Россия и Турция на Южном Кавказе

Несмотря на вспышку COVID-19, в последнее время Россия предприняла новые усилия для продвижения поэтапного решения Нагорно-карабахского конфликта. Это решение основано на так называемых «Мадридских принципах и шести основных элементах», впервые опубликованных в заявлении президентов России, США и Франции в июле 2009 года. Однако решение по поэтапному подходу восходит к концу 1997 года, когда явные усилия со стороны сопредседателей Минской группы ОБСЕ к достижению соглашения привели к отставке первого президента Армении. После 6-летнего перерыва эта логика вновь, по-видимому, начала доминировать в процессе урегулирования с 2004 года. Шесть элементов предусматривают вывод войск Нагорной Карабахской Республики с более чем 50 процентов ее территории, развертывание миротворческих сил и окончательное определение статуса Карабаха путем юридически обязательного выражения воли. Однако ни дата, ни условия для этой процедуры не определены и оставлены для принятия решения в ходе будущих переговоров. Эти идеи были поддержаны всеми тремя государствами-сопредседателями, но именно Россия приложила огромные усилия для продвижения этого решения в 2009—2011 годах.

Тогда президент России Дмитрий Медведев организовал более 10 трехсторонних саммитов с участием президентов Армении и Азербайджана. Тем не менее провал казанского саммита в июне 2011 года, казалось, разрушил все надежды на то, что Мадридский документ может когда-либо принести мир в Нагорный Карабах. В апреле 2016 года азербайджанская неудача в крупномасштабной атаке на Нагорно-Карабахскую Республику привела к некоторым изменениям в переговорах. Вместо разговоров о выводе сил и развертывании миротворцев в процессе стали доминировать меры укрепления доверия и безопасности. Реализация Венского и Санкт-Петербургского соглашений о запуске механизмов расследования прекращения огня ОБСЕ и расширение Миссии наблюдателей ОБСЕ, осуществляемой офисом личного представителя действующего председателя ОБСЕ, были одними из ключевых тем нескольких раундов переговоров, проведенных в мае 2016 года — май 2018 года.

Несмотря на отсутствие какого-либо значимого прогресса в этих вопросах, Россия, очевидно, в последнее время активизировала свои усилия по продвижению реализации поэтапного подхода. В своем заявлении от 21 апреля 2020 года министр иностранных дел России Сергей Лавров отметил, что новый документ был представлен министрам иностранных дел Армении и Азербайджана в ходе встречи в Москве в апреле 2019 года. Г-н Лавров не раскрыл всех деталей, но из его слов было очевидно, что этот документ основан на тех же идеях, которые распространялись с 2004 года. Армении и Нагорно-Карабахской Республике вновь предлагается разрушить зону безопасности вокруг Карабаха только для того, чтобы получить обещания об открытии коммуникаций и проведении референдума в неопределенном будущем для определения окончательного правового статуса Карабаха. Можно констатировать, что обеим армянским республикам предлагается капитулировать, поскольку соглашение, основанное на формуле «Территории в обмен на обещания», равносильно капитуляции.

Некоторые эксперты утверждают, что Россия заинтересована в размещении своих миротворцев на новой линии соприкосновения, которая будет установлена после вывода карабахских сил с нынешних позиций. Это даст России ощутимые дополнительные рычаги воздействия на Азербайджан и даст возможность контролировать часть азербайджано-иранской границы. Согласно этой логике, этого достаточно, чтобы Россия заставила Армению принять это решение. Однако этот сценарий принесет значительные изменения в геополитику Закавказья, и, что удивительно, победителем станет не Россия, а Турция.

Несмотря на недавние взлеты и падения в российско-турецких отношениях, два государства явно рассматривают друг друга как стратегических конкурентов в Закавказье. Россия заинтересована в ограничении влияния любой иностранной державы в регионе, поскольку Кремль рассматривает Закавказье как часть своих законных сфер влияния. Основными соперниками России в регионе являются США, ЕС и Турция. Иран имеет широкие интересы в регионе и воспринимает его как часть общего иранского культурного ареала. Тем не менее Тегеран втянут в стратегическое соперничество с Израилем и Саудовской Аравией на Ближнем Востоке. Одновременно Иран сталкивается с кампанией максимального давления со стороны США. Таким образом, у Ирана нет ресурсов для активного участия в регионе, и Тегеран обеспокоен тем, чтобы предотвратить использование Закавказья в качестве плацдарма для любого вида антииранской деятельности. Что касается Китая, то Пекин только начал входить в регион и ему не хватает ресурсов, а также намерений, чтобы конкурировать с Москвой.

Таким образом, основными конкурентами Москвы в Закавказье являются США, ЕС и Турция. США активно вовлечены в Грузии как на двусторонней основе, так и в рамках сотрудничества между НАТО и Грузией. США поддерживают Азербайджан в его усилиях по доставке своего газа и нефти на мировой рынок в обход России. Основным механизмом политики ЕС в регионе является программа «Восточное партнерство». Грузия подписала Соглашение об ассоциации с созданием углублённой и всеобъемлющей зоны свободной торговли, а Армения подписала Всеобъемлющее и расширенное соглашение партнерства с ЕС. Тем не менее ЕС является экономическим и нормативным игроком в регионе и не имеет жесткой силы, в то время как США, несмотря на свои твердые позиции в регионе, не рассматривают Закавказье как область своих жизненно важных интересов. Регион воспринимается в Вашингтоне через призму его российской политики. Между тем основным направлением противостояния США и России на постсоветском пространстве является Украина, и там сосредоточено основное внимание американцев.

