Переговоров не будет: какие последствия у террористической атаки под Курском?

Каких целей добивается Киев, начав террористическую операцию в Курской области? Мнения на этот счёт зарубежных СМИ демонстрируют некую общую логику, в той или иной мере присущую оценкам событий. Упор на американской «двуличности», когда одновременно якобы и «ограничивают» Киев в применении вооружений своего производства по «коренным» российским регионам, и продолжают военную и финансовую поддержку, делает китайская Global Times (GT). При этом подчёркивается, что именно США ответственны за нынешнюю эскалацию конфликта, которая перечёркивает перспективы мирных переговоров, к которым Китай готовился после недавнего визита главы украинского МИД Дмитрия Кулебы. В связи с этим отметим, что единственным официальным заявлением американской стороны стали слова пресс-спикера Пентагона, что Вашингтон, напротив, «не видит» никакой эскалации, оставляя за Киевом право самому принимать решения о целесообразности тех или иных действий. При этом прозвучало, правда, пока не до конца внятно, что США не возражают против ударов поставленным ими оружием по российской территории. Вслед за Вашингтоном на официальном уровне эту линию поведения подхватили в Берлине, по сути приветствовав немецкие танки на пространстве бывшего СССР. Десятилетия денацификации, как видим, не смогли уничтожить реваншистские настроения, подогреваемые тотальной, по всему Западу, русофобской истерией.

Обращает внимание, что в отличие от западных масс-медиа, в Китае освещение темы наступления ВСУ сведено к минимуму. Во-первых, предполагается, что это внутреннее дело России; во-вторых, представляется, что максимально извлекаются уроки из подготовки и хода СВО. В Китае прекрасно понимают зеркальность ситуации, которая может быть обращена против Поднебесной с помощью Тайваня. Из США прозвучало уже несколько заявлений о будущей «готовности» Пекина разрешить этот кризис силой к 2027 году. Их следует понимать так, что именно тогда Вашингтон и поспособствует развязке этого конфликта по «украинской» технологии, которая повторяется в деталях – от поставок вооружений до искусственного конструирования некоей «отдельной» нации и превращения острова в такой же «анти-Китай», как ранее Украины – в «анти-Россию». На этом Китай пытаются не то, чтобы спровоцировать – просто не оставить ему иного варианта, как не оставили его нашей стране на фоне прямых, серьёзных угроз нашей национальной безопасности. И тогда Пекину потребуется анализ уже военного опыта украинской операции, за которой китайская сторона без сомнения внимательно следит.

Какие версии украинского рейда на курском направлении выдвигают западные СМИ, создавая – скажем прямо – завесу «тумана» над подлинными целями действий ВСУ, которые к освещению, надо полагать, «не рекомендованы» вашингтонским агитпропом? Первое, о чём говорят, перекликаясь в этом с GT, только с диаметральной противоположностью, — о попытке укрепления Киевом будущих переговорных позиций. Ссылаясь на заявление советника Зеленского – Михаила Подоляка, уточняется, что удержание под контролем части территории российского региона предоставит Киеву возможность торга за территории, утраченные им с начала СВО. Как минимум, полагается, что тем самым киевский режим получил бы рычаги влияния на Россию в ходе переговоров. Такая точка зрения в корне противоречит российской, изложенной зампредом Совбеза Дмитрием Медведевым. А именно: что провокация Киева в Курской области стирает все ограничения, которые Москва, руководствуясь принципом договороспособности, добровольно и в одностороннем порядке соблюдала в ходе конфликта. Ещё раз: в Китае отдают себе отчёт в том, что у России действительно развязаны руки, а фон, созданный провокацией, переговорам не способствует. Отрицательный результат – тоже результат. Разговор с Кулебой, как и турне спецпредставителя Ли Хуэя в Бразилию, ЮАР и Индонезию, это не впустую, это работа на перспективу, до которой еще далеко, но которая обязательно приблизится. Именно это, напомним, глава китайского МИД Ван И втолковывал Кулебе на трёхчасовой встрече в Гуанчжоу.

Второй момент, которому западные СМИ уделяют повышенное внимание, — предстоящие выборы в США и перспектива прихода к власти Дональда Трампа. Именно Трампу, как считают на Британских островах, Киев адресует месседж, что способен проводить наступательные операции. На самом деле, учитывая общее мнение, что за наступлением ВСУ стоит прежде всего MI-6 – по части планирования и Пентагон – по части боевого обеспечения и сопровождения, речь идеёт – и об этом открыто пишут украинские Telegram-каналы – о своеобразном ультиматуме российской стороне, выраженном повышением ставок в конфликте. Ими, кстати, упоминается и недавнее интервью киевского «серого кардинала» Андрея Ермака, которое характеризуется как попытка вернуть к жизни пресловутую «формулу Зеленского». С геополитической точки зрения, при действительном переходе власти в США к Трампу или при несогласии его с «нарисованным» ему поражением на выборах, как и при попытках не допустить его в Белый дом при помощи спекуляций на конституционных поправках, на Западе уже заготовлен некий план. И он предусматривает переход рычагов управления конфликтом из Вашингтона в Лондон. И присутствует, видимо, уверенность, что Трамп этому не помешает – не может или не станет. Западными экспертами, кстати, не исключается, что политический эффект, которого добиваются Киев и его хозяева, разбавлен и сугубо военными целями. Упоминаются, в частности, нанесение ущерба военной и энергетической инфраструктуре Курской области, а также попытки командования ВСУ вынудить нас перебросить войска из Донбасса, остановив там наступление, которое угрожает Киеву перспективой окружения всей славянско-краматорской агломерации и войсковой группировки ВСУ.

