Малозаметной статьей законопроекта о выделении $900 млрд на борьбу с последствиями пандемии коронавирусной инфекции стали $40 млн, которые будут направлены на «нелетальную стабилизационную помощь» Сирии. Выделяться эти средства будут при условии, что никакая их часть не будет направлена на укрепление позиций Ирана, верных ему вооруженных формирований, России или сирийского президента Башара Асада. Этот аспект одного из самых важных из недавних законодательных актов США иллюстрирует всю сложность для США сирийской ситуации, которая в скором времени достанется в наследство новой администрации Джо Байдена, пишет старший научный сотрудник Института арабских государств Персидского залива в Вашингтоне Хусейн Ибиш в статье, вышедшей 23 декабря в Bloomberg.
После многих лет игнорирования сирийского направления у США осталось очень мало рычагов воздействия. Тем не менее Сирия по-прежнему является эпицентром трех ключевых проблем: противодействие дестабилизационным процессам на Ближнем Востоке, сдерживание иранской гегемонии и борьба со всё еще могущественными террористическими группировками, такими как «Исламское государство» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Аль-Каида» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Иными словами, в наследство Байдену достанется изрядный бардак.
Бывший президент Барак Обама никогда не понимал всей важности Сирии. В США до сих пор не оправились от того, что он отказался действовать тогда, когда была нарушена проведенная им же «красная черта» по химическому оружию. Его преемник Дональд Трамп усугубил ситуацию, пытаясь вывести все силы США из арабской республики. Когда же ему объяснили, что для обеспечения безопасности сирийских нефтяных месторождений потребуются солдаты, он согласился оставить небольшой военный контингент, тем самым сохранив некоторое влияние Америки.
На протяжении десяти лет скептики утверждали, что в Сирии слишком поздно добиваться чего бы то ни было, однако они ошибались. В сложившейся ситуации нужна золотая середина между чрезмерно амбициозными целями и препятствиями, которых можно избежать, иными словами, — стратегия, ориентированная на накопление ограниченных достижений.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 26.01.21 Стратегия США в Сирии обернулась полным фиаско — Foreign Affairs
- 21.01.21 США при Байдене нужна новая стратегия по Сирии — Responsible Statecraft
- 06.01.21 Очередные санкции США – ключ к овладению всей сирийской нефтью
- 25.09.20 США после Сирии грозят Эрдогану проблемой христиан и на Кипре
Для этого не потребуется отправлять в Сирию большое число дополнительных американских войск. Возможно даже, что удастся обойтись и вовсе без них. Тем не менее для успеха такой стратегии США необходимо самым активным образом пойти на возобновление взаимодействия с Сирией с четкими целями: ослабление «тисков диктатуры» Асада, вытеснение Ирана и подконтрольных ему сначала на периферию процессов и, в конечном итоге, из страны, а также не дать Турции сокрушить лояльных союзников США в их борьбе с терроризмом.
Байден должен продолжить оказывать давление на «диктаторский режим» Асада с помощью санкций. В рамках Акта о защите гражданского населения Сирии (CAESAR), который вступил в силу в нынешнем году, восстановление и международная реинтеграция Сирии не могут быть продолжены, пока у власти остаются Асад и «его клика».
«Они убили, пытали и депортировали слишком много людей, и о примирении с ними не может быть и речи. Напротив, есть место для гораздо более жестких санкций против ключевых друзей режима, учреждений и бизнеса», — отметил Ибиш.
Однако санкции необходимо сделать адресными: они должны изолировать режим и его ключевых сторонников, не наказывая и не ослабляя сирийское общество. Этого можно достичь, если оказывать гуманитарную помощь исключительно через организации, которыми режим не манипулирует, и сосредоточить помощь в районах, не находящихся под его контролем.
Байдену не следует сокращать и без того небольшой контингент американских войск в Сирии. Эти крайне боеспособные силы являются одним из немногих остающихся препятствий на пути создания контролируемого Ираном военного коридора, пролегающего через север Ближнего Востока от Исламской Республики до средиземноморского побережья Ливана.
Они также играют решающую роль в борьбе с терроризмом. «Исламское государство» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Аль-Каида» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) не потерпели пока окончательного поражения, несмотря на заявления Трампа, и их амбиции по-прежнему сосредоточены в Сирии.
США должны возобновить дипломатический процесс с другими внешними игроками, такими как Россия и Турция. Цели должны заключаться в том, чтобы изолировать террористические группы и предотвратить их возрождение, а также гарантировать, что Иран и его ливанская марионетка «Хезболла» не получат значительные приобретения в сирийской войне.
Россия действовала в партнерстве с Ираном в Сирии, но после того, как основная часть гражданской войны утихла, после того как под власть режима в начале 2017 года попал Алеппо, Москва и Тегеран обнаружили, что преследуют разные, а порой и противоречивые цели. Кремль стремится к созданию спокойствия в тех районах Сирии, которые ему небезразличны, чтобы обезопасить свои военные базы и поддерживать всё более тесные связи со странами Персидского залива и Израилем, в то время как Иран идет по пути более широкой конфронтации, рассматривая Сирию и Ливан как средства для расширения своего регионального влияния с помощью конфронтации.
Одна из основных первоочередных задач Вашингтона должна заключаться в том, чтобы убедить Россию в том, что ее успехам в Сирии угрожают действия Ирана в регионе. В долгосрочной перспективе Тегеран хочет получить полный политический контроль над Дамаском, а не делить влияние с Москвой. Сам Асад не стремится попасть под контроль Ирана и «Хезболлы» и предпочел бы быть в первую очередь клиентом России. Цели Москвы ограничены и не противоречат программе Асада, в то время как Иран требует от него гораздо большего и явно рассматривает Сирию как потенциальное поле битвы с Израилем и другими региональными державами.
У Вашингтона и Москвы не так много общих целей в Сирии, но в некоторых важных областях точки схождения всё же имеются, включая борьбу с «Исламским государством» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Аль-Каидой» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и ослабление влияния Ирана. Эти цели преследует даже Асад, поэтому прогресс на этих направлениях возможен, даже несмотря на то, что диктатура Дамаска остается под санкциями и всячески изолируется на международной арене.
Наконец, Вашингтону следует четко дать понять Турции, что у гегемонистской программы президента Реджепа Тайипа Эрдогана в Сирии есть пределы. Байдену следовало бы подтвердить свою приверженность курдским союзникам, которые так хорошо сражались против «Исламского государства» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и стали объектом турецкого вторжения на севере.
Байден должен дать понять, что хотя США и признают необходимость защиты Турцией своей территории, ее войска не могут бесконечно оккупировать значительные участки Сирии или безнаказанно нападать на американских союзников. Обуздание турецкого авантюризма в Сирии, восточном Средиземноморье, Ливии и других местах требует четкого послания Анкаре о том, что ей необходимо решить, хочет ли она оставаться партнером США и союзником по НАТО. Перевооружение и поддержка Сирийских демократических сил является ключом к этому, а также почти ко всем целям США в Сирии.
Это не повестка ближневосточного авантюризма. Это просто вопрос определения четких и узких целей и их достижения ограниченными, но достаточными средствами.
Комментарии читателей (0):