Таким образом, основным соперником России в регионе является Турция. Турция имеет историческую связь с регионом со времен Османской империи и была стратегическим конкурентом России за последние 300 лет. Несмотря на недавнюю историю напряженных отношений с США, Турция является и в обозримом будущем останется ключевым членом НАТО, и США рассматривают Турцию как эффективный инструмент для осуществления своей политики в Закавказье. Неудивительно, что США поддерживают альянс Азербайджан — Грузия — Турция, который имеет явные антироссийские черты. Турция систематически усилила свое экономическое влияние в Грузии, которая фактически была преобразована в транзитный коридор, соединяющий Азербайджан и Турцию через сеть трубопроводов и автомагистралей. Напряженность между Россией и Грузией явно способствует достижению цели Турции по укреплению своих позиций в Грузии.

Однако стратегическим партнером Турции на Южном Кавказе является не Грузия, а Азербайджан. Они разделяют этнические и языковые сходства, которые были подчеркнуты знаменитым лозунгом бывшего президента Гейдара Алиева «Одна нация, два государства». Однако стратегические отношения Анкары и Баку имеют гораздо более широкие последствия. Оба государства стояли в основе создания Совета сотрудничества тюркоязычных государств, межправительственной организации, созданной в 2009 году и объединяющей Азербайджан, Турцию, Казахстан, Кыргызстан и Узбекистан в качестве полноправных членов и Венгрию в качестве государства-наблюдателя. Эта организация является воплощением стремления Турции получить стратегическое влияние в Центральной Азии и объединить возможности тюркоязычных государств. Учитывая растущее влияние Китая в Центральной Азии, где Пекин превзошел Россию с точки зрения экономики и постепенно увеличивает продажу оружия, США могут использовать эту организацию в качестве важного инструмента для продвижения своей антикитайской политики в регионе. Другая роль этой организации может заключаться в том, чтобы инициировать антикитайские протесты в Синьцзянском автономном округе Китая для защиты другого тюркоязычного народа — уйгуров. Между тем рост мусульманского населения в России, в основном сконцентрированного на Северном Кавказе и в Татарстане, делает эту организацию эффективным инструментом, способствующим также для распространения нестабильности в южных частях России.

Тем не менее Турция не имеет прямой связи с Центральной Азией, и этому мешают Армения и Нагорно-Карабахская Республика. В настоящее время Турция имеет приблизительно 10 км сухопутной границы с Нахичеванской автономной республикой, азербайджанским эксклавом, окруженным Арменией и Ираном. Между тем Армения и Нагорно-Карабахская Республика отделяют Нахичевань от Азербайджана примерно на 180 км территории (45 км территории Армении и 135 км территории Нагорно-Карабахской Республики). Неудивительно, что в Нахичеване был организован первый саммит Совета сотрудничества тюркоязычных государств, и очень часто азербайджанское руководство говорит об Армении и Нагорно-Карабахской Республике как о единственных препятствиях для объединения турецкого мира от Турции до границ Китая.

Между тем основные принципы урегулирования карабахского конфликта, поддерживаемые также Россией, предусматривают вывод войск Нагорного Карабаха из 135 км территорий на границе Нагорно-Карабахской Республики с Ираном и установление контроля Азербайджана над этими территориями. Таким образом, это будет в значительной степени способствовать реализации мечты Турции об объединении тюркского мира под руководством Анкары, сделав небольшие 45 км территории Армении единственным буфером, отделяющим Турцию от Азербайджана и Центральной Азии. Это укрепит позиции Азербайджана в регионе, что, в свою очередь, означает стратегическое усиление турецкого влияния в Закавказье. В этом случае Турция будет в гораздо лучшем положении, чтобы конкурировать с Россией в регионе. Кремль может считать, что возможное размещение российских миротворцев на этих территориях ограничит амбиции Турции и создаст эффективный барьер для турецкой экспансии. Позиция России может показаться разумной, однако со стратегической точки зрения нет гарантий бессрочного размещения российских войск на этих территориях.

Между тем такие события значительно ослабят единственного союзника России в регионе — Армению. Учитывая историю армяно-турецких отношений, отказ Анкары признать Геноцид армян, организованный в последние годы Османской империи, и ее безоговорочную поддержку Азербайджана во время нагорно-карабахского конфликта, жизненно важные национальные интересы Армении требуют предотвращения роста турецкого влияния в Закавказье. Таким образом, Армения и Нагорно-Карабахская Республика объективно заинтересованы в том, чтобы разделить Азербайджан и Турцию, в противном случае они могут столкнуться с новой угрозой Геноцида.

Между тем, если Армения и Нагорно-Карабахская Республика будут вынуждены принять Мадридские принципы и основные элементы, это не только поставит под угрозу их геостратегические позиции, но и существенно снизит важность альянса с Россией для Армении. Это усилит те силы в Армении и Нагорно-Карабахской Республике, которые выступают за стратегическую переоценку армяно-российских отношений. Между тем следует отметить, что реализация основных принципов окончательно не решит карабахский конфликт, поскольку разногласия во времени и условия будущего референдума, скорее всего, подорвут любую возможность прочного мира. Это только дестабилизирует ситуацию, ободрит Азербайджан и сделает Армению и Карабах более незащищенными.

Таким образом, продвигая Мадридские принципы, Россия парадоксальным образом может только усилить влияние своего стратегического конкурента в Закавказье. Москва значительно ослабит собственные позиции и фактически прекратит свой союз с Арменией. Можно только гадать, готовы ли российские политики наносить ущерб позициям Кремля в Закавказье в условиях растущей глобальной нестабильности и конкуренции между великими державами.

Бениамин Погосян — кандидат исторических наук, директор Центра политических и экономических стратегических исследований (Ереван, Армения).