Тем временем ЧСР обратилась за помощью к своим союзникам по Малой Антанте. Чехословакия была одним из арсеналов этого союза, с начала 1920-х годов она в большом количестве поставляла оружие (тяжелая, полевая и зенитная артиллерия, пулеметы, винтовки, боеприпасы) в Югославию и Румынию. В январе 1934 года начал работу Экономический Совет этого союза, который стремился установить взаимовыгодные торговые отношения между его членами. Прага была озабочена защитой своего промышленного импорта (в основном это был текстиль) и вывозе продукции сельского хозяйства из Югославии и Румынии, а также нефти из последней страны. Разумеется, кризис весьма существенно ударил по этой торговле, её обороты в начале 1930-х падали. Еще в июне 1936 года на конференции начальников Генеральных штабов стран, входивших в Малую Антанту, была зафиксирована готовность Румынии сотрудничать с СССР, если он выступит вместе с Францией. Положение Бухареста было особенно щекотливым. С одной стороны здесь не хотели портить отношения с Германией, а с другой — уже с 1934 года румынские политики начали понимать, что если Германия вместе с Польшей, а возможно и Венгрией разделит Чехословакию, затем может настать и черед Румынии, у которой также были территориальные проблемы в Добрудже с Болгарией и в Трансильвании с Венгрией.
Но и советско-румынские отношения оставались весьма сложными. Советское правительство категорически отказывалось возвращать вывезенный в 1916 году в Россию на сохранение золотой запас королевства. Бессарабия наряду с золотом была одним из самых болезненных пунктов диалога между Румынией и СССР. Срыв переговоров о заключении советско-румынского военно-политического соглашения, пролонгация польско-румынского союза и медленная, но неуклонная фашизация Румынии — все это негативно воспринималось в НКИДе. Бухарест был недоволен Москвой, а Москва — Бухарестом. Советско-румынская граница оставалась весьма неспокойной. Здесь нередки были столкновения с применением оружия, инициатором выступала румынская сторона. В 1936-1937 гг. наметился рост количества переходов на советскую территорию жителей оккупированной Бессарабии. Германия также не собиралась упускать из виду союзников Чехословакии по Малой Антанте. Практически все без исключения балканские правительства пытались проводить политику модернизации своей экономики — все эти попытки следует назвать неудачными. Огромную роль в этих неудачах сыграл кризис 1929 года. Одним из его проявлений в регионе стали ценовые ножницы между низкой стоимостью сырья и высокой — промышленных изделий.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
К началу 1930-х годов стало ясно, что местные программы индустриализации провалились, что привело к росту зависимости экономик всех балканских стран от торговли Германией, Австрией и Чехословакией. Германия в этом списке лидировала. К 1938 году на Германию приходилось 57,9% болгарского импорта и 63,6% экспорта, 31,1% греческого импорта и 43,2% экспорта, 48,5% румынского импорта и 35,9% экспорта. Товарооборот между Румынией и Германией в 1933-1937 гг. резко вырос — в 1937 году он достиг 300 млн. марок. 9 декабря 1937 года был подписан германо-румынский договор о поставках оружия в обмен на нефтепродукты. В течение первых 9 месяцев 1938 года Румыния получила право импортировать из Германии продукцию на 8 млрд. лей. 5 млрд. из них должны были быть потрачены на закупку германского оружия. Эта сумма составила 1/6 часть всего государственного бюджета королевства. Румыния в ответ должна была поставить на 8 млрд. лей нефть и нефтепродукты немецким подразделениям в Испании. Между тем уже в 1937 году королевство поставило в Испанию и Германию до 40% от годовой продукции своей нефтедобычи и 45% зерна и других продовольственных товаров.
Влияние Третьего рейха отразилось и на политическом спектре страны. В середине 1937 года был издан указ «О румынизации промышленных предприятий и учреждений и о переаттестации рабочих и служащих», который копировал положения гитлеровского рабочего законодательства. Теперь румын среди рабочих и мелких служащих должно было быть не менее 75% на предприятиях и учреждениях, и не менее 60% на административных должностях. К концу 1937 года наметились признаки финансового кризиса, начались инфляция и рост цен. Фашисты обвиняли в случившемся еврейский банковский капитал, который разоряет страну. На выборах декабря 1937 года железногвардейцы получили 15,8% голосов, а другие фашистские партии — 10,55% голосов. Это был заметный успех сторонников Германии.
