«Предвыборный пасьянс»: Михаил Нейжмаков о борьбе и шансах участников выборов 14 октября

14 октября 2012 года состоятся очередные выборы в регионах Российской Федерации. Наибольший интерес вызывают первые с 2005 года прямые губернаторские выборы — в Рязанской, Амурской, Брянской, Новгородской и Белгородской областях. В Северной Осетии, Удмуртии, Краснодарском крае, Пензенской, Саратовской и Сахалинской областях будут выбирать депутатов Законодательных Собраний. Кроме того, назначено около 5 тысяч местных выборов. О том, как изменения в законодательстве влияют на предвыборную борьбу, и какие шансы у кандидатов и партий на выборах 14 октября, в интервью ИА REX рассказал политолог, эксперт Михаил Нейжмаков.

ИА REX: Впервые с января 2005 года губернатор­ские выборы будут проводитьс­я, что называется­, "напрямую"­ - губернатор­ов будут выбирать не законодате­льные органы и президент,­ а граждане РФ. По вашему мнению, приведёт ли это большее количество­ избирателе­й на участки?

Избиратель традиционно воспринимает выборы глав органов исполнительной власти серьёзнее, чем депутатов законодательной. Поэтому, например, явка на президентских выборах обычно выше, чем на парламентских. Соответственно, и внимание граждан к выборам губернаторов должно быть высоким. Но есть и другая закономерность — явка избирателей тем выше, чем острее конкуренция между кандидатами. Поэтому внимание граждан к губернаторским выборам будет варьироваться от региона к региону. Есть области, где число кандидатов в губернаторы минимально, среди них не оказалось даже представителей КПРФ, а конкуренты действующего губернатора часто не воспринимаются всерьёз (например, в Новгородской и Белгородской областях). В таких регионах и явка будет ниже.

ИА REX: С декабря 2011 года политическ­ая сознательн­ость и активность­ граждан значительн­о повысилась­, об этом говорят соцопросы. Не спадёт ли эта активность­ к губернатор­ским выборам?

Если за вторую половину нулевых граждане успели соскучиться по публичной политике, то за прошедший год многие успели от неё устать (этим можно объяснить, например, снижение многолюдности оппозиционных митингов). Но, скорее всего, это не столько повлияет на явку избирателей, сколько дополнительно снизит возможности оппозиции по организации эффективных кампаний для оспаривания итогов выборов там, где ей это понадобится.

ИА REX: В апреле 2012 года президент Дмитрий Медведев внёс ряд поправок в закон о регистраци­и политическ­их партий, тем самым упростив эту процедуру. Можно ли говорить, судя по зарегистри­рованным от партий кандидатам­ на региональн­ых и муниципаль­ных выборах, что оппозиция воспользов­алась своим шансом?

В декабре 2011 года на митингах протеста заметнее всего были сторонники трёх сегментов внесистемной оппозиции — либералы, националисты и левые. Если отталкиваться от интенсивности участия в выборах, лучше всего в новых условиях сориентировались либералы. Республиканская партия России — Партия народной свободы активно выставляет кандидатов и даже может провести их по партийным спискам в гордуму Барнаула. Эта партия также выставила свой список на выборах в Саратовскую областную Думу, однако вряд ли имеет в этом регионе серьёзные перспективы на нынешних выборах (даже вполне системный либерал Михаил Прохоров получил здесь на президентских выборах в марте 2012 года менее 4,5% голосов). Правда, РПР могла бы выйти на выборы и безо всяких изменений порядка регистрации партий — ведь её регистрацию восстановил Верховный суд РФ.

Среди партий, выставивших свои списки на октябрьских региональных выборах, нет явных националистических. Дело, видимо, в том, что до сих пор самые влиятельные националистические и национал-консервативные силы так и не успели зарегистрировать собственных партий. Среди идеологически близких и уже зарегистрированных — Российская консервативная партия «За нашу Родину» Михаила Лермонтова, но её создатели, всё-таки, не являются самыми известными деятелями консервативного движения, к тому же, на выборах регионального уровня эта партия списков не выставляла. Скорее всего, с выходом на выборы под собственным знаменем для ведущих национал-консервативных сил будут проблемы и дальше — вспомним, что Владимир Путин ещё весной негативно оценил идею появления в России партий такой направленности.