Рядом западных СМИ подчёркивается демонстрационный характер наступления ВСУ, которое не имеет долгосрочных перспектив и последствий; полагается, что главной целью является получение от Запада разрешения на полноценное использование поставленных вооружений по российской территории на стратегическую глубину. Собственно констатируется, что запрет уже нарушен нанесением ударов по Курской АЭС с помощью РСЗО HIMARS, а также применением бронетехники натовских образцов.

Во всём перечисленном списке доводов безнадёжно тонут два, действительно заслуживающих внимания. Первый: террористическая авантюра киевского режима призвана убедить столицы стран НАТО в «безответности» российской стороны. Тем самым Запад не только побуждается дать разрешение ударить по российским центрам за пределами приграничья СВО, но ему внушается мысль, что поскольку «ответка не прилетит», и красные линии можно переходить безнаказанно, НАТО самое время рассмотреть возможность непосредственного вмешательства. Почему это им потребовалось именно сейчас? Потому, что понятно: «ответка» на самом деле будет, в том числе, не исключено, российским контрнаступлением на территорию Украины, а в силе остаются весенние угрозы НАТО ввести на территорию СВО свои силы при прорыве украинской обороны. То есть нынешняя эскалация вполне может оказаться прологом ещё более серьёзного обострения с вовлечением в конфликт сил Североатлантического альянса. Эту угрозу превращения Украины в поле сражения между Россией и НАТО, кстати, четко уловили украинские паблики, критически настроенные к режиму Зеленского, обвиняющие его в фактическом превращении своей страны в «наёмника» Запада.

Второй фактор – главный, и о нём не распространяются вообще, только упоминают, причём, осторожно, методом от противного:

Вполне возможно, что украинская атака не является отвлекающим манёвром. Напротив, это может быть именно то, чем кажется: серьёзная попытка захватить и удерживать российскую территорию.

Насчёт «серьёзности» попыток можно поспорить, а вот в том, что касается «отвлекающего маневра», хотя эта версия и отметается, — по нашему мнению, в точку. Причём, взгляд в украинские же источники показывает, что эта мысль, которая западным СМИ «почему-то» не приходит в голову, вовсю эксплуатируется на самой «незалежной». Там не скрывают, ссылаясь даже на утечки из своей ставки, что удар на курском направлении отвлекающий и продолжается только в силу того, что выдворение ВСУ затягивается. Что не исключён ещё один такой же отвлекающий удар, скорее всего на Белгородчине, и в пользу этого свидетельствует как фиксируемое разведкой накапливание сил ВСУ по ту сторону границы, так и введение уже нашей стороной режима КТО. И что главный удар на самом деле спланирован на южном направлении – по Энергодару с целью захвата Запорожской АЭС и выхода вот с этими результатами, а не с участком Курской области шириной в 15 км, на «выигрышный» переговорный тренд. Причём, не исключено, что это сейчас так считается, а если бы вдруг у Киева это выгорело, то ставки были бы задраны ещё выше, о чём и поведал Ермак в интервью своим карманным СМИ.

Что в сухом остатке? На всех даже не переговорах, а разговорах о мире можно ставить крест; разрешение украинского кризиса осуществляется и в обозримом будущем продолжит осуществляться на поле боя, и никак иначе. Смена власти в США, даже в том случае, если Джо Байдена сменит в Белом доме Трамп, а не Камала Харрис, на эту ситуацию не повлияет. Если Трамп «упрётся», контрольный пакет управления Киевом со стороны Запада от Вашингтона окончательно перейдёт к Лондону, в ведении которого по меньшей мере его половина и так находится с момента торпедирования британской стороной Стамбульских соглашений. Цель – нанесение России «стратегического поражения» останется неизменной. Под нее рано или поздно будут сняты все ограничения на применение западных вооружений по всей территории нашей страны, куда они в состоянии дотянуться. Не исключено, что в британских элитных кругах, реализующих проект «глобальной Британии», успех в украинской кампании рассматривается в качестве условия реализации этого проекта. Скажем прямо. Расклад, связанный с перераспределением ответственности США с европейского ТВД на АТР, существенно повышает вероятность нашей большой войны с «объединенной» Европой. Перспектива - нескольких лет. (В настоящее время в СМИ на слуху 2029 год, но возможны и иные решения, связанные, не забудем, с «видами» США на конфликт в АТР в 2027 году). Ну и последнее. При развитии событий по этому сценарию, предотвратить которое может только решительный перелом на фронте, лишь вопросом времени становится ядерная эскалация. Шансов избежать её в этом случае практически не остаётся, и вопрос стоит так, как его поставил северокорейский министр обороны: ядерное применение не будет или нет, а кто и когда.