Из нынешнего мирового кризиса нет солидарного, «общечеловеческого» выхода

Крупный французский геополитик и публицист Александр Дель Валль, сторонник концепции «пан-Запада», соединяющей Россию с Европой, близкой к позднесоветским и постсоветским адептам «европейского проекта», выступил со статьей, в которой указывает на разворот мира к деглобализации, ускоренный конфликтом на Украине. Автор рассматривает текущие тенденции на примере экономических связей, и именно по этой причине собственно об украинском конфликте речи не ведет. Однако в конце статьи делает многозначительный вывод, что «Если вы не позаботитесь о геополитике, геополитика позаботится о вас... За ваш счет!». В этом наблюдается определенный контраст с реальностью, ибо общая картинка, которую нам предлагают, в целом сводится к двум основным конкурирующим полюсам – США и Китаю, а также промежуточному «болоту» из «государств-оппортунистов», мечтающих воспользоваться этой конкуренцией в своих интересах. Маленькая оговорка: рядом с Китаем автором рассматривается еще и группа «государств-негодяев» (некое подобие памятной «оси зла»), в которую автор формально Россию не вписывает, но участников и не перечисляет. Для обозначения общности этой группы с нашей страной, а также с Китаем, используется аргумент санкций, введенных против этих стран Вашингтоном и Брюсселем. Таким образом, видится чересчур противоречивое прочтение деглобализации, вынесенной в заголовок, по сути как блокового противостояния коллективного Запада с коллективным Востоком, заинтересованными свидетелями которого выступают те самые «оппортунисты», которые сгруппированы в два крупных кластера – участники БРИКС и государства Латинской Америки. Африка не упоминается вообще, даже в контексте того самого БРИКС, невзирая на «коренное» членство в нем ЮАР и приобретенное – Эфиопии. Дихотомия между Западом и Востоком (хотя вот этими терминами автор их не называет) сводится к дилемме США или Китай. Подчеркивается происходящее между этими странами размежевание, параметры которого никак не затрагивают геополитическую сферу, а ограничиваются вопросами рынков и взаимного доступа на них:

В 2024 году Вашингтон принял новые меры экспортного контроля и инвестиционные ограничения, направленные на снижение зависимости американской экономики от китайской в сфере дефицитного сырья и ограничения доступа Китая к стратегическим технологиям. Американский закон «о чипах и науке» запрещает крупные инвестиции в Китай и другие «проблемные страны».

…Активность в сфере слияний и поглощений между Китаем и западными рынками падает. Пекин, реальный соперник США во всех сферах влияния, в свою очередь делает все возможное, чтобы меньше втягиваться в производственно-сбытовые цепочки Запада, и наращивает усилия по получению большей автономии в стратегических технологиях, отдавая предпочтение полупроводникам.

Главным «оппортунистом» признается Индия, которая поддерживает связи и с Россией, и с США. Здесь, пожалуй, в виде исключения, наблюдается необъявленный зигзаг в геополитику, ибо китайско-американская дихотомия меняется российско-американской, явно благодаря упоминанию о закупках Дели вооружений у Москвы, несмотря на членство не только в БРИКС (ШОС, как и Африка не упоминается), но и в Quad. По мнению автора, «оппортунисты», в списке которых он перечисляет еще Бразилию, Турцию, Саудовскую Аравию и Эмираты, не столько действительно являются «нейтральными», сколько «хотят поддерживать отношения с превосходящими их экономиками, чтобы максимизировать свое дипломатическое влияние».

Кстати, очень показательная в статье оценка Анкары:

Турция продолжает играть важную роль в украинском вопросе, продавая Киеву дроны, и при этом выступает против некоторых санкций в отношении России.

Вот так, ни словом о «всяких там» миротворческих Стамбулах. Дроны врагу в обмен на смягчение санкций. Недаром говорят, что цинизм – высшая форма откровенности.

Эта «картинка» нашим поборникам-европеистам «в помощь», поскольку из нее следует абсолютная и безоговорочная западная центричность таких же поборников в Европе, с которыми долгие годы связывались безосновательные надежды на разрыв Старого света с США. Пожалуй, нигде, как здесь, столь откровенно за последнее время не предпринималось попыток собрать воедино все европейское и слить его с Вашингтоном и в целом англосаксонским миром в обход нашей страны. Так и напрашивается «формула Бжезинского» - «против России, за счет России, на обломках России». Только подход к этой формуле осуществляется через экономику и этим маскируется. Все разговоры о российско-европейском альянсе «против США», которые эта публика вела ранее, следовательно, велись ради отвода глаз и стратегической дезинформации тех в Москве, кто сам был рад обманываться и, дорвавшись до власти, клевал на европейскую «приманку». Место нашей страны в такой мировой системе – исключительно в подсанкционном положении; подразумевается, что условием изменения этого статуса служит геополитическая капитуляция – в виде процитированного выше финального вывода. Почему так? Потому, что в представлениях даже таких авторитетных представителей «пан-Западного» направления, как Дель Валль, США являются «органическим», главным, стратегическим союзником. А Россия – сугубо «приобретенным», второстепенным, на жестких условиях утраты, точнее, сдачи своей самости и принятия коллективной западной. В переводе на язык геополитики, которого автор так избегает, это означает то, о чем президент России Владимир Путин говорил в интервью Такеру Карлсону: что целью Запада является сталкивание нашей страны в своих интересах лоб в лоб с Китаем. Целиком или по частям. Вот тут и выясняется, что подразумевается под «деглобализацией» на самом деле, слишком «резиновым» оказался этот термин. Если в нашем понимании, это формирование многополярности с выходом глобального Юга (именно его автор отождествляет с «оппортунизмом») из-под влияния Запада, то Дель Валль, явно подыгрывающий современной западной риторике, в «лучших» колониальных традициях воспроизводит формулу Сэмюэля Хантингтона «The West vs. the Rest». Здесь угадывается все та же «десятирегиональная» модель Римского клуба, в которой Запад – главный бенефициар и мировой центр, ошибка которого состоит в разбазаривании технологий и вполне поправима, если грамотно работать с «оппортунистами». Прежде всего отсечь от них «негодяев». Поскольку разговоры о евразийской оси Россия – Китай – Иран - КНДР, противостоящей Западу, стали расхожим местом не только в заявлениях, но и в официальных западных документах, вроде доклада американского Национального совета по разведке, постольку очевидно, что отделение от «негодяев» Москвы и Пекина здесь весьма условная дань политкорректности. Не более того.