Наконец, крупнейшие объединения внесистемных левых (Межрегиональная организация коммунистов и «Левый фронт») сейчас не зарегистрированы как партии и на выборы идут лишь отдельные их представители (как Анатолий Баранов, баллотирующийся в мэры Химок от «Коммунистов России»). Тот же лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов уже заявлял, что его организация не будет торопиться с преобразованием в партию. Видимо, это связано с тем, что достаточно радикальные активисты из этого объединения никогда не считали выборы главной формой политической борьбы. К тому же, материальных ресурсов для самостоятельного участия в выборах у них немного, в этих условиях гораздо логичнее искать альянса с более крупными партиями. В случае с Межрегиональным объединением коммунистов, куда вошли оппоненты нынешних лидеров КПРФ, преобразование в партию, вероятно, может состояться уже после февраля 2012 года, когда пройдёт очередной съезд Компартии России. Оппоненты лидеров КПРФ внутри левого движения могут надеяться, что после этого съезда многие противники нынешнего курса руководства этой партии, пока не порывающие с ней, могут разуверится в возможности внутрипартийных перемен окончательно. Наконец, «Российский объединённый трудовой фронт» («РОТ-фронт») не только не успел к нынешним региональным выборам, но уже в сентябре 2012 года в седьмой раз получил отказ в регистрации в качестве партии.

Собственно, пока новый закон о партиях больше помог тем, кто год назад находился не «вне», а «на границах» системы. Например, отдельные представители «Коммунистов России» в декабре 2011 года баллотировались в парламент по спискам «Справедливой России». Классических «внесистемщиков» в списки парламентских партий просто бы не пустили. В то же время, они не могли зарегистрироваться в качестве партии. Теперь же они такую возможность получили и активно выдвигают кандидатов в регионах. Другой пример нахождения «на грани системы» — история создателя «Альянса зелёных — Народной партии» Олега Митволя (в Госдуму РФ нынешнего созыва неудачно баллотировавшегося по спискам «Единой России»). Последний — представитель элит, потерявший часть прежнего влияния, но не вполне системой отторгнутый.

ИА REX: В предстоящи­х выборах будут участвоват­ь не только крупные политические партии, но и небольшие,­ новообразо­ванные: это и «новые коммунисты­» из партии «Коммунист­ы России», и «Альянс зелёных — Народная партия» Митволя, и «Новая Россия». У каких "новичков«­ есть реальные шансы на успех?

Новым партиям для успеха на региональных выборах всегда нужны известные на местах лидеры и немалые материальные ресурсы (раскрутить с нуля новый бренд всё-таки сложнее, чем использовать старый). Пока же складывается вполне предсказуемая ещё с момента либерализации закона о партиях ситуация — местные влиятельные игроки предпочитают ставить либо на парламентские партии, либо, в крайнем случае, на старые системные непарламентские (случай «Патриотов России»).

Как уже было сказано, на выборах гордумы Барнаула имеет шансы восстановившая регистрацию Республиканская партия России — Партия народной свободы.

Собственно же новичкам не очень повезло с ближайшими выборами, так как назначены там, где у этих партий нет действительно сильных региональных структур. У «Коммунистов России» некоторые шансы могут быть на выборах Думы Петропавловска-Камчатского — всё-таки входящий в руководство этой партии Михаил Машковцев, хотя и переехал в Санкт-Петербург, некогда был камчатским губернатором, то есть его авторитет может сыграть какую-то роль для его соратников.

Те же из серьёзных новичков, у кого не очень задалось с местными лидерами, но есть средства на ведение предвыборной кампании, сейчас работают скорее на раскрутку бренда. Именно так действует «Альянс зелёных — народная партия» Олега Митволя. Последняя даже ведёт предвыборную кампанию на местах, фокусируясь на местных вопросах (например, в Северной Осетии — экологических проблемах вокруг завода «Электроцинк»), но без особых шансов на победу на региональном уровне.

