Интервью Владимира Путина «Первому каналу» и «Ассошиэйтед Пресс»: мнения

В преддверии саммита «большой двадцатки» президент России Владимир Путин дал интервью «Первому каналу» и агентству «Ассошиэйтед Пресс». Запись интервью состоялась 3 сентября в Ново-Огарёво.

В частности, Путину был задан вопрос о том, как он может охарактеризовать российско-американские отношения: «И все-таки, если определить эти отношения, была перезагрузка, сейчас это заморозка, похолодание?» «Нет, это просто текущая работа, отстаивание своих интересов, своих принципов решения международных и двусторонних вопросов. Это непростая, напряженная совместная работа. Да, она не покрыта розами, цветами. Это сложная работа и подчас она трудна, и ничего здесь особенного нет. Но, ни президент Обама не избирался американским народом для того, чтобы быть приятным для России, ни ваш покорный слуга был избран народом России не для того, чтобы быть приятным для кого-то. Мы работаем, спорим в чем-то, мы люди, иногда кто-то раздражается. Но повторяю еще раз, глобальные взаимные интересы, мне кажется, все-таки являются хорошим фундаментом для поиска совместных решений», - ответил Путин.

ИА REX: Что вы хотели бы отметить в интервью Путина?

Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития:

Пункты у Путина, которые хочется подчеркнуть двумя жирными линиями:

СИРИЯ / Слабая политика – это когда после сдачи всех предыдущих стран, которые перечислять уже нет никакого смысла (их стало слишком много), Россия действует по старому шаблону. Десять лет назад по тому же самому сценарию, без всякого там ООН, убили Ирак, но мы и сегодня просим показать нам бумагу, мандат от имени всех наций.

Сильная политика – это когда Россия, имеющая неоднократный опыт таких шоу, отвешивает: нет. Ведь это практически та же самая психология, как в бытовой ситуации, когда сосед пытается занять у вас денег. 99 процентов наших людей, услышав такую просьбу, тут же начинают сыпаться, не в силах отказать: сейчас денег нет, ещё не выдавали, только что выплатил за кредит и т.п. Хотя намного проще и полезнее на будущее, если вы не хотите никому ничего давать, сказать коротко, чётко и ясно: нет. Нет никакой «высокой политики», которая бы отличалась от самой элементарной, бытовой психологии. Это почти одно и то же: или вы можете отказать, или нет. Вот и всё.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 09.09.13   Как будет действовать Белый Дом в случае отказа Конгресса одобрить военную операцию: мнения

ГОМОСЕКСУАЛИСТЫ / Эти «просятся» на первое место в закладках интервью, так как перекрывают даже Сирию. Но мы вежливо поставим их на второе. Мерзкий аромат гомосексуализма впервые за всю тысячелетнюю историю России проник на высший государственный уровень. Более того, на высшем государственном уровне чётко зафиксировано: насчёт этого Россия в принципе не возражает.

Но стоят ли две недели Игр-2014 таких жертв, которые весят гораздо больше всяких олимпиад? Размышления о гомосексуальности Чайковского – традиционны для гей-пропаганды, это одно из их главных алиби, портрет Чайковского они вывешивают на каждом своём сайте. Но в изложении Путина это выглядит больше чем двусмысленно.

Руководитель такой страны как Россия – не только Путин, а вообще любой в принципе – не может опускаться на такой уровень, это абсолютно исключено. Не может этого делать даже его секретарь. Подобные публичные комментарии может дать профильный министр (здравоохранения, печати и информации), и то далеко не в каждом случае. Нашёл же Путин, чем ответить журналисту из «Ассошиэйтед Пресс», когда тот поинтересовался, как ответит Россия на удар США по Сирии: вы, всё-таки, из средства массовой информации или из ЦРУ? Существовало сто способов, чтобы так же красиво обойти и геев, затолкав их в тот же рот, который только что об этом спросил. Но геи обойдены не были, и врезались в генетическую память страны уже навсегда.

Страшно подумать, что чувствовали внутри себя такие комментаторы, как например, А. Проханов, слушая ответы хотя бы по этим двум пунктам. Как теперь обосновать? Как интерпретировать?

