О внутренних политэкономических причинах распада СССР

Практически все коммунистические партии в России сегодня придерживаются той позиции, что распад СССР был обусловлен влиянием ведущих капиталистических держав (заговором сионистов), причем в большей степени идеологическим. Что касается "перерождения" элиты КПСС, то здесь, как правило, ограничиваются лишь констатацией факта. Существует предположение о росте вещных интересов элиты, привилегия и пр. как об источнике центробежных сил в партии. Однако в то мере, в какой привилегии можно считать источником центробежных сил, в той же мере они являются и генератором сил центростремительных.

Есть мнение, что в ликвидации Союза виновны два человека - Горбачев и Ельцин. Очевидно, что эта точка зрения традиционна и отражает ненаучное преувеличением роли личности в истории.

Представители "правой" части политического спектра (в кавычках, т.к. как лево-центристско-правая классификация партий существует лишь в сознании политических имиджмейкеров) полагают, что истоки национальной вражды и распада СССР - в тоталитаризме, который в целях удержания власти узкой группой лиц разделял нации, используя опять же идеологическое давление. Широко распространено мнение, что основой национальной вражды является советская бедность. Версия сомнительна, поскольку национальные, национально-религиозные и расовые конфликты происходили и происходят также в развитых странах.

Продолжение конфликтов после распада СССР-КПСС в официальной публицистике рассматривается как остаточное явление того же тоталитаризма. Бытует также мнение, почерпнутое из некоторых американских газет, что распад СССР обусловлен поражением в холодной войне.

Сохраняются также и маргинальны представления, что развал экономики обусловлен тем, что «бога забыли», роль сыграли либо старость ведущих лиц руководства страны, либо происки сионистов или (что тоже самое) «англосаксов».

С другой стороны, многие левые группы считают главной причиной "крушения империи" классовую борьбу, причем именно рабочего класса, против угнетения со стороны элиты КПСС. Троцкисты всего мира считают, что «народ СССР сверг тоталитаризм». Сам Троцкий предрекал распад СССР по причине неверной национальной политики Сталина.

Все указанные позиции затрудняют понимание политэкономической подоплеки событий. Ниже показано, какие именно политэкономические основы лежали в процессе распада СССР. В тезисах не рассматривается тема распределения средств госбюджета между республиками СССР.

Второй вопрос заключается в том, почему перестройка в СССР закончилась крахом, но в Китае та же перестройка, начатая Дэн Сяопином в конце 70-х, несмотря на расслоение населения по доходам, имела успех? Неужели роль сыграло наличие 15 союзных республик?

Данная статья отвечает на оба вопроса.

_____________

Разумеется, невозможно игнорировать внешнее влияние и наличие "пятой колонны" в СССР. Однако за рубежом "пятые колонны" существовали в гораздо больших масштабах и легально - в лице компартий. Влияние советских спецслужб в "лагере капитализма" было не меньшим, нежели западных - в СССР. С другой стороны, для того, чтобы в столь самостоятельном государстве, как СССР, провокация, как лежащий вне страны фактор, состоялась, необходима почва, предпосылка, лежащая в базисе. Иначе провокация будет необходимо подавлена такой же провокацией, например, контрпропагандой, если речь идет о массовых явлениях, а не о локальных. Тем не менее, внешнее воздействие на СССР было существенно и вовсе не второстепенно! В каком же плане?

Либерально-демократические аналитики указывают на более высокое качество одежды, обуви, бытовой техники, радиоприемников и т.д., производимых в развитых странах. Фукуяма даже утверждает, что в 1991 году состоялась «победа над СССР видеомагнитофона».

То есть: подобная точка зрения основана на том представлении, что потребительский характер был присущ большинству или по крайней мере множеству СССР.

Если говорить о жителях села или о рабочем классе, то это представление соответствует истине, поскольку интересы рабочих, например, были сосредоточены на даче, рыболовных снастях, личном автомобиле, гараже и югославской «стенке» с собраниями сочинений Стивенсона и Фенимора Купера.

Однако число охваченных деятельностью фарцовщиков, тех, кто мог приобретать японские радиоприемники или видеомагнитофоны, было сравнительно невелико и сосредоточено большей частью в Москве , чтобы это число нужно было учитывать в социальной динамике.

