26 ноября в южнокорейском Пусане пройдут трехсторонние переговоры глав МИД Китая, Японии и хозяев саммита – Южной Кореи. Помимо «широкого» формата, предусмотрены и двусторонние встречи сеульского министра Пак Чина с китайским Ван И и японской коллегой - Ёко Комикавой. В южнокорейском внешнеполитическом ведомстве уточнили, что ожидается обмен мнениями по широкому кругу вопросов. Конкретики при этом избегают; ограничиваются разговорами о трехстороннем сотрудничестве. Однако вскользь проскакивает тема и северокорейского разведывательного спутника, запущенного 21 ноября, который Сеул собирается привязать к военно-техническому сотрудничеству России и КНДР.
Фабула, в которую включен этот сюжет, закручена в Сан-Франциско встречей лидеров Китая и США Си Цзиньпина и Джо Байдена. Поскольку она прошла на полях саммита АТЭС, на котором присутствовали японский и южнокорейские главы – премьер-министр Фумио Кисида, который провел с председателем Си отдельную встречу, а также президент Юн Сок Ёль, понятно, что их американская сторона об итогах проинформировала в первую очередь. После этого Юн отправился в турне по Европе с посещением Лондона и Парижа и в преддверие прибытия в британскую столицу дал интервью The Telegraph, в котором главной из изложенных мыслей стало возможное «недовольство» Китая укрепляющимся военно-техническим взаимодействием Москвы и Пхеньяна. Южнокорейский лидер утверждал, что Пекин рискует «репутацией», включаясь в эту ось «трехстороннего сотрудничества», которое, по его словам, «нарушает Устав ООН и резолюции Совета Безопасности, а также другие международные нормы». Явно адресуя свои откровения китайской стороне, Юн Сок Ёль назвал причиной собственного стремления к взаимодействию с Западом усиление напряженности в отношениях Сеула с КНДР, а также обострение в Южно-Китайском море (ЮКМ). Были приведены и более общие глобальные доводы – военные действия на Украине, а также война между Израилем и ХАМАС на Ближнем Востоке. По сообщениям с переговоров Юна с британским премьером Риши Сунаком, с британской стороны были высказаны «понимание» и «солидарность» с Сеулом в связи с «ракетной угрозой» Пхеньяна. А также «озабоченность» все тем же военно-техническим сотрудничеством КНДР с Россией, с которым однозначно связывают успешный запуск северокорейского спутника не только западные, но и южнокорейские политики и СМИ. Заодно подписали «Декларацию Дпунинг-стрит», вызвавшую возмущение Китая в связи с упоминанием в ней Тайваня, а также Восточно- и Южно-Китайского морей.
Исходная картина будет неполной, если не упомянуть, что в канун поездки Си Цзиньпина в США Москву посетил его ближайший доверенный посланник – зампред Центрального военного совета (ЦВС) Чжан Юся, а вскоре после возвращения китайского лидера в Пекин, туда прибыл спикер Государственной думы Вячеслав Володин. Такая вот сеть двух- и многосторонних контактов, которые все вертятся вокруг итогов саммита АТЭС в той его части, которая связана с переговорами лидеров Пекина и Вашингтона; остальное на этом форуме, если честно, мало кого интересовало.
Какая «картинка» вырисовывается в этом уравнении, где неизвестных параметров больше, чем заданных? Прежде всего, в центре переговоров Си и Байдена стояла – не могла не стоять – тема Тайваня, и шеф Белого дома подтвердил готовность США и дальше остров вооружать. Но при этом подтвердил приверженность принципу одного Китая, то есть не рискнул поставить под сомнение фундамент, на котором китайско-американские отношения выстраиваются с самого 1979 года, когда сторонами были взаимно открыты посольства. Одновременно тайваньские СМИ, которые действуют по команде, развернули бурную кампанию поддержки Байдена в планах вооружения острова, и интересный разворот произошел в избирательной кампании по выборам главы администрации («президента»). Оппозиция между собой не договорилась, поэтому кандидата не два – ДПП и Гоминьдан («зеленые» и «синие») – а три: ДПП, Гоминьдан и Новая партия - «третья сила», шансов не имеющая. Такая диспозиция открывает путь кандидату от правящей ДПП, действующему замглавы администрации («вице-президенту»). Но при этом, как очень тонко подметили некоторые практикующие эксперты, остается вопрос о будущем раскладе в парламенте. ДПП хоть и сохранит «президентский» пост, скорее всего не получит преимущества, позволяющего запустить процедуру провозглашения «независимости». Или все-таки получит? Вот это, на наш взгляд, вопрос вопросов.
Что, как представляется, происходит? Сразу оговоримся, это сугубо авторская версия, не подкрепляемая источниками и публичной аналитикой, которые, однако, вообще жизнеспособных версий не выдвигают. Столкнувшись с принципиальной позицией Си Цзиньпина, Байден пытается совершить обходной маневр на тайваньском направлении. И он потому подтвердил, что США признают остров частью материкового Китая, и их подопечные при любом исходе выборов не будут нарушать статус-кво. Дал гарантии. Формально тайваньский вопрос таким образом выведен из увязки с политикой Пекина на российском и иранском направлениях; фактически же, ввиду сохранения Вашингтоном контроля над сепаратистами из ДПП, Байден не лишен возможности сыграть в «административный ресурс», добившись для своих марионеток «конституционного» парламентского большинства. Не важно ведь, как голосуют – важно, как считают. А посчитают так, «как надо». Как в самой Америке посчитали три года назад, в ноябре 2020 года.
