Территория или независимость? Главный вопрос: для чего?

Выступая на сессии Совета по правам человека ООН, министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что принцип уважения территориальной целостности применим только к государствам, правительства которых представляют весь народ, проживающий на их территории, и что киевское правительство к этой категории не относится. По сути дела, с учётом приведённых нашим министром выдержек из соответствующих документов ООН речь идёт о констатации примата принципа уважения равноправия и самоопределения народов над принципом территориальной целостности государств.

Действительно, как того требует международное право, правительства стран должны представлять весь народ, проживающий на территории того или иного государства. Этот принцип в случае с Украиной, конечно же, не соблюдался с 2014 года. Там власть была сменена США и их союзниками путём государственного переворота.

Более того, Международный пакт о гражданских и политических правах, одобренный Генеральной Ассамблей ООН в 1966 году, требует от участвующих в этом пакте государств уважать право народов на самоопределение и поощрять его осуществление. Понятно, что воля к самоопределению при этом должна быть оформлена не кучкой людей, как это было в Косово, а так, как в Крыму и Донбассе — общенародным волеизъявлением.

США и их союзники всё это игнорируют, делая сегодня упор на принцип уважения территориальной целостности Украины. Между тем в 1989 — 1991 годах в отношении Советского Союза они этот принцип открыто игнорировали, активно работали на развал нашей страны. Ведущие страны Запада признали отделение Латвийской, Литовской и Эстонской ССР от нашей страны ещё в конце августа 1991 года, то есть за много дней до того, как независимость прибалтийских республик «признал» не имевший на то права по Конституции СССР Государственный совет СССР. И тем более — задолго до прекращения существования СССР.

Итак, министр Лавров сделал очень важное заявление по поводу сложной диалектической взаимосвязи принципов территориальной целостности и самоопределения народов. Но будет ли наша страна последовательной в применении этой позиции также к проблемам Приднестровья и Нагорного Карабаха? Выборочное применение принципов международного права — это не тот путь, по которому могут идти Россия и русские. Мы должны быть оплотом справедливости, гарантом равноправия народов, в этом наша особая роль в мире, если мы хотим такую роль играть.

Второй важнейший фактор, который необходимо учитывать, определяясь в отношении к поднятой Сергеем Лавровым проблеме, — это вопрос о субъектности. Кто те субъекты исторического действия, которые намерены опираться в своей деятельности на тот или другой принцип (самоопределения или территориальной целостности), соответственно действуя вразрез со вторым из них? Другими словами, если речь идёт о сохранении территориальной целостности, то для чего она сохраняется? Для того чтобы основной этнос в полиэтнических государствах или какой-то доминирующий в той или иной стране регион получали для себя привилегии, создавали особенные условия для своего развития в ущерб другим этносам или регионам? Или для того чтобы на всей своей территории совместными усилиями продолжать обеспечивать равноправные условия для благополучной жизни всех народов и частей страны?

И наоборот: для чего тот или иной народ встаёт на путь осуществления своего права на самоопределение? Для того чтобы обрести истинную независимость, построить действительно самостоятельную страну, в которой он сам и все оказавшиеся на территории его расселения национальные меньшинства получили бы лучшие условия для жизни? Или для того чтобы, с одной стороны, самому возвыситься над иными этносами, и, с другой, — определить себя в подчинение некой мировой политической силе с целью либо исторического реванша, либо экономического иждивенчества?

И ещё одна сторона вопроса: тот субъект, который хочет сохранить территориальную целостность или, наоборот, провозглашает цель самостоятельности, он адекватен этой задаче?

В случае с прибалтийскими странами и Украиной мы наблюдали и наблюдаем осуществление именно варианта отделения от большого целого ради разрушения; варианта поиска доминирующего хозяина, которому в силу его собственной русофобии удобны ненависть и реваншизм новых сателлитов и который ради них готов закрывать глаза на их шовинизм в отношении других народов.

Изложенные мною выше критерии надо применить, естественно, к взаимоотношениям не только латышей, эстонцев и литовцев с одной стороны и русских с другой, или русских и украинцев, но и грузин и абхазов, грузин и осетин, молдаван и приднестровцев, азербайджанцев и армян. У человека в трезвом уме не может вызывать сомнений, что в случае с Абхазией, Южной Осетией, Приднестровьем, Нагорным Карабахом, Донецкой и Луганской Народными Республиками речь идёт о выборе пути самоопределения не против кого-то, не ради разрушения, а ради самосохранения и созидания.

И последнее. У противников поддержки Россией тех или иных самоопределившихся народов, будь то на территории бывшего СССР или где-то ещё, то есть у тех, кто принципиально выступает за примат принципа территориальной целостности государств, есть два наиболее распространённых аргумента. Первый гласит, что России опасно поддерживать выступающие за независимость силы в других странах, так как эти страны и их союзники в ответ займут недружественную позицию по отношению к Москве. На деле, однако, и Украина тут весьма характерный пример, мы видим, что подход других стран к России зависит далеко не от её позиции по данной проблеме. Она имеет своё значение, это так, но то, что перед лицом выбора между «благопристойным» поведением и принципиальностью (формального, понятно, выбора) наша страна должна сделать выбор в пользу принципиальности, у меня не вызывает сомнений. В конце концов, как в своё время подчеркнул Владимир Путин, главными действующими лицами истории являются народы, и это утверждение справедливо не только в отношении истории нашей страны.

Аргумент номер два противников поддержки Россией самоопределившихся народов сводится к тому, что такая позиция будет способствовать «пробуждению» сепаратизма в отдельных российских регионах. Здесь всё ставится с ног на голову. Мы должны заботиться не о том, чтобы не дать политических зацепок адептам дробления России, а о том, чтобы политика нашего государства гарантировала благополучие всех российских этносов. Чтобы она давала им возможность сохранять и развивать свою национальную самобытность. Чтобы они ценили свою жизнь в единой стране и были удовлетворены именно таким своим самоопределением.

Только такая политика будет объективно снимать условия для разжигания территориально-этнического сепаратизма, укреплять нашу державу, укреплять её отношения с истинными союзниками.