Ирано-израильский конфликт вызвал в Польше размышления об иерархии геостратегической значимости различных регионов и, соответственно, влиянии происходящих в них событий на мировую политику. В ряде заявлений польских политиков, дипломатов, экспертов и публицистов сквозит обида на то, что Ближний Восток с легкостью перебивает повестку «украинского вопроса», столь «важного для Варшавы». И это на фоне того, что после начала специальной военной операции на Украине у Польши вроде бы появился шанс «войти в первую лигу стран-членов Европейского союза», а её авторитет «стал ещё большим благодаря географическому положению и военному потенциалу». Но стоило Ближнему Востоку снова чихнуть, как весь мир вздрогнул.
«Благодаря своему стратегическому расположению на стыке трёх континентов этот регион находятся в центре внимания мировых держав, таких как США, Россия и Китай, – пишет одно из польских изданий. – Соревнования за него проходят с участием местных держав, таких как Турция, Израиль, Иран и Саудовская Аравия. Масла в огонь (почти в буквальном смысле) подливают находящиеся на Ближнем Востоке жизненно важные запасы нефти и природного газа. А поскольку речь идёт о пустынных пространствах, отдельные государства хотят контролировать реки и их источники, насколько это возможно. Разновекторные политические интересы усугубляются религиозными, культурными, этническими и клановыми различиями. Стремление приобрести и укрепить влияние на местном и глобальном уровнях не способствует быстрому и гладкому разрешению конфликтов не только с Израилем в главной роли, но и других, происходящих в регионе».
Как подчеркнул в эфире телеканала TVN24 высокопоставленный сотрудник канцелярии президента Польши Войцех Колярский, комментируя ирано-израильское столкновение, Ближний Восток – это «такой регион мира, где пересекаются различные геополитические интересы, поэтому то, что там происходит, оказывает влияние на весь мир и на безопасность во всем мире». По мнению Колярского, с «американской точки зрения, сектор Газа и Ближний Восток являются приоритетом», в то время как «вопрос войны на Украине, имеющий решающее значение для Польши, может отойти на второй план». Шанс на возвращение «украинского вопроса» в центр мировой политики Варшава видит в том, чтобы связать в единый пакет оказание помощи Израилю, Тайваню и киевскому режиму. Однако не похоже, чтобы в Вашингтоне, на который так рассчитывают польские политики, сложился консенсус по этому поводу. Влиятельные республиканские эксперты прямо говорят о необходимости для США сосредоточиться исключительно на жестком противостоянии с Китаем, после чего для американцев Европа и её проблемы, в частности украинский конфликт, не будут иметь значения.
«Неизвестно, выиграет ли Запад соперничество с Китаем и его союзниками, но даже в случае погони за победой ему придется претерпеть далеко идущие изменения, – подчеркивает польский аналитик Марек Будзиш. – Изменения в результате поражения будут более глубокими, поскольку мы потеряем свободу, но и без того они могут оказаться крайне болезненными, особенно для западноевропейцев, привыкших жить в стабильном и безопасном мире. С этой точки зрения президентство Дональда Трампа, которое может вынудить сделать такой выбор (сосредоточенность США на Китае – прим. С.С.), представляется катастрофой».
Иными словами, Польше после ухода американцев из Европы придётся определиться со своим местом между ЕС и Россией при том, что свои лучшие карты поляки без всякой пользы для себя уже сбросили под стол. Варшава могла бы попробовать сыграть в игру, которую более-менее удачно разыгрывала Турция, укрепляя позиции региональной державы, сделать это даже лучше Анкары. Но тогда Польше нельзя было вступать в жёсткую конфронтацию с Москвой, сжигать политические и дипломатические мосты. Понятно, что в отличие от Турции, не входящей в Евросоюз, польское правительство более ограничено в манёврах. Однако членство в ЕС не помешало выстроить грамотную политику Венгрии, поддерживающей диалог с Россией и выступающей против военной и финансовой накачки киевского режима.
Искусственное повышенное внимание Брюсселя и Вашингтона к Украине привело к тому, что украинские политики стали воспринимать себя большими европейцами, чем поляки. В результате Польша для киевского режима превратилась во всего лишь «транзитную территорию» для дальнейшего продвижения на Запад. В этой ситуации эффективным ходом для Варшавы может стать разворот на Восток, возвращение к своим славянским корням.
Известный польский ученый, литературный теоретик Мария Янион, ушедшая из жизни в 2020 году, отмечала в своих работах, что Польша не является Западом, потому что «Запад сам знает, где он». С одной стороны, писала она, полякам свойствен постколониальный менталитет, они чувствуют себя неполноценными, бедными и отсталыми по сравнению с «прекрасным Западом», называя себя периферией. С другой стороны, заметна «мессианская гордость и чувство превосходства над варварским Востоком». Польские «уникальные заслуги и страдания» будто бы дают им право поучать «гнилой Запад», выступая в роли оплота традиций и древних ценностей. Но в этом беге между Востоком и Западом поляки «даже не застряли посередине», и такое подвешенное положение не даёт им справиться «ни с болезненными страницами собственной истории, ни с ценностями либеральной Европы». Сейчас Польша допустила серьёзный политический крен в сторону Запада. Но западноевропейцы не воспринимали и не будут воспринимать славянские народы равными себя. Выравниванием перекоса движением на Восток, восстановлением контактов с Москвой и Минском, Евразийским экономическим сообществом Варшава получила бы шанс укрепиться в Евразии в целом и Евросоюзе в частности.
Стремидловский Станислав
Комментарии читателей (1):