На фоне военной спецоперации России против киевского нацистского режима в международном сообществе зреет осознание того, что на самом деле имеет место военное столкновение Москвы не с Киевом, а с Вашингтоном. Сейчас, через неделю после начала кризиса, уже понимается, что США, взяв Украину руками майданного режима в заложники, целенаправленно вели ее на заклание, рассчитывая таким образом демонизиировать Россию. Заведомо понимая, что рано или поздно пересекут «красную линию», в Вашингтоне сознательно вели дело к тому, чтобы угрозы национальной безопасности нашей страны, которые создаются потенциальным членством Украины в НАТО и приобретением ею ядерного оружия, шаг за шагом становились всё более и более неприемлемыми. В расчете на то, что Москва рано или поздно встанет перед выбором — разрубить этот узел или сломаться, смирившись с существованием этих угроз, фактически обнуляющих независимость и суверенитет страны. Причем США занимались этим, несмотря на однозначные выкладки своего разведсообщества, что против российской армии у Украины нет шансов. И что исход потенциального военного конфликта, ставшего реальностью усилиями Вашингтона, предопределен заранее. По большому счету такая политика может именоваться стратегической провокацией глобального масштаба, задачей которой является резкое изменение мирового баланса между Западом и Востоком. Для чего? Осознавая клинч, в который зашли отношения США с Россией и Китаем, как и формирование их альянса, как и потеря влияния проамериканской агентурой в органах власти, бизнесе, СМИ нашей страны, Вашингтон таким способом выторговывает в глазах мирового общественного мнения себе карт-бланш на одностороннюю глобальную трансформацию. Главным объектом удара по мировой архитектуре безопасности становится ООН. Это только кажется, что итогом чрезвычайной специальной сессии Генеральной Ассамблеи по Украине является «победа» Вашингтона. На самом деле главный итог — поражение самой ООН, существенные ограничения в выполнении организацией центральной роли в существующем миропорядке. Специалистам понятно: нет более короткого пути к дискредитации ООН, чем «рассматривать» инспирированный США вопрос с заведомым результатом и перекладыванием вины на Россию.
В этой стратегии, повторим, стратегической провокации был отмечен и конкретный спусковой крючок. Отказ США от диалога с Москвой по вопросам европейской и глобальной безопасности, последовавший, по некоторым данным, в ночь накануне принятия решения о проведении военной операции. Иначе говоря, Россию поставили перед фактом продолжения, невзирая на ее мнение, интеграции Украины в НАТО. Киев в этом раскладе был заведомо избран на роль расходного материала американских геостратегических построений. Вслед за Украиной, тем же маршрутом, осуждая Россию, следует сейчас ООН, подталкиваемая американской агентурой влияния в лице руководства организации и «агрессивно-послушного» большинства Генассамблеи. Очень скоро США постараются разменять нынешнее «ядро международного порядка» вместе с основанным на нем послевоенным миром на «саммит демократий», не всеохватный, как ООН, а избирательный, с официальной гегемонией Вашингтона в окружении его сателлитов и вассалов. Без тех, кто Вашингтону в партнерах не нужен, ибо портит «картинку», ограничивая американское господство — без России и Китая. При этом в западном экспертном сообществе очевидная связь и последовательность демонизации России и дискредитации ООН никакой аналитике вообще не подвергается. И всё больше появляется аргументов в пользу того, что такую же стратегию Вашингтон избрал и по отношению к Китаю, пытаясь разыграть против Пекина «тайваньскую карту» точно так же, как «украинская карта» разыгрывается против Москвы. Не случайно под шумок украинского кризиса, когда мировое внимание приковано к Европейскому театру военных действий (ТВД), провокационные события начинают разворачиваться и на противоположном конце Евразии, вокруг Тайваня. На фоне «разводок» Китая, попыток поссорить его с Москвой навязыванием «обсуждений» украинской ситуации, от которых Пекин уклоняется, США стараются включить КНР в «черный» список с Россией и ООН «через запятую». Происходит всё не менее точечно и избирательно, чем в событиях, предшествовавших взрыву на Украине. На публику западные СМИ достаточно шумно и с разных сторон спекулируют на растущей интенсивности заходов ВВС и ВМС НОАК в «воздушное пространство» и «территориальные воды» мятежного острова. Но очень мало говорится о резком расширении дипломатической и военной активности Госдепа и Пентагона в тайваньском вопросе.
