Итальянские выборы: новые люди в новой реальности

Ничего нового для Италии…

Сенсацией и триумфом называют первое место «Движения 5 звезд» (Movimento 5 Stelle, M5S), взявшего на выборах более 32,6% голосов (цифры округляются, поскольку они различаются в мажоритарных и пропорциональных списках). Но это не триумф, это процесс. Политическая история M5S — это история роста. Это движение, основанное в 2009 году, на местных и региональных выборах в 2010 году получало от полутора до семи процентов. В следующем, 2011-м — от 9 до 12%. А в 2012-м — стабильно имело от 10 до 14% на местных выборах и 15−20% на национальном уровне в опросах общественного мнения. На парламентских выборах 2013 года «Звезды» получили 7 285 850 голосов (23,7%), что дало им 54 места в парламенте.

На фоне такой истории результат M5S на выборах-2018 (более 10 640 000 голосов) (в дальнейшем используются результаты выборов в палату депутатов парламента, которая и формирует правительство), или 32,4% — это скорее не сенсация, а естественный успех, подтверждающий восходящий тренд этой то ли партии, то ли общественного движения.

Не совсем обоснованы и восторженные «ахи» по поводу «триумфального возвращения в политику» 81-летнего Сильвио Берлускони. Да, он сумел показать пытавшемуся спустить его «в унитаз» американо-европейскому истеблишменту, что не затупился еще гладиус в ножнах старого легионера. Грамотно сколоченная им «правоцентристская коалиция» первой финишировала в гонке (более 12 100 000 голосов), или 37 процентов. Однако Берлускони, возможно, неожиданно для себя, оказался в роли «младшего партнера» по коалиции, поскольку входящая туда партия «Лига Севера» набрала на три процента больше, чем его партия «Вперед, Италия». И теперь «правая коалиция» будет выдвигать в премьеры не Сильвио, а Сальвини. Маттео Сальвини, 45-летнего федерального секретаря «Лиги».

Не является чем-то эксклюзивным и провал ныне правящей «левоцентристской коалиции» Маттео Ренци (Демократическая партия). По сравнению с выборами 2013 года они потеряли два с половиной миллиона голосов, или более 6% в нижней палате парламента, но в истории итальянской политики это не катастрофа. Тот же Берлускони в 2013 году потерял более семи миллионов голосов, но ничего — через пять лет вновь привел правых к электоральной победе.

Так что ничего экстраординарного для внутренней жизни Италии не произошло. Единоличного победителя выборов нет, а значит, следует ожидать долгого и грязного периода формирования коалиции большинства, а затем и правительства. «Главный левый», демократ Маттео енци подает в отставку, но уже двое, лидер «Лиги Севера» Маттео Сальвини и политический глава M5S Луиджи Ди Майо, видят себя в кресле премьер-министра. Оба имеют основания… Сальвини, лидер победившей коалиции: «Это коалиция, которая выиграла, является коалицией, которая может управлять. Лига выиграла среди правоцентристов и будет оставаться у руля правоцентристов». Ди Майо, лидер победившей партии: «Мы являемся представителями всего народа, и это неизбежно спровоцирует нас на правительство».

Это серьезная заявка на будущее противостояние, и теперь многие ожидают появления «третьей личности», чтобы «предложить альтернативу тупику» (Паоло Коссарини, Университет Лафборо).

Аналитики лихорадочно подсчитывают количество парламентских мест партий и варианты будущей парламентской коалиции, но это не особо благодарный труд, поскольку по 67-й статье Конституции Италии «Каждый член парламента представляет нацию и выполняет свои функции без императивного мандата». А это означает, что количество сценариев может быть бесконечно большим. Бизнес-реалисты считают, что «на данный момент наиболее вероятным сценарием является неуправляемость» (Карло Альберто Де Каса, главный аналитик ActivTrades), и они, очевидно, правы. Хотя итальянцам к такому положению дел не привыкать.

… зато «страх для Европы»

Единственной настоящей сенсацией прошедших итальянских выборов стоит считать результат партии «Лига Севера». Более двух десятков лет эта партия певца и политика Умберто Босси обреталась на задворках итальянской политики, развлекая почтеннейшую публику аттракционами создания «государства Падано» на севере Италии, эмиссией денег этого нового государства и даже угрозой «падано-итальянской войны», в случае отсутствия переговоров о начале «мирного разъединения сторон». В общем — обычная медленно прогрессирующая парламентская сепаратистская партия, не вызывающая опасений у настоящих лидеров политического процесса.

