Наиболее известным примером попытки государства управлять рабочим движением принято считать эксперимент, проведенный в Москве начальником Московского Охранного отделения С. В. Зубатовым. Эти действия даже удостоились упоминания в «Кратком курсе истории ВКП (б)» в описании периода, непосредственно предшествовавшего революции 1905 года: «Наряду с усилением репрессий, царское правительство пытается принять и другие, более «гибкие» меры, не имеющие характера репрессий, чтобы отвлечь рабочих от революционного движения. Делаются попытки создать фальшивые рабочие организации под опекой жандармов и полиции. Эти организации назывались тогда организациями «полицейского социализма», или зубатовскими организациями (по фамилии жандармского полковника Зубатова, создавшего эти полицейские рабочие организации). Царская охранка через своих агентов старалась внушить рабочим, будто царское правительство само готово помочь рабочим в удовлетворении их экономических требований». Этому эксперименту предшествовал долгий период развития рабочего законодательства, который начался еще при Александре III.
1880-е годы были временем роста русской промышленности. С 1881 по 1890 год ее производительность выросла с 1,287 до 1,656 млрд руб. Наиболее распространенной русской фабрикой была средняя, с числом рабочих от 100 до 499 (таковых было 79,7% в 1879-м и 79,6% в 1890 году). На них работало 44,2% рабочих в 1879-м и 42,1% в 1890 году. С самого начала правления Александра III была предпринята попытка урегулирования положения наименее защищенной части фабрично-заводских рабочих. 1 (13) июня 1882 года было высочайше утверждено мнение Государственного совета «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах». Дети, не достигшие 12 лет, не допускались к работе, малолетние рабочие в возрасте от 12 до 15 лет не допускались к ночным работам (от 21:00 до 05:00), их рабочий день ограничивался 8 часами, по воскресеньям и в «высокоторжественные дни» они не привлекались к работе. Владельцы предприятий должны были предоставлять не менее 18 часов в неделю детям, не имеющим образования, для посещения школ. Для надзора над соблюдением закона учреждалась фабричная инспекция.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 25.04.21 Россия в 1902 году. Головокружение от успехов на маневрах
- 18.04.21 Россия. 1902 год. Постановочные триумфы
- 17.03.21 Россия в 1899–1900 гг: проблемы внутренней политики перерастают в кризис
Закон вызвал сопротивление предпринимателей, которые не без успеха пытались доказать, что такие условия нарушают интересы детей. В результате он был введен в силу только с апреля 1884 года и постоянно нарушался. Фабричная инспекция не имела полномочий для вмешательства. В Петербургском округе в 1885 году работало 3268 малолетних, что составляло 3,64% от числа взрослых рабочих. 3 (15) июня 1885 года был издан закон об отмене ночной работы для женщин и детей. На деле он также плохо выполнялся, а введение его в действие затянулось на три года. В 1885 г. комиссию по разработке фабричного законодательства возглавил В. К. Плеве. Он был выдающимся администратором, как никто из современников знал государственный аппарат и тем не менее явно переоценивал его возможности, но самое главное — не понимал политического значения экономических проблем. Таковым он проявил себя уже в 1880-е годы. Комиссия Плеве увеличивала права контроля фабрикантов над рабочими, введя постановления, по которым последние обязаны были сдавать свои паспорта в фабричную контору, даже если они жили не в заводских казармах, а на вольных квартирах.
Это было отражено в новом законе от 3 (15) июня 1886 года, когда было высочайше утверждено мнение Государственного совета «По проекту правил о надзоре за заведениями фабричной промышленности и о взаимных отношениях фабрикантов и рабочих и об увеличении числа чинов фабричной инспекции». Закон несколько улучшал положение рабочих (запрещалась выдача зарплаты продовольствием, товарами и т. п.), запрещалось взимание с рабочих платы за оказание медицинской помощи, освещения рабочего места и т. п. Кроме того, вводились правила фабричной инспекции, которые расширяли ее полномочия контроля и позволяли местной администрации следить за соблюдением рабочего законодательства.