ИА REX: Полезно ли расширение­ политическ­ого поля посредство­м появления новых партий? Не запутается­ ли избиратель­ в растущем количестве­ политическ­их представит­елей и организаци­й?

Скорее всего, избиратель, в массе своей, большинство новых партий просто проигнорирует. Об этом мне уже приходилось говорить в декабре 2011 года, когда предложения об упрощении регистрации партий только обсуждались. В то время часто можно было услышать о том, что «новички» быстро отправят старые системные партии на «свалку истории». На деле же старые партии уже имеют организационную структуру, на них работает инерция предыдущих выборов и им проще привлечь спонсоров. У них больше выходов на влиятельные медиа, которые не заменит только лишь работа в сети. Не стоит переоценивать возможность влияния на выборы исключительно благодаря интернету. Даже в больших городах. Тот же блоггер Леонид Волков, в 2009 году выигравший выборы в Екатеринбургскую городскую Думу, пример которого любят приводить в связи с данной проблемой, подчёркивал, что из около 2000 набранных им голосов, «хорошо, если 500 дала интернет-кампания, не больше».

То есть, в ситуацию, когда в парламентских выборах участвует более 40 объединений, а партии-победители вместе набирают менее 50% голосов (почти, как на думских выборах 1995 года), мы всё равно не вернёмся. Сейчас большинство партий-новичков получит лишь очень небольшой результат, да и в дальнейшем сильно запутать избирателя они вряд ли смогут.

ИА REX: Муниципаль­ный фильтр на выборах послужит благом или очередным барьером? Если барьером, то для кого он предназнач­ен в первую очередь?

Опыт губернаторских выборов до их отмены показывает, что для действующих губернаторов более опасны три вида конкурентов. Во-первых, это популярные деятели федерального масштаба (случаи Александра Лебедя в Красноярском крае и Михаила Евдокимова в Алтайском). Но пока отечественная политика довольно бедна на яркие личности. Во-вторых, это «тёмные лошадки», иногда из числа «варягов», удачно проведшие избирательную кампанию (как кандидат от СПС Евгений Собакин, в конце 2004 года неожиданно вышедший во второй тур с курганским губернатором Олегом Богомоловым). В-третьих, опальные представители региональных элит. Большинство кандидатов первых двух видов необходимость собирать подписи среди муниципальных депутатов вполне может отсечь. Но нынешние выборы ещё раз показали высокий уровень контроля губернаторов над муниципальным депутатским корпусом даже там, где у главы региона есть противники среди местных элит, а у некоторых его конкурентов поддержка на федеральном уровне (вспомним Рязанскую область). Поэтому в случае, если внутри региона не происходит окончательного внутриэлитного раскола, муниципальный фильтр, при желании, может отсечь от участия в выборах почти любого оппозиционного кандидата. Другое дело, что далеко не всегда этот фильтр будут использовать для полной зачистки оппозиционного поля — каких-то кандидатов нельзя будет отсечь из-за поддержки на федеральном уровне, кого-то — из-за влияния партии в регионе (в той же Рязанской области ведущие оппозиционные кандидаты были зарегистрированы, так как недостающее число подписей было восполнено за счёт депутатов-единороссов).

ИА REX: Пожалуй, самое большое внимание приковано к борьбе за кресло мэра в Химках. Здесь борьба оппозиции и власти? Чьи шансы выше?

