Тёмная лошадка закавказского конфликта

История армянского народа знала свои взлеты и падения. Было время, когда армянское государство Тиграна Великого простиралось от Кавказа до Сирии (1 в. до н. э.). Было время, когда императоры и халифы наперегонки предлагали царскую корону армянскому правителю (885 год, когда это одновременно сделали халиф Ахмад аль-Мутамид и император Василий 1 Македонянин). Но в основном за двух с половиной тысячелетнюю свою историю Армения играла роль «яблока раздора» для крупнейших империй региона: сначала римлян и парфян, потом византийцев и Сасанидов, потом византийцев и Халифата, потом Османов и персов. Армению веками рвали правители Малой Азии (ныне Турция) и Иранского нагорья (ныне Иран).

Турция получила свою долю пирога в карабахском конфликте: в первую очередь это военное присутствие в качестве союзника Баку и согаранта (наряду с Россией) прекращения войны, а также возобновление прямого трафика с Западным Прикаспием — трассы Е002 через азербайджанскую Нахичевань и Мегри в Сюникской области Армении. Доля Турции оказалась столь значительной, что даже США и Франция вспомнили, что они тоже вроде бы «при деле» — как сопредседатели Минской группы по Карабаху. И потребовали у России пояснений о роли Анкары в Карабахе. В Стамбуле пояснений получить не удалось, потому что госсекретаря Помпео откровенно проманкировали президент Эрдоган и министр иностранных дел Чавушоглу.

Но турецкие достижения совсем не радуют Иран, поскольку означают, что все ближе становится формирование Великой «суннитской дуги» от Турции, через Закавказье, и далее — в Туркменистан, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, вплоть до китайского Синцзяна. Можно, конечно, возразить, что Азербайджан — это светская страна, причем с преобладанием шиитов. Но не секрет, что движение режима Ильхама Алиева в сторону «пантюркизма» приобретает антишиитский и антииранский облик, причем радикальный суннитский радикализм проникает в Азербайджан в довольно агрессивной форме. Хотя вслух говорить об этом не принято.

«Режим мулл» в Иране держится исключительно на шиизме. И межконфессиональное противостояние суннитов и шиитов и есть основа всех противоречий между Турцией и Ираном начиная с XVI века и причина как минимум девяти турецко-персидских войн. И, кстати, перед началом первой из них, в 1514 году, султан Селим Явуз спросил мнение авторитетных улемов о дозволенности войны с персами. В ответ улемы издали фетву, в которой эта война объявлялась более богоугодным делом, чем война с неверными. И с таким «прошлым» иранских шиитов совсем не радует формирующаяся в «настоящем» суннитская дуга вдоль их северных границ.

Все это, конечно, всего лишь исторические реминисценции, хотя не следует забывать, что современная политика мотивируется (во всяком случае — публично) преимущественно историческими обидами.

Но у Тегерана есть и совершенно прагматичные опасения. Во-первых, персы опасаются за свою инфраструктуру в прилегающем к конфликту регионе, а это 700 километров границы с Арменией и Азербайджаном (у Турции, кстати, только 10 километров). Имеется в виду Худаферинская ГЭС: это не только 102 мегаватта электроэнергии, но и 75 000 гектаров орошения. В Иране ее еще называют «Боготворящей плотиной».

Поэтому в Иране считают, что они имеют «право объявить оси на линиях этих семисот километров в качестве буферной зоны. И в случае продолжения кризиса и угроз национальной безопасности предпринять любые действия, которые он сочтет необходимыми для своей безопасности».

Во-вторых, персов волнует присутствие такфиритов (радикалов-исламистов, переброшенных в Закавказье из Сирии и Ливии) у своих границ. Потому что «это группы, которые обычно выходят из-под контроля».

И уж, конечно, в Тегеране совсем не могут быть рады самому факту победоносного суверенного Азербайджана к северу от своей территории. Потому что там находятся провинции Зенджан, Ардебиль, Восточный и Западный Азербайджан. Это более 120 000 кв. км и девяти с половиной миллионов населения. Преимущественно азербайджанцев.

Во время армяно-азербайджанской войны Иран вел себя на удивление спокойно. Да, с первых дней конфликта перебрасывал войска к границе. Да, периодически сообщал о падении на своей территории подбитых дронов.

Но сдержанность явно заканчивается. 16 ноября президентская чета Алиевых посетила переданные Азербайджану города Физули и Джебраил, подъехав к Худаферинским мостам (неимоверные исторические памятники XII—XIII веков). Это километр вниз по течению от той самой «Боготворящей плотины».

И практически сразу социальные сети были забиты фотографиями, показывающими, что и кортеж Алиева, и сама президентская чета находились в перекрестье прицела снайперской винтовки с другого, персидского берега Аракса. Обилие сетевых публикаций, при молчании официальной прессы, позволяет предположить, что это был сигнал: президент Азербайджана «полностью находится под контролем иранских вооруженных сил, записывавших каждое его движение во время этого визита». Сигнал, как для тонкой восточной дипломатии, очень откровенный и грубый, но отправленный в два адреса: в Анкару и в Баку.

А это означает, что в ближайшем будущем следует ожидать спурта «темной лошадки», когда Тегеран заявит о своем видении будущего своей многовековой «зоны влияния», Закавказья.