К началу правления Николая II в европейской России числилось уже 5,162 млн рабочих (в Привислянских губерниях 1,179 млн, на Кавказе — 0,407 млн, в Сибири 0,333 млн и в Средней Азии 0,233 млн рабочих). Чернорабочие и поденщики составляли 1,05 млн чел.(из них женщин 285 433 чел.). Женский труд был по-прежнему весьма заметен — в горнорудной промышленности их было 8765 (мужчин 155 079), в металлургии 2556 (мужчин 41 203), обработка волокнистых веществ 218 862 (мужчин 310 356). Что касается детей 12 лет и моложе, то, вопреки закону от 1(13) июня 1882 года, в 1897 году даже в Петербурге они работали на предприятиях металлургии (137 чел.), 13−14 лет (794 чел.); на керамическом производстве (7), 13−14 лет (43); химическом производстве (19 чел.), 13−14 лет (127 чел.); в обработке животных продуктов (72), 13−14 лет (235 чел.); обработке дерева (187), 13−14 лет (951 чел.).
Положение рабочих было тяжелым, закон 1897 года немного улучшил его, и это сказалось на росте забастовочной активности. Напряженность в обществе нарастала, причем не только в городах. В 1900 году для обслуживания путей сообщения, по которым следовали императорские поезда, было направлено 61 975 нижних чинов, и еще 600 было привлечено для охраны Беловежской Пущи во время пребывания там Николая II. При этом год был относительно спокоен для армии — беспорядки были только «фабричные и крестьянские», и войска отправлялись для их подавления только 59 раз — 92 роты, 13 команд и 34,5 сотни. В 1901 году для охраны передвижения императорских поездов было задействовано около 22 тыс. чел., а для борьбы с беспорядками (их характер определялся как «студенческий, фабричный и крестьянский») войска направлялись 271 раз — 332 роты, 4 охотничьи команды, 141 эскадрон и сотня, не считая 2487 нижних чинов и казаков в составе разных команд. В 1902 году для охраны передвижения императорских поездов было привлечено 69 тыс. солдат и офицеров, войска отправлялись в командировки для пресечения беспорядков (тоже студенческие, фабричные и крестьянские) 522 раза — 578 рот, 10 охотничьих команд, 311,5 эскадрона и сотен, две учебные, одна местная команда, не считая 5901 нижнего чина и казаков в составе разных команд.
В марте 1902 года волнения были в Киеве, в январе 1903 года — в Москве, властям пришлось использовать войска. Плеве счел необходимым прислушаться к рекомендациям Зубатова, который был убежден — одними репрессиями подавить революционное движение невозможно. Он хотел лишить штабы революции их армий — перехватить доверие рабочих заботой о них со стороны государства. Зубатов понимал — только осуществление такого рода преобразований позволит сохранить в незыблемости государственный строй, единение народа и царя. Отношениями между рабочими и предпринимателями должна была регулировать фабричная инспекция, а полиция отвечала за соблюдение общественного порядка. Это создавало возможность для административного вмешательства в споры между трудом и капиталом.
Зубатов пользовался поддержкой обер-полицмейстера Москвы ген.-м. Д. Ф. Трепова, который занимал эту должность с сентября 1896 года. Тот был убежден в том, что рабочее движение необходимо было направить в нужное для правительства русло. Трепова поддерживал московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович. Эта помощь и стала решающей для эксперимента в рабочем вопросе в первопрестольной столице. Положение здесь было также сложным — по данным полиции, повсеместно нарушался закон о 12-часовом рабочем дне, фабричная инспекция фактически ограничивалась ролью наблюдателей. Уже весной 1900 года под влиянием агитации зубатовцев рабочие завода Линца решили создать кассу взаимопомощи. Ряд преподавателей Московского университета во главе с профессором финансового права И. Х. Озеровым начали чтение лекций. Фактически был сформирован профсоюз под покровительством властей, членство в котором предполагало ежемесячный взнос в 1 рубль. Были созданы районные отделения и центральное правление, контрольные органы и т. п. Все это потом будет повторено в Петербурге.
Успехи проправительственного рабочего движения в Москве сразу же обратили на себя пристальное внимание социал-демократов. Ю. О. Мартов в ноябрьском номере «Искры» писал: «…г. Зубатов гораздо вернее, чем многие из наших «экономистов», понял значение для России настоящего момента подобных средств борьбы с капитализмом. Он понял, что шум и гром, с которым осуществляется дело взаимопомощи, отвлечет от нелегального движения немало интеллигентных рабочих, ищущих какого-нибудь приложения своих сил и еще не нашедших его в революционной борьбе; он понял, что правительственное покровительство организации таких мирных учреждений обманет многих и многих рабочих, уверит их, будто правительство всегда готово отечески заботиться об их интересах…»
Будущий лидер меньшевиков находился тогда в Швейцарии. Но он явно понимал значение происходившего в Москве лучше, чем многие из министров в Петербурге.
Комментарии читателей (0):