"Капиталистическое производство, — пишет Е. Преображенский, — не страшно натуральному хозяйству, когда последнее не имеет никаких с ним точек соприкосновения... Натуральное хозяйство просто не принимает боя, поскольку оно не втянуто в денежный товарообмен... И только тогда, когда этот более слабый противник развитием товарообмена вытаскивается на капиталистическую арену, его кладут на обе лопатки в процессе свободной конкурентной борьбы. ... Для победы капиталистического способа производства над натуральным или мелкобуржуазным было вполне достаточно тех экономических преимуществ, которые каждое капиталистическое предприятие имело перед более примитивными формами хозяйства. Насилие играло главным образом вспомогательную роль... Исход боя решал потребитель, который, покупая более дешевый (или более качественный, Б.И.) продукт, тем самым голосовал за капиталистический способ производства (или за более развитое производство, Б.И.) и поддерживал его против ремесла (или против менее развитого производства), делаясь покупателем (или оценщиком, Б.И.) капиталистической продукции." ("Основной закон социалистического накопления", в кн. "Пути развития: дискуссии 20-х годов", Лениздат 1990).

То есть, вполне правомочен аналогичный вывод и о столкновении развитого капиталистического хозяйства с менее развитым. Но внешняя торговля СССР, тем более с развитыми странами, имела мизерный объем и не могла стать значимым фактором. Она стала важны фактором уже после отмены госмонополии на внешнюю торговлю, в результате чего местные производства были вытеснены с рынка и обанкротились.

Очевидно, что НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ влияние, имевшее массовый характер, а отнюдь не через спецслужбы, самиздат или радио "Свобода", развитые страны могли оказывать лишь на гуманитарную и научно-техническую интеллигенцию, имевшую гораздо больший доступ к легальной информации о Западе, нежели рабочий класс. Чем же страшна информация?

О том, что производство с СССР было менее развито, нежели в США, Европе или в Японии, говорит не только уровень ВВП на душу населения (см. любой выпуск "The World In 198...", The Economist Publications, Tokio, 198..."), но и слабая развитость компьютерных технологий как основы современного производства, и качество продукции широкого потребления, и качество транспортных средств. Скажем, экспорт авиатехники в США в 1985 г. превосходил аналогичный экспорт СССР более, чем в 20 раз (см., напр., "The World Almanac (and book of facts)", New York, 1990).

Речь идет, во-вторых, о сравнении условий труда и оплаты - как известно, в развитых странах обратное отношение доходов столоначальников и инженеров, нежели в странах СЭВ (см., напр., З. Танко, "Распределение. Анализ опыта самоуправления в Югославии", М., "Экономика", 1990).

В-третьих, речь идет о прямом обмене научно-технической информацией. Достаточно лишь упомянуть, что некогда научное направление создания высокотемпературных сверхпроводников в СССР с высокой трибуны было подвергнуто критике, в то же самое время Рональд Рейган в свой первый президентский срок заявил: "Высокотемпературные сверхпроводники - это те гвозди, которыми мы забьем гроб социализму".

Итак, очевидно, что точки соприкосновения промышленности западного уровня с так называемым "обществом закрытого типа" больше частью лежали в сфере интеллектуального труда. Таким образом, сомнительными являются дискуссии, развернутые в свое время компартиями, о "предательстве интеллигенцией идей социализма". Не было никакого предательства, было всего лишь рыночное сравнение товаров.

Что касается идеологического воздействия, вызывающего противостояние наций (навязывание русского языка как государственного, пример - Грузия, смешение в "советскую общность" ДО вызревания внутринациональных производственных отношений и пр.), доминирование русской национальности в руководящих органах КПСС и в КПСС в целом (см. БСЭ), нагнетание антирусских настроений в Грузии или Прибалтике, и т.п., то, разумеется, данные факторы также имели место, однако их влияние было явно вторичным. Так, конфликты на национальной почве не выливались в широкие народные движения, национальные Народные Фронты, РУХ и др. были слишком слабы и почти исчезли сразу же после распада СССР. Очевидно лишь, что такие проявления противостояния наций являются отражением противостояния национальных группировок внутри КПСС. При этом термин "тоталитаризм" не раскрывает причин борьбы группировок.

Точно так же трудно назвать раздел собственности по республикам результатом борьбы рабочего класса: национальная тема слабо затрагивала рабочие объединения, а национальные Рабочие Союзы исчезли еще быстрее, чем Фронты. Хотя рабочее движение некоторое время шло бок о бок с демократическим, до развитого классового конфликта внутри какой-либо республики движение не вырастало, во всяком случае, в тот период, пока шел распад Союза.

