США провоцируют на Корейском полуострове ядерную войну

Корейский полуостров если и не находится на грани войны, то пик напряженности зашкаливает. Причиной этому начавшиеся 21 августа и завершившиеся 31 августа традиционные военные учения армий США и Южной Кореи под кодовым названием Ulchi Freedom Shield. Учения крупнейшие в году, три года назад возвращенные объединенным командованием Вашингтона и Сеула из формата КШУ – командно-штабных учений, когда воюют преимущественно штабы и в основном на картах, а в поле выводятся только подразделения обеспечения боевых действий, прежде всего связи, в полноценный войсковой формат. В его рамках вместе со штабами полноценно участвуют соединения, части и подразделения всех родов войск. С самого начала эти учения носили дестабилизирующий характер ввиду участия в них почти многотысячного воинского контингента армии США, расквартированного на юге полуострова. А с 2022 года, по мере закручивания спирали противостояния, они приобрели еще и ядерный оттенок. В Вашингтоне и Сеуле не устают обвинять в «ядерной угрозе» Пхеньян, спекулируя на регулярных пусках северокорейских ракет в акваторию Японского моря, но на самом деле ядерным жупелом первыми начали размахивать именно противники Севера. На прошлогодних учениях, легенда которых прозвучала как «отражение ядерной атаки», впервые был имитирован ядерный удар по территории КНДР, нанесенный американским самолетом F-35 с помощью макета модернизированной термоядерной авиабомбы B-61B. Подобные состоят на вооружении и НАТО и, кстати, размещены на базах ядерного хранения США в Европе.

В этом году все еще круче. «Южным» учениям Ulchi Freedom Shield предшествовали первые после многодесятилетнего перерыва заходы в южнокорейские порты, в частности, в Пусан, американских ПЛА – атомных подводных лодок, способных нести баллистические и крылатые ракеты в ядерном снаряжении, — «Kentucky» и «Annapolis». Борт первой из них демонстративно и тоже впервые посетил президент Южной Кореи Юн Сок Ёль. Именно при нем началось «конкретное» нагнетание напряженности на полуострове, которое получило и документальное оформление в виде создания объединенной американо-южнокорейской Консультативной группы [ядерного планирования], что, как и в случае с «ядерным» блоком AUKUS, означает фактический вывод США своих региональных сателлитов за рамки ДНЯО – Договора о ядерном нераспространении. Предшественник Юна - Мун Чжэ Ин – проводил очень умеренную, осторожную и взвешенную политику, стратегически рассчитанную на объединение двух Корей в единое государство, в чем встречал негласную поддержку лидера Севера Ким Чен Ына, который неоднократно упоминал об интеграции и воссоединении разделенного корейского народа. Как раз Мун и выступал посредником в переговорах Кима с Дональдом Трампом и даже в них порой участвовал. Какова роль американских спецслужб и «мягкой силы» в том, что «голубя» в Сеуле сменил откровенный «ястреб», в Вашингтоне умалчивают.

Именно вариант объединения менее всего устраивал США: вашингтонские стратеги очень хорошо понимают, что такой ход событий превращает объединенную Корею в мощную по сути сверхдержаву, как минимум региональную, а то и глобальную, в которой экономический потенциал Юга соединяется с военным – Севера. И надобность в американском присутствии на Юге после этого отпадает, а у американцев в АТР с ним и так проблемы. Япония, Филиппины, та же Южная Корея и Сингапур, теперь вот Индонезия, которую США всячески охаживают, – это все материковые окраины и «непотопляемые авианосцы». Еще есть Гуам и Гавайи, но они от ТВД достаточно далеко, подлетное время значительное. Нет у США иных «зацепок» в АТР, и если отпадает Корея, то реальное военное присутствие США в Азии остается в прошлом.

Вслед за посещением американских ПЛА было объявлено об участии в маневрах уже не одного ядерного F-35, а сразу целой эскадрильи уже стратегических бомбардировщиков B-1B. С военной точки зрения это прямой намек на готовность США не одиночный ядерный боеприпас сбросить, а практически полностью уничтожить КНДР вместе с ее ядерными силами и населением. При этом понятно, что все это происходит в непосредственной близости от границ соседей КНДР – России и Китая, что придает ситуации особую взрывоопасность, помноженную на активные реваншистские приготовления японских «самураев», недобитых в 1945 году. А если представить себе ситуацию в случае возобновления Корейской войны, остановленной перемирием 1953 года, действующим до сих пор, то коль Юг захватывает Север, американский контингент выходит на наши и китайские границы широким фронтом, контролируя мощный плацдарм. И по размерам он значительно превышает Нормандию, где союзники высадились в июне 1944 года и топтались два месяца, до битв под Сен-Ло и Каном, после которых все-таки вышли на оперативный простор.

