Немецкий парламент недавно принял закон, согласно которому неграждане, осужденные за антисемитские преступления, не могут подавать заявление на получение немецкого гражданства. Этот шаг, инициированный членом ХДС Матиасом Мидделбергом, является отчаянным проявлением символизма, который пытается создать образ Германии как философского убежища, в то же время закрывая глаза на глубокие корни, структуры и традиции антисемитизма в Германии.
Данный закон пытается противостоять антисемитским беспорядкам в Германии, последовавшим за взрывоопасной вспышкой насилия в Израиле и Палестине в мае 2021 года, но не решает общую проблему. Следуя идее закона, антисемитизм — это проблема, созданная в основном мигрантами с Ближнего Востока, представляющими интернализированный антисемитизм как культуру. Таким образом, базирующаяся в Берлине служба исследований и информации по антисемитизму (RIAS) насчитывает за 2020 год 22 инцидента такого рода на тысячу. Это делает антисемитские преступления иностранцев проблемой «объемом» в два процента по сравнению с 98 процентами «домашнего» антисемитизма.
При этом бундестаг пытается продвигать криминализацию и без того маргинализированных групп. Всё больше и больше полицейских участков обвиняют в том, что они на самом деле являются убежденно правыми, неонацистскими группами, а несколько специальных подразделений полиции и армии расформированы за распространение правой пропаганды и накопление боеприпасов и оружия. При этом, по данным СМИ, даже в самом полицейском управлении бундестага имеются правые лица и группы.
В то же самое время, как бундестаг принял этот закон, неизвестный человек в костюме члена ку-клукс-клана выстрелил в группу экодемонстрантов на вокзале небольшого городка из пневматического ружья. В то же время, когда бундестаг принял этот закон, еврейская пара решилась уехать из города из-за антисемитского насилия со стороны своего немецкого соседа. В то же время, когда бундестаг принял этот закон, неонацистские группы и издатели могут публично демонстрировать свое поклонение Третьему рейху и распространять антисемитскую пропаганду, даже будучи частично защищенными спецслужбами.
Тот же бундестаг криминализирует беженцев и добровольцев, пытающихся им помочь, и ведет дела с режимами, нарушающими основные права человека, такими как Ливия или Иран, или пропагандирующими антисемитизм (как, например, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан). Фактически немецкое законодательство уже оснащено достаточным количеством средств, чтобы противостоять антисемитскому или расистскому насилию, но Германия не может применять такие законы из-за слепого взгляда на свои собственные массивные и структурные проблемы, касающиеся антисемитизма и расизма. У нее даже есть инструмент для криминализации и замалчивания критически важных еврейских голосов, как, например, в берлинской Школе отказа от сионизма.
На данный момент новый закон основан на определении антисемитизма, сформулированном Международным альянсом в память о Холокосте IHRA [«Особый вид отношения к евреям, которое может выражаться в ненависти к ним: проявления антисемитизма в виде высказываний или применения физического насилия направлены на евреев или же лиц, не являющихся евреями и/или их собственность, а также в отношении учреждений еврейских общин и религиозных объектов». — прим. К. А.], что ведет к возможности обвинения в антисемитизме даже евреев за критику политики Израиля. А теперь представьте нелепую ситуацию — еврея, которому не разрешено проживать в Германии или подавать заявление на получение гражданства. Пытаясь бороться с антисемитизмом, бундестаг сам становится расистским и антисемитским.
Здесь происходит немецкий невроз притязаний на интерпретационный суверенитет антисемитизма для прикрытия своего собственного антисемитского и пагубного наследия. Таким образом, эта чрезмерная фарисейская нетерпимость позволила другим расплачиваться за настоящую немецкую и европейскую проблему. Несомненно, существует необходимость ответить на антисемитизм живущих в Германии иностранцев, как и необходимость обсудить борьбу мигрантов в контексте немецкого законодательства и общества. Но не кажется правильным решением исключать таких людей вместо того, чтобы разбираться с их проблемами, — тем более на континенте, который называют убежищем прав человека и интеллектуальной открытости.
Одним словом, этот закон является слабым и бесполезным символом, который скорее имитирует честную борьбу с антисемитизмом, чем борется с его реальными опасностями.
Комментарии читателей (0):