В Китае подведены успешные итоги борьбы с бедностью

В Китае подводятся итоги кампании по борьбе с бедностью, символизирующей завершение первого этапа реализации концепции китайской мечты — строительства общества среднего достатка («средней зажиточности»), выдвинутой Си Цзиньпином в ноябре 2012 года на XVIII съезде КПК, где он был избран генеральным секретарем ЦК и председателем Военного совета ЦК КПК. Позднее, в марте 2013 года, на очередной ежегодной сессии ВСНП, депутаты избрали Си Цзиньпина председателем КНР и Центрального военного совета (ЦВС) КНР. Конституционные изменения, принятые такой же сессией ВСНП в марте 2018 года по итогам соответствующих решений XIX съезда КПК, состоявшегося в октябре 2017 года, существенно скорректировали порядок властной преемственности. И отменили ограничение правления лидера двумя сроками, которые у Си Цзиньпина истекают в 2023 году, если говорить о государственной власти, и в 2022 году, если о партийной.

Решение было весьма своевременным, ибо те гигантские перемены, которые происходят в стране в годы пребывания у власти «китайского Сталина», как нередко характеризуют Си Цзиньпина в кругах не только китайской, но и международной общественности, настоятельно требуют социально-политической стабильности и поэтапности. Особенно сейчас, когда, в соответствии с партийными решениями, КНР, обеспечив к 2021 году «средний достаток», двинулась по пути развернутого социалистического строительства к следующему рубежу 2049 года. Это — создание «богатого, могущественного, демократического, цивилизованного и гармоничного социалистического государства» (официальная формулировка»). Между этими рубежами запланирован и «промежуточный финиш» — 2035 год, к которому должна осуществиться социалистическая модернизация, и надо понимать, что под этим подразумевается строительство материально-технической и технологической базы для реализации главной задачи-2049.

