Китай: сессия ВСНП открывает отсчёт XIV пятилетки

5 марта в Пекине открылась ежегодная сессия китайского парламента — ВСНП; одновременно с ней проходит начавшаяся двумя днями ранее такая же ежегодная сессия Всекитайского комитета (ВК) НПКСК — Народного политического консультативного совета Китая, своеобразного аналога российской Общественной палаты, но с расширенным кругом представительства. Общее количество участников обеих сессий — около 5 тыс. человек, в том числе представители Гонконга (Сянгана) и Макао (Аомэня).

Специфика НПКСК в том, что в нем на равных участвуют и зарубежные китайские диаспоры (хуацяо). Начало марта — традиционное время для «двух сессий», как называют эти сдвоенные мероприятия в Поднебесной; за десятилетия сроки их проведения были изменены только один раз, в прошлом году, когда из-за эпидемии коронавируса «две сессии» прошли в конце мая, на фоне улучшения эпидемиологической обстановки. Ныне необходимости в переносах нет, эпидемию в стране держат под контролем. Кроме того, особый интерес к «двум сессиям» в этом году связан с завершением XIII пятилетки и началом с 2021 года новой, XIV пятилетки. Текущий год для Китая знаковый еще и с точки зрения подведения итогов более крупных кампаний, чем пятилетний план; речь идет о столетнем юбилее КПК, который начнет отмечаться с 1 июля. К этому рубежу в стране завершен первый этап реализации стратегического плана, выдвинутого в 2012 году в связи с приходом к власти Си Цзиньпина — построено общество «среднего достатка», и в конце февраля прошло посвященное этому специальное общественно-политическое мероприятие по подведению итогов. Лидер КПК и КНР провозгласил на нем переход ко второму этапу, рассчитанному до 2049 года; на этой дистанции заявлена и промежуточная дата — завершение к 2035 году социалистической модернизации.

Традиционно главное событие первого дня сессии ВСНП — доклад премьера Госсовета о работе правительства, с которым выступил Ли Кэцян. Приведем несколько ключевых цифр этого документа, обсуждением которого депутатский корпус ВСНП сейчас и занимается. На первое место премьер поставил значимость «стратегических результатов» в борьбе с эпидемией, констатировав, что Китай — единственная среди основных мировых экономик, сохранившая в «коронавирусном» году позитивную динамику роста; все остальные экономики, включая американскую и европейскую, упали. Итоговая цифра роста ВВП в 2020 году — 2,3%. Это немного по сравнению с темпами роста в предыдущие годы, но это всё-таки рост, хотя фундамент экономического восстановления, по словам премьера, «еще не прочен». Ли Кэцяна можно понять: на прошлогодней сессии общая ситуация была настолько неопределенной, что правительство впервые не решилось указать конкретных цифр по ВВП, не зная даже, сработает экономика в минус или в плюс. Осторожность главы правительства сохраняет и политическую подоплеку. Близится 2022 год, в котором пройдет XX съезд КПК. Премьер во главе Госсовета будет к тому времени уже десять лет. А конституционные изменения 2018 года сняли ограничения по продолжительности сроков пребывания у власти «первого лица» — председателя КНР, но не премьера Госсовета. В публичную сферу вопрос о ротации пока не вставал, но надо понимать, что те, кого это касается, не замечать его не имеют права. Ли Кэцяну нужно показать свои достижения. Вот они. Более пятидесяти уездов по всей стране утратили ярлык «нищих»; из состояния крайней бедности выведены более 5,5 млн сельских тружеников. В стране созданы почти 11,9 млн новых рабочих мест. Всем своим видом глава Госсовета показывает эффективность и надежность пребывания в премьерском кресле, а поскольку улучшения отношений с США не ожидается, исподволь проводит мысль о недопустимости «смены коней» на «переправе». Еще премьер Ли отстаивает правительственную линию развития, связанную с экономикой пояса реки Янцзы; поэтому важнейшей стратегической целью он объявляет приоритет внутреннего развития, по сути, мягко противопоставляя его внешнему проекту «Пояса и пути», который продвигается Си Цзиньпином. Первой задачей Ли Кэцян видит стимуляцию внутреннего потребления и поощрение инноваций, которые он облекает в форму снижения зависимости от иностранных технологий в условиях роста напряженности в китайско-американских отношениях. На самом деле внутреннее и внешнее в государственных планах КНР — две стороны одной медали. «Пояс и путь» — прежде всего инфраструктурный проект, и для его реализации Китаю необходим серьезный внутренний потенциал и ресурс, так что экономических противоречий между ними нет, а вот по части финансирования, зависимого от расстановки приоритетов, определенное «перетягивание каната» наблюдается.

