Что общего с Давосом у Чубайса и Мишустина?

Интересные дела творятся в нашем богоспасаемом Отечестве как раз под День народного единства. Оценим, например, вот такую коллизию. 24 апреля 2020 года президентом был подписан Федеральный закон №123-ФЗ с длинным названием, которое придется воспроизвести полностью. «О проведении эксперимента по установлению специального регулирования в целях создания необходимых условий для разработки и внедрения технологий искусственного интеллекта в субъекте РФ — городе федерального значения Москве и внесении изменений в статьи 6 и 10 Федерального закона «О персональных данных». Эксперимент в правовой сфере — вещь всегда щекотливая. С одной стороны, апробация любых инноваций требует реализации пилотных проектов; иначе непонятно, как нововведения будут работать на практике, а отрицательный результат — тоже результат, и, получив его, убрать «экспериментальный» режим проще, чем постоянный; по крайней мере, не требуется отменять закон. С другой стороны, любой эксперимент, расширяющий правоприменительные практики, создает у пользующихся ими большое искушение: кому же, мня себя «Наполеоном», не хочется дополнительных полномочий в управлении людьми.

С точки зрения этого противоречия 123-й ФЗ в целом производит вменяемое впечатление. Цели, задачи и принципы, а также порядок их реализации подчинены федеральному законодательству и ограничиваются сферой искусственного интеллекта («формирование комплексной системы регулирования общественных отношений, возникающих в связи с развитием и использованием технологий ИИ, по результатам установления экспериментального правового режима»). Однозначно, причем в 1-й же статье, заявлена формулировка, запрещающая «ограничение конституционных прав и свобод граждан, введение для них дополнительных обязанностей, нарушение единого экономического пространства на территории РФ или иное умаление гарантий защиты прав граждан и юридических лиц…». Самое главное, что успокоило тогда, год назад, многочисленных критиков, — пятилетний срок, на который установлен «экспериментальный режим», с точкой отсчета 1 июля 2020 года, только по истечении которого должны быть «подготовлены и представлены в правительство РФ предложения о целесообразности или нецелесообразности изменений в законодательство РФ».

Эксперимент «врубили» 1 июля прошлого года, после чего широкая общественность об этой теме забыла, ибо повода вернуться к ней не было. На этом фоне через год, 31 июля уже 2021 года, без лишнего шума появился еще один Федеральный закон — №258-ФЗ, распространяющий эксперимент на всю территорию страны. Название, которое также приведем полностью, — «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации». 258-й закон о том же, что и 123-й, но федерального, а не московского статуса регулирования. И создается устойчивое впечатление, что эта похожесть, переходящая местами в прямое дублирование, на самом деле призвана замаскировать целый ряд обстоятельств, которые вводят эти два законодательных акта в серьезное противоречие. И обнаруживают, во-первых, политическую, а не правовую мотивацию, а во-вторых, наличие единого плана, который продавливается заказчиками этих инноваций. В-третьих, налицо чрезвычайную торопливость этих заказчиков, которым как будто нужно успеть до какого-то, только им известного срока.

По пунктам. Первое. Взаимосвязь законов и предлагаемых мер очевидна, но никаких ссылок на 123-ФЗ в 258-м ФЗ не содержится. Явно, чтобы не привлекать внимания и избежать сравнений. Второе, самое основное. Формулировка «московского» 123-ФЗ о защите конституционных прав граждан приведена выше. А как этот момент выглядит в «федеральном» 258-ФЗ? Прежде всего, он изложен не в 1-й статье, а в 4-й, в «Принципах экспериментального правового режима». То есть не поставлен во главу угла. В 123-м законе «принципы» тоже есть, это 3-я статья; просто тема защиты граждан от «экспериментального» произвола таким образом дополнительно усилена; и получается, что в новом законе она преднамеренно ослаблена? Нельзя же предположить, что ее попросту «забыли». Соответствующий пункт 1-й части 4-й статьи выглядит так: «Недопустимость ограничения конституционных прав и свобод граждан, нарушения единства экономического пространства на территории Российской Федерации или иного умаления гарантий защиты прав граждан и юридических лиц…». Сравниваем две формулировки и без труда выясняем, что в новом законе вычеркнута недопустимость введения для них «дополнительных обязанностей». Стало быть, можно их вводить? Или это опять отдается на откуп регионам, о чем говорится в ст. 5, ч. 2? Не поэтому ли московские власти, где такой запрет на «новые обязанности» существует, в последнее время придерживают амбиции, зато в регионах они расцветают пышным цветом?

