Большая интервенция – восток и север России

Министр иностранных дел Франции Стефан Пишон уже 30 ноября 1917 года предлагал принять меры к расширению контроля над бывшей Российской империей...
24 января 2022  11:35 Отправить по email
Печать

Министр иностранных дел Франции Стефан Пишон уже 30 ноября 1917 г. подал записку, в которой предлагал немедленно принять меры к расширению контроля над бывшей Российской империей, прежде всего предлагалось принять меры для того, чтобы поставить под контроль железную дорогу Владивосток — Москва и начать её эксплуатацию. С начала 1918 года союзники все с большим вниманием приглядывались к владениям бывшего союзника. Американский посол Дэвид Роуланд Френсис еще 21 февраля предлагал США оккупировать Владивосток, а Мурманск и Архангельск передать под оккупацию Англии и Франции.

«История показывает, — писал он, — что русские не способны на крупные движения и большие завоевания…, если только они не осуществляются под иностранным влиянием и руководством. Для союзников теперь пришло время действовать».

Британский представитель Роберт Брюс Локкарт был против вмешательства, надеясь сблизить Россию с союзниками, его французский коллега Нуланс был горячим сторонником интервенции с опорой на чехословаков.

Ранее на ИА REX: Россия. Весна 1918 года. Перед началом большой интервенции

Еще в конце февраля 1918 года французские власти, по сообщению генерального секретаря Чехословацкого Национального Совета Эдуарда Бенеша Томашу Масарику, начали советовать чешским солдатам, чтобы они «выжидали удобного момента для военного выступления в России». Сами чехи поначалу встретили эти планы без особого энтузиазма, но все же признали возможность их реализации. Вслед за этим французы начали проработку политической программы для объединения антибольшевистских сил при начале интервенции. Начать предполагалось в Сибири. Сотрудник французской военной миссии в России капитан Жюль Пишон отмечал:

«Ведь сегодня никто без нас не может быть ничем в Сибири… На нашей стороне сила и деньги: это лучшие аргументы, при помощи которых можно всего достичь…».

В начале мая в связи с усложнившимся положением на Мурмане и явной подготовкой к расширению зоны интервенции французы предложили часть чехословацких эшелонов направить на Архангельск и Мурманск под предлогом более удобной транспортировки во Францию. Кроме того, в случае необходимости чехи должны были защитить Мурманскую железную дорогу от белофиннов и немцев. Советское правительство поначалу согласилось с этим предложением. Потом решение было пересмотрено.

Архангельск был относительно небольшим городом — в январе 1916 г. в нем жило 56 651 чел. В Архангельской губернии проживало 506 426 чел., из них в Архангельском уезде — 50 212 чел. Самым многочисленным уездом был Шенкурский — здесь проживало 101 693 чел., из них в самом Шенкурске — 1996 чел. Губерния была преимущественно крестьянской, население занималось земледелием, рыболовством, животноводством, охотой и промыслом морского зверя. В 1915 г. в губернии числилось 3589 фабрик и заводов, на которых работало 23 329 рабочих — в среднем по 6,5 чел. на одно предприятие. Самыми крупными из них были кирпичный завод и кондитерская фабрика в Архангельске — 112 и 108 чел. На чугунно-литейном заводе работало всего 19 чел. С закрытием в связи с военными действиями торгового судоходства на Балтике и по Черному морю Архангельск стал крупнейшим торговым портом России в Европе. В навигацию 1915 года в него пришло по каботажному плаванию 472 парусных и 1220 паровых судов и по заграничному плаванию 163 парусных и 731 паровых судна. Поток кораблей, приходивших сюда, постоянно рос.

Город был забит товарами, поставленными союзниками еще в 1917 году, порт необходимо было разгрузить. Только угля на 1 января 1918 года в гаванях и складах было 15 062 106 пудов. Советские органы делали все возможное для разгрузки порта и станций — с 1 апреля по 15 июня 1918 г. было вывезено около 4,2 млн пудов угля, не считая других грузов. Эвакуационные мероприятия вызвали недовольство представителей союзников. Дуглас Юнг — британский консул в Архангельске — 4 марта 1918 г. официально известил местные власти:

«Британское правительство считает весь ввезенный в Архангельск груз исключительно собственностью союзников, а не России. За него было уплачено исключительно союзниками».

Последнее утверждение было правдой, правда, консул не упомянул о том, что стоимость поставленных грузов уже была внесена в состав долга России перед союзниками. Количество красноармейцев во всей Архангельской губернии было невелико — в июне 1918 г. здесь имелось около 1 тыс. человек. В конечном итоге было принято решение об эвакуации чехословаков через Тихий океан.

