С удовольствием и надеждой прочитал сегодняшнюю статью нашего министра иностранных дел, в которой подробно обосновывается позиция России по украинскому конфликту в качестве ключевой составляющей её общего подхода к тому, что в своём недавнем выступлении В. В. Путин назвал «строительством нового мира». Наряду с заложенными в Устав ООН принципами суверенного равенства государств, равноправия народов и мирного разрешения споров важное место в этой статье уделено взаимозависимости принципов права народов на самоопределение и уважения территориальной целостности государств. Мне не раз приходилось писать по этой теме, причём в те годы, когда в позиции нашего МИД верх держал иной, чем тот, что изложен сегодня, подход, и в этой связи новая весомая констатация нашей дипломатией объективной и отвечающей интересам не только самой России, но справедливого миропорядка позиции порадовала вдвойне.
Так, Лавров пишет:
«Крым и Донбасс провели референдумы – в полном соответствии с принципом равноправия и самоопределения народов, зафиксированном в п. 2 Статьи 1 Устава ООН. Западные дипломаты и политики применительно к Украине старательно избегают эту важнейшую норму международного права в стремлении свести всю подоплеку и суть происходящего к недопустимости нарушения территориальной целостности. В связи с этим важно подчеркнуть: в принятой единогласно в 1970 г. Декларации ООН о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, закреплено, что принцип уважения территориальной целостности применим к «государствам, соблюдающим в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов (...) и, вследствие этого, имеющим правительства, представляющие (...) весь народ, проживающий на данной территории». То, что украинские неонацисты, захватившие власть в Киеве в результате государственного переворота, не представляли население Крыма и Донбасса, не требует доказательств».
А вот что я говорил в своей лекции по данному вопросу, прочитанной в Арцахском государственном университете в 2018 году:
«В Международном пакте о гражданских и политических правах и Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах, одобренных Генеральной Ассамблей ООН в 1966 году, в первой же статье содержатся следующие положения: «1. Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие… 3. Все участвующие в настоящем Пакте государства… должны, в соответствии с положениями Устава Организации Объединенных Наций, поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право». (…) Те же идеи закреплены и в Декларации о принципах международного права, одобренной Генассамблеей ООН в 1970 году… Из Декларации следует, что принцип ненарушения территориальной целостности или политического единства действует в отношении государств, «соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов».
«Что в данном случае стоит на первом месте, а что на втором, совершенно очевидно, – сказал я тогда далее, – но, тем не менее, практика международных отношений последних лет свидетельствует: принцип сохранения территориальной целостности государств плотно подмял под себя принцип уважения права народов на самоопределение. Как мы знаем, за исключением признания Абхазии и Южной Осетии и воссоединения Крыма с Россией приоритет в позиции России по данной проблеме тоже отдаётся принципу сохранения территориальной целостности государств. Это мы видим по драматической судьбе Нагорного Карабаха и Приднестровья, по кровоточащей ране Донбасса, а также в ряде других случаев. Политические мотивы такой позиции понятны, но выборочное применение любых правовых принципов, а тем более – принципов международного права, суть дело чреватое».
Мне жаль, что верный подход, подчёркивающий приоритетный характер права народов на самоопределение, не возобладал в позиции руководства России по нагорнокарабахской проблеме, что в этом случае был попран и принцип мирного разрешения споров. Можно десятки раз осудить позицию руководства Армении по данной проблеме, но в случае с Нагорным Карабахом отправной точкой должно было служить не то, как «самоопределился» Ереван, а то, каким было самоопределение населения самого Нагорного Карабаха, а оно хорошо известно и было подтверждено его массовым исходом перед лицом избранного руководством Азербайджана военного силового решения. Вспомнилось в этой связи упоминание Лавровым в его статье Андрея Андреевича Громыко с его «лучше десять лет переговоров, чем один день войны» и игнорирование Москвой нарушения со стороны Баку всех ооновских резолюций по карабахской проблеме.