Как добиваться внутренней переориентации экономики, тем более, что в рамках курса реформ и открытости стране со времен Дэн Сяопина отводилась роль «мировой фабрики», работающей в основном на внешние рынки? Премьер дает понять, что следует пройти «между Сциллой и Харибдой». С одной стороны, быстрое развитие и успешная борьба с бедностью повышают потребительский спрос внутри, в стране сформировался 400-миллионный средний класс со своими стандартами жизни. С другой, внешние рынки ожидаемо будут закрываться; это еще не внедрены пока в массовом порядке ограничения и санкции на торговлю с Китаем под предлогом «защиты национальной безопасности» западных стран. Хотя «первая ласточка» уже прилетела: буквально на днях в Австралии опубликована статистика уменьшения на треть товарооборота с Китаем, а МИД КНР в ответ посоветовал Канберре меньше «западать» на эти самые соображения «национальной безопасности». Конкретно в докладе Госсовета звучит необходимость укрепления сочетания собственных передовых промышленных основ с собственной же инновационной средой, а также минимизация зависимости от Запада с его политикой «сдерживания» КНР. Прямо упоминается специальная программа «Сделано в Китае — 2025». Еще говорится о поддержании темпов роста, иначе не удержать высокий уровень занятости; звучат минимальные цифры в 4−5% годового роста ВВП, по факту на 2021 год в планах появляется цифра уже в 6%. Это еще не прежние темпы, но кризисная ситуация явно выправляется. Поэтому 2035 год как рубеж социалистической модернизации связывается с прозвучавшими в докладе планами удвоения экономики, а также доходов на душу населения.

Вторая задача, как ее видит правительство, заключается в ставке на чистые источники энергии. Ранее уже объявлено о постепенном отказе в перспективе 2060 года от угля и переходе на высокоэкологичные энергоисточники, прежде всего на природный газ. Ожидается сокращение количества угольных шахт — с 4,7 тыс. до 4 тыс.; одновременно повышается технологичность угледобычи и удельный вес угольного топлива, подвергающегося глубокой переработке. На уровне 70% устанавливается коэффициент отопления за счет чистой энергетики в холодных районах севера страны. И Китаю не помеха «кризис этого жанра» студеной зимой 2020−2021 годов в Европе и США. Заметим: никаких спекуляций вокруг проблемы углеродного налога (сбора), подобных устроенным в России недавно Анатолием Чубайсом, и что-то очень сомнительно, что расширение торгово-экономических связей КНР с Европейским союзом (ЕС) повлечет за собой выжимание европейцами «углеродной копейки» из китайских производителей. Нам всем на заметку!

В промышленности в целом курс берется на импортозамещение, в том числе технологическое. Это своеобразный «ответ» на критику США по части заимствований Китаем чужой интеллектуальной собственности. У КНР в достатке своих наработок, и в американских она не нуждается. Потому и не поддерживает практику промышленного шпионажа, в которой сам Запад — далеко не последний. Следует полагать, что при проработке этих планов был серьезно изучен и критически переработан опыт КНДР, которая в январе, на VIII съезде своей правящей Трудовой партии Кореи (ТПК) его обновила, признав преждевременным открытие внешнему миру. И высказанная Ли Кэцяном мысль о формировании Китаем «своего макроэкономического региона» из числа дружественных стран, «что в конечном счете сможет обеспечить устойчивость развития экономики самой КНР», очерчивает контуры внешних интересов в рамках двух основных проектов — ВРЭП, зоны свободной торговли в Восточной Азии, а также «Пояса и пути». Отдельно оговорена необходимость завершения, наконец, долгоиграющего процесса и скорейшего подписания инвестиционного соглашения с ЕС.

Еще предполагается настойчивее открывать финансовую систему, и очень трудно не увидеть в этом тезисе не только планов укрепления ее «гибкости и устойчивости», но и противодействия американской экспансии долларового миропорядка, которому Китай намерен препятствовать с помощью упомянутого макроэкономического районирования. Об этом же и планы введения для международных расчетов цифровой криптовалюты, наносящие доллару еще более серьезные удары. От обороны в вопросах, являющихся предметами санкционной борьбы, Пекин явно переходит в контрнаступление. О том, что «Евразия для евразийцев», прямо не говорится, но совокупность всех инициатив, прозвучавших в докладе с трибуны сессии ВСНП, указывает именно на это.