16 мая 1918 г. британский консул во Владивостоке получил телеграмму из Министерства иностранных дел, извещающую его, что чехословаки могут быть использованы «в связи с интервенцией союзников». В это время хвост эшелонов чехословацкого корпуса находился в районе Пензы, головные эшелоны уже миновали Байкал. Она была разделена на четыре основные группы, в среднем по дивизии в каждой: Владивостокская, Сибирская, Челябинская, Пензенская. Впрочем, когда 30 апреля 1918 г. первые поезда с чехословаками прибыли во Владивосток, выяснилось, что транспортов, которые должны были перевезти в США, в порту города нет. Во Владивостоке начали накапливаться вооруженные чехословаки, которые явно тяготились своим бездействием и пребыванием тут. Руководство французов и чехословаков это не беспокоило, в отличие от явной для них необходимости поставить под контроль регулирование движения в Сибири. 17 мая в Челябинске произошло столкновение. Были арестованы несколько чехословацких офицеров, в ответ до 9 тыс. чехов захватили город и освободили арестованных, местные Советы были разогнаны.

Действия чехов рассматривались союзным командованием как часть единой стратегии, важной для победы над Германией. Чехословаки должны были поставить под контроль всю территорию от Владивостока до среднего Поволжья, отрезать хлебопроизводящие районы от центра страны и создать возможность для формирования сил контрреволюции. 18 мая Нуланс телеграфировал французскому представителю при штабе чехословацкого корпуса:

«Французский посол сообщает майору Гинэ, что он может от имени всех союзников поблагодарить чехословаков за их действия. Союзники решили начать интервенцию в конце июня и рассматривают чешскую армию вместе с французской миссией в качестве авангарда союзной армии».

23 мая на съезде представителей корпуса, собранном в Челябинске, была высказана симпатия чехословаков «русскому революционному народу в его борьбе за укрепление революции». Но депутаты категорически отказывались разоружаться — их беспокоила безопасность движения.

В Забайкалье и в Манчжурии угрозу могли создать отряды атамана есаула Г. М. Семенова. Еще в ноябре 1917 года он создал Монголо-Бурятский полк, который в январе 1918 года была развернут в Особый Манчжурский отряд. Он начал действовать на Сибирской и Китайско-Восточной железных дорогах, получая поддержку от Англии, Франции, но прежде всего от Японии. Лучшее определение Семенову и пр. дал весной 1918 г. ген.-л. бар.

«Разные вольные атаманы — Семенов, Орлов, Калмыков — своего рода винегрет из Стенек Разиных двадцатого столетия под белым соусом; послереволюционные прыщи дальнего Востока; внутреннее содержание их разбойничье, большевистское, с теми же лозунгами: побольше свободы, денег и наслаждений, поменьше стеснений, работы и обязанностей».

В связи с опасностью со стороны Семенова съезд представителей Чехословацкого корпуса высказал свою уверенность в том, что «…советская власть не в состоянии гарантировать свободный и безопасный проезд нашим войскам во Владивосток, и поэтому постановляет единодушно в дальнейшем оружия не сдавать до тех пор, пока не получит полнейшей гарантии свободного проезда и личной безопасности войска перед контрреволюционными элементами».

Но через день после решения съезда, 25 мая, Л. Д. Троцкий отдал приказ о полном разоружении всех солдат чехословацкого корпуса. Он был сделан в узнаваемом стиле наркома:

«Все Советы по железной дороге обязаны под страхом тяжкой ответственности разоружать чехословаков. Каждый чехословак, который будет найден на железной линии, должен быть расстрелян на месте. Каждый эшелон, в котором окажется хотя бы один вооруженный [чехословак], должен быть выброшен из вагона и заключен в лагерь для военнопленных. Местные военные комиссариаты обязуются немедленно выполнить этот приказ. Всякое промедление будет равносильно бесчестной измене и обрушит на виновных суровую кару. Одновременно посылаются в тыл чехословацким эшелонам надежные силы, которым поручено проучить мятежников. С честными чехословаками будет поступлено как с братьями, им будет оказана всяческая поддержка. Всем железнодорожникам сообщается, что [ни] один вагон с чехословаками не должен продвинуться на восток. Кто уступит насилию и окажет содействие чехословакам в продвижении их на восток, будет сурово наказан. Настоящий приказ прочесть всем чехословацким эшелонам и сообщить всем железнодорожным служащим».

