Хемингуэй – мастер. Хемингуэй – навсегда

Эрнесту Хемингуэю, кумиру советской интеллигенции, исполнилось бы 125 лет. Но в 61 год он застрелился в Айдахо, уверенный, что за ним следит ФБР. Ему не верили, его даже лечили от «мании преследования», но спустя годы, уже после его смерти, выяснилось, что за ним, действительно, следили.

Писатели делятся на тех, кто проводит жизнь в кабинетах, за столом (в некоторых случаях даже не выходя из комнаты), и на тех, кто, к примеру, сражается на войнах и сидит в тюрьмах. У Хемингуэя была одна из самых ярких биографий в истории. И его фамилия стала не только символом классной прозы, но и отчасти именем нарицательным.

Как я уже сказал, в СССР, в русском пространстве Хемингуэй имел абсолютно культовый статус. О, это были славные времена, когда, заходя в комнату, ты встречал фото бородатого мужчины в свитере крупной вязки. Это вам не современные слюнтяи с экрана. Хотя, безусловно, маскулинность Хэма отчасти была намеренно гипертрофированной и чуть напускной.

Говорить о его прозе можно долго. Возможно, я сделаю об этом большую статью. Пока же замечу, что в нынешние времена, в век избыточности, когда «все говорят да все не про то», говорят много, слишком много, проза Хэма поражает своей выверенностью и, конечно же, недосказанностью. О, Эрнест – мастер недосказанности, когда читатель сам дописывает текст. И соответственно у каждого читателя получается свой текст.

Хемингуэй – мастер. И, ясное дело, Хемингуэй навсегда. Пусть уже и не встретишь его фотографии в доме.