Вместо «Великой Армении» может появиться «Большой Азербайджан»

В расположенном в центре Манхэттена 36-этажном небоскребе «Тюркеви» («Turkish House») состоялась первая встреча президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана со своим иранским коллегой Масудом Пезешкианом. Она продолжалась всего один час, но эксперты обратили внимание, что партнёры провели диалог на турецком языке, в чём усматривается определённый многозначительный символизм.

Многие, прежде всего, ближневосточные эксперты, которые хорошо психологически чувствуют ситуацию, обратили внимание, что Иран на встрече с Эрдоганом в Нью-Йорке представлял президент Пешезкиан, этнический азербайджанец, который стал использовать, когда такое возможно, на официальных переговорах родной для себя азербайджанский язык. И на то, что его первая встреча с лидером Турции состоялась в здании турецкого дома «Тюркеви» тоже примечательно. В этой связи эти эксперты усматривают признаки охватывающего Иран, как и многие другие страны региона, кризиса национальной самоидентификации, на которой общества и государства строят субъективное восприятие самих себя и других.

С победой на президентских выборах в Иране Пешезкиана споры о тюркской идентичности стали выходить, если не на передний политический дискурс, то в сферу публичной плоскости. Хотя официальной статистики о тюркском населении Ирана публично нет, полуофициальные источники указывают на то, что по крайней мере 30 млн этнических тюрков проживает в различных регионах страны. Тюркское население Ирана подразделяется на подгруппы, такие как азербайджанские тюрки, туркмены, кашкайские тюрки и тюрки Хорасана. Среди этих тюркских сообществ самыми многочисленными являются азербайджанские тюрки, проживающие на северо-западе Ирана. Так, в стратегическом атласе Ирана, опубликованном Географической организацией Генерального штаба Ирана в 2014 году, отмечено, что персы составляют менее половины населения Ирана.

При определённых обстоятельствах в случае, если поляризации иранского общества станет проходить по этнической линии, такой фактор может приобрести значительную геополитическую подоплёку. Тем более, что проживающие в Иране тюрки сыграли значительную роль в иранской истории как один из основополагающих компонентов страны на протяжении веков. Таким образом, у Ирана есть два варианта: либо адаптироваться и восстановить новую идентичность, которая соответствует реальности, либо застревать в попытках пережить прошлое, что может привести к психосоциальному разрушению. По мнению турецких экспертов, сам факт того, что Пезешкиан находит поддержку со стороны духовного лидера Ирана Али Хаменеи, говорит о том, что его избрание было направлено на нивелирование этой проблемы. В свою очередь это означает серьёзный разворот в азербайджанских отношениях Тегеран-Баку, как и изменения в балансе сил в треугольнике Анкара-Тегеран-Баку. При этом в формуле так называемого пантюркизма пальма первенства может быть перехвачена Баку у Анкары, хотя турецкий политолог Хасан Октай, являющийся директором Центра стратегических исследований Кавказа в Анкаре, утверждает, что Пезешкиан является «проектом Ирана, который осуществляет в регионе геополитический прорыв».

«Я думаю, что смерть бывшего президента Ибрахима Раиси не была трагической случайностью, а стала результатом политического убийства, покушения, — заявил Октай бакинским СМИ. – Это был предупреждающий сигнал. Власти Ирана поняли его и, дабы не подвергать систему угрозам радикальных изменений, привели к власти Пезешкиана, пользующегося безусловной поддержкой народа. Я считаю, что государственные структуры Ирана избрали Пезешкиана, чтобы предотвратить сценарий превращения страны в новую Сирию или Ирак и не допустить её распада».

Октай грамотно чувствует тренд возможного развития событий в регионе, но, не случайно пытается повернуть всё в сторону только Турции. А между тем, в реальной политике уже действуют проекты «Западный Азербайджан», предусматривающий возврат Азербайджана в Ереван, Гюмри и других армянских территорий. При этом не исключается и передача Азербайджану части турецких районов на юго-востоке страны (Карс). Остаётся, правда, пока только на бумаге, и проект «Большого Азербайджана», предполагающего объединение закавказского северного Азербайджана с южным, иранским. Вспомним и то, как в Баку относительно недавно обсуждалась идея изменить название страны на Северную Азербайджанскую Республику с намёком на возможную реализацию идеи азербайджанского единства.

В Турции не исключают такого сценария развития событий, хотя публично власти это не поощряют, ведь есть опасения, что поддержка на государственном уровне «сепаратистов в Иране» может обернуться для Анкары тоже более серьёзными последствиями, ведь есть и проект Турецкого Курдистана. Так что, похоже, впереди нас ждёт каскад очередных серьёзных событий, охватывающих Ближний Восток. Нужно к этому готовиться.