Третье. Явочным порядком пересмотрен пятилетний мораторий на федеральное внедрение результатов эксперимента. Из 123-го ФЗ следует, что «экспериментальный правовой режим» вводится в Москве на пять лет, после чего надо решать, что будет в стране в целом. Едва минул год, и у кого-то «зачесалось» в известном месте так, что результатов дожидаться не стали, приняли и подсунули главе государства на подпись. Ибо прежде нужно было менять 123-й ФЗ, чтобы новый не вступал с ним в противоречие, а он вступил. В частности, вместо пяти лет в новом законе предусмотрен трехлетний срок действия «экспериментального режима» с возможностью пролонгации, о которой в старом законе не было ни слова; но внести в него соответствующие изменения никто не удосужился, потому махинаторы на него и не ссылаются. Подставили тем самым Владимира Путина, ибо граждане его сейчас вправе спросить: почему он подписывает документ, противоречащий подписанному за 463 дня до этого, и где было контрольное управление его администрации, к которой — основные вопросы. Граждане, кстати, все активнее стали спрашивать. Дня не проходит, чтобы в Сети не появлялось очередное публичное видеообращение к президенту, как гаранту Конституции, даже уже не с просьбами, а с требованиями по поводу «чрезвычайщины» ковидобесия. Уже выступили группы из Башкирии, Архангельской, Владимирской областей. В Севастополе местные власти на подобное обращение отреагировали, всего через три дня упразднив блок-посты, введенные было на время всего локдауна. А в обращении из Екатеринбурга впервые прозвучало, что «в России сложилась и существует параллельная государственной власть, которая управляется извне». По иронии судьбы именно на фоне этого обращения Россия подписала итоговый документ римского саммита «Группы двадцати», в котором содержится обязательство перед ВОЗ вакцинировать к середине 2022 года 70% сограждан. В ответ обращениям «малиновые пиджаки» Роспотребнадзора не нашли ничего лучшего, как, не мелочась, сразу на два года продлить ограничения в школах, а их двойники из Росздравнадзора призвали врачей стучать на граждан, а свои структуры — писать доносы на врачей, заподозренных в нелояльности к «добровольному» иглоукалыванию.

Что такое ВОЗ? По большому счету олигархическая «шарашкина контора», созданная на деньги фондов Рокфеллера и Билла и Мелинды Гейтс. Российский суверенитет ничего этой «конторе» не должен, особенно в тех случаях, когда провозглашаемые ею цели противоречат национальным интересам. Или это противоречие менее важное, чем корпоративная «заинтересованность» либо «солидарность» неких частных групп? Например, связанных с «большой фармой», компании которой даже не шифруются в названиях западных «вакцин»?

Четвертое, что объясняет, почему «эксперимент» над собой сограждане связывают именно с политикой «санитарной диктатуры», пропагандистом которой на днях без всякого стеснения выступил один «приближенный» политолог. В отличие от 123-ФЗ, в котором сферы применения правового эксперимента очерчены строго искусственным интеллектом, в 258-ФЗ они детализированы по конкретным «направлениям разработки, апробации и внедрения цифровых инноваций». И включают «медицинскую деятельность, в том числе с применением… технологий сбора и обработки сведений о состоянии здоровья и диагнозах граждан…». Это положение, оно разве не имеет отношения к нынешнему ковидобесию и QR-истерике?

Пятое. «Московский» закон прошел относительно незамеченным именно потому, что с его принятием ничего не последовало. Нынешний 258-й ФЗ уже повлек за собой последствия, которые иначе как вопиющими не назовешь. 13 октября правительство России подписало соглашение с самой одиозной, пожалуй, олигархической глобалистской структурой — Всемирным экономическим форумом (ВЭФ) в Давосе. Чтобы не пересказывать своими словами, процитируем правительственный сайт. «Правительство РФ и ВЭФ подписали меморандум о создании в России Центра четвертой промышленной революции. Мероприятие прошло в Координационном центре. С российской стороны по поручению председателя правительства Михаила Мишустина меморандум подписал вице-премьер Дмитрий Чернышенко, со стороны ВЭФ — президент форума Берге Бренде.

Центр поможет в реализации глобальных проектов ВЭФ в России, а также в адаптации лучших мировых практик для российского цифрового бизнеса. На одной площадке объединятся лидеры мировой IT-индустрии, промышленности, науки и бизнеса, а также ведущие российские компании и государственные органы для изучения и внедрения новейших IT-разработок в России».