Для лучшего понимания этих вопросов у нас в стране, с собственными традициями социалистического строительства, можно провести параллель с рубежами 2021 и 2049 годов в Китае с помощью формулировок ВКП (б)-КПСС о строительстве социализма «в основном», завершенном в ходе сталинской модернизации 30-х годов к 1936 году, что было ознаменовано принятием «сталинской» Конституции 1936 года, и «полностью и окончательно» (хрущевская формулировка XXI съезда КПСС, принявшего в 1961 г. III программу партии). И здесь, конечно же, нужно обратить внимание, что явная преждевременность последнего вывода, как и известный волюнтаристский замах на строительство к 1980 году уже коммунизма, во многом обеспечили «оттепельный», а затем «перестроечный» откаты, завершившиеся, безусловно, временной, но реставрацией капитализма. Памятуя об этом и внимательно изучив историю и советских взлетов, и советских падений, китайские товарищи события не форсируют. Кроме этого, они не занимаются разрушительным «разоблачением» предшественников нынешней власти и не педалируют их просчетов, которые абсолютно неизбежны на таком сложнейшем и новаторском пути, коим является строительство социализма. Именно поэтому в речи Си Цзиньпина, прозвучавшей сегодня на состоявшемся в пекинском Доме народных собраний торжественном мероприятии, посвященном итогам борьбы с бедностью, которые КПК со всей очевидностью может занести себе в исторический актив, прозвучал по-восточному политкорректный вывод. Самой постановке вопроса об успешной ликвидации бедности и нищеты Китай обязан сорокалетней политике реформ и открытости, неразрывно связанной с Дэн Сяопином, за время которой из бедности были выведены 770 млн человек, это более половины населения современного материкового Китая. Заслуги последних восьми лет правления, поставив их в фарватер прежней стратегии, ведущей отсчет с 1979 года, Си Цзиньпин оценил в 100 млн человек, выведенных из бедности начиная с 2012 года, когда эта задача была обновлена новым партийным руководством. Не все знают, что впервые она прозвучала еще на XVI съезде КПК в 2002 году, когда к власти пришел Ху Цзиньтао. Реального серьезного продвижения тогда не случилось. Но отдадим должное Си Цзиньпину и в его лице всей китайской элите, что «разборок» по этому вопросу не было. Задача в 2012 году просто была переоформлена. Соответственно, на два года скорректировали срок ее реализации, очень тонко приуроченный к отмечаемому в 2021 году столетию КПК. Кстати, выполнение и второго этапа тоже имеет привязку к столетию — уже КНР, которое будет отмечаться в 2049 году. В идеологической плоскости такое совмещение рубежей и исторических юбилеев носит формулировку «двух столетий», и эти планы, повторим еще раз, ибо это важно, являются содержанием китайской мечты, которую Си Цзиньпин с приходом к власти выдвинул в контексте идеи великого возрождения китайской нации. Концепция социализма с китайской спецификой, очень удачно выведенная лидерами и идеологами КПК, начиная с Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина, из поздних трудов В. И. Ленина, в которых вождь Октября жестко разорвал с догматическим универсализмом как европейских марксистов, так и меньшевиков и троцкистов, по неоднократному признанию Си Цзиньпина, служит инструментом реализации китайской мечты. Как было прямо заявлено с трибуны XIX съезда КПК, она в Китае — работает, и весьма успешно, очень органично вписавшись в китайский менталитет. Ниже увидим почему. Вопреки клеветнической пропагандистской кампании, развернутой против правящей партии Китая в западных, прежде всего американских властных кабинетах и СМИ, подхваченной и российскими либералами, китайская мечта не имеет никакого отношения к «американской». Главное отличие между ними — «американская мечта» по своей природе глубоко индивидуалистичная, эгоистическая, китайская же основана на приоритете коллективизма и единения, она достигается только вместе, не в своем частном «огороде», а во всём обществе, где все друг с другом взаимосвязаны. И чтобы это еще раз доказать, одновременно продемонстрировав безусловное укоренение китайской мечты в культуре и менталитете китайского народа, вспомним выдающегося проповедника конфуцианства Кан Ювэя, ученого, политика и каллиграфа, внесшего большой и уникальный вклад в сближение идей Конфуция с современностью и современниками. Этому мыслителю, жившему и творившему на рубеже XIX и XX столетий, на пике чрезвычайно тяжелой для Китая эпохи, известной как «столетие унижений», как никому другому, были понятны истоки поразившей страну беды и раскола. Получив доступ к высшим эшелонам власти, Кан Ювэй настойчиво, невзирая на капризно менявшееся к нему отношение императорского двора, чиновников, нередко откровенно мешавших его контактам с властью, доносил до нее свои идеи. Они включают учение о трех эпохах — хаоса («хуньдунь»), рождающегося равновесия, она же — «малого благоденствия» («сяокан»), и эпохи «Великого равновесия», она же — «Великого Единения» («датун»). С учетом конфуцианского происхождения идей Кан Ювэя, нам с вами легко убедиться в концептуальной преемственности китайского социализма с национальной (по Ленину — восточной) спецификой китайской цивилизационной и историософской традиции.

Надо оговориться, что у России был свой Кан Ювэй, по мнению автора этих строк, это выдающийся православный мыслитель Константин Николаевич Леонтьев. Его концепция «цветущей сложности» переносит на отечественную почву знаменитую гегелевскую диалектическую триаду «тезис — антитезис — синтез» и совмещает прогрессизм, который в своей воинствующей радикальной ипостаси нередко переходит в свою противоположность, запуская регресс (пример капиталистической контрреволюции в бывшем СССР), с разумным консерватизмом. Но не «инерционным», застойным, а развивающимся, поступательным. И именно эта концепция, подчеркнем, что духовно-религиозная, метафизическая, если соединить ее с идеями коммунизма, служит предохранителем от перекосов в сторону универсализма, возвращая развитие на национальную почву. Леонтьев в России и Кан Ювэй в Китае, предвосхитив будущие социалистические трансформации наших стран и обществ, блестяще доказали проектный характер социалистических и коммунистических идей, которые приживаются только там, где руководители обладают мудростью действовать не вопреки, а в русле цивилизационной и национальной традиции. Советское чудо XX века и китайское XXI-го — результат именно такого, творческого понимания и практической интерпретации марксизма лидерами, с которыми нашим странам повезло. К сожалению, такое везение исторически не бывает строго предопределенным, а, как мы теперь хорошо знаем, очень сильно зависит от субъективного фактора, выражаемого первыми словами Си Цзиньпина на посту лидера КПК: «Я никогда не стану китайским Горбачевым».