А «конституционное» большинство уже может законодательно оформить любое решение власти. Вашингтон же, от которого будет исходить настоящая, подлинная такая инициатива, умоет руки и переведет стрелки на нового тайваньского главу и его парламентариев.
Но это крайний вариант, эскалация до предельного обострения красной черты; до этого вряд ли дойдет, но вот шантажировать Пекин по дипломатическим каналам, угрожая отправить Гоминьдан в электоральный нокаут еще и в парламенте, если, скажем, Пекин не помешает сотрудничеству Пхеньяна с Москвой, Вашингтон вполне может. Более того, это именно англосаксонский почерк. И очень может быть, что сама эта диспозиция, если она имеет место, сложилась в ходе предварительных переговоров, которые в Вашингтоне за неделю до Сан-Франциско вел с Энтони Блинкеном и Джейком Салливаном Ван И, глава китайского МИД, которого по окончании этих встреч принял Байден. Именно в этот момент на мировые информационные ленты попала новость о безвременной кончине экс-премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна. Можно лишь гадать, это американской стороне так повезло, или она сама от этого «везения» не стояла в стороне, но факт остается фактом. Скорее всего на китайскую сторону был оказан нажим, чтобы она не объединяла тайваньскую оппозицию, сопровождавшийся шантажом в духе перевода обсуждения причин смерти экс-премьера в публичную плоскость информационной провокации, по части которых англосаксонский Запад – «великие мастера»: от «Белых касок» в Сирии до Бучи под Киевом. О возможности такого нажима, кстати, в одной из своих передач довольно убедительно рассуждал китаист Николай Вавилов.
На выходе получилось, что выиграв переговоры в Сан-Франциско и не уступив ни одного пункта, связанного с двусторонними обязательствами в рамках стратегического партнерства, китайская сторона все равно получила свою уязвимую позицию. Выбор может стоять такой. Если Пекин закрывает глаза на российско-северокорейское сотрудничество, то его шантажируют гипотетическим большинством «зеленой» коалиции ДПП, которое позволит если не поменять тайваньскую «конституцию», то по крайней мере создать достоверную угрозу такой подмены с трудно прогнозируемым финалом. И начинается крупная игра.
Какая выгода Вашингтону? На западном ТВД попытаться избежать российского удара по ВСУ, сделав Москву более сговорчивой по части «заморозки» конфликта; уговорить или «снести» для этого Владимира Зеленского американцам вполне по силам. На восточном ТВД, если все обстоит в рамках описываемого сценария, речь идет о замаскированном разговорами о Тайване переносе основных усилий на Корейский полуостров. И там в этом случае ожидается неконтролируемый рост напряженности. Другим направлением экспансии, возможно, мыслится Юго-Восточная Азия (ЮВА), где США давно засматриваются на отворачивающиеся от них в сторону Китая страны АСЕАН. Иначе зачем было:
- Байдену ехать в сентябре из Дели, с «двадцатки», которую он покинул досрочно, во Вьетнам;
- начинаться «лесному» конфликту в Мьянме, аккурат в пограничье с Китаем, где проходят действующие и строящиеся транзитные маршруты, ведущие к побережью в обход Малаккского пролива, где доминирует 7-й флот ВМС США;
- новому филиппинскому президенту Фердинанду Маркосу-младшему пускать в свой «огород» американского «козла», не только представляя ему четыре дополнительные базы на своей территории, но и право на участие в совместном патрулировании морской акватории.
Еще раз повторим: это только версия. Но если она не находится в полном антагонизме с действительностью, то некоторые вещи можно просчитать. Например, дальнейшую попытку Вашингтона использовать «развязку рук», полученную на Корейском полуострове, для взвинчивания там противостояния, шантажируя Китай еще и темой беженцев, которые непременно побегут в Поднебесную в случае перехода конфликта в горячую фазу. Ведь явно не случайно авианосец «Карл Винсон» уходит из Пусана, причем, не просто в море, а на учения с японской и южнокорейской сторонами, именно в тот день, когда Ван И туда прибывает. Еще можно ожидать ужесточения нажима на Россию; не «вдруг» и глава турецкого МИД Хакан Фидан объявляет готовность ко «второму Стамбулу». Наконец, по крайней мере до второй половины января очень может быть, что будет отложена и российская активизация на ЛБС, а все это время будет использовано разнообразными «миротворцами» из «партии договорняка» для троллинга патриотической общественности.
Что нужно Байдену – понятно: выборы. И что если условием пока даже не победы, а участия в них от демократов ему выкатили организацию вселенского хаоса по всей евразийской периферии? Но здесь надо признать, что ни Украина, ни Корейский полуостров, ни ЮВА погоды Вашингтону не сделают без настоящего, а не нынешнего половинчатого поджога Ближнего Востока. А это невозможно без втягивания в кризис Ирана, поведение которого в эти дни являет собой образец самообладания и выдержки. Так что не факт, что у Байдена получится даже при этом раскладе. Но вот пробовать он несомненно будет. Уже, судя по всему, пробует.
Павленко Владимир
Комментарии читателей (0):