Выборы главы Химок пройдут в один тур, то есть победителем станет тот, кто наберёт относительное (больше ближайшего кандидата-преследователя), а не абсолютное большинство голосов. Учитывая, что среди оппозиционеров за «протестный» электорат борется минимум четверо серьёзных кандидатов (Олег Митволь, Евгения Чирикова, Игорь Белоусов, Леонид Виноградов), это даёт преимущество кандидату от власти — Олегу Шахову. Он в Химках «варяг», но всё же и многие раскрученные кандидаты в повседневной жизни города участвуют мало. Зато положение «варяга» позволяет ему не ассоциироваться с прежними просчётами муниципальных властей. В городах ближнего Подмосковья поддержка выдвиженцев власти на выборах в среднем составляет около 30%. Это вполне совпадает с электоральными рейтингами Шахова в середине сентября. Кроме того, на фоне ряда кандидатов (той же Евгенией Чириковой, которая больше ассоциируется с митинговой активностью), Шахов будет выглядеть опытным хозяйственником. Это вполне согласуется и с данными «Левада-центра» на 1 октября 2012 года, согласно которым 44% опрошенных в Химках готовы поддержать Олега Шахова, 12% Олега Митволя и 11% Евгению Чирикову. Если основываться на данных того же опроса, против Чириковой и Митволя работает и заметный антирейтинг (21% и 13% соответственно), более высокий, чем у их конкурента Шахова (7%). Есть опросы с противоположными данными — например, рейтинги «Национального агентства избирательных технологий» отдают лидерство Чириковой. Но, с учётом перечисленных выше факторов, ожидать высокий результат Олега Шахова всё-таки больше оснований.

Если Шахов сможет успешно мобилизовать лояльный электорат, у него велики шансы на победу. Фактически в поддержку исполняющего обязанности мэра в итоге высказался и подмосковный губернатор Сергей Шойгу, обладающий большим ресурсом популярности.

Создаётся впечатление, что и сами оппозиционные кандидаты (даже самые серьёзные) рассчитывают не на победу, а на участие. В противном случае они предпринимали бы максимальные усилия, чтобы выставить единого кандидата. Конечно, оппозиция у нас всегда расколота, но, например, у Олега Митволя и Евгения Чириковой были все основания договориться, которые они не использовали.

ИА REX: 14 октября пройдут выборы губернатор­ов в пяти регионах — Амурской, Белгородской, Брянской, Новгородск­ой и Рязанской областях. Есть ли новшества в предвыборн­ой борьбе?

«Муниципальный фильтр» на нынешних губернаторских выборах был применён даже в большем объёме, чем ожидалось. Отсечены от выборов в ряде регионов оказались даже кандидаты от парламентских партий. А затем сработала инерция ещё губернаторских выборных кампаний начала нулевых. Тогда более опасными конкурентами действующих глав регионов становились либо «мятежные» представители региональных элит, либо фигуры федерального масштаба. Напротив, региональные отделения парламентских партий, чаще всего, уже испытывали кадровый голод, к тому же, были подчинены влиянию региональных администраций. А действующим губернаторам сегодня придётся столкнуться именно с такими конкурентами, для них не очень опасными.

В итоге, после выбытия из губернаторской гонки в Рязанской области Игоря Морозова (что заметно снизило остроту предвыборной интриги в этом регионе), самыми интересными оказались губернаторские выборы на Брянщине. Здесь кандидат от КПРФ Вадим Потомский подал в суд, требуя снять действующего губернатора с предвыборной дистанции. Но и против самого оппозиционного кандидата собраны материалы, грозящие ему лишением думского мандата. Идёт активная информационная кампания (в том числе через федеральные СМИ). Используются даже такие интересные ходы, как появление онлайн-игры, где фигурируют персонажи, похожие на губернатора Денина и кандидата Потомского.

Одной из причин такой активной кампании является уверенность оппонентов в слабой поддержке населением действующего губернатора. Впрочем, официальный результат «Единой России» по Брянской области на думских выборах 2011 года оказался выше, чем в соседних Орловской, Курской и Калужской, что говорит, как минимум, о способности губернатора эффективно контролировать избирательный процесс. К тому же, у Вадима Потомского есть слабое место — до сих пор он никак не был связан с Брянской областью, всей своей карьерой в последние годы будучи связан с Ленинградской. Хотя, в принципе, для выдвижения на Брянщине статус «варяга» не является слишком убийственным. Вспомним, как на губернаторских выборах 2004 года здесь (в регионе, многие годы остававшемся «красным»!) во второй тур вышел выдвиженец СПС Евгений Зеленко, свою кампанию построивший именно на том, что он будет «губернатором федерального уровня». Даже сделав скидку на факт снятия с предвыборной дистанции тогдашнего губернатора Юрия Лодкина, из-за чего расклад на выборах кардинально изменился, такой результат для нового в региональной политике человека, да ещё и либерала (пусть и «разбавившего» свой образ лозунгами, вроде призывов к пересмотру незаконной приватизации) можно считать успехом.