Тем не менее, при всей разрушительности карабахского прецедента, в котором свою немалую роль сыграл и субъективный фактор (о нём напишу отдельно), считаю, что то, насколько весомо данная проблема была освещена в опубликованной сегодня статье С. В. Лаврова, – это повод для оптимистичного взгляда вперёд. В том числе и в том, что касается судьбы Приднестровской Молдавской Республики, которую наша страна должна, наконец, признать. Примечательным считаю также тот факт, что публикация статьи министра иностранных дел России, посвящённой принципам, на основании которых наша страна будет далее заниматься строительством нового мира, совпала с началом наступления наших войск на территории бывшей УССР, которое, надеюсь, не ограничится Авдеевским направлением.
***
В том, что касается субъектного фактора в контексте дилеммы «право народов на самоопределение – территориальная целостность государств», в первую очередь следует подчеркнуть реалии современного мира, уже в значительной мере подвергнутого глобализации. Многие государства, настаивающие на соблюдении своей территориальной целостности, уже делегировали или собираются делегировать свои государственные полномочия и функции либо наднациональным структурам (в контексте нашего обсуждения здесь следует упомянуть киевский режим и государство под названием Молдова), либо другим странам (Азербайджан и Турция). Иными словами, свой суверенитет они передают другим и при этом рьяно защищают свою внешнюю, формальную «неприкосновенность» – границы. А границы эти в содержательном смысле давно попраны.
Далее, если копнуть глубже, что логичен вопрос, кто те субъекты исторического действия, которые намерены опираться в своей деятельности на тот или другой принцип, соответственно нарушая второй из них? Если речь идёт о сохранении территориальной целостности, то для чего она сохраняется? Для того чтобы основной этнос в полиэтнических государствах или какой-то доминирующий в той или иной стране регион получали для себя некие дополнительные привилегии, имели возможность создавать наиболее благоприятные условия для своего развития в ущерб другим этносам (регионам)? Или для того, чтобы на всей своей территории совместными усилиями продолжать обеспечивать равноправные условия для благополучной жизни всех народов и частей страны? И, наоборот: для чего тот или иной народ берёт на себя осуществление своего права на самоопределение? Для того чтобы обрести истинную независимость, построить действительно самостоятельную страну, в которой он сам и все оказавшиеся на территории его расселения национальные меньшинства получили бы лучшие условия для жизни? Или для того чтобы, с одной стороны, самому возвыситься над иными этносами, и, с другой, – определить себя (как я отметил выше) в подчинение некой более мощной мировой политической силе с целью либо того, что его верхам видится в качестве исторического реванша, или просто из соображений экономической корысти?
И ещё один принципиальный момент: тот субъект, который хочет либо сохранить территориальную целостность или осуществить право на самоопределение, он адекватен этой задаче, способен её решить? Здесь, с одной стороны, на ум приходит киевская хунта, а с другой, – руководство Нагорного Карабаха, которое в своё время не смогло даже удержаться в переговорном процессе по своей же собственной проблеме, делегировав все полномочия Армении (хотя и оставалось стороной урегулирования). Вспоминая последние годы СССР, скажу, что субъект в виде бывшего союзного руководства был явно неадекватен задаче сохранения территориальной целостности СССР. Он не только был не в состоянии противодействовать внешнему враждебному влиянию, но и, более того, сам объективно или субъективно работал на развал страны. С другое стороны, руководство РСФСР во главе с Борисом Ельциным своим «самоопределением», имевшим мало общего с волей народов России, способствовало разжиганию сепаратизма и в СССР, и в самой России.
Предложенные мною выше критерии желающие могут самостоятельно приложить не только к карабахскому конфликту и конфликту на территории бывшей УССР, но и к взаимоотношениям сторон в грузино-абхазском, грузино-осетинском, молдавско-приднестровском, других конфликтах и сделать свои выводы.
Демурин Михаил
Комментарии читателей (0):