В 2013 году казалось, что конец партии уже очень близок: на парламентских выборах она потеряла более 1 600 000 голосов и 48 парламентских мандатов. И с результатом чуть более 4 процентов с трудом удержалась в стенах парламента.

Прошло пять лет. «Лига Севера» на выборах-2018 набирает 5 691 921 голос (17,37%), что только на пропорциональных выборах в нижнюю палату обеспечивает ей 73 депутатских места. На момент написания статьи данные о мажоритарных результатах опубликованы еще не были, но и там она, по прогнозам, получит контроль не менее 45 мест. Более чем четырехкратный рост!!! И к тому же — партия становится лидирующей в правоцентристском блоке.

Политическое содержание «Лиги Севера» можно определить в трех словах: «популизм, евроскептицизм, антимиграционизм». Но этими же словами можно определить суть M5S, противоречия которых не столько мировоззренческие, сколько амбициозно-лидерские.

Ну, популизм — это для «внутреннего потребления» итальянцев, а вот евроскептицизм и антимиграционизм — это знак для всей Европы.

Весь 2017 год Евросоюз отбивал атаки национально-суверенных политических сил: в Австрии, Голландии, Франции, Германии. Везде националисты и евроскептики улучшили свои результаты и укрепили позиции, но к власти их все же не пустили глобалисты-евроинтеграторы. Ну или «почти не пустили» — в канун Рождества евроскептическая Австрийская партия свободы стала «младшим партнером» в правительстве канцлера Себастьяна Курца, получив там вполне «взрослые» игрушки: МВД, МИД и министерство обороны. Но Австрия — это небольшая страна, затерянная где-то в Альпах. А Италия — это страна, которая, собственно, и явила миру первый прообраз Евросоюза — Римскую империю. И, кроме того, одна из шести основателей ЕС и третий (после ухода Англии) «экономический столп Евросоюза».

И вот в этом «символе величия» парламентскую гонку выигрывают две евроскептические силы, которые в совокупности получили 294 парламентских места (без учета «северолиговских» мажоритарщиков). Достаточно найти еще 22 голоса — и можно говорить о возможности парламентского большинства. А о поддержке «Лиги» уже заявила партия Fratelli d'Italia («Братья Италии»), а это 19 мандатов.

Высоколобые теоретики до хрипоты могут спорить об отличиях «Лиги» и «Звезд», но в данном случае куда интереснее мнение практика. В день выборов газета Corriere della Sera обнаружила в Риме Стива Бэннона — антиглобалиста, популиста и человека, который «привел в Белый дом президента Трампа». По мнению Бэннона, большая коалиция итальянских популистов возможна, поскольку все различие между победителями в том, что один из них («Лига») светский, другой («Звезды») — выражение более традиционного общества. Очевидно, он прав, поскольку «Лига Севера» свои голоса получила на промышленном севере страны (Венето, Ломбардия, Пьемонт), а M5S основной урожай сняла на крестьянском юге (Калабрия, Базиликата, Пуглия) и средиземноморских островах.

Но в любом случае такая большая коалиция «будет фантастической, она прорвет Брюссель и придаст ему огромный страх». А еще Бэннон добавил, что «если этого не произойдет, это не значит, что это не может произойти в будущем».

Как бы ни разворачивались дальнейшие события, итальянские выборы показали, что в политическом мире не только происходит смена миропредставлений, но и новые веяния способны достигнуть политической победы. Уходит эпоха, в политику врываются молодые персонажи (Сальвини 45 лет, Ди Майо — 31). И им тесно в старых, идущих еще от Французской революции категориях политики — «правые», «левые», «болото»…

На этих выборах впервые прозвучало, причем от фактических победителей гонки, что «категории «правые», «левые» изжили себя. Выборы в США, Франции и многих других странах показали, что речь идет не о противостоянии правых и левых, а о битве между глобалистами и сторонниками суверенитета» (Маттео Сальвини). И следует заметить, что антиглобалисты не только научились побеждать, но и стали доминантой в общественном сознании. Ведь две партии, которые можно было бы позиционировать как «безоглядно проевропейские», показали предельно низкий результат и не получили ни одного депутатского мандата: партия + Europa — 2,6%, партия Italia Europa Insieme («Италия Европа вместе») — 0,6%. Евроинтеграторы явно становятся маргиналами.

В Европе это, безусловно, «ломает систему» и значение прошедших в Италии выборов не только в факте успеха антиглобалистских сил, но и в том, что в ближайшее время предоставится возможность наблюдать за реакцией Евросоюза на «итальянское восстание антиглобалистов». А потом с нетерпением ожидать 2019 года, когда и региональные, и парламентские выборы пройдут в Бельгии и «столице» Евросоюза — Брюсселе.