ИА REX: Чем можно объяснить то, что в Рязанской области самая активная кампания по выборам губернатор­а?

Где тонко, там и рвётся. Рязанский губернатор не может похвастаться таким же уровнем контроля за выборами и таким же авторитетом, как Евгений Савченко в Белгородской области, от выборов не были отсечены все ключевые конкуренты, как у Сергея Митина в Новгородской, и у него позиции слабее, чем у Олега Кожемяко в Амурской. К тому же, Олег Ковалёв — «варяг» в своей области, а это всегда создаёт проблемы. Отсюда и внимание СМИ к избирательной кампании в этой области. После того, как в пользу Ковалёва свою кандидатуру снял выдвиженец «Патриотов России» Игорь Морозов, интерес прессы к рязанской предвыборной кампании снизился. На деле же, такой ход мало поможет рязанскому губернатору сам по себе. Выборы мэров в последние годы показали, что, добившись выбытия из гонки большинства оппозиционных кандидатов, власть получает не апатию сторонников этих политиков, а массовое голосование за единственного оставшегося оппозиционера. На эту роль в нашем случае претендует выдвиженец КПРФ Владимир Федоткин. В пользу действующего губернатора играет тот факт, что выход из гонки других кандидатов не был скандальным, а выбытие Морозова произошло не под самые выборы, а почти за месяц до них. Дабы массовое протестное голосование состоялось, нужна не просто вялая неудовлетворенность избирателя ситуацией в области или претензии к её главе. Нужно, чтобы протестный электорат был «разогрет» и мобилизован. Этого же в Рязанской области так и не произошло. Что повышает шансы Олега Ковалёва на победу.

ИА REX: В Удмуртии, в Сахалинско­й области, Пензенской­ области, Саратовско­й области, Краснодарс­ком крае и в Северной Осетии пройдут выборы законодательных собраний. Какой расклад сил тут? Новички пролетают?­

Регионы, где 14 октября будут выбирать заксобрания, являются достаточно стабильными, чтобы вызывать у властей серьёзные опасения. Три из этих регионов возглавляются губернаторами-«старожилами» (Пензенская область, Краснодарский край и Удмуртия), причём твёрдо контролирующими ситуацию (что демонстрируют результаты выборов в Госдуму по этим территориям). Главы двух других регионов находятся у власти меньшее время, но достаточно хорошо укоренились там (Сахалинская область и Северная Осетия). Губернатор Саратовской области Валерий Радаев хотя и занимает свой пост лишь с апреля 2012 года, но его назначение как раз не создало, а погасило конфликт элит в области. О «Единой России» будет сказано отдельно, но в целом её лидерство в данных регионах обеспечено.

КПРФ во всех регионах может претендовать на твёрдое второе место. Определённую проблему на этих выборах для крупнейшей оппозиционной партии представляют кадры. Так, на Кубани справедлиороссы накануне выборов усилили свои ряды за счёт известных перебежчиков из КПРФ — Вячеслава Потапова (главного редактора телепрограммы «Советская Кубань») и Алексея Тодоренко (бывшего секретаря по протестным действиям Краснодарского горкома этой партии). В Сахалинской области пошла на выборы самовыдвиженцем и подвергла однопартийцев критике коммунистка Светлана Иванова, бывший депутат Госдумы РФ, уже избиравшаяся в федеральный парламент по одномандатному округу. Покинул Саратовскую область и возглавил Московский горком КПРФ Валерий Рашкин, долгое время бывший лицом партии в регионе. Однако особенностью КПРФ как раз и является практически полная независимость от личности кандидатов и лидеров списков, так что эти переходы повлияют на результат партии лишь в минимальной степени. Вероятно, один из лучших результатов партию ждёт как раз в Сахалинской области.