ПОВЕСТКА ДНЯ G20 / Путин сказал, что как страна-хозяйка Россия сама формирует программу саммита. Так почему бы не начать главное заседание с того, что на Сирию готовится нападение, и предложить обсудить эту тему с руководителями всех главных стран мира, которые так удачно съехались к Путину именно в этот момент? О какой экономике можно вообще вести речь в это время, даже если формат G20 и является сугубо экономическим? Если Путин не использует выпавший случай по полной программе, он будет не прав. Сейчас нет ничего важнее Сирии и того, что за этим последует.

О РАЗНИЦЕ МЕЖДУ ВОРОВСТВОМ И ГРАБЕЖОМ / Вся страна поняла, что Путин имел в виду таких как Е. Васильева, сказав, что есть более опасные преступления и преступления менее опасные. Как оценила Россия этот ответ Путина, можно увидеть в интернете. Комментировать тут нечего. Просто и это тоже – отложилось надолго где-то в мрачных глубинах России. Рано или поздно эта накопленная, загнанная внутрь чёрная энергия обязательно выйдет наружу. Будет большое счастье, если очередная большая внешняя война не спровоцирует (как это часто бывает в России) выход этого социального гейзера.

НАДО ЖИТЬ СКРОМНЕЕ / Говоря о проблемах российской экономики, и дав понять, что предстоят не самые лучшие времена, Путин предложил всем стать экономнее. Но почему экономить должны опять нищие россияне? Россияне хотят, чтобы жёсткую, и даже жестокую, экономию теперь начинали с олигархов. Никаких других экономий они уже не потерпят, даже с учётом того, что Россия утратила всякую пассионарность.

* * *

В интервью президента Российской Федерации было много и всего другого: важного, полезного, правильного и интересного. Но эти правильные, нужные – никто не спорит – слова уже никто не воспринимает. Пока не решено главное. Что не даёт покоя ни днём, ни ночью.

И ещё, из настораживающего. На этом интервью у Путина куда-то пропал драйв. Как будто не было его никогда. И это было не похоже на отсутствие драйва на последней «прямой линии с народом», когда был просто исчерпан интерес, ожидание чего-то нового. На этот раз – читался физический груз от некой приближающейся страшной большой беды.

Что подтвердили и первые встречи Путина с лидерами стран-членов большой «двадцатки», прибывающими на саммит: то же самое психологическое состояние, как и в ходе интервью. Кажется, что традиционные путинские шутки навсегда ушли в сторону, что их вообще уже больше не будет.

Вот этот самый, почти неуловимый момент и должен беспокоить нас больше всего. Намного больше, чем ответы на вопросы интервью. Путин уже знает то, что нам всем ещё только предстоит узнать.

Александр Юсуповский, этнополитолог, кандидат философских наук:

Очень взвешенная и логично продуманная позиция ВВП в интервью. Особенно понравилось: "господин Керри считает, что химоружие применила армия Асада, но точно так же другой госсекретарь в администрации господина Буша убеждал всё международное сообщество в том, что в Ираке есть химическое оружие, и даже показывал нам какую‑то пробирку с белым порошком. Всё это оказалось несостоятельным аргументом, но тем не менее с использованием этого аргумента была проведена военная акция, которую многие сегодня в США называют ошибочной. Мы что, это забыли, что ли? Мы разве исходим из того, что новых ошибок можно вот так спокойно избежать? Я Вас уверяю, что это не так. Все об этом помнят, имеют в виду и учитывают при принятии решений". Мораль? А вот так перевирают его позицию россиянские СМИ: «Президент России Владимир Путин предостерег западные страны от военной операции против Сирии без санкции ООН, однако отметил: если организация примет резолюцию, предписывающую удары по стране, РФ ее поддержит".

Андрей Куприков, политолог, председатель волгоградского регионального отделения «Деловой России»:

Отметить стоит само интервью. Интересно оно тем, что в нем прослеживается последовательность, наличие аргументов, выдержанность, но с выверенной эмоциональностью. Обратил внимание на контр-вопрос Путина, адресованный журналисту АП: Вы журналист или сотрудник ЦРУ? Вопрос с юмором и подтекстом.

Александр Хуршудов, эксперт по нефтегазовой политике, кандидат технических наук:

Хорошо, что это интервью увидят американцы. Оно обезоруживает. Никакой "критик" не в состоянии придраться к разумной и взвешенной позиции России. "Критикам" остается только попусту злобствовать.