Зачем приезжал и с чем уехал из Москвы генсек ООН?

В Москве с визитом побывал генсек ООН Антониу Гутерреш; переговоры с ним сначала провел глава МИД Сергей Лавров, затем визитер, прибывший, по всем признакам, с «высочайшим» посланием от глобальных структур «глубинного государства», был принят президентом России Владимиром Путиным.

Главный вопрос – разумеется, Украина. Генсек даже не постеснялся обойтись без политеса, и на вступительное слово российского лидера, охватившее целый круг проблем современности, первым делом в ответ, мягко говоря, не вполне дипломатично выпалил:

«На самом деле, будучи Генеральным секретарем, моя главная озабоченность – это ситуация на Украине».

И только после этого, видимо, вспомнив, что дипломату язык дан, чтобы скрывать мысли, а не транслировать их открытым текстом, принялся витиевато выкручиваться, упаковывая украинскую тему в контекст высказанных В. Путиным претензий к «миру на (американских) правилах», которые носят односторонний характер и противоречат Уставу ООН. «Любые правила, которые будут устанавливаться, должны устанавливаться при консенсусе международного сообщества и полностью соответствовать международному праву», — провозгласил А. Гутерреш, как бы намекая, что американские «правила» такой консенсус уже получили, а мнение России, а также Китая, о котором ему напомнил С. Лавров, — не более чем досадное недоразумение.

Изо всех сил надувая щеки, генсек ООН даже принялся перечислять В. Путину свои предыдущие должности и регалии, изрядно в них запутавшись («председателем ЕС» он не являлся, а лишь входил в Европейский совет по факту занимаемой должности премьер-министра Португалии; председательствовать в ЕС могла лишь его страна). Для чего он это сделал? Ведь разве непонятно, что в Москве хорошо знают его политическую биографию? По-видимому, для того, чтобы напомнить, от кого именно он приехал и чью именно линию намерен проводить. Конечно же, европейскую, а также американскую. Ибо, как отметил на пресс-конференции по итогам переговоров С. Лавров, США очень хорошо научились выкручивать руки послам при ООН в Нью-Йорке, добиваясь от них «нужного» голосования.

Вообще этот приезд А. Гутерреша, у которого и раньше была репутация «американской креатуры», а сейчас он подтвердил ее полностью, так, что было непонятно, то ли это генсек ООН разговаривает, то ли вашингтонский засланец, очень напоминает другой аналогичный визит. В апреле 2014 года, после нападения Украины на Донбасс, отказавшийся признавать результаты киевского государственного переворота, к В. Путину пожаловал Дидье Буркхальтер — эмиссар коллективного Запада, облеченный в должность президента Швейцарии.

И он тоже уговаривал не вмешиваться на Украине, оставив всё на «естественный» ход событий и заверяя, что «заклятые партнеры» России не допустят развития ситуации по экстремальному сценарию, по которому тогда всё в итоге и пошло. Восемь лет назад Западу тоже не было особой веры, но наша страна еще была «не та», в смысле не вполне готова к разрыву с так называемым «цивилизованным» миром. И к пожеланиям, привезенным Д. Буркхальтером, отнеслись с вниманием, дав США и Европе шанс доказать свою последовательность участием в мирном урегулировании. Результат общеизвестен: заключенные при посредничестве Запада Минские соглашения, сначала первые, затем вторые, остались на бумаге, а украинские визитеры на западные форумы очень скоро начали использовать их для пропаганды военного решения проблемы Донбасса и получения для этого западной помощи, включая ядерную сферу.

Принципиальной разницы между Буркхальтером и Гутеррешем никакой нет: оба до мозга костей евробюрократы – наемные ставленники крупного олигархического финансового капитала, необратимо зараженного глобализмом, бредящего идеями и программой глобалистской мировой трансформации. Просто Россия сегодня уже, как отмечалось, — другая страна по сравнению с 2014 годом, избавившаяся от последних и всяческих иллюзий по части возможности о чём-нибудь договариваться с Западом. Сегодня мы поняли, что это бессмысленно, а порой не имеет смысла даже разговаривать на эти темы, поскольку содержательной нагрузки эти разговоры не несут, а только отнимают время и подпитывают беспочвенные надежды на адекватность другой стороны.

Спустя сутки после отъезда генсека В. Путин, выступая на Совете законодателей, открыто заявил о бесперспективности целого ряда международных площадок, в первую очередь ПАСЕ. ООН, которую представляет А. Гутерреш, — по сути, единственное исключение из этого правила, ибо она по-прежнему представляет собой ядро мировой системы, сложившейся после Второй мировой войны. Именно на это, послевоенное, обстоятельство и соответствующую историю формирования всемирной организации В. Путин и обратил внимание генсека, когда говорил ему о недопустимости «приватизации» функций ООН самодеятельными и самозваными институтами, выстроенными под американскую «исключительность». А вот А. Гутерреш в ответ оправдывался, как мог.

