Евромайдан: я видел всё своими глазами

Ровно 10 лет назад – 21 ноября 2013 года – я пришёл на площадь независимости в Киеве. Там начинался евромайдан. Студенты на площади, рядом палатки «Юле - волю». Я шёл за книгой, шёл на площадь без особой тревоги, хотя и писал в апреле того же 2013-го, что стране предстоит новый майдан.

Но уходил я уже в тревоге. Шёл дождь, а в наушниках играл November rain, одна из моих любимых песен. Книга, которую я должен был забрать, называлась «Миротворец». Спустя время я понял, что это был знак.

Миротворец - вот кем я стал для себя и попытался стать для других. И, поверьте, это самое неблагодарное занятие на планете. Потому что тебя одинаково ненавидят и те, и другие. Глупые люди называют это «усидеть на двух стульях». Нет, это не сидение на двух стульях – это растягивание себя на дыбе. Одни назовут тебя бандеровцем, другие – ватником. Третьи ещё как-то. Люди так любят вступать в лагеря.

Евромайдан и то, что было после него, дали мне понимание: люди чудовищно управляемы. Их сознание – пластилин. И с большинством из них происходит то, что в социальной психологии называется «эффектом Люцифера». А ещё люди не хотят правды. Им нравятся лозунги, даже если те ведут к крови. Но главное – чтобы не их кровь.

Мне не надо рассказывать про евромайдан. Я видел всё своими глазами – от и до. Я читал лекции по тому, как там всё было устроено. И за десять лет после я видел, как оно было в Крыму, как убивали в Донбассе. Я был в студии с Порошенко и говорил то, что думал, а он положил руку на мою руку, и я увидел его пухлые пальцы – и подумал: «Это пальцы убийцы». А через месяц я стоял на улице Луганска и видел трупы; мне сказали по телевизору: «кондиционеры взорвались».

После я писал открытое письмо Порошенко с просьбой остановить войну. Это так наивно, но я писал от души. Писал из Киева, а потом, как уголовник, бегал от СБУ. Сбежал. Меня звали в Госдуму, звали во все эти студии. И мои коллеги писали мне: «Ты путинский холуй». А другие писали: «Ты чёртов бандеровец». Но это было частью меня. Не вырвать.

Я всегда говорил то, что думал – даже, если я ошибался. Я был омерзительно честен. Искренен, точно на исповеди. Мне предлагали карьеру, но я дурно воспитан – всё, что я мог, это говорить правду. Как я её понимал, ясное дело.

Потому очень быстро меня выгнали отовсюду. Я превратился в ничто, в пыль, в городского сумасшедшего. А те, кто зубоскалили так и этак, стали успешными людьми. Они говорили обратное тому, что считали. Я лишний раз убедился, что всё это ложь. Но эта ложь убивает. Вот что страшно.

Я знал, чем кончится евромайдан. Прочтите мою статью «Это ваша кровь, много и зря». Она написана 30 ноября 2013 года. Можете звать меня Нострадамусом. Но я вопил, а меня называли кликушей, что будет война – и это мой главный страх; так заканчивается моя книга 2015 года: «Осталось совсем немного до большой войны». Она – эта война - случилась.

Вы скажете, что в этом тексте слишком много я. Пусть будет так. Это всего лишь мой путь. Человека, оказавшегося в вулкане истории. И я проиграл, потому что искал правду. И все те, кто верил в правду и ценность человеческой жизни, проиграли тоже. Вот что важно. Потому я может трансформироваться в малочисленное мы.

Потому что сейчас мы убиваем друг друга. Убиваем, точно проклятые. Я потерял столько людей по обе линии фронта. И вы потеряли. Эта удавка, которая душит нас вот уже 10 лет. Что ты скажешь себе дальше? Что скажешь своим внукам, детям?

Спустя десять лет я думаю, что там было два корня – в названии той книги – мир и творить. Творить мир. То есть, с одной стороны, создавать, созидать. А, с другой, нести мир. Человеческая жизнь, человеческое достоинство – вот что важно. Важнее любых политических декламаций. Важно постараться понять это.

Потому что по итогу, да, мы все проиграли. Выиграли только мрази. Но у нас есть шанс отыграться. Не сейчас, не скоро. Может быть, даже не на этом свете. Но шанс есть. Я верю в это. Хочу верить. Десять лет ненависти. Она должна исчезнуть, как исчезает дым.