Берлин укреплял свои позиции не только в Румынии. Германский импорт в Болгарию по ряду статей занимал господствующее положение. В 1935-1939 гг. по химической продукции ввоз в царство составил 59,8%, по дубильным веществам — 58,2%, по лекарствам — 74,6%, по металлическим изделиям — 57,2%, по средствам транспорта — 66,3%. Мощным оружием германской торговли были выгодные ставки финансовых кредитов. Укрепление германских позиций в экономике Болгарии шло за счет сокращения показателей британской торговли. То же самое наблюдалось и в Югославии. С 1933 по 1935 год югославский экспорт в Германию вырос с 33,5 до 61,4 млн. марок, что составило 13,9% и 18,6% вывоза Югославии. В 1935 году Германия заняла первое место в югославском импорте (751 млн. динаров) и экспорте (598,1 млн. динаров или 16,7%). В 1936 г. вывоз в Германию достиг 1 млрд. динаров. В 1936 году Германия прочно заняла первое место в списке внешнеэкономических партнеров королевства — 36% экспорта и 32,5% импорта. Только за первую половину 1938 года было организовано 10 германо-югославских кампаний с капиталом в 500 млн. динаров.
В среднем в 1936-1939 гг. на Германию приходилось 28,3%, в 1936-1938 гг. на Австрию 11,4% и на Чехословакию - 10,6% югославского экспорта. Из импорта на Германию в 1936-1939 гг. приходилось 34,8%, на Чехословакию – 10,9% и на Австрию – 9,2%. Разумеется, после аншлюса и подчинения ЧСР большая часть экономических связей Югославии с ЧСР и Австрией контролировалась Германией. Она контролировала уже свыше 56% ввоза в королевство. Вместе с экономическими показателями росло и политическое влияние Берлина в стране. Югославские дипломаты ставили в известность своих немецких коллег о подробностях встреч представителей Малой Антанты по чехословацкому вопросу.
Аншлюс и отсутствие внятной на него реакции в Англии и Франции были замечены и в Софии. Здесь в 1926 году в отставку было отправлено правительство Цанкова, которого сменил его единомышленник Андрей Ляпчев. В Болгарии начали укрепляться позиции германофилов. В июне 1928 года, разговаривая с новым британским представителем в Болгарии Джорджем Ренделом, царь Борис III признался — перед ним стоит простой выбор: Германия или Россия, так как Западной Европе явно не до Болгарии. Царь должен был считаться и со сложным внутриполитическим положением. На выборах в июне 1931 года блок Цанкова и Ляпчева потерпел поражение и к власти пришел лидер коалиции «Народный блок» из демократов, либералов и земледельцев ветеран болгарской политики демократ Александр Малинов, которого уже в октябре 1931 года сменил лидер Демократической партии Никола Мушанов. Политическая обстановка оставалась напряженной. Относительно свободные выборы 1931 года не привнесли стабильности.
19 мая 1934 года был осуществлен военный переворот. Часть офицеров объединилась в тайное общество – «Военный союз», он и стал организационной структурой, обеспечившей успех переворота. Армия во главе с полковником Дамяном Велчевым, отличившимся еще в перевороте 1923 года против Стамболийского, без особого труда поставила под свой контроль столицу и основные города страны. Это бы упреждающий удар, который должен был предотвратить возвращение к власти Цанкова. К середине 1930-х г-н профессор был уже убежденным сторонником нацистов и главой Народного Социального движения – болгарского аналога НСДАП. Новое правительство во главе с членом «Военного союза» полковником запаса Кимоном Георгиевым было диктаторским, но не фашистским. Велчев стал неофициальным советником премьера. Пребывание этих военных у власти было недолгим. Они попытались провести ряд перемен во внутренней и внешней политике и распустили террористическое крыло ВМРО, опираясь на армию и умеренных членов македонского движения.
