Трансформация БРИКС: от символической силы к реальному финансовому полюсу современного мира

БРИКС, если рассматривать её как институциональную структуру, очень важна на символическом уровне – это воплощение идеи сотрудничества между основными незападными странами. Вопрос в том, как можно было бы развивать БРИКС (и трансформировать, если необходимо), чтобы сделать её более реальной и эффективной политической, экономической и финансовой силой на глобальном уровне. Об этом размышляет программный директор Валдайского клуба Олег Барабанов.

В этом году Россия будет принимать саммит БРИКС. Он пройдёт в октябре в Казани. Сейчас наши правительственные круги, министерства и НКО готовятся к этому. Саммит считается ключевым внешнеполитическим событием года в России. И важнейший политический вопрос, на наш взгляд, будет связан с тем, как достичь большей солидарности между странами БРИКС, потому что организация расширилась – в неё были приглашены новые члены. Их лидеры будут присутствовать в качестве новых членов БРИКС, и им придётся адаптироваться к уже существующей повестке дня группы и самой структуре. Таким образом, солидарность членов является ключевой темой, которая может быть предложена Россией и получит развитие при других странах – председателях БРИКС в ближайшие годы.

На данный момент БРИКС, если рассматривать её как институциональную структуру, очень важна на символическом уровне – это воплощение идеи сотрудничества между основными незападными странами. Ежегодные декларации саммитов БРИКС крайне значимы в плане продвижения нового набора ценностей, принципов сотрудничества, справедливости и равенства в международных отношениях, борьбы с бедностью и так далее, а также как источник новых решений для незападных стран. Символическое значение БРИКС подчёркивается и тем, что сразу после 24 февраля 2022 года многие незападные страны выразили заинтересованность в присоединении к БРИКС. Раньше они этого не делали, но теперь, в полностью изменившейся геополитической ситуации, решили, что ради национальных интересов будет лучше стать членами главного незападного политического клуба.

Итак, символическая привлекательность и мощь БРИКС, вне всякого сомнения, является реальным фактом политической жизни современного мира. Вопрос заключается в том, как можно было бы развивать БРИКС (и трансформировать, если необходимо), чтобы сделать её более реальной и эффективной политической, экономической и финансовой силой на глобальном уровне. И с нашей точки зрения, для этого важно, повторю ещё раз, укрепление солидарности между странами БРИКС. Потому что, если международная структура может сейчас быть эффективной на глобальном уровне, её сила в нынешней ситуации подразумевает не только символические ценности, записанные в декларациях саммитов, но и реальную солидарность в политике и экономике.

По сравнению со многими другими форумами, например с G7, мы всё ещё находимся в начале пути. Несколько лет назад БРИКС запустила Новый банк развития. Это важный шаг (но только первый) на пути превращения группы из символической силы в реальную. Это сила, которая могла бы создать действительно незападные инструменты и механизмы для поддержки и укрепления стратегий и проектов развития в странах Глобального Юга и не-Запада.

В этом контексте одним из ключевых вызовов и одной из возможных стратегических целей на будущее является участие БРИКС в начавшемся процессе дедолларизации мировой финансовой системы.

Проблематика дедолларизации в последнее время всё более активно обсуждается в экспертном сообществе. Действия США и других западных стран по замораживанию российских активов и по их конфискации оказывают серьёзное воздействие на доверие других стран к долларовым финансовым инструментам. Растёт и в процентном, и в абсолютном выражении количество международных торговых сделок, совершаемых не в долларах, а в национальных валютах. Эта тенденция, по всей видимости, будет сохраняться и в среднесрочной перспективе.

С другой стороны, о дедолларизации как о желаемой цели говорят, особенно в незападных и развивающихся странах, уже долгое время. При этом ситуация в целом по большому счёту остаётся прежней. Можно ли сделать что-то в этой связи в изменившихся геополитических и геоэкономических условиях? Наличествует ли у стран глобального не-Запада и Юга достаточная политическая воля для этого? Поддержит ли тренд бизнес-сообщество в этих странах? Все эти вопросы представляются крайне важными.

В этом контексте естественный интерес обращён к деятельности и инициативам БРИКС в финансовой сфере. Я помню, как год назад, в преддверии саммита БРИКС в ЮАР, можно было наблюдать весьма интересную медийную и экспертную дискуссию. Суть её сводилась к тому, что в необратимо меняющихся условиях современного мира для БРИКС было бы желательно сделать качественно новый шаг в своей финансовой политике. И либо поставить среднесрочную цель по созданию единой валюты, либо же продумать механизмы по созданию валютной корзины из валют стран БРИКС, а также собственных платёжных механизмов и систем.

На фоне этих дискуссий реальные итоги прошлогоднего саммита БРИКС в Йоханнесбурге оказались на порядок более скромными. Если в политической сфере тогда БРИКС выдвинула действительно масштабную и амбициозную программу расширения своего состава, то по финансовым вопросам саммит ограничился лишь тем, что поручил министрам финансов стран-членов проработать вопрос о повышении эффективности расчётов в национальных валютах в торговле между членами БРИКС. Ни о какой единой валюте (пусть даже как об отдалённой цели) в официальных документах прошлогоднего саммита речи не было. Тем самым вышеупомянутые ожидания перед его проведением оказались крайне завышенными. И, по крайней мере на данном этапе развития, пожалуй, несбыточными.

Причина этого, на наш взгляд, состоит в том, что ни одна из стран БРИКС не готова отказаться от полного суверенного контроля над собственной валютой. И вряд ли эта ситуация изменится в ближайшее время. К тому же, как показывает опыт ЕС по введению евро, для того чтобы единая валюта была устойчивой и эффективной, необходима гармонизация бюджетных, налоговых и в целом финансовых систем стран-участниц. Думается, что для БРИКС на данном этапе развития и, вновь повторим, с уровнем солидарности, который порой не выходит за рамки символических ценностных деклараций, это также несбыточная пока задача.

Возникает вопрос: можно ли что-либо сделать в этой сфере, помимо облегчения использования национальных валют? Сейчас, перед российским саммитом БРИКС, можно наблюдать новую экспертную дискуссию на эту тему. Одно из предложений, которые сейчас озвучиваются, связано с введением в действие и распространением цифровых валют стран БРИКС. Пул этих цифровых валют в сочетании с пулом национальных платёжных инструментов (которые должны стать взаимосочетаемыми) и может стать тем первым шагом к реальному укреплению дедолларизации в рамках БРИКС и шире в незападном мире. При этом суверенный контроль над традиционными валютами стран БРИКС останется у них в полной мере.

Поскольку понятно, что одним из ключевых финансовых акторов незападного мира является Китай и от его позиции здесь будет зависеть очень многое, как предварительный вариант в этих дискуссиях предлагается использовать цифровой юань для расчётов в рамках программы «Пояс и путь». Поскольку все проекты этой программы в хорошем смысле слова китаецентричны и у Китая сохраняется достаточный контроль над инвестициями в её рамках, многие риски от превращения юаня в новую резервную валюту (связанные в том числе с негативным торговым балансом Китая с рядом крупных партнёров) не будут иметь серьёзного значения. При этом как площадка для контролируемой апробации цифрового юаня программа «Пояс и путь» может выглядеть вполне перспективной. И её опыт может быть использован и другими странами БРИКС в их эвентуальной стратегии по развитию своих цифровых валют.

Но насколько будут практически реализуемы эти предложения из текущего этапа дискуссии по дедолларизации, покажет будущее. Предстоящий саммит БРИКС в России даст первые ответы на эти вопросы.