Напротив, успехи «Справедливой России» почти повсеместно зависят от тех, кто становится «лицом» партии в конкретном регионе, а в этом смысле территории, где сейчас пройдут выборы — не самое сильное звено для эсеров. Весьма рискованно выглядит ситуация для них, например, в Пензенской области, где список партии возглавил однофамилец губернатора, депутат гордумы Нижнего Новгорода Александр Бочкарёв. О степени разногласий между справедливороссами и областным руководством говорит нежелание этой партии работать в комитете «За честные выборы» и публичный отказ двух кандидатов-справедлиророссов от продолжения участия в кампании, с публичным заявлением о несогласии с политикой своих однопартийцев, занимающимся выборами в регионе. Такие демарши обычно происходят там, где на партию оказывается давление. Однако позиции эсеров в области всегда были слабы и вряд ли появление «нижегородской команды» может что-то изменить.

Наконец, для ЛДПР результаты на региональных выборах, чаще всего, оказываются чуть ниже федеральных. Этого стоит ожидать и сейчас.

Пару слов о системных непарламентских партиях. Иногда можно услышать предположение, что в краевой парламент Кубани по партийным спискам могут попасть и выдвиженцы «Яблока». Но вряд ли это так в действительности — список партии возглавили экологи, а примеров успешных выборных кампаний оказывалась с упором на экологические проблемы не так много (даже при наличии в Краснодарском крае действительно острых экологических проблем). Вряд ли поможет «яблочникам» и попавший в список кандидатов партии отставной майор милиции Алексей Дымовский — сегодня его известность заметно снизилась.

А вот у «Патриотов России» перспективы на этих выборах куда интереснее. Почти наверняка они пройдут в парламент Северной Осетии, где их список возглавил Арсен Фадзаев — олимпийский чемпион, экс-депутат Госдумы РФ, в 2003 году избиравшийся от этого же региона в парламент по одномандатному округу. В 2007 году показателем его влияния стали выборы в городское собрание Владикавказа — там поддержанная им группа «Новая сила» по числу проведённых депутатов ненамного отстала от сторонников тогдашнего мэра города (11 мест против 13 соответственно).

В Удмуртии у «Патриотов России» также сильный список, а на прошлых региональных выборах эта партия (примерно с таким же составом лидеров — там снова Сергей Щукин и Андрей Коновал) уже получала здесь 5,6% голосов. Тогда попасть в парламент им помешал высокий проходной барьер. Но сегодня он снижен до 5%, то есть шансы очень велики.

В принципе же, в ходе осенней выборной кампании мы наблюдаем серьёзный рост интереса к «Патриотам России» со стороны элит. В ряде регионов эта партия проводила своих депутатов в парламент даже по пропорциональной системе и раньше (например, в Дагестане). Но сегодня к ней чаще проявляют интерес весьма серьёзные политики (ведь и кандидат в губернаторы Рязанской области Игорь Морозов, до отказа от борьбы имевший серьёзные шансы как минимум на выход во второй тур, был выдвинут от этой партии). Причина здесь в том, что эта партия считается вполне лояльной Кремлю (войдя в Общероссийский народный фронт и поддержав на выборах Владимира Путина). С другой — там больший дефицит влиятельных и раскрученных лидеров на местах, чем в «Справедливой России», также долгое время служившей «ковчегом» для представителей региональных элит, которые по разным причинам не могли или не желали примкнуть к «Единой России». Но именно так — с избегания ссоры с Кремлём, а затем собирания недовольных представителей региональных элит и начинались все серьёзные проекты «страхующих партий», не находящихся в жёсткой оппозиции к федеральной власти, но собирающих протестный электорат. Не исключено, что к следующим выборам «Патриоты России» составят конкуренцию справедливороссам.

С новичками же история вполне предсказуемая. Их единственный шанс — ставка на популярных региональных политиков. Но почти всех таковых разобрали системные партии (хотя бы второго эшелона — как те же «Патриоты России»). Поэтому сейчас они на уровне регионов в лучшем случае могут рассчитывать не на победу, а на раскрутку к следующим выборам.

ИА REX: Какие предвыборн­ые кампании кандидатов­ в мэры вы бы выделили? Где самые громкие скандалы?