В действительности каждая республика распалась еще до Беловежского соглашения. Последнее явилось лишь юридическим закреплением фактического распада. Например, "поляризованные" (напрашивается «парализованные») внешним долларовым полем текстильщики г. Иваново рвут технологическую цепочку, сбывают текстиль за рубеж и оставляют ткачей г. Глазова без сырья. Реализован краткосрочный интерес - прибыль; норма прибыли (удешевление, модернизация средств производства), а также долгосрочные интересы остались в тени.

Проявляется не общность, но ОДИНАКОВОСТЬ реакции на "поле" со стороны управленцев, интеллигенции, рабочих. Почему это происходит? Для того, чтобы "поле" подействовало, должен существовать "заряд". А именно.

Конструирование государством-собственником экономической системы включало в себя централизацию финансового капитала и управления. То есть государство "экспроприировало" все планирующие функции. Следовательно, вместе с ними сосредоточило в себе все долгосрочные интересы, изъяв их из сознания рядовых работников. За важным исключением, например, работников искусства, вообще творческого (доминирующего конкретного) труда, которые являются одновременно и исполнителями, и плановиками.

В то же время концентрация труда носила лишь экстенсивный, количественный характер при внутреннем дроблении производства ("атомизации пролетариата"). Поскольку мгновенно распались не только технологические цепочки, но при отсутствии замкнутых циклов развалились на отдельные цеха заводы-гиганты, внутри же цехов различные формы оплаты вызывали противоборство сдельщиков с повременщиками, а капиталистическая уравниловка, т.е. оплата по овеществленному труду, создавала напряженность между членами трудового коллектива внутри бригад. (В тему тезисов не входит объяснение того, что именно капиталистический способ производства является родоначальником уравниловки.)

То есть, обобществление носило фиктивный характер. В качестве примера можно привести осуществление синтеза некоего химического соединения в Перми, для которого поставлялись компоненты из десятка городов СССР вплоть до Хабаровска при наличии тех же самых компонент в самой Перми. Или поставка для пермского оборонного "велосипедного" завода (АО "Велта" марок стали из 35 городов СССР, включая Ереван, Красноярск и пр., при незагруженности металлургических комбинатов в Пермской области (Лысьвенского, Чусовского, Нытвенского). Что после приватизации чуть было не привело к их банкротству. (Можно дискутировать о милитаризации экономики или о стоимости установок для производства конкретных марок стали, но речь идет о десятилетиях мирного времени.) К этому необходимо добавить встречные перевозки, поставки леса из Прибалтики в Сибирь и пр.

То есть, грубо говоря, прибалтийские гайки "обобществлялись" с хабаровскими болтами.

Таким образом, процесс приватизации ПЕРВИЧЕН по отношению к процессу распада СССР.

Для чего управленческому аппарату необходимо именно такое устройство экономической системы? Очевидно, что перевод главного управленца в центр из провинции затрудняет забастовки. Во-вторых, объединение рабочих по профессиональным интересам, по "интересам" технологической цепочки также затруднено из-за разбросанности производства.

Значит, если управленец теряет на повышении издержек производства, он выигрывает за счет отсутствия выступлений рабочих и, следовательно, отсутствия перераспределения прибыли в зарплату рабочих.

Тот же самый метод устройства производства наблюдается и в развитых капиталистических странах (см., напр., Prais S.J., The Evolution of Giant Firms in Britain, Cambridge, 1976). Итак, непомерные издержки производства при фиктивном обобществлении и есть одна из основных политэкономических пружин распада СССР.

Социальными же силами здесь выступают группировки внутри управленческого аппарата (внутри класса собственников-управленцев, поскольку управление, распоряжение суть отношения собственности).

Интерес управленческой элиты легализовать свое положение собственников ("сконвертировать" власть в деньги), а также интерес вторых эшелонов власти выбиться в первые ряды очевидны. Однако даже в отсутствии прямого интереса происходит следующее.

Как уже сказано, планирующие функции, функции управления сконцентрированны в столице. То есть, управленческий аппарат опосредует все внутрихозяйственные связи. Как указано Э. Никишиной в 1988 г. ("Взгляд", №1, Пермь-Свердловск, 1989), развитие производства ведет к росту числа хозяйственных связей, а следовательно, и к росту управленческого аппарата. В конце концов управленческий аппарат сталкивается с дилеммой - либо еще более увеличить свой численный состав и лишиться привилегированного положения (у Ленина - сделать бюрократами ВСЕХ), либо сохранить статус-кво. Т.е. такую ситуацию, когда аппарат уже не в состоянии охватить все богатство экономических хозяйственных связей. А значит и не в состоянии управлять.