Бюджетный дефицит будет снижен до 3,2%, продолжится сокращение налоговой нагрузки, на этот раз на треть, для субъектов экономики, прежде всего небольших предприятий. Это традиционная линия Госсовета, так сказать, руководящая установка.

Затронут Ли Кэцяном и вопрос расходов на оборону. И если в прошлом году они достигли исторического минимума в 6,6%, то в дальнейшем предстоит их увеличение. Показательна мотивация: напряженность вокруг Тайваня, ряд территориальных споров и, главное, противостояние с США и их союзниками. В АТР или, на лад американской стратегической мысли, ИТР — «индо-тихоокеанском регионе», это прежде всего Япония, Австралия, а также все более сближающаяся с Вашингтоном Индия. Со счетов, надо полагать, не сбрасываются и страны НАТО. Особенно учитывая, что под давлением США французские и британские ВМС уже запланировали военные учения вблизи Тайваньского пролива, прикрывать которые, несомненно, будут американские ВВС и ВМС. В том же, что касается Тайваня, речь идет о «совершенствовании системы и механизмов, связанных с реализацией Конституции и Основного закона в специальных автономных районах», к которым также причисляются Гонконг и Макао — Сянган и Аомэнь. Здесь надо отметить, что практически параллельно с сессией ВСНП структуры власти КНР, отвечающие за политику на тайваньском направлении, опубликовали заявление, в котором предупредили правящую островную сепаратистскую партию — Демократическую прогрессивную партию (ДПП) — и предостерегли ее от вмешательства в дела автономий Гонконга и Макао. Потребление, инновации, образование, медицина, жилье — традиционные пункты программы Госсовета, наглядно демонстрирующие характерный для социализма приоритет уровня жизни населения и социальных гарантий. Много разнообразных западных спекуляций вокруг темы «свободы» в КНР, однако на деле провозглашается 10%-ное сокращение расходов граждан на Интернет и специальные линии телефонии. Борьба за экологию, видимо, не препятствует и поставленной правительством задаче расширения автомобилизации населения.

Подведем краткий итог. В Китае, разумеется, нет показного единомыслия в верхах, существует баланс определенных групп интересов, которые, однако, выступают незыблемой составляющей общей расстановки сил. Во многом, если не в основном, происходит это благодаря программно-идеологической доминанте, задающей параметры и создающей среду суверенного развития. В отличие от некоторых примеров отечественного опыта, разность потенциалов этих групп работает не на разрушение, а на созидание. Соревнование идет в позитивной плоскости — кто и каким образом больше сделает для страны, для граждан. Такова визитная карточка социализма. Но надо понимать и остроту складывающейся международной обстановки, в которой, во-первых, уровень и темпы развития страны являются весьма серьезным, если не решающим аргументом в глобальной конкуренции, а во-вторых, что мировая стабильность зиждется на геополитическом балансе. Нам ли не знать, как пагубно повлиял на эту стабильность распад СССР, который привел к формированию однополярного миропорядка, едва не завершившегося пресловутым «концом истории». Сегодня усилиями Китая, а также с помощью российско-китайского сближения этот глобальный баланс восстановлен. Вызов лидерству США брошен, и в развернувшейся вокруг него борьбе американская сторона и Запад в целом начинают нести ощутимые потери. Пока — имиджевые.

Показательно: в отношении того, что происходит на сессии ВСНП, официальный Вашингтон словно воды в рот набрал и старается этого события «не замечать». Первые комментарии, ожидается, что последуют в том, что касается предстоящего увеличения оборонного бюджета КНР, ибо эта тема — по сути беспроигрышная. Но рано или поздно Америке придется отвечать и по другим пунктам программы, обнародованной китайской парламентской сессией. А мы с вами тем временем не перестаем убеждаться в безусловных преимуществах социалистической модели планирования. Не нужно противопоставлять плановое начало рыночному. Просто план, как мы видим на китайском и на своем собственном советском примере, — это стратегия; рынок — всего лишь тактика. И с этой точки зрения ознакомление российской общественности с работой китайских «двух сессий» — наглядный стимул для неизбежной, если хотим выжить, коррекции отечественной социально-экономической практики.