Разгром македонского движения прошел в течение нескольких недель, и был, к удивлению многих, относительно легким. Впрочем, это не означало разгрома организации – её структуры перешли в подполье и через несколько лет возродились. Положение монарха, возлагавшего надежды на Цанкова, было шатким, но он постоянно наращивал свое влияние. Вопреки мнению Бориса III, Георгиев взял курс на установление добрососедских отношений с Югославией и установил дипломатические отношения с СССР. Оба этих акта были горячо поддержаны большинством болгар. В 1935 году царь Борис заявил о восстановлении полноты власти монарха и начал менять премьеров. В апреле Георгиева заменил ген.-л. Пенчо Златев, вскоре его сменил Андрей Тошев, и, наконец, в ноябре 1935 года правительство возглавил личный друг царя – Георгий Кёсеиванов. Борис пытался выйти из версальских ограничений в отношении вооружений и связывал надежды с Германией, но не хотел обострять отношения с соседями, Англией и Францией. Болгария оставалась пассивным игроком на Балканах.
Правительство Румынии поначалу отказывалось от каких-либо обязательств по отношению к пропуску советских войск через свою территорию, сославшись на союз с Польшей, но потом заявило о готовности изменить свою позицию в зависимости от действий Парижа и отношения к чехословацко-германскому кризису Варшавы. Несмотря на весенне-летнее сближение с прогитлеровской Польшей, король пытался сохранить свободу политического выбора и маневра. В конце 1937 года Кароль II лично заверил генерала Гамелена, что Румыния пропустит советские войска через свою территорию. Впрочем, это не означало окончательного решения. Тогда же король провел чистку верхов армии. В отставку было отправлено 400 старших офицеров и генералов, которые придерживались антигерманской ориентации. Кароль II открыто готовился к перевороту. На весну 1938 года была намечена еще одна чистка. В марте 1938 года во время австрийского кризиса Румыния провела частичную мобилизацию своих войск на западной границе. После этого, как оказалось впоследствии, преждевременного решения Бухарест предпочитал уже не торопиться. 18 марта 1938 года король встретился с германским посланником и заявил ему, что давно считал аншлюс неизбежностью и относится к случившемуся положительно.
Румыния находилась в глубочайшем политическом кризисе. В 1930-1940 годах здесь сменилось 25 глав правительств и 390 перемещений министров. Парламентские выборы в декабре 1937 года в очередной раз доказали невозможность формирования правительства на основе парламентского большинства. Ни одна из 13 партий и 53 мелких политических группировок не набрала большинства, формирование коалиции также исключалось. Выборам предшествовала кампания насилия, развязанная местными фашистами против придворной камарильи, евреев и венгров.
Правительство Татареску получило только 36% голосов, в то время как «Железная гвардия» – 16% (в 1932 г. – 1,2%), а другая ультраправая национал-христианская партия Октавиана Гоги – 9%. Фашисты и их союзники явно набирали силу. Выборы убедили Кароля, что время традиционных партий если не ушло, то уходит в прошлое. В результате 29 декабря 1937 г. монарх решил сформировать правительство во главе с Гогой. Его союзником стал другой тяготеющий к фашистам политик — Александр Куза. С другой стороны, «железногвардейцы» явно выходили из-под контроля, они создали собственные «команды смерти», которые совершали убийства и демонстрировали свою силу. Успех фашистов на выборах явно насторожил короля. Все это происходило на фоне негативных тенденций в экономике. Добыча нефти в 1936-1937 гг. достигла своего пика – примерно 8 млн. тонн, но затем начался спад – расследованые источники истощались. Уже в 1938 году добыча упала до 6 млн. тонн. Нефть в основном шла на экспорт, и сокращение добычи немедленно сказалось на уровне государственных доходов.