Троцкий грозил расправами, которые он не мог осуществить. Фактически он сделал для организации мятежа больше, чем англо-французские заговорщики. В ряде мест уже шли бои, разоружить белочехов не удалось. Зато 25 мая они захватили Мариинск, 26 мая Челябинск и Новониколаевск, 28 мая Нижнеудинск, 29 мая Канск и Пензу. Председатель Пензенского Совета В. В. Кураев крайне негативно оценил приказ Троцкого, который был отдан в бесцеремонной манере без учета обстоятельств и возможностей. Назвав его «грубой политической ошибкой», Кураев добавил: «Если бы Военный комиссариат поинтересовался серьезнее соотношением сил, возможностью своевременной присылки помощи и прочего, то, может быть, того, что произошло, не было бы. Приказы их страшны и великолепны, а результаты маленькие». Впрочем, результаты были не столь уж маленькими.

Москва стремительно теряла контроль над огромными регионами России. Троцкий продолжал выпускать грозные приказы и распоряжения:

«Военный комиссариат издал распоряжение о немедленном и безусловном разоружении всех чехословаков и о расстреле тех из них, которые с оружием в руках будут противиться мероприятиям Советской власти».

Большая часть красноармейских отрядов в Сибири была плохо обучена и вооружена и не могла остановить чехов, хотя и оказала им сопротивление, местами очень серьезное. К тому же эти отряды действовали практически без единого командования вдоль железной дороги, ведя т.н. «эшелонную войну».

«Ни о какой отчетности или внутреннем порядке не было и речи, — вспоминал командир 1 Восточного фронта М. Н. Тухачевский. — Были и такие части (особенно некоторые бронепоезда и бронеотряды), которых нашему командованию приходилось бояться чуть ли не так же противника».

Чехи были заинтересованы в объединении всех четырех дивизионных групп и быстро ставили под контроль Сибирскую железную дорогу, повсюду уничтожая органы Советской власти и её сторонников. 48 тыс. хорошо обученных и вооруженных, дисциплинированных солдат в 98 эшелонах переломили расклад сил в пользу противников большевиков. 1 июня с помощью восставших было создано Сибирское правительство во главе с председателем Сибирской Областной Думы И. А. Якушевым. Поначалу чехословаки пользовались среди противников большевиков большой популярностью, но вскоре бесцеремонность действий оккупантов привела к обратным результатам — местные жители стали называть их «чехо-собаками». Впрочем, вместе с чехами вскоре начали действовать созданные при помощи представителей Антанты латышские, литовские, польские, румынские и югославские части.

Представители Антанты были возмущены именно действиями Советов. 4 июня они представили ноту протеста, в которой говорилось, что разоружение чехословаков будет восприниматься как недружественный акт, направленный против Согласия, т.к. «чехословацкие отряды являются союзными войсками и находятся под покровительством и заботами держав Согласия». 7 июня белочехи взяли Омск, 8 июня — Самару, 10 июня их сибирские и поволжские группы объединились. Руководство так называемой «демократической контр-революции» — эсеров и меньшевиков готово было пойти на сотрудничество с Антантой для борьбы «против германо-большевистских сил». Это дало возможность легитимизировать вмешательство чехов путем создания местных правительств. 8 июня в Самаре был создан Комитет членов Учредительного собрания — Комуч. 8 июня он издал Приказ №1 о принятии власти и уничтожении Советской власти. Он заканчивался изложением мало внятной программы Комитета:

«Единая независимая свободная Россия. Вся власть Учредительному Собранию. Вот лозунги и цели новой революционной власти».

Приказ подписало 5 членов Учредительного собрания во главе с эсером И. М. Брушвитом. Первоначально членов Учредительного собрания было около 10 человек, затем это число выросло до сотни. Они попытались реализовать то, что им казалось программой Учредительного собрания, и восстановить единый фронт борьбы с большевиками и немцами на Волге. В будущем предполагался новый созыв Учредительного собрания. Это решение было тем более очевидным, что в лагере противников большевиков возникла очевидная лакуна высшей политической власти. Её бывший носитель — свергнутый император — был абсолютно неприемлем в качестве объединяющей фигуры для меньшевиков и эсеров, ставших во главе антисоветского лагеря на этом этапе Гражданской войны.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram или в Дзен.
Будьте всегда в курсе главных событий дня.

Комментарии читателей (0):

К этому материалу нет комментариев. Оставьте комментарий первым!
Нужно ли ужесточать в РФ миграционную политику?
Какой общественно-политический строй в России?
43% социалистический
Подписывайтесь на ИА REX
Войти в учетную запись
Войти через соцсеть