США собираются говорить с Россией и Китаем языком ультиматумов и угроз?

Госсекретарь США Энтони Блинкен дал развернутое интервью телеканалу CBS. Центральные вопросы — Китай, Россия и проблема мексиканских иммигрантов. Самое общее впечатление, прежде чем перейти к конкретике сказанного, такое. Перед нами какая-то жгучая смесь мессианской мании величия с одновременным комплексом карьерной неполноценности.

С одной стороны, откровенность спекуляций на своих этнических корнях и происхождении предков из Киева, откуда они в 1904 году прибыли в США, якобы спасаясь от еврейских погромов, разразившихся, впрочем, в 1905 году, с началом Первой русской революции, побуждает Блинкена с пафосом рассуждать о том, какие ценности «Америка несет миру», и комментировать свой предстоящий визит в Киев, обещая «продемонстрировать поддержку» против «российской агрессии». При этом Блинкена, разумеется, не спрашивают о бандеровском антисемитизме, а сам он «благоразумно» этой темы избегает, оставляя без ответа невольный риторический вопрос о том, каким таким образом одно сочетается с другим? Идеалом для себя считает госсекретаря Джеймса Бейкера и тянется к нему прямо «на цыпочках», не стесняясь, однако, сравнивать с его ролью в окончании холодной войны и разрушении СССР собственный «вклад» в мировую историю в связи с предстоящим выводом войск из Афганистана. Хотя понятно, что если какие параллели и напрашиваются, то с завершающим этапом «перестройки», когда советские войска также покидали эту страну. Поэтому на вопрос, «готов ли к худшему сценарию развития событий в Афганистане, когда проамериканское правительство потерпит неудачу, а Талибан (организация, деятельность которой запрещена в РФ) возьмет верх?», отвечает набившим оскомину штампом о «наказании террористов» за 11 сентября (2001 г.) и о том, что там после вывода войск останется посольство США. «Серьезный» аргумент, что и говорить! Особенно против талибов (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

С другой стороны, Блинкен всячески бравирует «близкими» отношениями с Джо Байденом. А телеканал услужливо подыгрывает госсекретарю, указывая, что в президентство Барака Обамы он служил не только помощником главы Белого дома, но и советником по национальной безопасности у вице-президента Байдена. И что тот пользовался его услугами еще со времен работы в сенатском комитете по международным делам. Однако и здесь «острые углы» всячески обходятся; откуда взялось это знакомство, например, умалчивается, и нам остается только догадываться, что далеко не последнюю роль в карьере Блинкена сыграли его родители. Отец Дональд Блинкен — известный дипломат, бывший посол США в Венгрии, правда, о нем новоиспеченный госсек помалкивает. А вот мать Джудит после развода с отцом вышла замуж за международного прокурора Сэмюэля Писара, консультировавшего в свое время ряд президентов США и Франции, близко знакомого с Эммануэлем Макроном. Поскольку она, скорее всего, при поддержке нового супруга и сама сделала неслабую карьеру в ЮНЕСКО, став в этой организации со штаб-квартирой в Париже спецпосланником по культурной дипломатии, а высказывается об отчиме Блинкен очень тепло, не все здесь, как представляется, так просто. Типичный номенклатурный отпрыск, которого, видимо, достали намеками на карьерный протекционизм, вот он и живописует о «немереных» заслугах, чтобы доказать, что и сам чего-то стоит. Не отсюда ли зашкаливающий радикализм и истерическая манера поведения? Ведь если нет «фактуры», то остается брать разве что «фигурой», в данном случае фигурой речи. И поведения. Кстати, покопавшиеся в генеалогии госсекретаря украинские журналисты с возмущением пишут о том, что американские СМИ нынешнюю столицу «незалежной» времен эмиграции предков Блинкена (тогда Блинкиных — через «и»), «почему-то» относят не к Украине, а к России. Никак не укладывается это, видимо, в концепцию «великих укров». Хотя почему бы и не вспомнить о другом недавнем интервью одного отставного американского адмирала, тоже с украинскими корнями, утверждавшего, что Байден «сдаст» — уже «сдал» — Украину Москве в обмен на имеющийся в Киеве компромат на него и его сынка Хантера по скандальному «взяточному» делу компании Burisma.

