Для школьников и студентов в северном полушарии сентябрь знаменует собой наступление нового года по еврейскому календарю, в сфере же дипломатии этот месяц примечателен тем, что в Нью-Йорке проходит ежегодная Генеральная Ассамблея ООН. Смену года принято встречать новогодними обещаниями, которые, как правило, предполагают, что давший их доведет до конца начатое раньше. Тем не менее хотя обычно такие обязательства на себя берут отдельные лица, к этой традиции могли бы присоединиться организации или даже национальные государства, пишет бывший директор по политическому планированию Госдепартамента США Энн-Мари Слотер в статье, вышедшей 5 октября в The Strategist.
По сути, понять речь президента США Джо Байдена, с которой он выступил в Генеральной Ассамблее ООН 21 сентября, можно в том числе и как некое новогоднее обещание. Так, американский лидер отметил, что Соединенные Штаты «открывают новую эру, когда страна будет неустанно работать в области дипломатии, применять имеющийся у нее потенциал оказания помощи, вкладывая в новые способы борьбы с бедностью и бесправием во всём мире, а также принимать меры для обновления и защиты демократии».
По его словам, эти цели зиждутся на ценностях, которые «отпечатались в ДНК» США и ООН — на «свободе, равенстве возможностей, а также на вере во всеобщие права всех людей». Кроме того, Байден призвал к уважению человеческого достоинства, индивидуального потенциала и «присущей людям человечности, которая нас объединяет».
В своей речи американский лидер предложил широкий набор обещаний для восстановления лидерства Америки в мире по таким вопросам, как здравоохранение, изменение климата, ядерное нераспространение, борьба с терроризмом, предотвращение конфликтов, инфраструктура развивающихся стран, продовольственная безопасность, равенство и борьба с коррупцией. Он ясно дал понять, что эти цели будут преследоваться в рамках как универсализма, так и многосторонности.
Но в речи чего-то не хватало. Чтобы такие обещания не оставались лишь словами, они должны быть укоренены не только в видении будущего, но и в честности в отношении прошлого. Байден сказал прямо о многих из самых больших проблем, стоящих перед миром, и подчеркнул, что в их решении ведущую роль будут играть США вместе со своими союзниками. Но он должен был показать настоящий отход от прошлой практики, выразив большую готовность извлекать уроки из собственных недавних неудач Америки.
Например, превознося вклад США в глобальную борьбу с пандемией, на которую Вашингтон выделил $15 млрд и $160 млн доз вакцины для других стран по всему миру, Байден мог бы признать, что более одной седьмой из 4,7 млн зарегистрированных случаев смерти от COVID-19 во всём мире были в США. Непропорционально большая доля Америки отражает ее собственную неспособность бороться с коронавирусом на протяжении большей части 2020 года. И по сей день из-за резких политических разногласий целые районы страны по-прежнему являются рассадником новых штаммов патогена.
Когда Байден заговорил о достойной всяческих похвал и искренней приверженности своей администрации делу борьбы с изменением климата, он мог бы признать, что США несут непропорционально большую долю ответственности за эту проблему. Так, страна на протяжении более века была ведущим источником выбросов парниковых газов. Кроме того, из-за ее несовершенной политической системы страна не могла выполнять международные соглашения в этой области в течение более четырех лет подряд.
Когда Байден поднял вопрос об «вечных войнах» Америки, он мог бы признать, что в этих войнах погибло гораздо больше мирных жителей, чем американских военнослужащих в Ираке и Афганистане. Даже когда США покидали Афганистан, американские операторы беспилотников по ошибке убили гуманитарного работника и семерых детей.
Когда же Байден назвал коррупцию «угрозой национальной безопасности», которая «подпитывает неравенство, выкачивает ресурсы страны, распространяется через границы и порождает человеческие страдания», он мог бы добавить, что миллиарды долларов, вложенные США в Афганистан и Ирак, послужили топливом для того же самого разложения, которое он осуждает. И он мог бы признать, что правительство США еще в 2011 году знало, насколько коррумпировано афганское правительство, но решило не разоблачать и не преследовать злоумышленников.
Быть откровенным в этих вопросах необходимо не с тем, чтобы лишний раз упиваться недостатками и прегрешениями США, а с тем, чтобы признать сложнейший характер проблем, с которыми сталкивается Вашингтон, а также во многом он в них же отчасти и виноват. Заявляя, что США понимают, насколько сложно будет добиться прогресса, и что многое будет зависеть от изменения их собственного поведения, Байден может дать понять, что намерен не ограничиваться лишь правильной риторикой.
После «убийства» Джорджа Флойда полицией Миннеаполиса в мае 2020 года многие американские компании и учреждения выступили с заявлениями, осуждающими системный расизм, как если бы проблема была просто «где-то там», плавающей в обществе. Но, как сразу отметили многие представители не белого населения США, решение проблемы требует, чтобы лидеры признали расизм в своих организациях и противостояли ему. Та же логика применима к национальным государствам, взявшим курс на глобальные проблемы.
Кроме того, искренность необходима и для того, чтобы иметь возможность вести за собой «силой примера», о чём Байден говорил в своей инаугурационной речи. Хотя в своей речи на Генеральной Ассамблее ООН Байден ни разу не упоминал Китая, а также прямо отверг какое-либо намерение начать новую холодную войну, он всё же провел четкую грань между — по общему признанию несовершенной — демократией, стремящейся отстаивать ценности ООН, и авторитарными государствами, которые их нарушают по своему желанию.
Эта линия не разделяет страны, полные хороших людей, от стран, полных плохих людей, или хорошие правительства и плохие. Напротив, различие проводится между странами, приверженными защите прав личности, и странами, которые не защищают их.
Китай, как ясно сказано в его конституции, явно привержен социалистической системе, передавая власть и собственность коллективу людей. Однако на практике ключевое различие между «свободными и несвободными странами» заключается в способности людей требовать от своего правительства отчета и тем самым сокращать разрыв между тем, что правительства говорят, и тем, что они делают.
Новый год, когда бы и как бы его ни отмечали, должен стать поводом провести радикальную оценку этого несоответствия и с помощью этой оценки начать снова продвигать провозглашенные идеалы. Если бы лидеры стран Запада поступили так, ежегодная ГА ООН выглядела бы совсем иначе.
Комментарии читателей (0):