Чем ответила на эту откровенную провокацию КНДР? 29 августа главковерх Ким Чен Ын посетил командный пункт (КП) Генштаба (ГШ) в сопровождении министра обороны Кан Сун Нама и ознакомился с планом встречных учений Корейской народной армии (КНА), который представили начальники ГШ и ГРУ ГШ. Скупо сообщается, что план, подготовленный в ответ на «опасные и провокационные крупномасштабные маневры» американо-южнокорейского альянса, предусматривает отражение нападения с юга с нанесением после этого встречного удара и стратегическим наступлением с целью освобождения от американской оккупации всего Юга страны. Наблюдатели сосредотачиваются на военной стороне вопроса, а здесь еще более важна политическая. По сути, план ответных учений КНА – односторонняя реализация интеграционной инициативы на полуострове, от которой отвернулся Юг, но верность которой сохранил Север. Это такой месседж – и южнокорейским властям, и прежде всего Вашингтону: не рисковать и не переступать черты, после которой наступят необратимые последствия. Когда Кан Сун Нам, выступление которого на XI Московской конференции по безопасности в начале августа зачитал военный атташе посольства КНДР, заявил, что Корейский полуостров превращается в «очаг войны», и «ядерная война стала теперь не вопросом того, будет ли она, а вопросом того, кто и когда ее начнет», а начнет, как уточнили в Пхеньяне, Вашингтон, и ответственность с ним за это своей бездеятельностью разделит Совет Безопасности ООН, у нас было очень много возмущений, в том числе из лагеря патриотов. Но действительность, к сожалению, именно такова, и называть вещи своими именами, не сглаживая углов, – часть принятой в КНДР политической культуры.

На следующий день после инспекции КП ГШ Ким Чен Ыном, 30 августа, КНА провела короткие, но в высшей степени показательные «всеармейские КШУ», призванные ответить на репетицию превентивного ядерного удара по КНДР. Ракетные удары, имитирующие применение тактического ядерного оружия (ТЯО), то есть мощностью до 20 килотонн, были нанесены в направлении командных пунктов и военных аэродромов на Юге полуострова. Ядерный удар был имитирован подрывом двух ракет, пролетевших около 360 км на высоте примерно 400 м над акваторией Японского моря. Это явилось демонстрацией воздушного ядерного взрыва на высоте, которая с одной стороны исключает серьезное остаточное радиоактивное заражение местности (это происходит при низком, наземном или подземном взрыве), а с другой, охватывает разрушениями максимальную по площади территорию, обеспечивая полное уничтожение объектов атаки. Для справки: максимальный поражающий эффект в Хиросиме был обеспечен подрывом 20-килотонного боеприпаса «Малыш» на высоте около 700 м.

Куда конкретно мог бы быть и будет нанесен такой удар в случае реального конфликта? Об этом на днях проговорился экс-президент и соискатель президентского кресла Дональд Трамп в интервью Такеру Карлсону. Воспроизведем этот фрагмент: «Мы с Северной Кореей хорошо поработали и не допустили ядерной войны. А иначе у нас бы уже было 40 тысяч трупов. Они бы сбросили ядерную бомбу на [американскую] базу, и готово». Трамп, тогда президент, не сомневается, что военная база США на Юге Кореи – главная цель для ракетно-ядерных сил КНДР, предотвратить удар по которой у США по-видимому нет никакой возможности.

И последнее. Предвидя либерально-пацифистскую истерику, поясним, что авторская цель – не напугать, а предупредить и обратить внимание на то, что мир уже очень близко подошел к точке невозврата, просто живущий повседневностью и не привыкший «заморачиваться высокими материями» обыватель порой этого не осознает. Еще ближе к этой точке мир подводит решение американского военно-политического руководства на год продлить финансирование киевского режима и военную помощь ВСУ в расчете на успешный теперь уже «наступ-2024» взамен провалившегося этим летом. Мы должны очень хорошо понимать, что эти «игрища» до добра не доведут, и от России в этой ситуации потребуются решительные превентивные действия на фронте, не позволяющие осуществиться этим варварским планам Белого дома и Пентагона.