ДЛЯ СПРАВКИ:
Оговоримся, что взяли в кавычки «воздушное пространство» и «территориальные воды» Тайваня потому, что на самом деле ни тем, ни другим остров не располагает. Это атрибуты независимого государства, коим Тайвань не является даже по представлениям его американских покровителей, официально, на словах, признающих принцип одного Китая, подкрепленный консенсусом 1992 года. Последний был согласован двумя берегами Тайваньского пролива при прежней островной власти партии Гоминьдан, и от него узурпировавшие власть проамериканские марионетки из Демопрогрессивной партии отказались. Под своим «воздушным пространством» тайваньские сепаратистские власти подразумевают опознавательную зону своей ПВО, которая имеется у каждой страны, таковой располагающей. Ввиду тактико-технических характеристик современных систем ПВО такие «зоны» выходят далеко за рамки воздушных пространств, захватывая пространства соседей и с ними нередко пересекаясь. Поэтому критерием тех или иных действий границы такой «зоны» с точки зрения «нарушений» международного права служить не могут даже в случаях с легитимной государственностью; тем более они ничтожны, если речь идет о самопровозглашенной, суррогатной, никем не признаваемой «квазигосударственности».
2 марта, повторим, на фоне активной фазы украинского кризиса, в Тайбэй прибыла военная делегация США, состоящая из высокопоставленных формальных отставников — Майкла Маллена, экс-начальника ОКНШ — Объединенного комитета начальников штабов (аналог нашего Генштаба), а также Меган О’Салливан, экс-заместителя советника по национальной безопасности по вопросам Ирака и Афганистана, и Мишель Флурной, экс-заместителя главы Пентагона, которая администрацией Джо Байдена рассматривалась одним из кандидатов на пост министра обороны. «Бывших» военных не бывает, в США особенно, ибо они, как правило, занимают крупнейшие посты в корпорациях, «мозговых центрах», самостоятельных и при университетах, связанных с вооруженными силами, и т.д. В Пекине эту миссию справедливо восприняли неуклюжей попыткой явочным порядком замаскировать нарушение принципа одного Китая, то есть осуществить подкоп под суверенитет, территориальную целостность и в целом безопасность КНР. Одновременно, вечером того же дня, на Тайвань прибыла еще одна «представительная» делегация как бы «бывших» во главе с Майком Помпео, экс-госсекретарем в администрации Дональда Трампа. Так называемая «президентша» Цай Инвэнь встретилась с обеими делегациями, а Помпео еще и наградила сепаратистским орденом — «за вклад в укрепление двусторонних связей». Американские вояжи многодневные, и сам факт одновременного пребывания на мятежном острове бывших глав внешнеполитического ведомства и высшего органа военного планирования США говорит сам за себя.
Обладая опытом американских провокаций на Украине, которые предельно радикализовали ход событий бесконтрольными поставками укронацистам вооружений, и памятуя о том, что точно так же США ведут себя в поддержке тайваньских сепаратистов, в свою очередь, солидаризующихся с Киевом, участвующих в санкциях против Москвы, нетрудно сделать напрашивающийся вывод. В США достаточно высококвалифицированных специалистов по Китаю, которые понимают и суть возникших при Трампе разногласий, и логику и последовательность их эволюции уже при Байдене из экономической в геополитическую плоскость. На словах, как и в случае с Украиной, речь идет о правозащитной спекуляции постпреда США в ООН на «слезе ребенка». На деле в Вашингтоне рассматривают тайваньских сепаратистов точно так же, как и украинских нацистов: по выражению одного из влиятельных американских экспертов, «как стратегический актив, который необходимо держать отдельно от Пекина». Тайвань, как заявляет один из пентагоновских чиновников, «имеет решающее значение для безопасности региона и критически важен для защиты жизненно важных интересов США в Индо-Тихоокеанском регионе».
Добавим к этому, что сам искусственный «индо-тихоокеанский» конструкт призван оправдать соединение в приоритетах США «тайваньского вопроса» с контролем над проливами между двумя океанами, что с головой выдает общую антикитайскую направленность этой стратегии. Для полного сходства с украинской темой осталось дождаться, что США, если им не удастся спровоцировать Пекин, попытаются довести до того же, что и в случае с Россией. Начнут шантажировать КНР включением Тайваня в AUKUS и вовлечением в прямой военный альянс с ним Японии, а возможно, после предстоящих президентских выборов, и Южной Кореи. Начало этому уже положено провокационным включением Тайбэя в «саммит демократий». Технология, по аналогии с Украиной, понятна: закручивая гайки, шаг за шагом, повышать уязвимость положения России и Китая в вопросе безопасности, одновременно, в расчете на ответные меры, разворачивая против Москвы и Пекина информационную войну, суть которой сводится к спекуляциям на тему: «Вот сейчас нападут». При этом и Вашингтону, и поддакивающим ему сателлитам даже не понятно, а твердо известно — разведка докладывает, что ни Москва, ни Пекин не собирались (не собираются) прибегать к военным мерам, если бы (пока) американцы не нарушили хорошо известные им «красные линии». И если в случае с Украиной этими «линиями» являются членство в НАТО и размещение военной инфраструктуры блока, то в случае с Китаем — это подталкивание Тайваня к провозглашению «независимости» и/или возможные шаги Вашингтона по превращению острова в свой «непотопляемый авианосец».