Поэтому в условиях подавленности экономического "творчества масс", в условиях подавленности попыток формирования плана "снизу" управленческий аппарат разрушается независимо от желания слоя управленцев, прекращает свои функции, передоверяет их классу капиталистов, где отношения собственности низведены с управления до владения (отсюда рантье и вывоз капитала за рубеж) или сам формирует этот класс. Возникает ряд "аппаратиков" меньшего масштаба в соответствии с масштабами экономических структур, которые способен контролировать каждый конкретный "аппаратик".

Поскольку каждая экономическая структура заявляет лишь ближайший интерес, а не долгосрочный (ранее "экспроприированный" столицей), это означает, что государство как таковое данным структурам не нужно (и до сих пор пока не нужно, коль скоро не завершен передел собственности и нет заинтересованности в местном производстве). Поэтому оно распадается.

______________

То же самое будущее может ожидать и США (это прогнозировал еще в 40-е Гарриман) в процессе третьего витка глобализации (если рассматривать в качестве 1-го - 1-ю мировую войну, в качестве 2-го - 2-ю мировую войну, а СССР как относительно мирную глобализацию экономики на ограниченном пространстве). То есть - распад. С вытекающими последствиями, которые могут быть ничуть не менее трагичны, чем распад СССР.

Как было показано, никакого отношения к обобществлению централизация управления и концентрация финансового капитала не имеет. Таким образом, глобализация не может являться базой для объединения рабочих и, как напрасно озаглавил свою статью М. М. Савас, "переходом к социализму" ("Альтернативы", №3, 2000). Аплодировать глобализации совершенно нечего. Наоборот, вместо объединения рабочих она приводит к их разобщению. Что и показывает исключительная пассивность российских трудящихся в сравнении с зарубежными при наступлении на их права.

Необходимо понять, что собственник узурпирует управление, а не только прибыль.

Беда капитализма не в том, что капиталист тратит небольшую часть прибыли на предметы роскоши. А в том, что капиталист узурпирует РАСПОРЯЖЕНИЕ основной долей прибыли (или Фонда развития производства, ныне Фонда накопления), которую тратит либо на войну, либо на благие цели расширения производства (ну, не может же он проесть прибыль!) Грубо говоря, пытается думать (планировать) за всех, хотя, как известно, и сотня Марксов не справится с этой задачей. Это неизбежно приводит к явлениям типа встречных перевозок. Именно в узурпации управления заложена гибель капиталистического способа производства.

Однако какое отношение имеют рассуждения о капитализме к СССР?

И меньшевики, и большевики понимали, что Россия в 1917 году не созрела для социалистической революции. Но Ленин полагал, что после мировой революции, о которой писали Маркс и Энгельс, победивший пролетариат развитых стран должен прийти на помощь отсталому российскому.

Мировой революции не произошло: оказалось, ВСЕ страны мира не доросли до социализма. Как же быть с Советской властью, которая и есть диктатура пролетариата, которая и есть социализм?

В 1919 году, выступая на съезде земледельческих коммун, Ленин объяснил, что «едва ли внуки увидят социализм». То есть левые марксисты были правы: в стране нарождался госкапитализм.

С другой стороны, Ленин мечтал, что энтузиазм рабочих внесет свой вклад в модернизацию экономики. Поэтому он и провозгласил принципы Советской власти как принципы, уравнивающие управленца-госчиновника с рядовыми тружениками. А именно: скромная оплата госчиновника на уровне квалифицированного рабочего; сменяемость сверху донизу, возврат к станку госчиновников; контроль рабочих за госчиновником любого уровня.

Сталин ликвидировал ленинский партмаксимум, вместо контроля рабочих за Сталиным учредил контроль за рабочими и свел ротацию сверху донизу к нулю.

Таким образом класс управленцев оказался выделенным, он стоял над обществом и был привилегированны по доле получаемого общественного богатства.

А дальше начинает действовать железная формула Маркса: общественное бытие определяет общественное сознание. Привилегированное бытие класса госчиновников определило их буржуазное сознание. Что мы и увидели явно в 1991 году.