В начале года советский полпред в Румынии встретился с новым премьером — Гога убеждал дипломата в том, что хочет добрососедских отношений с СССР и что стремится защитить румынского крестьянина от евреев, не имеющих прав на румынское подданство. Неудивительно, что уже 1 января 1938 года Гога в поздравительной телеграмме Гитлеру заявил о своей «непоколебимой решимости поддерживать хорошие и сердечные отношения с Германией». В начале года Кароль II в интервью «Daily Mail» заявил: «Слово «диктатура» меня не пугает». Уже 10 февраля 1938 г. кабинет Гоги-Кузы был распущен, и Кароль II сформировал «личное правительство» во главе с патриархом Мироном Кристей. Король не нуждался в кандидатах в диктаторы, он хотел установить режим личной власти. Одной из первых в поддержку переворота выступила Варшава. Заявление польского МИД гласило: «Историческая эволюция Румынии находит в Польше сердечный отклик».
Конституция 1923 года была отменена, 21 февраля был опубликован проект новой, а уже 24 февраля она была принята на референдуме. Вся полнота власти переходила к монарху. За нее проголосовали 4 283 395 чел., против — всего 5 413. Король-диктатор был популистом, он публично называл себя «первым крестьянином, первым рабочим и первым чиновником» своего королевства. Разумеется, ему нужны были только исполнители, а не союзники. До определенного момента он надеялся, что фашисты и коммунисты будут истреблять и ослаблять друг друга, но рост влияния первых становился все более заметным.
В мае 1938 года был организован процесс над лидерами «Железной гвардии». Кодряну и его сторонники получили по 10 лет каторжных работ. Разгром руководства железногвардейцев был вызван исключительно претензиями Кодряну и его окружения на высшую власть в стране, но низовые организации, а также радиостанция легионеров были оставлены. Правительство не хотело портить отношения с Германией. Идя по пути создания фашистской диктатуры в Румынии, её монарх вовсе не хотел тесно связать себя с одной из противостоящих друг другу в Европе сил. Тем более при весьма непрочном контроле над все более радикализирующимися румынскими политиками. В этой обстановке Кароль II опасался сделать неверный выбор и постоянно колебался.
В ночь с 5 на 6 февраля 1938 года советский полпред в Румынии Ф.Х. Бутенко оставил свой пост и бежал, опасаясь обвинений в шпионаже. Предатель добровольно давал показания румынским спецслужбам по всем вопросам, которые касались его служебной деятельности, после чего был переправлен в Италию, где активно сотрудничал с фашистами, пропагандируя идеи Гитлера. Эта история не могла не сказаться на взаимоотношениях СССР и Румынии. 12 марта 1938 румынский представитель в Москве обратился к главе своего правительства с отчетом о состоянии советско-румынских отношений, которые, по его мнению, были «не самыми дружественными». Предлагалось пойти на ряд мер, которые могли бы поднять уровень доверия, в том числе снять проблему мелких инцидентов на Днестре и решить вопрос о переговорах по проблеме воздушного моста из Москвы в Прагу. Максимумом уступок Бухареста относительно возможной помощи Чехословакии в этот момент было разрешение на пролет 40 самолетов СБ-2, купленных Прагой в Советском Союзе, но не советской авиации. 4 апреля 1938 года эти самолеты совершили перелет из Киева в Ужгород. 4-5 мая 1938 г. прошло заседание Постоянного совета Малой Антанты в гор. Синайя. Представители Югославии и Румынии рекомендовали Праге пойти на уступки Германии. Союзные обязательства Белград и Бухарест готовы были признать только в случае выступления Венгрии. Результатом этой встречи стало усиление внешнеполитической изоляции Чехословакии и укрепление польско-румынского союза.
9 мая о результатах совещания в Синайе на встрече в Женеве поставил в известность Литвинова министр иностранных дел Румынии Николае Петреску-Комнен. Он настаивал, что королевское правительство настроено на дружбу с СССР и нуждается в советском представителе, говорящем по-французски, который мог бы получать информацию о постоянно меняющейся обстановке. «Говоря прозой, — иронично заметил Литвинов, — это значит, что мы должны иметь в Бухаресте человека, который мог бы выслушивать заявления и предложения Румынии, когда та сочтет нужным их делать нам. Отсюда вывод, что в данный момент Румыния ничего еще нам не предлагает». 18 мая он сообщил представителю СССР, что Малая Антанта гарантировала Праге поддержку на случай выступления Венгрии. Бенеш предпочел истолковать результаты встречи в Синайе как успех. Президент явно лукавил.
Айрапетов Олег
Комментарии читателей (0):