Из областных центров на этот раз выбирает главу только Калининград, однако там кампания в целом предсказуема. Александр Ярошук уже избирался на этот пост прямым голосованием, укоренён в регионе, является очень влиятельным представителем старых региональных элит (недаром он в 2010 году был назван в числе кандидатов на пост губернатора Калининградской области в списке, представленном президенту РФ).

Несколько интереснее обстоит ситуация с выборами глав подмосковных городов. Во-первых, расположение этих городов вблизи от столицы заставляет оппозицию рассчитывать на повышенное внимание к скандалам на этих выборах. Во-вторых, пресса уже назвала их «экзаменом» на доверие для Сергея Шойгу. Действительно, отставки предыдущих глав этих муниципалитетов прошли под влиянием новой подмосковной администрации. И, хотя сам Сергей Кужугетович принял весьма осторожное участие в кампании (тому же Олегу Шахову в Химках он высказал поддержку только под конец сентября), всё равно поражения кандидатов, связываемых с властью, пресса назовёт провалом губернатора. Но вот крупные протестные кампании оппозиции вряд ли удастся организовать — всё-таки интерес к участию в акциях протеста падает, а масштаб этих выборов незначителен.

Кроме Химок, обращают на себя внимание выборы в Сергиевом Посаде (где за последние несколько лет главы сменялись уже неоднократно) и Воскресенске. В последнем снова выдвигается в мэры Геннадий Егоров, который в 2009 году так и не был признан официальным победителем (но скандал вокруг воскресенских выборов стал одной из причин демонстративного ухода из зала заседаний Госдумы РФ депутатов от парламентской оппозиции).

ИА REX: Ставший традиционн­ым вопрос — где «Единую Россию» может ждать провал, в каких регионах у партии власти проблемы?

В предыдущих электоральных циклах была такая закономерность. «Партия власти» набирает максимальный запас сил и популярности к федеральным парламентским выборам, так как они являются «репетицией» президентских. То есть, результат «медведей» так или иначе оказывается привязан к рейтингу президента, который даже в худшие времена всегда выше, чем у этой партии. А затем начинается снижение поддержки партии, иногда даже резкое, которое ощущается уже на первых же после президентских региональных выборах. Обычно в этот момент принято предрекать конец «партии власти» и гадать, каким проектом её заменят (что никогда не мешало единороссам доживать до следующих выборов, а потом снова до следующих).

Сейчас ситуация немного другая. К парламентским выборам-2011 единороссы подошли не на пике поддержки, а в самом разгаре её падения. В их результате, учитывая очень вялую федеральную предвыборную кампанию, больше региональной составляющей. Поэтому сейчас падения поддержки единороссов по сравнению с федеральными выборами сейчас может и не произойти.

Тактика «Единой России» сейчас осторожная — не делать резких движений. Не охотится за новым избирателем, а максимально сохранить старого и проверенного.

Интересной в этом плане выглядит ситуация на Кубани. Здесь даже в декабре 2011 года результат «Единой России» оказался выше 50% голосов, что говорит как минимум об эффективном контроле властей за избирательным процессом. Вряд ли даже события в Крымске всерьёз повлияют на позиции «партии власти». Отказ Александра Ткачёва возглавить список партии, скорее всего, связан не с падением его личной популярности, а с надеждой принять участие в ближайших губернаторских выборах. Ведь связав себя с одной определённой партией, кандидат в органы исполнительной власти всегда сужает свой потенциал. Интересный ход — включение в первую тройку кубанских единороссов экс-губернатора края Николая Кондратенко, традиционно ассоциировавшегося с лево-патриотическими силами. Собственно, патерналистский электорат Александр Ткачёв принял у предшественника ещё в первые годы своего губернаторства. А протестный избиратель голосует против, а не за, поэтому вряд ли поддержит единороссов из-за Кондратенко. Так что вряд ли экс-губернатор принесёт «медведям» много голосов со стороны. И всё же такой ход имеет смысл. Для патерналистского электората Кондратенко послужит видимой заменой Ткачёу. То есть, его появление в списках всё же нужно — но не для привлечения новых голосов, а для укрепления «плотины», чтобы удержать старые.