Так сотворил Бог человека или создал?

Довольно непросто в рамках одной статьи изложить тему создания Богом человека. Но попробуем коротко отметить самое очевидное. По общему мнению, и исключений тут нет или они столь редки, что о них успешно забыли, считается, что во второй главе Книги Бытия идет «более подробный» рассказ о сотворении человека с предварительным повторением сказанного ранее. Вот как это читается в Синодальном переводе:

«Так совершены небо и земля и все воинство их. И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал. Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда Господь Бог создал землю и небо, и всякий полевой кустарник, которого еще не было на земле, и всякую полевую траву, которая еще не росла, ибо Господь Бог не посылал дождя на землю, и не было человека для возделывания земли, но пар поднимался с земли и орошал все лице земли. И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою. И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал».

Конечно, это совершенно другой рассказ, и о сотворении человека тут вообще ничего нет. Здесь сказано о «создании» человека и глагол употреблен соответствующий. Даже Синодальный перевод передает эту разницу, что для него вообще не обязательно. Интересно, что одни буквоеды («модернисты») из-за употребимого тут глагола «создал», делают вывод, что писатель сменился. Или, как они сообщают, якобы писатель «ягвист» сменил за столом писателя «элогиста». Больше ничего на ум не приходит, такая у них главенствующая теория. А другие буквоеды («духовные») сразу забывают, что они буквоеды, и предпочитают таких мелочей вовсе не замечать, «буквы» сразу покрываются пеленой тумана.

Да, во второй главе Книги Бытия все по-другому. И глаголы совсем другие, и Бог уже не «Элохим», а «Яхве» (если применить корявую традиционную транскрипцию). Рассказ совсем не похож на предыдущий. Однако вовсе не «писатель» тут «сменился», а рассказ его принял другой характер, не став при этом «более духовным» и не приобрел «духовный плюс», как изловчаются догадаться некоторые из буквоедов. Писатель не накачался более высоким градусом «духовности», конечно же. Тема стала сложней и излагать ее требовалось куда более точно, стараясь употреблять метафоры, которые смогут распознать даже дальние потомки, если не будут мух считать на потолке, вместо того, чтобы постараться понять.

Доказательную базу тут почти всю опустим, ибо об этом говорилось уже прежде, да и потребует сильной нагрузки текста сверкой перевода с оригиналом, но повторим очевидное. Что человек здесь, во-первых, не творится, а создается, жена из человека не изымается, а к нему приводится, будучи так же не «сотворенной», а образованной. Внимательное чтение древнееврейского текста позволяет понять, что речь идет о новом качестве прежде сотворенного человека, о пробуждении у него той степени разума, который позволяет ему совсем по-новому определять себя в мире.

Человек вводится в рай, как сказано, а прежде наступает «день седьмой» в божественной занятости, где творение заканчивается и начинается путь к совершенству в собственной свободе сотворенного человека. Новый мир человека выглядит так: «И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал (буквально: творил с целью свершения)… Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Гихон: она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель: она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат. И взял Господь Бог человека, и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его».

Отношение всего, отсюда начинающегося, как к происходящему в «день седьмой», о чем, собственно, в тексте буквально, помогает и правильно читать все дальнейшее. Итак, Эдем, земля обитания человека или просто — ойкумена, орошалась рекой. О «райских реках» высказано за сотни лет множество версий, они неудовлетворительны, ибо все эти «исследования» слишком неразборчиво понимают «разделение», полагая, что это слово описывает деление реки на рукава. Но в оригинале нет «разделения на четыре реки», буквально сказано — «по четырем главным». И если оставить в покое буквоедство и настроиться на понимание, то, прочтя текст чуть дальше, становится понятно, почему разделяется не река, конечно, а Эдем (и то, и другое на иврите мужского рода), то есть ойкумена: «У Евера родились два сына; имя одному: Фалек, потому что во дни его земля разделена; имя брата его: Иоктан».

Разделение земли описано в десятой главе Книги Бытия. Делившие землю семьи и племена расселялись вдоль крупных рек. Это Нил, Иордан, Тигр и Евфрат — они и перечислены здесь. Во второй же главе описывается географическое положение Эдема-ойкумены с привязкой к последующим по времени событиям. Так на примере даже этого небольшого фрагмента можно видеть, что понимание такого сложного текста как первые главы Книги Бытия требует внимательного и — в каком-то смысле — «буквального» следования за мыслью. Однако «буквы» использовать надо не ради их самого существования в отрыве от мысли, а с пользой ради понимания написанного.

Итак, во второй главе Книги Бытия сказано о пробуждении в человеке разума, настроенного на различение добра и зла. Немногие внимательные богословы отмечали, что «творится» человек по образу, а «созидается» («изводится», если точнее) — по подобию. Изъятому из животного состояния человеку Бог приводит жену, образованную, как написано и буквально принято считать, из «ребра». Тут даже метафоры нет или она поверхностная. Жена Адаму приведена из другой «половины», части сотворенного человечества. Никаких операций с пересадкой костей тут не совершается. Переведенное и понимаемое обычно как «ребро» слово имеет и другое значение — «часть, половина», так что сказки про фокусы-покусы с операцией на ребре мы оставим «немощным» с их представлением о Боге как о настолько «мощном» волшебнике, что умеет из ребра изготовить женщину.

Мы видим краткий и емкий рассказ о том, как в людях стал просыпаться разум и осознание своего отличия от животного мира. Адам стал именовать все вокруг себя, то есть обрел речь, мир перестал лишь пассивно-созерцательно протекать мимо него, он стал познаваться. В конце этой райской и в начале следующей за ней трагичной истории человечество впадет в «грехопадение», сломавшее ему всю перспективу ровного развития. Вопрос этот — один из самых непростых, сложности ему добавляют наши болтливые проповедники, излагающие все в виде сказки про белого бычка, не пытаясь даже сокрытый в метафорах смысл перевести на должный уровень понимания.

Богослужебные чтения объединяют несколько разных историй — начиная с приведения Адаму жены, далее грехопадения и, наконец, наречения Адамом жены своей Евою — в одно большое чтение, видимо, исходя из соображения, что про женщину надо все сразу, не мешкая. Мы их разделим, выделив завтра лишь тему «грехопадения».