В чем основная ущербность авторской методологии, раскрывающая ее именно колониальный характер? В полном отсутствии какого бы то ни было обращения к цивилизационной и тесно с ней связанной проектной проблематике. «Рационализаторский» подход, который находится в основе либерализма и, шире, либерально-социалистического (леволиберального) консенсуса утверждает глобальный унифицирующий «мейнстрим». И вот здесь впору вести речь о грандиозном подлоге в области теории, который развернул практику, дав ход нынешней, второй глобализации. Если основатели теории модернизации – социологи Эмиль Дюркгейм и Макс Вебер – век назад объясняли природу современного им западного общества достижением определенного «промежуточного» этапа – Модерна, светского, индустриального уклада, то их эпигоны из третьей четверти XX столетия – Дэниэл Белл, Уолт Ростоу и упомянутый Бжезинский, посчитав, в общем-то небезосновательно, исторический ресурс Модерна исчерпанным, провозгласили будущее общество «постиндустриальным», то есть постмодернистским, и даже «технотронным». Но лукаво упаковали это нововведение в прежнюю теорию модернизации, хотя даже терминологически корректнее было бы назвать процесс строительства такого общества, который мы сейчас и наблюдаем, «постмодернизацией». Именно на этом подложном фундаменте стоит будто бы «общепринятая», но несовместимая с традицией, формула трансформации «традиционных» обществ в «рациональные» через «переходные». Причем, это не шутка, ее нельзя недооценивать, ибо эта формула содержится во многих программных документах ООН, оставляя за бортом международной легитимности и даже международного права любые иные модели развития. Пример унификации «прав человека», вокруг которых Россия и Китай ломают копья с Западом уже продолжительное время, доказывая, что та или иная трактовка неотделима от цивилизационной традиции, показывает, что Запад от нее отказываться не собирается. И намерен всячески препятствовать любым коррективам в международно-правовой и документальной базе.

Таким образом, Дель Валь предлагает градацию мира на Запад, по умолчанию «продвинутый», и «негодяйский» Восток. В «переходе» между ними застрял «оппортунизм» глобального Юга. Тем самым как раз и воспроизводится, уже в практической плоскости, вышеуказанная триада. «Традиционный» Восток оппонирующий «рациональному» Западу, мобилизует против последнего «переходный» глобальный Юг, встречную борьбу за который Запада автор ассоциирует с прогрессом. Хотя на самом деле речь идет о конкуренции не иерархически выстроенных, а равноправных моделей развития, о том, что Восток, вопреки западной обструкции, явил миру альтернативный проект, лишающий Запад гегемонии и потому неприемлемый для глобалистских западных элит. Иерархия же вместо горизонтали здесь выстраивается исключительно в конъюнктурных интересах, не имеющих ничего общего с объективным отражением действительности. Простой пример: там, где эта унифицирующая конъюнктура требует подрыва национальных иерархий сквозь государственные границы, тем же Западом активно, и опять на уровне документов ООН, применяются горизонтали «глобального гражданского общества» и «глобального бизнеса». Именно они вставлены ключевыми звеньями в социальную модель так называемого «устойчивого развития».

Что в сухом остатке? Сто лет назад эту развилку мир уже проходил. Первая глобализация, черту под которой должно было подвести разрушение империй в Первую мировую войну, обернулась деглобализацией благодаря России, подарившей миру шанс Октябрьской революции 1917 года. Проект «глобального человейника» тогда рухнул потому же, почему он рушится сегодня. Без России у этого проекта нет надежной ресурсной базы, а пускать в него Россию на паритетной основе Запад, обложивший нас санкциями и тогда, и сейчас, не готов. Не для того этот проект затевался. Тем более, что подобный паритет Западу предлагали и Николай II в виде «мировой финансовой системы», и Владимир Ленин в виде предъявленного Генуэзской конференции плана мирового развития. В первом случае нас банально обманули, сыграв на комплексах монархии; во втором, понимая отсутствие таких комплексов у большевиков, план попросту отклонили. История в очередной раз заходит на новый круг, солидарного выхода из которого в интересах всего человечества не может быть до тех пор, пока Запад существует в его нынешнем виде и статусе. Порох снова приходится держать сухим, иного, к сожалению, не дано.