Словом, типаж перед нами явно нестандартный, от скромности «не помирает» и любуется собственной персоной до такой степени, что в ряде эпизодов переходит к разговору о себе-любимом в третьем лице. Но от него многое зависит в современной мировой политике, поэтому было бы интересно узнать мнение специалистов в сфере психопатологии о том, с кем приходится и в обозримом будущем придется иметь дело российской и китайской дипломатии. Как говорится, что это за психотип? С «катушек», не ровен час, не съедет?

«Ну, так что же сказал, захмелев, капитан?» — по Владимиру Высоцкому. В самой CBS анонс интервью Блинкена сопровожден следующей показательной характеристикой: «Задача Энтони Блинкена — восстановить истощенный и деморализованный Госдепартамент, восстановить международные союзы США и отстоять то, что дипломаты называют «международным порядком, основанным на правилах» — писаным и неписаным кодексом, который регулирует отношения между странами. Правила, которым, по его словам, теперь угрожает Китай». Итак, Блинкен отвечает за восстановление в том числе «неписаных» правил игры. Более красноречиво «по Фрейду» не оговориться! «Писаные правила» — это американское лидерство в мире, «неписанные» — глобальная власть «глубинного государства». Под американское лидерство она шифруется, в том числе путем выдвижения в «творцы» американской внешней политики кадров, представляющих этнические меньшинства, связанные с малыми странами и диаспорами. И потому, во-первых, стопроцентно управляемых. А во-вторых, готовых бежать впереди паровоза с «энтузиазмом» только что допущенных к «корыту» неофитов. Это к вопросу о комплексе неполноценности.

Китай возмущает Блинкена тем, что «обладает военным, экономическим и дипломатическим потенциалом, чтобы подорвать или бросить вызов основанному на правилах порядку, о котором США так сильно заботятся и который полны решимости защищать». Конечно, признает госсек, Америка сегодня не в том блестящем положении, которое позволило бы ей продавливать свою линию, игнорируя Китай. Приходится взаимодействовать, но только-де на американских условиях. Здесь ведущая Нора О’Доннелл интересуется у Блинкена, как быть, если к 2028 году объем китайского ВВП официально превысит американский, и он станет богатейшей страной мира? «Ну, да, там много людей», — сшибает с ног глубина стратегической мысли шефа американской внешней политики. И дальше он пускается в туманные рассуждения, из которых вытекает, будто бы не размер ВВП определяет экономическую мощь, а способность использовать свой потенциал, и вот по этому, скажем так, виртуальному показателю равных Америке, считает Блинкен, нет и быть не может.

А вот фрагмент, посвященный вопросам военного противостояния США и КНР, который, будь автор этих строк американским сторонником, а не противником, вызвал бы возмущение с требованием немедленной отставки этого безответственного говоруна с уровнем заштатного клерка, подставляющего внешнюю политику США. «Китай действует все более репрессивно у себя дома и более агрессивно за рубежом… Китайские истребители все чаще видны в небе над западной частью Тихого океана, где также есть присутствие ВМС США. На прошлой неделе президент Китая Си Цзиньпин представил три новых военных корабля для патрулирования Южно-Китайского моря. У него уже есть самый большой в мире военно-морской флот, и он может использовать его для вторжения на Тайвань, демократический остров, являющийся давним союзником США». Упс! Вменять в вину Китаю появление военной авиации там, где находятся ВМС США — потеря адекватности, особенно учитывая то, что речь идет о регионе, находящемся у самого побережья КНР и во многих тысячах морских миль от побережья США. Блинкен настолько «не следит за базаром», что по сути открытым текстом заявляет об американских правах на любой регион у любых чужих берегов, с появлением в котором ВВС и ВМС США все, кто там есть, должны немедленно его покинуть, даже если их там пребывание связано с военной безопасностью. Слов нет, США всегда вели себя именно таким образом, но тот же Майк Помпео, не говоря уж и Рексе Тиллерсоне или, страшно подумать, Джеймсе Бейкере, на которого молится сам Блинкен, хотя бы облекали это в красивую словесную оболочку. Чего не хватает у их нынешнего преемника — воспитания, образования или мозгов — уже другая тема. Телеведущая щадит собеседника и не задает ему вопроса о том, как бы он воспринял появление китайского флота у берегов Калифорнии; она переводит стрелки и спрашивает о возможной военной конфронтации США и КНР. И получает ответ, что ни Вашингтон, ни Пекин в ней не заинтересованы. Но если так, то что делают ВМС Пентагона у китайских берегов? Почему им там, в гостях, в логике Блинкена, находиться можно, а китайским истребителям у себя — нет? Это что за такая, перевернутая с ног на голову и вывернутая наизнанку, логика?