Теперь о том, что говорилось сегодня на торжественном собрании в Пекине. Как бы подтверждением всего упомянутого выше служит следующий вывод лидера КПК и КНР: «Китай в полной мере использует политические преимущества социалистического строя страны, которые позволяют… осуществлять крупные начинания, сформировав тем самым общую волю и совместные действия по борьбе с бедностью». Вдумаемся: успех крупных социальных проектов напрямую связывается не только с социальным, но и с политическим строем, а также с руководством КПК, о чем лидер говорит ниже. Приведен и ряд показателей, характеризующих масштаб этого успеха. Общие целевые расходы на борьбу с бедностью за прошедшее неполное десятилетие составили астрономическую сумму в 1,6 трлн юаней (около 246 млрд долларов). Каждый год, начиная с 2021 года, от бедности избавлялись около 10 млн человек; 9,6 млн человек в эти годы сменили место жительства, переехав из отдаленных районов в центральные. «Облик китайских регионов, которые избавились от бедности, — констатирует Си Цзиньпин, — претерпел исторические изменения». Из нищеты выведены все прежде бедные районы страны; обратим на это внимание потому, что упор в этой кампании делался на подъеме села и отдаленных депрессивных районов. Китайский лидер в ходе выступления скромно умолчал о том, что очень серьезные средства из года в год выделялись на те регионы, в отношении которых любят спекулировать недружественные иностранные пропагандисты. Понятно, что речь идет о Синьцзян-Уйгурском (СУАР) и Тибетском (ТАР) автономных районах. США и следующие в их фарватере европейцы с помощью своей агентуры влияния постоянно осуществляют в этих районах информационные провокации, распространяя в СМИ слухи и небылицы о «массовых репрессиях». Статистика — не только китайская, но и международная, в том числе и мусульманских стран, эти домыслы опровергает, но они появляются вновь и вновь. И понятно почему: «руководящий» тезис администрации Джо Байдена, перенятый ею у предшественников из администрации Дональда Трампа, провозглашает продолжительную «стратегическую конкуренцию» США с Китаем, а поскольку еще со времен «Великой шахматной доски» (Бжезинского) конкуренция рассматривается американскими элитами через призму гибридной войны, то именно такие способы против КНР и применяются.

Идем далее. Из нищеты были полостью выведены 28 (!) национальных меньшинств Китая, большая часть которых проживает в отдаленных, преимущественно горных и пустынных местностях западной части страны. Важнейшей составляющей любой социальной политики, тем более, борьбы с бедностью, является жилищный вопрос. Почти 26 млн человек из без малого 8 млн домохозяйств, чьи дома были признаны ветхими, получили капитальный ремонт жилищ с переоснащением их бытовой техникой.

В выступлении Си Цзиньпина приводилось множество и другой примечательной и красноречивой статистики, которая полностью подтверждает сделанные им стратегические выводы. Первый: о полной победе над бедностью и искоренении абсолютной нищеты страной, крупнейшей в мире по численности населения. (В связи с этим отличившимся в ходе кампании были вручены государственные награды и знаки отличия). Стремление народа к лучшей жизни лидер назвал мощным стимулом в борьбе с бедностью, которая также обеспечивается высоким национальным духом.

Второй вывод: в любой масштабной работе, и борьба с бедностью не является исключением, важен рациональный, прагматичный подход, который лидер, прямо об этом не сказав, противопоставил дешевой лозунговой кампанейщине. На которой, добавим, делаются карьеры и состояния, но которая очень мало что дает народу.

Третий вывод, который, заметим, в полной мере касается и нас, в России, что «китайская модель» борьбы с бедностью, как о ней упомянул Си Цзиньпин, как и китайский опыт этой борьбы, имеют важное мировое практическое значение. И с точки зрения воздействия на международные процессы, и с позиций использования этого опыта в практике народнохозяйственной деятельности других стран. Нам, в нашей стране, есть что и с чем сравнивать, в том числе в части, касающейся перспектив, которые открываются в капитализме и социализме. У нас для этого имеется и собственный опыт, одновременно как героический, так и трагический.

И еще одну мысль Си Цзиньпина, логически завершающую наши рассуждения на эту тему, следует обязательно привести, и именно в заключение. Борьба с бедностью в Китае велась в рамках развития, а не стагнации или регресса. И эта борьба оказалась успешной только потому, что вплеталась в конкретное стратегическое видение будущего, которое не драпировалось и не пряталось от народа стыдливыми формулировками, не стеснялось своего идеологического содержания. А более того, им гордилось и гордится. Имеет право. И опыт Китая как нельзя лучше показывает, что дорогу осиливает идущий. Нам в России сейчас очень важно именно это понимание. И напоминание.