Итак, распад СССР произошел вследствие внутренних причин: 1) в виду устройства экономики с высокими издержками, 2) в виду необходимости дать бОльшую свободу предпринимателям, поскольку управленческий аппарат не был в состоянии охватить собой растущие хозяйственные связи, 3) в виду стремление советской элиты легализовать себя как класс капиталистов – тайное должно было стать явным.

Перестройка произошла не под влиянием каких-то нелепых «англосаксов» с Тэтчер во главе, она была проявлением единого интереса правящей советской элиты. Каждый участник это элиты был нацелен на легализацию капитализма, на то, чтобы отхватить свой кусок собственности. Что же это з собственность? Это отрасли, отдельные крупные заводы, ресурсы.

Ничего этого у элиты компартии Китая не было.

Во-вторых, расталкивающая пружина в виде высоких издержек в Китае отсутствовала – поскольку не было развитой промышленности, элита компартии Китая не могла устроить ее «под себя» из-за ее отсутствия. Именно поэтому Китаю удалось включить в экономическое развитие частную инициативу и при этом сохранить целостность экономики.

У США означенная расталкивающая пружина действует, но скрепляющим страну клеем является то, что Штаты живут за счет грабежа всего остального мира. Этот грабеж возможен только с помощью государства, что понимают все стремящиеся отделиться (Техас и др.).

Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и субъективные факторы, во-первых, работу иностранных спецслужб с национальными элитами, результатом которой стало стремление этих элит сесть удельными князьками на своих хуторах. Во-вторых, западные спецслужбы насаждали идеологию Бандеры на Украине, идеологию фашизма в Латвии, Литве и Эстонии, в эту же орбиту была втянута Грузия, общим лозунгом являлась формула: «Долой русских оккупантов!» Во-вторых, с помощью запрещенной литературы советским обывателям прививались потребительские настроения и т.д. Однако и здесь главными оказались внутренние субъективные факторы. По программе Горбачева и Петракова рубль обесценивался. А доллар вводился в финансовую систему СССР. По закону Горбачева о госпредприятии заводы получали возможность торговать самостоятельно, в том числе с иностранными партнерами – то есть, рвать устойчивые технологические цепочки. Наконец, Ельцин учредил приватизацию и обрушил рубль.

Компрадорской бывшая советская буржуазия тоже стала не под дулом автомата и не вследствие хитрого обмана сионистов. Просто в процессе передела собственности было гораздо легче распродать собственность зарубежным фирмам. Вчера ставшие капиталистами не умели повышать норму прибыли, им удобнее было замораживать или вообще не выдавать зарплату, они не умели еще эффективно эксплуатировать рабочую силу и устраивали массовые увольнения. Так и рождалась сырьевая буржуазия.

Во-вторых, в борьбе с консервативным крылом ЦК и Секретариата КПСС, КГБ, МВД. ВЦСПС, ВЛКСМ естественным союзником и защитником представлялись США, Великобритания, ФРГ. Оттого Ельцин и процитировал: «Господи, благослови Америку».

И, наконец, главное: все новоявленные бизнесмены отчетливо представляли себе, что в условиях развала экономики их приобретенные капиталы подвержены риску, что рано или поздно сверхприбыли закончатся, потому стремились вывести свои капиталы за рубеж.

Именно поэтому для российских бизнесменов действует нелепая перевернутая схема бегства капитала: его вывозят не в страны с дешевыми ресурсами, а, наоборот, в страны с дорогой рабочей силой т.к. в развитые страны.

Литература

1. Ихлов Б. Л. Распад СССР: 10 лет спустя. К Международной конференции в Москве 2001 г.

2. Преображенский Е. Основной закон социалистического накопления. В кн. «Пути развития: дискуссии 20-х годов». Л., 1990.

3. The World In 198…, The Economist Publications, Tokyo, 198..., выпуски 80-х гг.
4. The World Almanac (and book of facts). New York, 1990.
5. Танко З. Распределение. Анализ опыта самоуправления в Югославии. М.: Экономика. 1990.

6. Ихлов Б. Л. Верхи не могут, низы не хотят. Альтернативы. Вып 1, 1991. С. 102-106.

7. Prais S. J. The Evolution of Giant Firms in Britain. Cambridge, 1976.

8. Никишина Э. В. Об экономическом романтизме. Взгляд, №1, Пермь-Свердловск, 1989.

9. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. Free Press. 1992.

10. Савас М. М. Альтернативы. Вып. 3, 2000.