National Interest: Россия и КНР могут навредить США и без формального союза

В последнее время все активнее обсуждается вероятность формирования китайско-российского альянса. Не в последнюю очередь потому, что сам президент России Владимир Путин на заседании Валдайского клуба в декабре прошлого года заявил, что такое развитие событий исключать нельзя. Подобные неоднозначные заявления сделало и китайское руководство, создав впечатление, что в действительности такой военный союз уже находится в разработке, пишут специальный исследователь Департамента военного дела Финского национального университета обороны Матти Пуранен и военнослужащий Сил обороны Финляндии Юха Куккола в статье, вышедшей 20 апреля в The National Interest.

С другой стороны, многие эксперты обратили внимание на то, что такой союз носит чисто риторический характер, что его созданию помешает ряд несовместимых друг с другом интересов двух держав. Однако возможно, что смысла сосредотачивать внимание на формальном союзе нет, поскольку существующие китайско-российские отношения уже носят важный системный характер, какие бы формальные обязательства их ни связывали. Из-за этого может сложиться ситуация, при которой Китай и РФ будут действовать как фактический военный союз, что, конечно же, будет иметь огромное значение для США и их союзников.

США, Китай и Россия связаны Евразийским континентом. Так, Вашингтон имеет обязательства по обороне на обоих концах Евразии, а в рамках и их давно устоявшегося геополитического видения почти обязательным условием является то, что США должны доминировать на окраинах континента.

В свою очередь, Москва и Пекин сталкиваются с рядом нерешенных проблем в области безопасности на своей периферии. Так, Китай выдвигает территориальные претензии в Южном и Восточно-Китайском морях, а также стремится довести до конца «воссоединение» с Тайванем. В то же самое время Россия видит угрозу в присутствии НАТО на своих западных границах. И за вызовами региональной безопасности и КНР, и РФ стоит один и тот же принципиальный противник — США.

Таким образом, три великие державы связаны друг с другом в рамках евразийской географии и во всех сферах человеческой деятельности. Их сотрудничество, союзы и соперничество образуют географически взаимосвязанную евразийскую систему, и любое действие одного из трех игроков имеет последствия в других областях или географических точках.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 06.05.21   Главная задача США – вбить клин между Китаем и Россией – Foreign Affairs
• 18.04.21   У Путина нет оснований принимать Байдена всерьёз – Washington Examiner
• 17.04.21   Новые санкции США против РФ опасны и недальновидны – Responsible Statecraft
• 17.04.21   США занервничали. «Глубинное государство» боится сближения России и Китая?

Иногда взаимодействие, например между Китаем и Соединенными Штатами, создает возможности для реализации Россией своих интересов. Военная эскалация с Китаем в Азии серьезно ограничит силы США, но предоставит России свободу маневра на соответствующем другом конце Евразийского континента. И наоборот.

Кроме того, Китай и Россия могут не только воспользоваться возможностью добиться своих целей, которая появляется в связи с тем, что внимание и силы Вашингтона отвлечены на другие районы, но и могут оказывать друг другу стратегическую поддержку, увеличивая давление в своих регионах различными способами. Такая поддержка может происходить без формального союза и может быть совершенно не связана с тем или иным конфликтом.

Эскалация в Евразии

Для начала стоит рассмотреть ситуацию, при которой эскалация происходит в Восточной Азии. Хотя ни США, ни Китай не стремятся к вооруженному конфликту, к сожалению, очень легко представить себе такое столкновение из-за Тайваньского пролива или Восточного или Южно-Китайского морей. И начаться он может из-за малейшей «искры», такой как столкновение патрульных кораблей или самолетов. В этой ситуации Россия может либо поддержать своего стратегического партнера, либо попытаться извлечь выгоду из ситуации другими способами. Часто это может быть практически одно и то же.

Россия могла бы, например, отвлечь внимание стран НАТО и ЕС на их внутренние или второстепенные проблемы с помощью инструментов информационной войны и кибератак. При этом страны ЕС не смогли бы оказать должную поддержку США в Азии. Москва могла бы с помощью своего статуса основного поставщика газа в Европу и впредь оказывать давление на отдельные государства — члены НАТО или ЕС и тем самым подрывать процесс принятия решений в этих организациях.

