времени мятежей, получивших название «цветных революций», поскольку для их реализации нет необходимости ни в каких условиях, кроме наличия у внешнего спонсора (как правило, из числа сверхдержав) времени, ресурсов и желания организовать мятеж в данное время и в данном месте. Фактически в последнем случае мы имеем дело не с внутренним мятежом (революцией), а с внешней агрессией, без объявления войны, закамуфлированной, под внутриполитическую борьбу.

Леонид Савин, политолог, главный редактор информационно-аналитического издания «Геополитика»:

Безусловно, тактика изменилась. Новые технологии помогают решать различные задачи гораздо оперативнее, в том числе, для свержения действующих властей. Не нужно гонять курьеров с ресурсами или информационными сообщениями, деньги можно передавать с помощью банковских трансферов, а послания в закодированном виде пересылать по е-мэйл и даже вбрасывать в интернет пространство. Например, Луи Бим, один из разработчиков концепции фантомных ячеек сопротивления, предлагал использовать медиа ресурсы для вербовки и пропаганды, в то время как другой уровень должен был заниматься оперативной работой.

Тот же интернет стал и базой знаний — в нём можно найти различные пособия по организации беспорядков, забастовок и создания взрывных устройств. Опять же, как я указал в своей недавней статье о кибердиссидентах, виртуальное пространство вовсю сейчас используется для раскачивания режимов как извне, так и изнутри. Нужно также обратить внимание на такой фактор, как мобильность, начиная от транспорта — в любых революционных действиях логистика имеет важную роль; заканчивая передачей информации и координацией действий.

Хотя следует учитывать и то, что для подавления бунтов и мятежей возможно применение тех же методов. Однако самое главное то, что изменилось сознание. Информационная эпоха оказала настолько эффективное влияние на умы людей, что любые революционные или псевдореволюционные действия не возможны в отрыве от медиасреды и новейших систем связи.

Юрий Юрьев, политконструктор:

Как видим, читая Ильича, Шарп с его теорией переворотов — лишь последователь, и «арабская весна» — может поучиться у Ленина в теории. А на практике — «революции» последних лет были успешны лишь при внешней поддержке, как правило — НАТО. Революционеры XXI века ничем не превзошли революционеров века XX с точки зрения мощности и эффектности переворотов. Хотя если считать успехом стремление убивать поменьше, то революционеры ХХI века гораздо более успешны, чем в веке прошлом.

Что же касается тактики, технологий и оперативной работы, воздержусь от предметного обсуждения, поскольку публикация подобных соображений вне науки может быть сочтена экстремизмом. А наука к революционерам не вхожа, они сами себе и наука, и искусство, и даже совесть. В этом революционеры всех времён и народов схожи, они могут безнаказанно назвать себя революционерами лишь после политической победы, а до этого — они лишь люди, отстаивающие определённые идеи.

Михаэль Дорфман, публицист (Нью-Йорк, США):

Был ли Ленин революционером? Он себя считал таковым, однако, по сути, ленинизм — это теория и практика захвата и удержания власти, не обременённая никакими идеологическими или философскими компонентами. В этом качестве, ленинизм годится для всех — правых и левых, белых и красных, зелёных и голубых, революционеров и реакционеров. И эта теория ленинизма неоднократно доказана на практике, потому усмешку вызывает апломб комментария по поводу дилетантства или экстремизма. Ленин сумел захватить и удержать власть в Российской империи. Никого равного ему по стратегическому мышлению там не нашлось.

У Ленина было много учеников и очень многие внимательно изучали его опыт, далеко не только революционеры. Вероятно, и нынешние революционеры изучают опыт Ленина, пытаются взять пример. Русская революция сумела «поставить Россию на дыбы», разрушить старую государственную машину и создать на её месте новую. Несомненно, что это была революция, но революционные перемены осуществляли другие люди. Ленин и его товарищи лишь следили за тем, чтобы революция не вступала в конфликт с их властью. Позже советская власть постепенно отступала от революционных принципов, но неизменно была верна чистому ленинизму.

Революции XXI века далеко не всегда следуют ленинизму, поскольку не всегда стремятся к захвату власти. Да и общество сильно изменилось. Технология сегодня даёт маленьким группкам, объединённым лишь общими лозунгами, возможности влиять на огромные иерархические системы. Революция становится сетевой, а непременный компонент ленинизма — профессиональные революционеры — вовсе не нуждаются в иерархической организации, как во времена Ленина.

Что происходит после революции — это другой вопрос. Как правило, революции пожирают своих детей. После революций на арену выходит совсем другой тип людей, не участвовавших в революции. Они и определяют историю. В Русской революции это тоже произошло. Блестящий и незаменимый стратег революции Ленин оказался неуместным как послереволюционный диктатор, а его соратники, победившие в Гражданской войне, оказались политическими карликами, не сумевшими противостоять Сталину. Однако это уже другая история.

Даниэль Штайсслингер, журналист и переводчик (Израиль):

Принципиально нового ничего нет, есть только использование технологий — интернета, GPS и т.п. Задача, как тогда, так и сейчас — дезорганизация тыла противника и нападения из-за угла на силы охраны режима.

Сергей Сибиряков, координатор международной экспертной группы ИА REX:

Всё поменялось кардинальным образом. Нет таких как в начале 20 века массовых партий и общественных движений. Тотальный электронный контроль. Но главное отличие не в технологиях XX и XXI века. Те революционеры из XX века были вооружены передовой на то время идеологией, представляющей систему философских, экономических и социально-политических взглядов, концептуальные воззрения относительно познания и преобразования мира, о законах развития общества, природы и человеческого мышления, о классовой борьбе, о строительстве социалистического общества. Сегодняшние революционеры в основном всё-таки «безоружные» в идеологическом плане и не могут предложить народу видения будущего устройства общества. А поэтому их деятельность представляется мне деструктивной. Хватит уже действовать по принципу «весь мир насилья мы разрушим, ...а потом...». Сначала опишите концептуально, в чём вы отличаетесь от сегодняшней власти и что собираетесь делать, а потом уже зовите за собой.