Удар по Днепропетровску оставляет Трампу шанс на «перезагрузку» Запада. Воспользуется ли?

Несколько соображений о вчерашнем беспрецедентном событии, меняющем обстановку не только «на земле», но и в высоких военных и политических штабах.

Первое. Почему возникли разночтения, что это за ракета? И почему поначалу все решили (включая автора этих строк), что это МБР – межконтинентальная баллистическая? Потому, что ракет средней дальности (РСД) с разделяющимися головными частями (РГЧ) не только у нас, но и ни у кого в мире не было. С РГЧ – только стратегические ракеты. А поскольку автономных боевых блоков, как видно на разошедшемся в Сети видео, — шесть, то стали сразу же говорить о новой ракете «Рубеж» именно с шестью боевыми блоками. Позабыли, правда, что шесть блоков и у «Стилета». А у «Воеводы» (она же, по версии НАТО, «Сатана») – десять, но всё снаряжать не обязательно. Тем более, что там ещё множество отвлекающих «болванок» летит, создающих помехи и дезориентирующих систему ПРО.

Другой момент - гиперзвук. Ставший знаменитым «Кинжал» - моноблок воздушного базирования; с наземным базированием гиперзвуковой баллистики тоже ещё не было. В заблуждение были введены даже специалисты. Всё прояснилось только, когда выступил президент – Верховный главнокомандующий Владимир Путин и всё разъяснил. Правда, один нюанс. В НАТО и в Киеве знали, что применяется именно баллистический комплекс, США были оповещены в автоматическом режиме по системе снижения ядерной опасности за полчаса до старта. И в свою очередь передали информацию сателлитам по НАТО и в украинскую столицу. Однако не сообщается, были ли переданы самой американской стороне уточняющие данные по конкретному типу ракеты, учитывая, что по оценкам специалистов, «Орешник» - это новый образец вооружений, разработанный буквально с нуля за два года с небольшим. То есть работа над ними стартовала с началом СВО, и следовательно российское руководство уже тогда имело чёткое представление о том, что будет или может происходить далее в рамках военных действий.

Ну, и удару «Орешником» предшествовали «Кинжалы», уничтожившие установки ПВО. Не только в Днепропетровске, но и ещё на двух аэродромах, в том числе выбранном для базирования F-16 (кстати, вы о них, читатель, что-нибудь слышали с момента поставки, кроме уничтожения уже от одной до пяти машин, причём, в воздухе – единственной?). В числе целей, ликвидированных ещё перед ударом по «Южмашу», говорят, ЗРК Patriot, прикрывавший как раз пункт базирования F-16.

Второе. Договор о ликвидации ракет средней (от 1 тыс. до 5,5 тыс. км – В.П.) и меньшей (от 500 км до 1 тыс. км – В.П.) дальности, подписанный в 1987 году в Вашингтоне и вступивший в силу с июня 1988 года, прекратил существование в 2019 году. Тогда 1 февраля президент Дональд Трамп объявил о начале процедуры выхода США из этого договора, под предлогом американских обвинений в адрес России, как выяснилось, несостоятельных, в нарушении договора путём разработки ракеты дальностью якобы более 500 км. Претензии предъявлялись ещё в президентство Барака Обамы, но реализовал их Трамп, что подтверждает существование в США так называемого «двухпартийного консенсуса», под который шифруется централизованное управление стратегией из единого центра, контролирующего обе ведущие партии. Это уточнение – чтобы без иллюзий сейчас, когда Трамп возвращается. (Как избранному президенту, ему сейчас в полной мере, наравне с Джо Байденом, поступают все документы, включая доклады разведки и спецслужб, поэтому разговоры о «неожиданности» для него разрешения на удары по России – «в пользу бедных»).

Таким образом, не ударяясь в исторические детали, отметим, что у России имелось полное право разрабатывать любые РСД; систему контроля и ограничений развалили не мы. Нам пришлось на это реагировать, обеспечивая собственную безопасность. Президент в своём обращении подчеркнул, что пуск «Орешника» по Днепропетровску – испытательный, испытание завершилось успешно, и впредь такие испытания будут проводиться всякий раз, когда ВСУ станут наносить удары вглубь российской территории западным ракетным вооружением. Но украинское население будет предупреждаться о месте удара, чтобы его заблаговременно покинуть. Поскольку противостоять «Орешнику» никакая система ПВО не может, распространение информации об ударе никак не повлияет на его эффективность.

Третье. Президент, подчеркнувший, во-первых, что с началом применения западных ракет по России конфликт перешёл из категории локального в категорию глобального (то есть мировой войны), а во-вторых, что комплекс (пока) был применён в неядерном снаряжении, ни словом не обмолвился о том, будет ли предупреждаться о наших испытательных ударах население тех стран НАТО, которые своими совместными действиями с Киевом подпадают под обновлённую российскую ядерную доктрину. То есть мяч вместе с пищей для размышлений находится на западной половине поля. Кстати, уточняющий штрих от одного из украинских Telegram-каналов:

А вот другой, вчерашний штрих от другого такого канала, характеризующий тот же самый ракетный эпизод:

Запад понять можно: он оказался в цугцванге. Отползти, отменив решение по ударам – потерять лицо. Продолжить эскалацию – она неизбежно подведёт к порогу полноценного, а не «в элементах», глобального конфликта. Но вот входить в его положение нельзя. Понятно, что простого решения нет. Однако Запад предупреждали, и в дилемму этой ловушки между утратой гегемонии и риском физического уничтожения он угодил сам. Причём, даже не угодил, а целенаправленно в эту ловушку заползал, в расчёте на то, что Россия даст слабину. Запад просто ещё не встречался с ситуацией, когда слабины не будет, ибо привык принимать за такую слабину любую добрую волю, которая, по его мнению, является сигналом, что оппонент «спасовал», и его можно «дожимать». «Вместе» - это не в логике Запада, в этой логике есть место только «или – или».