Россия также может связать и отвлечь военные ресурсы США и НАТО в западной части Евразии, например, путем проведения внезапных военных учений или развертывания вооруженных сил на границах соседних стран. В конечном счете Россия может пойти на эскалацию и спровоцировать небольшой вооруженный конфликт, например, вокруг Украины или региона Балтийского моря, поскольку своевременный захват земель может служить интересам России даже больше, чем КНР. На другом конце Евразии Россия могла бы использовать свои грозные системы оружия большой дальности, чтобы лишить Запад свободы действий в Азии, а также могла бы поддерживать операции Китая посредством сбора и обмена разведданными.

Конфликт может назревать и на восточноазиатской оконечности Евразийского континента. И без того натянутые отношения НАТО и ЕС с Россией могут обостриться в ситуации, когда Россия попытается захватить какой-то участок суши на Украине, в Прибалтике или в другом месте в районе Черного моря. Такая эскалация снова свяжет войска США и откроет пути для продвижения Китая в восточной части континента.

Китай мог бы начать поддерживать Россию, усилив свое давление на Тайвань посредством вторжений в воздушное пространство острова. В течение 2020 года количество таких вторжений значительно увеличилось, и, по имеющийся информации, тайваньские ВВС уже едва справляются с этой нагрузкой из-за постоянной необходимости совершать вылеты для перехвата китайских самолетов.

Китай может активизироваться не только в воздушном пространстве, но и на море, например, посредством военно-морских учений вокруг острова, которые в конечном счете могут перерасти до полномасштабной блокады. Такое давление на остров будет сопровождаться поддерживаться постепенным усилением кибернетических и информационных операций.

Давление может также усилиться в Южно-Китайском море, где в последнее время набирает силу деятельность Китая в серой зоне с использованием «морского ополчения» — военных средств, замаскированных под рыболовные суда. Морское ополчение также может быть направлено против находящихся под контролем Японии островов Сэнкаку (Дяоюйдаою), которые администрация президента США Джо Байдена назвала включенными в рамки договора об обороне между Вашингтоном и Токио.

Наконец, Китай мог бы использовать возможность, предоставленную эскалацией в Европе, чтобы сделать небольшой шаг к «воссоединению» с Тайванем. Так, Пекин мог бы пойти на оккупацию одного из изолированных островов, находящихся под управлением Тайбея. Самым подходящим кандидатом стал бы остров Пратас в Южно-Китайском море, расположенный в 400 километрах от самого Тайваня. Хотя на острове находится военный гарнизон численностью приблизительно 500 солдат, в случае его фактической изоляции он становится идеальным испытательным полигоном для быстро развивающихся десантных возможностей Китая. Аннексия этого острова Пекином могла бы оказаться свершившимся фактом до того, как США смогли бы отреагировать, особенно если они озабочены европейским театром военных действий.

Псевдоальянс?

Во все большем количестве дискуссий о том, будет ли создан китайско-российский альянс, часто из виду упускают суть. Из-за системных эффектов, описанных выше, Китай и Россия могут (и, вероятно, будут) синхронизировать свои действия против возглавляемых США альянсов и без какого-либо официального договора, либо из соображений стратегической взаимности, либо из чистого оппортунизма. Поскольку Соединенные Штаты являются главной проблемой безопасности для обоих государств, связывание сил Вашингтона на другом конце Евразии обеспечивает свободу передвижения на другом конце.

В любом сценарии предоставленная свобода передвижения необязательно приведет к аннексии стран Прибалтики или Тайваня в целом, но ее можно использовать для достижения меньших целей. Более мелкие шаги, такие как внезапная оккупация Нарвы (Эстония) или острова Пратас, на которые США не смогут оперативно отреагировать, резко подорвут доверие к сдерживающим силам Вашингтона для их партнеров.

Помимо повышения собственного рейтинга за счет возбуждения националистических настроений, в которых все больше нуждаются и китайский, и российский режимы, ослабление сдерживания и демонстрация того, что обязательства НАТО или США по защите Тайваня являются бумажными тиграми, само по себе было бы крупной стратегической победой.

Кроме системных последствий для обоих концов континента, евразийская система также побуждает Китай и Россию поддерживать друг друга. Китай и Россия уже дали понять, что они будут поддерживать друг друга, если того потребуют обстоятельства, посредством совместных военных учений, организованных в важных друг для друга точках, и посредством недавно начатого совместного воздушного патрулирования над Японским морем. Есть ли основания полагать, что такая стратегическая взаимность не примет более серьезных форм в условиях военной эскалации на обоих концах континента?

Китайско-российские отношения и их системные последствия уже существуют в рамках псевдоальянса, который может иметь серьезные последствия. Их следует принимать во внимание, особенно в связи с ростом напряженности вокруг Украины и в Тайваньском проливе.