Взять хотя бы пример Косова, послуживший России прецедентом для признания народных республик Донбасса. Этот анклав, отторгнутый у Сербии, дескать, не признается ООН (но признается Международным судом, который входит в ооновскую структуру!). При этом визитер никак не прокомментировал напоминание российского лидера именно о прецедентном характере судебной формулировки того признания: «При реализации права на самоопределение та или иная территория какого бы то ни было государства не обязана обращаться за разрешением на провозглашение своего суверенитета к центральным властям страны».

Крым и Севастополь, кстати, напоминает В. Путин, осуществили волеизъявление таким же способом, как и в Косово: «Они приняли решение о независимости, а потом обратились к нам с просьбой присоединиться к Российской Федерации». То же и Донбасс. Однако А. Гутерреш по-прежнему, не обращая внимания на здравый смысл, ретиво исполняет полученное «дома» задание, демонстрируя худшие образчики приверженности принципу «двойного дышла» (виноват, «стандарта»).

«Мы твердо верим, что нарушение территориальной целостности любой страны полностью не соответствует Уставу ООН. Мы глубоко озабочены в связи с тем, что сейчас происходит: мы считаем, что произошло вторжение на территорию Украины», — крутит заезженную пластинку генсек и в этом моменте с треском подставляется, передергивая Устав возглавляемой им ООН на свой конъюнктурный лад.

Нет в нём такого положения о «полном несоответствии» любых нарушений территориальной целостности. Конкретно. Во-первых, одной из главных целей ООН признается «развитие дружественных отношений между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов…» (Ст. 1. п. 2). И действия России в отношении Крыма и Донбасса этой цели Устава ООН полностью соответствуют. Во-вторых, по этому уставу, члены ООН «воздерживаются …от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями ООН» (Ст. 2. п. 4). Это – один из принципов Устава ООН.

Простой вопрос: волеизъявление Крыма и Севастополя, выбор Донбасса в пользу самоопределения – они совместимы с вышеуказанной целью ООН? Несомненно! А если достижению цели ООН кто-то, в данном случае Украина, препятствует, то нарушает ли Россия устав, добиваясь устранения этого нарушения? Конечно, нет, не нарушает! А что она делает? Реализует важнейший принцип устава, и должна быть в этом поддержана другими членами ООН, которые, однако, исповедуя упомянутое «двойное дышло», не только в этом не помогают, а всячески препятствуют, обвиняя Москву в том, чего она не совершала. И делают это в том числе потому, что пытаются избежать обвинений в бездействии в собственный адрес. Разве не так?

В-третьих, как видно из иерархии целей (Ст. 1) и принципов (Ст. 2) устава, самоопределение стоит выше территориальной целостности (по тексту, «неприкосновенности»). Ибо цель – императив существования организации, а принцип – всего лишь средство его достижения. А. Гутерреш незнаком с законами формальной логики? Или он плохо знает главный учредительный документ организации, которую возглавляет? Или, что наиболее вероятно, делает «хорошую мину при плохой игре» — устав знает, но изображает из себя, что именно так в нём написано, заведомо зная, что не так. И делает расчет, что устава не знают другие, и генсековская ложь проскочит из-за того, что кто-то «не заморачивается» изучением и освежением в памяти международных документов.

Ну, а на «коллективный» характер действий А. Гутерреш напирает только потому, что уверен: подзуживаемое в том числе и им в американских интересах «агрессивно-послушное большинство» никакой иной «коллективности», кроме проамериканской, не допустит. У генсека даже мысли нет, что сам факт такого поведения лучше любых иных аргументов говорит о глубочайшем кризисе ООН и о верности тех сомнений, которые СССР испытывал еще при ее создании, справедливо полагая, что это инструмент внешнего вмешательства во внутренние дела. Просто неохотно, но уступал западным союзникам, рассчитывая притормозить разрушение ими послевоенного мира.

Второй важнейший вопрос, поднятый российской стороной перед А. Гутеррешем в ходе переговоров, — раскольнические действия ряда западных стран, направленные на подкоп под нее в интересах собственной конъюнктуры. Прошли времена политеса и «толерантных» экивоков. Российский министр на пресс-конференции прямо говорит, что привлек внимание собеседника к «попыткам наших западных коллег выносить обсуждение ключевых вопросов за рамки универсальных форматов под эгидой ООН и ее системы, «плодить» различные партнерства, призывы, которые презентуются как «клуб передовиков», «клуб избранных».

«В этом же русле, — подчеркивает С. Лавров, — идет инициатива, которую выдвигают Франция с Германией — «Альянс мультилатералистов». Что это, как не конкуренция с ООН? Или инициатива США, которые в 2021 году провели «саммит демократий», куда выписывали приглашение самостоятельно, ни с кем не советуясь».

Хорошо понимая цели, которые Запад ставит, продвигая реформу ООН, российская сторона вместе с Китаем выступает против отказа от послевоенных принципов формирования Совета Безопасности и права вето. Между тем его обсуждение именно в эти дни усиленно навязывается руками Лихтенштейна, подготовившего проект резолюции, по которому каждое применение вето, по сути, потребовалось бы утверждать на Генеральной Ассамблее, главном инструменте упомянутого «агрессивно-послушного большинства».

