Foreign Affairs: Пандемия показала, что Китай — настоящий враг США

Когда в октябре 1957 года Советский Союз запустил первый в мире искусственный спутник Земли, Вашингтон наконец понял, что СССР является не только грозным идеологическим антагонистом, но и технологическим и военным соперником. Спутник на короткое время вывел СССР на первое место в соревновании с США в важнейшей технологической области, дав Москве огромные коммуникационные и военные возможности, пишет Бранко Миланович в статье, опубликованной 12 мая в Foreign Affairs.

Спутник изменил не только то, как в Вашингтоне видели Советский Союз, но и то, как там понимали собственные приоритеты. В ответ на советские достижения США инвестировали в космические технологии и стали стремиться лучше понять (и подорвать) коммунистическую идеологию. Университеты расширили свои русскоязычные программы. В конечном счете примерно три десятилетия спустя модернизированная версия спутника, «Стратегическая оборонная инициатива», стала вкладом в распад Советского Союза и конец коммунизма.

Пандемия COVID-19 может оказаться тем же «спутником» Китая. Пекин принял оперативные меры против пандемии, которые во многом оказались успешными. Более того, на ее фоне очевидными стали зависимость мира от китайского производства медицинских материалов и заинтересованность всего мира в экономическом восстановлении КНР. Благодаря этому Китай «достиг совершеннолетия» в глазах американской элиты и мировой общественности. В США и мире никто и никогда не будет относиться к Китаю так же, как это было кризиса.

Из-за того, что США и КНР приняли разные меры в борьбе с пандемией, крайне очевидным стала разница между политическими системами двух стран. Две сверхдержавы начали соперничать за глобальное влияние и до пандемии, поэтому успех одной системы по сравнению с другой имеет нетривиальное значение. Автор обращает внимание на то, что китайский и американский подходы к рынку можно назвать политическим и либеральным капитализмами соответственно. В нынешней ситуации каждый из них продемонстрировал свои сильные и слабые стороны.

Самым большим активом китайского правительства в плане преодоления кризиса стала централизация власти, с помощью которой у Пекина есть возможность контролировать огромные ресурсы. Благодаря этой нисходящей структуре Китай смог необычайно быстро ввести драконовские меры и начать перемещать активы (в том числе человеческие активы, такие как врачи и медсестры) в те области, где они были наиболее необходимы. Без этих мер Китай не смог бы достичь таких замечательных результатов. Так, в Шанхае, в котором проживает около 24 млн человек, смертность от коронавируса оказалась крайне низкой, и всего через три месяца после введения карантина в Ухане в целом не выявляют новых инфицированных.

Тем не менее централизованная политическая система также имеет уязвимые места. Экономист Сюй Ченган охарактеризовал китайскую систему как систему регионально децентрализованного авторитаризма, в которой провинциальные власти обладают широкими полномочиями, если они используют их для достижения целей, определенных центром. Приоритеты центрального правительства включают максимизацию экономического роста, привлечение иностранных инвесторов и, иногда, контроль загрязнения окружающей среды.

Система эффективна, так как позволяет провинциальным и местным органам власти достигать этих целей, используя средства, которые они знают лучше всего и считают наиболее подходящими. Но центральные власти вознаграждают местных руководителей, отталкиваясь от того, как в Пекине воспринимают их работу. Из-за этого местные власти заинтересованы в том, чтобы скрывать нежелательные события.

Реакция властей провинции Хубэй на первые случаи COVID-19, которая оказалась роковой, не была аномалией. Напротив, она являлась неотъемлемой частью китайской системы регионально децентрализованного авторитаризма. Власти провинции поначалу колебались — и даже не верили в произошедшее — потому что они не хотели, чтобы создавалось впечатление, что они не умеют руководить вверенным им участком. Из-за этого были склонны передавать в центр как можно меньше информации о непонятных инфекциях. Только когда проблема стала слишком очевидной, чтобы ее можно было скрыть, правда стала пробиваться наверх. В этот момент центральное правительство Китая отреагировало с эффективностью и профессионализмом, благодаря чему удалось исправить ряд допущенных ошибок.

Американская политическая система отреагировала на вирус кардинально иным образом, чем в Китае. Центральные власти — федеральное правительство США и его агентства — явили картину беспорядка и дилетантизма. В первые моменты пандемии федеральное правительство вообще самоустранилось, и такая ситуация по большей части сохраняется и на сегодняшний день. Тем не менее американский федерализм делегирует ответственность штатам, благодаря чему возможно скомпенсировать слабость центра.

Когда произошло самоустранение федерального правительства США, поглощенного бессмысленными пресс-конференциями, власти штатов взяли преодоление кризиса на себя. При этом они продемонстрировали силу и устойчивость федерализма, который, в отличие от «регионально децентрализованного авторитаризма», наделяет местные власти реальными полномочиями, даже если они могут вступать в конфликт с федеральными приоритетами.

Штаты самостоятельно приняли меры по социальному дистанцированию, распорядились ввести жесткий карантин, укрепили системы здравоохранения, закупили средства индивидуальной защиты для врачей и медсестер и разработали собственные режимы тестирования и отслеживания контактов зараженных. Некоторые принимали эти меры даже вопреки рекомендациям или планам федерального правительства.

Может ли устойчивость американского федерализма преодолеть пандемию или какофония подходов и приоритетов правительств различных штатов будет способствовать ее продолжению, пока неясно. Природа пандемии такова, что в такой взаимосвязанной стране, как США, самые лучшие усилия одного штата могут быть подорваны плохими решениями или безответственным поведением соседнего штата.

Мир внимательно наблюдает за тем, какие средства применят две системы — политический и либеральный капитализм, децентрализованный авторитаризм и федерализм — для преодоления нынешнего кризиса. Со временем никто не будет вспоминать, откуда пришел вирус, тогда как более успешным будет считать именно китайский подход, а не американский. Всё-таки Китай возвращается к нормальной жизни, что вызывает зависть и тоску у других: компании возвращаются к работе, открываются розничные магазины, люди отдыхают за чашкой кофе.

Пока что политический капитализм побеждает. Однако в случае со спутником первенство СССР оказалось мимолетным. Вполне возможно, что так же будет и в случае с КНР, если США сумеет воспользоваться его значительными преимуществами, такими как гибкость принятия решений, подотчетность местных органов власти и прозрачность. Гонка между США и КНР, о которой раньше говорили лишь поверхностно, теперь стала очевидна всем.

Ранее на сайте ИА REX: Foreign Policy: нельзя дать РФ под шумок пандемии опять вмешаться в выборы