Ну, а что касается Тайваня, то Блинкен своей наивной откровенностью просто наносит американской дипломатии нокаутирующей удар. Дело в том, что США сами в 70-е годы ради нормализации отношений с КНР отказались от официальной поддержки и даже дипломатического признания тайваньского режима. В 1971 году, незадолго до визита в Пекин президента США Ричарда Никсона, по итогам переговоров, которые провел в китайской столице прибывший туда инкогнито Генри Киссинджер, США согласились с давней позицией СССР. В том, что представлять Китай в Совете Безопасности ООН в качестве постоянного члена должна КНР, а не захваченный сепаратистами после поражения в Гражданской войне 1945—1949 годов остров, крайне далекий от китайских центров принятия решений. В 1979 году, в канун восстановления дипломатических отношений, США безоговорочно выполнили китайское условие отозвать признание Тайваня и признали принцип «одного Китая». В течение последующих лет это было закреплено и многократно подтверждено сразу в трех китайско-американских коммюнике. И что после этого «несет», по-другому и не скажешь, Блинкен? Что Китай «вторгнется» на свою территорию? Что Тайвань — «союзник США», хотя как может быть иностранным союзником часть страны, отношения с которой Вашингтона по его собственной вине оставляют желать много лучшего? Или Блинкен таким образом пытается «Эзопом» сказать правду, которая заключается в том, что принцип «одного Китая» США признают только на словах, а на деле, поставляя оружие сепаратистскому островному режиму, исподволь готовят его оккупацию? Но коль так, то всем понятно, что США нарываются на натуральный casus belli. И о каком таком стремлении не доводить отношения с Китаем до крайности он говорит, если именно этим на самом деле и занимается. Однако как только его в этом ловят за язык, хитрый госсек сразу прикрывается шефом: «Президент Байден так считает», давая понять, что присутствовал во время двухчасового разговора лидеров Китая и США в Овальном кабинете Белого дома и в курсе всех противоречий, вплоть до перепева «старой песни о главном» — якобы «уворованной» у США интеллектуальной собственности. Это при том, заметим, что Китай уже опережает Запад в количестве патентов, приближаясь в этом к почти половине мировых показателей.

Ну и тема Синьцзяна, в которой телеведущая Блинкену откровенно подыграла, задавая верноподданнические вопросы в духе по-американски понимаемых «прав человека», куда же без этих навязших в зубах сказок про миллион интернированных, которые-де «не могут все быть террористами»! Как будто и не было инициированного Вашингтоном еще в позапрошлом году обращения в Верховный комиссариат ООН по правам человека. И как будто не получили США тогда сокрушительного ответа в виде встречного такого же обращения по тому же адресу, только вдвое большего количества стран, среди которых половина мусульманских. После чего западный донос о «притеснениях» уйгуров превратился в конъюнктурный «фиговый листок», закономерно проигнорированный мировой общественностью. Мир, основанный на [американских] «правилах», у США не получается. Телеведущая, как может, подбадривает Блинкена. Ход интервью «перебивается» заставками, рассказывающими об «инциденте» во время китайско-американских переговоров в Анкоридже, состоявшихся 18 марта. «Шесть недель назад на Аляске госсекретарь Блинкен выступил против Ян Цзечи, главного дипломата Китая, по поводу геноцида в Синьцзяне и военной агрессии Китая. Этот обмен стал международным инцидентом, снятым на камеру и не потерянным при переводе», — сообщают титры. (Для российского читателя поясним, что под «военной агрессией Китая» госсек подразумевает учения ВВС НОАК вблизи Тайваньского пролива, приуроченные к несогласованному с Пекином и потому грубо нарушающему все тот же принцип «одного Китая», появлению на острове очередного высокопоставленного американского визитера).