«Право вето никуда не денется. Могу вам это ответственно подтвердить», — жестко отрезает российский министр, уточняя при этом, что «право вето – это одна из несущих опор ООН. Без него организация пойдет вразнос. Великие державы, постоянные члены Совета Безопасности ООН, прежде всего, опираются на принцип единогласия, который заключен в уставе и позволяет избегать резких столкновений между ними».

Что в сухом остатке этой острой полемики, которая развернулась на днях в Москве между российским лидером и дипломатией с одной стороны и посланцем элит коллективного Запада, рядящемся в тогу генсека ООН, с другой? Первое и главное: А. Гутерреш приехал в Москву, не случайно, что из Стамбула, с целью решительного нажима на Россию авторитетом возглавляемой им ООН по украинской теме. Даже по форме и безапелляционному тону разговора, который он позволил себе, видно крайнее раздражение.

Почему коллективный Запад так взбешен? Разумеется, не из-за Украины, которую на Западе давно списали и рассматривают тараном и ресурсом противостояния России, чем с большими жертвам и разрушениями – тем лучше, прежде всего с пропагандистской точки зрения, а также с позиций затрат на послевоенное восстановление.

Главное, на наш взгляд, в том, что российская военная операция опрокинула сокровенные глобальные планы западных концептуальных элит, загримированные под «ковид», «цифровизацию» и «зеленый переход». Помните сбежавшего Чубайса с его заклинаниями и запугиваниями, что «будем платить углеродный налог Европе, если не введем его у себя?». Так вот не будем, по двум причинам. Во-первых, к нулю очень скоро при такой санкционной упертости Запада устремится вся двусторонняя торговля. Во-вторых – внимание! Не будем платить еще и потому, что перевернув мировую информационную картинку – с ковида на Украину – Россия обрушила весь проект «зеленого лохотрона».

Многажды говорилось: с темой идеологии «экологизма» к нам привязались именно потому, что без нас ее глобальное внедрение невозможно – нет ресурсов, под которые ее вводить. И без импорта энергоносителей в Европу – это видно по дебатам по теме «газ — рубль» — весь «зеленый» проект просто умирает. В той же Европе на слуху сегодня отнюдь не ВИЭ – возобновляемые источники энергии, а реанимация угольной энергетики, без которой – кранты уже ближайшей зимой! Вместе же с «зеленой» темой умирает весь выстроенный на «устойчивом развитии» проект «великой перезагрузки».

Еще раз: начав военную операцию по демилитаризации и денацификации Украины (а по сути и стоящего за ней Запада), Россия в мгновение ока, за одни сутки, «вылечила» Запад от «ковидного морока», куда он стремился загнать всё человечество. И к тому же предоставила в распоряжение международного сообщества весьма серьезные аргументы в поддержку версии об искусственном происхождении пандемии из центров на Западе, ответвлениями которых являются биолаборатории на Украине и в других частях постсоветского пространства.

На фоне этого, главного, для Запада вторичны любые военные издержки, особенно те, которые несет не он сам, а другие в его интересах, чьими руками Запад воюет. Для США и НАТО военные действия на Украине решают много задач, в том числе привязки и выстраивания под себя сателлитов, прекращения прежней фронды в их рядах, а также утилизации устаревшего вооружения, боевой техники и, главное, боекомплектов, доставшихся в наследство от Холодной войны. И замену их новыми, строго натовскими, под неусыпным американским надзором.

И последнее. В своем московском вояже генсек ООН сам, своими руками, обнулил всякие надежды на минимальную объективность стоящей за ним организации, в которой он «первое лицо» лишь номинально, ибо она давно и прочно сидит в кармане тех, кто с распадом СССР возомнил себя ухватившими бога за бороду. Традиционно, с начала 1980-х годов, со времен Курта Вальдхайма, ООН возглавляли представители стран, не относящихся к Западу, из Азии, Африки и Латинской Америки.

А. Гутерреш – исключение, продиктованное нынешней стадией реализации западного проекта. На ней все игры в «демократию» и полноценное «народное» представительство закончились, и Вашингтону на посту генсека стала необходима уже не «представительная» марионетка, а полностью управляемый европеец. Тот, что готов выполнять получаемые им указания не «по умолчанию договоренности», а из органически неотъемлемой принадлежности к интересам той цивилизации, которая возомнила себя хозяином человечества и вершителем его судеб.

Именно поэтому С. Лавров и обмолвился, что если и вести разговор о реформе ООН, то в первую очередь за счет обеспечения представительства развивающихся стран с континентов, которые не представлены в Совбезе, а также наиболее крупных государств бывшего «третьего мира», например Индии и Бразилии. Ведь сегодня, быстро опережая ведущие державы Запада, они выходят в новые мировые лидеры. И еще раз: право вето – незыблемо! Точнее, если кто-то постарается любыми ухищрениями от него избавиться, развязав руки силам агрессии и неонацистского реванша, ООН на этом закончится, и каждый из регионов стремительно деглобализирующегося мира получит собственную международную систему, которая будет действовать в его рамках.

Диктат Запада, с позиций которого А. Гутерреш прибыл в Москву, как ему здесь популярно объяснили, не пройдет!