Будет ли Путин менять управленческую элиту: мнения

Прошло четыре месяца с момента возвращения Владимира Путина в Кремль в качестве президента Российской Федерации. Это время он, в основном, посвятил не только возвращению президентской администрации тех рычагов, которые у неё были до 2008 года, но и наделению её набором дополнительных функций. В СМИ и блогосфере считают, что все эти полномочия президенту нужны для смены управленческой элиты. Прав ли Путин в своей новой стратегии? На этот вопрос ответили эксперты ИА REX.

Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития:

Непонятно, о какой смене управленческой элиты постоянно идёт речь. Управленческая (другими словами, политическая) элита РФ сформирована более десяти лет назад и успешно действует до сих пор. Техническая замена тех или иных руководителей (министров, директоров и т.п.) их непосредственными подчинёнными, или параллельными коллегами, сменой элиты назвать невозможно.

Смена элиты — это резкий, массовый подъём наверх абсолютно новых кадров, которые до этого не были встроены в административную структуру. Всё остальное, включая переезд состава бывших членов правительства в администрацию президента и обратно, не имеет к этим процессам никакого отношения. Собственно, и закон о повышении возраста чиновников возник по тем же причинам — оставить, заморозить всё как есть.

Смены политических элит были даже у Сталина — когда на место одного расстрелянного министра приходил новый и далее расстреливал весь аппарат предшественника. У Ельцина — когда он просто вынужден был набирать себе каких-то новых и неизвестных людей. Сегодняшние формальные ротации надо называть как-то иначе.

Не надо советовать Владимиру Путину, как ему действовать в кадровой сфере, так как любые советы со стороны бесполезны. У него оставался шанс усилить кристаллическую решётку власти в начале своего нового большого срока, однако уже сейчас ясно: кадровых революций не будет. Как раз это место и станет самым тонким в кремлёвской стене. Причём Путин имеет при себе не отряд единомышленников, а — на взгляд со стороны — какую-то серую массу, которую перегоняют с места на место. Путину явно не хватает тех, на кого он мог бы положиться как на себя.

Это абсолютно новая ситуация в российской политической истории, так как даже при Сталине именами его сподвижников (Ворошилова, Кагановича и всех остальных) называли города, пароходы и самолёты, объекты инфраструктуры. Интересно — именем кого из своих сподвижников Путин мог бы назвать аналогичные носители сегодня? Был бы переименован, скажем, именной самолёт SSJ 100 «Кудрин» после того, как тот вылетел из кабинета министров?

Ростислав Ищенко, политолог, президент «Центра системного анализа и прогнозирования»:

Путин прав всегда, что бы он ни делал. Просто потому, что другого Путина ни у меня, ни у Вас для России нет. Была бы сравнимая фигура (а лучше фигуры) была бы конкурентная политика. Если же такой фигуры нет, а её нет, то (хоть это и не идеальный, а в перспективе порочный) вариант, лучше сосредоточить полномочия там, где ими могут с толком воспользоваться, чем размазать их по бесконечному количеству безвольных политиков и полупарализованных структур.

Кирилл Мямлин, публицист:

Путин, придя к власти, начал «промывание» аппарата, очищая государственную машину от наиболее одиозных олигархов и криминалитета, но экономическим курсом и идеологией развития остался незыблемый «либерализм-монетаризм». Система начала «затягиваться» и выстраиваться под эти условия.

В России не происходит элитной ротации. Никаких лифтов вертикальной мобильности не существует и не предвидится. При этом современная российская элита фактически является одновременно классом и владетельным, и правящим. Это наилучшая ситуация для проявления коррупции в гигантских масштабах, что мы, собственно, и имеем, и наихудшая ситуация с точки зрения заботы о населении.

При этом в гипертрофированной форме начинают вылезать и все основные недостатки свойственные «элите суши», строение которой замыкается на личность на вершине иерархии; элита фокусируется на отправлении власти, а не её осуществлении; такой элите соответствует высокая степень закрытости системы управления и закрытость конкуренции внутри элиты, для которой не характерны открытые дискуссии. Соответственно у государственных структур снижается возможность учиться на успехах и ошибках других. Закрытая иерархическая структура оказывается состоящей из конкурирующих организаций, защищающих ведомственные интересы, с частично перекрывающимися функциями. Конкуренция, борьба идей и идеологий в обществе переносятся внутрь государственной машины, становясь её важнейшими элементами, когда не политик, но государственное лицо становится главным, а в идеале единственным актором, формирующим тенденции развития общества.

В XXI веке сложившейся иерархии элиты «суши» очевидна настоятельная необходимость в адаптации формы, стиля и методов организации общества и государства к требованиям новых времён. И это не только искоренение клановости, но и поиск, и нахождение баланса между принципами единоначалия в жёсткой иерархии и сетью горизонтальных взаимодействий, при принятии решений через максимальную открытость государственных структур, что возможно путём создания общей структуры обмена информации, объединяющей существующие данные, позволяющие создавать и осуществлять совместную осведомлённость, релевантную нуждам; пользователи информацией должны также быть её поставщиками, неся ответственность за её своевременное и быстрое размещение в сети.

Но эти задачи нельзя выполнить силами коррумпированного аппарата, разбивающегося на кланы. Они требуют вовлечения в процесс государственного управления большого количества умных, грамотных, квалифицированных людей для начала и подготовки целого поколения для рекрутирования новых кадров, чтобы успешно завершить начатое дело. Идеальным вариантом здесь было бы формирование механизма меритократии и ротации, что задаст правильные стимулы для правящей элиты, в том числе и провинциальной. Нужна власть, которая способна уже сегодня ответить на завтрашние вызовы, то есть обладающая интеллектом если не Преображенского, то, как минимум Борменталя.

Элита, как и общество, должна развиваться, отвечая на вызовы, которые бросает внешняя среда и социальные силы внутри самого общества через формирование отклика-реакции. Эффективность отклика определяет её будущее, что не один раз подтверждала наша история. При этом субъектом, который способен развить реальную программу действий, в этот раз будет не практически исчезнувший пролетариат в его классическом понимании, а стремительно нищающий средний класс, становящийся «новым пролетариатом» в условиях «финансового постмодерна».

Юрий Юрьев, политконструктор:

Да, действительно Путин круто взнуздывает государственный механизм и аппарат. Но ему далеко до Обамы, который издал указы о тотальной конфискации собственности и любого имущества американцев в случае войны, а также любых прав вообще. И все помалкивают, резко отворачиваясь от Барака Хуссейна Обамы в сторону Путина. А Путин функционально, в сравнении с Обамой, действительно похож на Махатму Ганди, мягко-мягко подкручивая то, что по русской традиции требует кувалды. В итоге, по логике, полномочия Обамы и Путина должны быть равны. Но Путин делает всё так, чтобы народ получал блага и удовольствие, а не деспотический приказ отдаться. Это внушает уважение.