Если вернуться к книжкам создателя ВЭФ Клауса Шваба «Четвертая промышленная революция» и «COVID-19: великая перезагрузка», то понятно, о каких именно «глобальных проектах» идет речь. Во-первых, это коронавирус, а 258-й ФЗ называет медицину первой по счету сферой «эксперимента»; во-вторых, климат, к теме которого обратимся чуть ниже. Очень многое, к сожалению, указывает на то, что усилиями прозападного лобби, одержимого «интеграцией в цивилизацию», наша страна превращается в сплошную территорию эксперимента над людьми, официально запрещенного, но по факту — процветающего. Поэтому в связи с приведенным меморандумом возникает ряд неудобных вопросов:

• почему некие «глобальные проекты» ВЭФ собирается распространять в России уже с 2022 года, вопреки 123-ФЗ, который устанавливает пятилетнюю продолжительность московского эксперимента, итоги которого, следовательно, по прошествии года и близко не подведены, да их еще и быть не может?
• отдает ли себе отчет премьер Мишустин, поручивший вице-премьеру Чернышенко подписать этот унизительный для России документ, что он тем самым грубо нарушил федеральный закон, под которым стоит подпись президента?
• понимает ли вице-премьер Чернышенко, мягко говоря, сомнительный характер поручения своего начальника и в курсе ли он, что ссылка на «приказ» не освобождает от ответственности?
• почему государственный орган, коим по Конституции является правительство, опускает себя и страну до уровня частной лавочки ВЭФ, для которой адекватный визави в нашей стране, если у нас имеется суверенитет, в лучшем случае какое-нибудь там условное «Сколково»?

Шестое. Даже в том самом 258-ФЗ черным по белому записано, что инициатор «экспериментального режима» должен соответствовать ряду требований, в том числе он не может являться иностранным юридическим лицом или даже российским, если у него более 50% иностранного участия? И поскольку в данном случае инициатор — само правительство, то возникает еще и политический вопрос о его разборчивости во внешних связях. Если не задать его еще жестче: существуют ли у России перед ВЭФ официально не заявленные обязательства, побуждающие запускать в страну структуру, которая даже не скрывает, что ставит целью ликвидацию суверенитетов и централизацию глобальной власти на корпоративных началах? И которая открыто приветствует эпидемию, считая ее важнейшим инструментом трансформации мира. А депутаты Государственной думы, особенно от партии власти, которые денно и нощно клянутся в патриотизме, они не считают данный меморандум основанием для заслушивания премьера с возможной постановкой по его итогам вопроса о доверии правительству?

И седьмое, последнее. На фоне саммита «двадцатки» в Риме резко активизировались российские либералы, сильно встревоженные теми пунктами «зеленой повестки», которые недавно сформулировали в той части российского правительства, которая отрицает «давосскую» концепцию ВЭФ, изложенную Швабом. В частности, Анатолий Чубайс, вслед за Алексеем Кудриным, принялся шантажировать экономику перспективой обвала европейского энергоэкспорта, потребовав заодно постоянного снижения удельной доли газа в «домашней» энергетике. А их «верный соратник» глава Минфина Антон Силуанов под предлогом европейского энергоперехода принялся лоббировать повышение планки резервов Фонда национального благосостояния (ФНБ), что изымает из экономики в «кубышку» дополнительные немалые средства. Не эти ли телодвижения, имеющие конечной целью последовательную дестабилизацию страны, мотивируют и вдохновляют премьерские шашни со Швабом?

Напомним, что первый вице-премьер Андрей Белоусов изложил совершенно иной, самостоятельный подход к решению этого круга вопросов, отличный от западного полуколониального диктата. Технологии зеленой энергетики будут не импортироваться с Запада, а создаваться на месте, в России, с перспективой их широкого экспорта. Понятно, что пострадает европейский экопром с объемом под триллион евро в год, продукцию которого куда-то нужно сбывать, причем, как правило, по заоблачным ценам. Далее, «экологизм» как идеологию десуверенизации Белоусов пообещал развернуть в сторону природоохранной деятельности, в том числе связанной с модернизацией энергетики и ЖКХ. И использовать для этого водородную и атомную энергогенерацию. Именно потому, что отсутствие российского и китайского лидеров на римском саммите пообещало ударить не только по европейскому карману, но и по американскому самолюбию, Джо Байден и стал проявлять недовольство «самоизоляцией» Москвы и Пекина.

Не кажется ли нам, что выстраивается некая не особо афишируемая, но очень влиятельная цепочка интересов, пытающихся, с одной стороны, заблокировать суверенное развитие России, а с другой — вписать ее в глобалистские планы в прежней роли источника сырья и рынка сбыта для европейского товарного неликвида. От трио Чубайс — Кудрин — Силуанов нить потянулась к Мишустину, а от него, в обход президента — к Швабу в Давос и на прочие глобалистские тусовки, которые мы только что наблюдали в Риме и Глазго. Поскольку все это происходит на фоне продолжающейся ковид-истерии пресловутых «вакцинаторов», концы которой опять-таки находятся в олигархических штабах, вопрос для нашей страны становится ребром. Либо утрата суверенитета с подчинением внешнему управлению, будь то ВОЗ или Давос, либо его сохранение и укрепление, но со сменой экономической модели, свертыванием «шабаша ведьм» на эпидемической Лысой горе, пусть для кого-то отказ от этого коллективного помешательства и дурмана и окажется намного тяжелее глубокого похмелья. Третьего не дано, и этот выбор диктуется и требуется временем.