Четвёртое. Есть ли у Запада выход из этой ситуации без потери лица? Да, есть; эту возможность ему создают итоги выборов в США, позволяющие Трампу сделать вид, что его собственные ошибки с ДРСМД, а также нынешнее визирование им эскалации - целиком и полностью вина Байдена. И что сам он готов к «перезагрузке». На самом деле это не так. Повторим, процедура передачи власти в США организована таким образом, что действительные «сюрпризы» от старого президента новому – из области фантастики. Просто Трампу, который рассчитывал свой «чистый лист», с которого он начнёт, в одних параметрах, придётся существенно умерить аппетиты и пыл, ибо изначальные переговорные позиции у него будут иные, существенно худшие, чем предполагалось. Ничего не поделаешь: реальность быстро меняется, и к ней приходится либо адаптироваться, либо её ломать. И этот выбор Трамп уже будет делать сам, без оглядки на пенсионера Байдена.

На самом деле всплывают факты, что если кто мог и не знать, то это сам Байден. По ряду утечек, в момент объявления разрешения на удары, он находился в самолёте. Двигался в Рио-де-Жанейро, на саммит «двадцатки», из Лимы, с саммита АТЭС. В Лиме он встретился с китайским лидером Си Цзиньпином и ни словом не обмолвился об этом решении. По прилёте же в Рио, атакованный журналистами с вопросами об ударах, не нашёл ничего лучшего, чем убежать от них в джунгли – эпическая картинка, обошедшая практически все мировые СМИ. Если эти факты сопоставить, то складывается предположение, что центр принятия решений в США, который и раньше находился отнюдь не в Белом доме – там им лишь придавали видимость легитимности, уже открыто ушёл в «автономное плавание» от официальной политической власти. Иначе говоря, открытым остаётся вопрос, заострённый именно в эти дни. Кто на самом деле принимал решение о ракетах, если лидеры Великобритании и Франции собрались в Париже, объявив, что будут продавливать Байдена, Байден повстречался с Трампом, после этого улетел в Латинскую Америку, где не сам, а за него это решение объявили в момент его воздушной изоляции. И при этом уточнили, что оно три дня, как уже принято.

Почему этот вопрос так важен? Потому, что реальный разговор может быть только с теми, кто решение принимал. Если это не Байден, то и не Трамп тоже. А значит, оказавшись, наконец, в Белом доме и приступив к переговорам, Трамп будет не формировать собственные установки, а получать их в готовом виде со стороны. Понятно, что теперь, после всего произошедшего в эти дни, условием любых переговоров с Западом должна быть деэскалация с возвращением конфликта в статус локального. Ибо глобальный конфликт ведётся не с Киевом, а уже официально с Западом. То есть Трампу придётся отзывать решение по ракетам. Или опровергать, что оно вообще было, сваливая всё на байденовских исполнителей, а также на Зеленского. Один из них – уходящий советник по национальной безопасности Джейк Салливан - как раз в эти дни засветился заявлением, что у Украины есть всё необходимое для ведения военных действий, кроме одного: необходимого количества живой силы в окопах. И это вопрос к Киеву, а не к Западу.

И если Трамп в этом вопросе находится в зависимости от чьей-то воли, то получит ли он разрешение вести разговор по существу, а не так, как он вёл его в 2018 году с лидером КНДР Ким Чен Ыном? Требовал «денуклеаризации», не давая в ответ гарантий (не был уполномочен?), после чего Ким был вынужден диалог прервать. В нашем же случае, надо полагать, Путин будет вообще разговаривать только с тем, кто уполномочен принимать решения, а не разводить демагогию вокруг того, почему они не принимаются. И если с американской стороны не будет превентивных гарантий полномочности Трампа как переговорщика, то зачем вообще встречаться? Для пиар-картинки, в которую превращается как вся западная внешняя политика, так и военные действия, как их ведут ВСУ?

Если читатель ждёт от автора этих строк ответов на поставленные им вопросы, то вынужден разочаровать. Ответа нет. В этом уравнении, которое с переходом на глобальный уровень трансформировалось в нечто, где неизвестных величин больше, чем заданных, очень многое с западной стороны уходит под ковёр совершенно непрозрачных процессов и решений. Всё зависит от того, какой конечный результат имеют в виду игроки, которые ввергли мир в эту «шахматную партию». А также от их адекватности и способности внести в этот ожидаемый результат коррективы, соответствующие реальной ситуации, которая, похоже, до прихода Трампа в Белый дом ещё не раз изменится. И у России сейчас есть всё необходимое, чтобы, перехватив инициативу, эти коррективы смодерировать.

Владимир Павленко