Блинкен: Мы чувствуем себя обязанными поднять здесь эти вопросы (о Синьцзяне и Тайване) сегодня.

Ян Цзечи: США не имеют права заявлять и разговаривать с Китаем с позиции силы.

Так выглядит наиболее острая часть этого диалога в интерпретации CBS. Вдумаемся: самая первая, ознакомительная встреча; Блинкен намного младше, только что получил назначение, перед ним уважаемый во всем мире, в том числе в США, китайский дипломат, руководитель международного отдела ЦК КПК, который работал в Вашингтоне послом КНР. После этого неоднократно участвовал в переговорах с американской стороной в ранге главы МИД. И — вместо обычного как для дипломатического протокола, так и для практики общечеловеческого общения «Здравствуйте! Добрый день!» — вот такой заход, провокационный в своей показной конфликтности. Есть и еще одна сторона вопроса: ни Синьцзян, ни Тайвань объективно не относятся к сфере двусторонних китайско-американских отношений, в центре которых сегодня объявленная еще Дональдом Трампом и продолженная Байденом торгово-экономическая война. Но Блинкен считает себя вправе — назовем вещи своими именами — откровенно хамить партнерам по переговорам. Это — как? Кстати, не для того ли Байден, еще более грубо оскорбивший уже российскую сторону, так рьяно добивается встречи с Владимиром Путиным уже в июне, чтобы повторить «маневр» Блинкена? Почему такая версия не имеет права на жизнь, и разве не нужно учитывать возможности подобной перспективы при планировании переговоров, которые если и состоятся, могут привести к результатам, которые противоположны ожидаемым? Это теперь такой «новый» стиль у американской дипломатии, которая — еще раз вдумаемся — от «маэстро» Киссинджера, способного развязывать самые сложные узлы, деградировала до нынешнего «плинтуса»? И разве не прав глава российского МИД Сергей Лавров в том, что Запад попросту разучился дипломатию применять?

В заключение отметим еще один пикантный нюанс этого нашумевшего интервью. Развивая тему прав человека, Нора О’Доннелл задает Блинкену вопрос, который тому явно не нравится: «Закроет ли администрация Байдена [известный объект в] Гуантанамо?». Шеф американской дипломатии, поджав губы, с откровенным трудом выдавливает из себя: «Мы считаем, что так и должно быть, это, безусловно, цель, и в предстоящие месяцы мы сосредоточим на ней свое внимание». Точка. Никакого развития темы, никакого детального обсуждения, в отличие от Синьцзяна или российских войск поблизости от границы с Украиной; те темы Блинкену оказались куда «интереснее», а эта вот немного подкачала. Поэтому он сразу же переводит стрелки на провозглашенную Байденом иммиграционную реформу. А ведущая, осознав бестактность вопроса, с таким поворотом разговора охотно соглашается. И «волки» сыты — и «овцы» целы. И как здесь не вспомнить знаменитое пророчество Освальда Шпенглера, сделанное еще на заре прошлого столетия, что «закат» Запада может продлиться еще как минимум век, на излете которого он вполне может учинить вселенский пожар! Избави нас Бог, конечно, от такой перспективы! Дело здесь ведь даже не в злом умысле. Просто сама логика сегодняшнего поведения США состоит в том, чтобы вычеркнуть четырехлетие Трампа и вернуться в эпоху своего тотального доминирования, просто механически отмотав назад, без учета тех перемен, которые за это время произошли. Мир уже проходил подобное чуть более столетия назад, в канун Первой мировой войны, названной потом «самоубийством Европы». Войны не хотел никто, но она оказалась неизбежной. Дипломатия потерпела крах по причине полного преобладания в ней в те годы языка ультиматумов и угроз, не только заглушивших здравый смысл, но и подавивших инстинкт самосохранения человечества. Неужели история действительно учит только тому, что не учит ничему?