Американская подлость «расцветает» дополнительными красками, если упомянуть, что в провокациях вокруг Тайваня еще в большей мере, чем вокруг Украины, просматривается китайская внутриполитическая составляющая. Семь, максимум восемь месяцев осталось до XX съезда КПК; в соответствии с китайской партийно-государственной традицией, 2022 год — год стабильности, плюс он никак не может сопровождаться более серьезными обострениями по сравнению с предыдущим юбилейным годом столетия КПК. И любое расшатывание стабильности, повторим — не только внутренней, но и внешней, объективно вредит интересам правящей партии, создавая для важнейшего мероприятия негативный международный фон. Кстати, именно в этом контексте следует рассматривать нейтральную позицию Пекина в ООН, воздерживающегося при голосованиях по «украинской» теме в Совбезе и на Генассамблее. Тем, кто пытается усмотреть в этом двусмысленность, очень рекомендуем обратить внимание на однозначную поддержку России со стороны КНДР; связь китайской и северокорейской дипломатии, как и координация между двумя странами, общеизвестна. Дополнительно: съезд КПК предстоит неординарный, на нем ожидается перевод в практическую плоскость конституционных изменений 2018 года и утверждение Си Цзиньпина во власти на третий срок. Именно этому США и хотят если не помешать, то максимально осложнить. Это, если угодно, скрытая апелляция к потенциальной оппозиции, которую пытаются собрать и «зарядить» на противостояние с властью. Хотелось бы ошибиться, но нельзя исключать, что конец лета — начало осени окажутся особо сложными. Ибо американцев в противостоянии Китаю ожидает цугцванг. Нет сомнений, что позитивные результаты партийного съезда в КНР, появившись, скажем, в конце октября, могут повлиять на итоги местных выборов на Тайване, которые назначены на конец ноября. Особенно в условиях, когда внимание к ним Вашингтона окажется размытым и ограниченным собственными промежуточными выборами, на которых правящим демократам, по всем признакам, придется несладко. Поэтому у Байдена & Co может появиться соблазн так же перейти «красную линию», как и на Украине. Тем или иным способом, не дожидаясь собственного поражения внутри страны и/или формирования фактического двоевластия на Тайване. Нужно очень хорошо понимать: в случае как с Украиной, так и с Тайванем 90% разговоров о якобы «ответственности» за (потенциальный) кризис Москвы и Пекина исходит от Вашингтона, но при том аккурат на него же приходится 100% дел, связанных с провоцированием и разжиганием этого кризиса в реальности. Эта «стратегическая двусмысленность», против которой начинают выступать, требуя определенности, даже ведущие фигуры теневых концептуальных кругов, вроде Совета по международным отношениям, служит полуофициальным прикрытием применения в обоих рассматриваемых случаях принципа двойных стандартов. Без которого, в свою очередь, вашингтонские стратеги в мировых делах — что в ООН, что за ее пределами — натуральным образом не делают ни шага.
И еще один важнейший момент. Констатируя, что 2022−2023 годы могут стать определяющими для судьбы нынешнего мирового расклада и его трансформации в будущий подлинно многополярный миропорядок, нельзя забывать, что за саму очередность и сценарии такой трансформации также идет ожесточенная борьба. Не раз и не два крупные «мозговые центры» США и Запада давали «утечки», что пик нарастающего мирового гибридного конфликта ожидается к 2025 году. И связан он будет с возможным его перерастанием если не в глобальную войну, то в цепь очень серьезных региональных военных конфликтов с высоким уровнем угроз применения ядерного и других видов ОМП. Уже и невооруженным глазом видно, что эскалация конфликтного противостояния выстроена таким образом, чтобы достичь апогея как раз примерно к этим срокам. И тот факт, что Запад вынужден смещать сроки, а возможно, и последовательность, ломая выстроенную шкалу приоритетов, говорит о несомненных успехах России и Китая в борьбе за стратегическую инициативу в этом противостоянии.
Павленко Владимир
Комментарии читателей (0):