«Кавказская весна» идет навстречу «арабской»

Турецкая Milli Gazete, анализируя иранскую политику президента США Дональда Трампа, прогнозирует, что в дальнейшем она будет «более ожесточенной». Потому что Вашингтон воспринимает Иран как «одну из двух крупных мишеней на пути реализации проекта «Большой Ближний Восток».

Первая мишень — Турция — уже поражена запущенным и реализуемым курдским проектом. Сам президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган говорит о том, что Запад «хочет сделать реальностью разделенные 100 лет назад карты», имея в виду подписанные в 1916 году Великобританией и Францией соглашения Сайкса-Пико, которые предполагали передел значительной части территории Османской империи между союзниками по окончании Первой мировой войны. О скором распаде Турции сейчас открыто пишут американские эксперты — и Foreign Policy in Focus (более известная как FPIF), и Federation of American Scientist (FAS), и Bipartisan Policy Center. Не случайно Анкара всерьез обеспокоена поддержкой, оказываемой США сирийским курдам.

В этой связи известный французский эксперт, доцент Парижского института политических исследований Фредерик Ансель, выступая в газете Le Figaro с прогнозом относительно возможных геополитических преобразований в 2018 году на так называемом Большом Ближнем Востоке, заявил, что «арабская весна» продолжается и географически будет расширяться. А сейчас нужно считать свершившимся промежуточным фактом «балканизацию и катастрофический крах арабского мира». Поэтому, по его мнению, нынешняя актуализация иранской проблематики, приближение волн геополитической деградации к Закавказью, которое американскими стратегами включено в «Большой Ближний Восток», предполагает новую динамику развития событий в этом регионе, который ранее рассматривался только в качестве периферийного звена.

Просматривается одна важная особенность. Дело в том, что Закавказье только недавно было включено США в проект «Большого Ближнего Востока». До этого регион рассматривался как часть постсоветского пространства, откуда на соседний Ближний Восток можно было перебросить высокую военно-политическую турбулентность. Эта территория в разные времена находилась под контролем то Персидской, то Османской империй. Многое из того, что потом досталось Российской империи, оказалось переплетенным с историческими, социально-экономическими, национально-территориальными, конфессиональными, геополитическими и другими проблемами. И первый раз оно дало о себе знать после развала Российской империи, когда в 1918 году появились независимые государства — Азербайджан, Армения и Грузия.

Тогда между ними вспыхнули региональные войны из-за территориальных споров, которые часто приобретали характер межэтнических столкновений. Их «заморозила», но не ликвидировала окончательно созданная в начале 1920-х годов какая-никакая, но идентичность, сформированная во времена модернизации советского образца. Во второй раз всё вновь всплыло после распада СССР в 1991 году, когда очередное становление новых независимых государств в Закавказье было сопряжено с сильными сепаратистскими тенденциями. Это с одной стороны. С другой, Баку, как и в 1918 году, взял протурецкий курс, исходя из принципа «одна нация — два государства», что по определению предусматривало потенциальные геополитические изменения в регионе уже с выходом за его пределы (с учетом фактора Иранского Азербайджана).

Если события, развивавшиеся в Закавказье после 1991 года, условно называть «кавказской весной», то ее результат следующий: Азербайджан и Грузия потеряли контроль над заметной частью территорий бывших Азербайджанской и Грузинской ССР, в то время как Армения не только сохранила контроль над территорией бывшей Армянской ССР, но и расширила зону своего контроля. При этом ныне Ереван является участником практически всех интеграционных структур, которые образовались на постсоветском пространстве, в то время как Тбилиси вышел даже из СНГ и пытается присоединиться к ЕС и НАТО.

Что касается Азербайджана, то проваливается его турецкий фланг, теряющий опору в США, ЕС и НАТО. Для Баку, Анкары и, возможно, Тегерана потенциальные экзистенциальные геополитические вызовы могут появиться одновременно, когда Вашингтон начнет продвигать в Закавказье и северное приграничье Ирана «геополитические волны» с соседнего Ближнего Востока. По мнению американского военного эксперта Стивена Бланка, «ситуацию может изменить какое-либо резкое событие». Заметим, что и Трамп не демонстрирует намерения прикрывать политику Турции, пытающейся реализовать обе свои внешнеполитические доктрины — пантюркизм и неоосманизм, и они же не отвечают требованиям так называемого коллективного Запада.

В этом смысле президент Турции и его азербайджанский коллега Ильхам Алиев терпят поражение. Политика президента США стала для них сюрпризом во всех отношениях. В ближайшей перспективе американцы по отношению к Закавказью менять свою политику не будут. В более отдаленном будущем регион может стать плацдармом и трамплином для самых разных сценариев на стыке Закавказья и Ближнего Востока в формате «Большого Ближнего Востока».